дело о кредите мвф
Россия получила от МВФ почти 18 млрд долларов в рамках антикризисного распределения средств
Россия получила 17,5 млрд долларов от Международного валютного фонда в виде специальных прав заимствования (СДР от английской аббревиатуры SDR — special drawing rights. — Прим. Банки.ру) в рамках антикризисного распределения средств фонда, сообщает РБК.
Историческое по размеру распределение специальных прав заимствования среди стран — участниц МВФ на 456 млрд СДР, что эквивалентно 650 млрд долларов, 23 августа вступило в силу. Совет управляющих фонда одобрил его в начале августа.
Предложения выпустить дополнительные СДР в объеме не менее 500 млрд долларов впервые прозвучали весной 2020 года, на пике первой волны пандемии COVID-19. Директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева назвала состоявшееся распределение «прививкой для мировой экономики во время беспрецедентного кризиса».
Выделение средств должно помочь странам восстановиться после пандемии, повысив ликвидность международных резервов. Около 275 млрд долларов из новых резервов получили развивающиеся страны, в том числе 25 млрд долларов выделено государствам СНГ и Грузии.
Специальные права заимствования — искусственно созданное средство платежных расчетов МВФ, не имеющее физической формы. Валютный курс СДР ежедневно определяется на основе обменных курсов корзины валют — доллара, евро, иены, британского фунта и юаня.
В настоящее время в обращении находятся 204 млрд СДР (эквивалентно примерно 290 млрд долларов), новый раунд доводит общее количество до 660 млрд СДР. В предыдущий раз МВФ выпускал СДР на 250 млрд долларов в 2009 году, чтобы помочь мировой экономике справиться с последствиями глобального финансового кризиса.
Допэмиссия СДР распределена пропорционально квотам стран в МВФ — по сути, их долям в капитале фонда. Самая большая квота у США — 17,4%, у России — 2,71%. Размер определяется исходя из формулы, учитывающей ВВП страны, показатели платежного баланса и уровень международных резервов. Страны в МВФ ведут постоянную дискуссию о более справедливом распределении квот, отражающем реальный сравнительный вес экономик.
Главный экономист «Ренессанс Капитала» по России и СНГ Софья Донец считает, что у России есть три теоретических сценария использования СДР.
Базовый сценарий. Банк России просто добавит их к своим международным резервам, составляющим около 594 млрд долларов. Из них на СДР до августовского распределения приходилось около 7 млрд долларов, следует из данных ЦБ.
Альтернативный сценарий. Россия присоединится к инициативе международного сообщества о добровольном перераспределении СДР от более богатых стран в пользу бедных. Бенефициарами могут стать пул бедных стран или конкретные государства, которым богатая страна захочет помочь.
Гипотетический «белорусский» сценарий: предоставление СДР для поддержки Минска (в долг или безвозмездно) или валюты в обмен на полученные Белоруссией СДР. По словам Донец, передача российских СДР для увеличения белорусских резервов сопряжена с политическими и репутационными издержками, хотя технических помех для нее нет.
Когда и на каких условиях Россия получала кредиты от МВФ
По состоянию на 31 января 2014 года российская квота в МВФ составляет 5,945 миллиона СДР (специальные права заимствования).
С момента вступления России в МВФ сотрудничество с Фондом осуществлялось на основе регулярных программ, определявших параметры оказания финансового содействия и обязательства российской стороны по проведению конкретной макроэкономической политики.
С 1992 года Россия воспользовалась кредитами МВФ на общую сумму около 22 миллиардов долларов.
1 апреля 1992 года была обнародована первая международная программа помощи России при поддержке МВФ. В рамках помощи предполагалось учредить фонд стабилизации российского рубля (6 миллиардов долларов) для поддержания его валютного курса и конвертируемости с помощью интервенций на валютном рынке России. Во-вторых, МВФ должен был предоставить России резервный кредит (3 миллиарда долларов) для покрытия дефицита платежного баланса.
Первый транш в рамках кредита стэнд-бай был переведен 5 августа 1992 года. Кредит был открыт на сумму 719 миллионов СДР (около 1 миллиарда долларов) со сроком использования в течение пяти месяцев.
Главным условием предоставления резервного кредита стали удержание дефицита госбюджета в пределах до 5% ВВП и темпа инфляции (менее 10%).
Бюджетный дефицит и инфляция в России не удовлетворяли стандартным требованиям МВФ, поэтому последующие транши резервного кредита Россия в 1992 году не получила.
Второй пакет помощи России был принят на встрече «семерки» в апреле 1993 года и подтвержден на совещании на высшем уровне в Токио в июле 1993 года.
Токийский пакет предусматривал кредит на «первоочередные стабилизационные меры» в размере 3 миллиардов долларов в рамках механизма МВФ по финансированию системных преобразований в странах с переходной экономикой. Процедура предоставления кредита была упрощенной. Условиями кредитования стало сокращение дефицита госбюджета наполовину — до 10% ВВП, а также сдерживание темпа инфляции не выше 7-9% в месяц.
6 июля 1993 года и 25 апреля 1994 года в рамках механизма финансирования системных преобразований Россией были получены два транша по 1078,3 миллиона СДР (около 1,5 миллиардов долларов).
Дальнейшее осуществление стабилизационной программы вновь было отсрочено, поскольку Россия и на этот раз оказалась не в состоянии выполнять жесткие условия кредитов МВФ.
После 11 октября 1994 года главной макроэкономической целью России стал курс на ужесточение финансовой и кредитно-денежной политики и подавление инфляции в качестве главной макроэкономической цели. Подобная политика встретила поддержку со стороны МВФ. Результатом стало предоставление России 11 апреля 1995 года первого стандартного полномасштабного кредита стэнд-бай в объеме квоты страны в МВФ — 4313,1 миллиона СДР (6,8 миллиарда долларов) со сроком использования в течение 12 месяцев.
Были детализированы и ужесточены требования предоставления кредита: сокращение дефицита госбюджета до 6% ВВП; снижение инфляции до 1% в месяц; устранение внешнеторговых льгот, окончательная ликвидация количественных ограничений экспорта и импорта, либерализация экспорта нефти и отмена до 1 января 1996 года экспортных пошлин. Предполагался ежемесячный мониторинг выполнения этих обязательств.
В марте 1996 года МВФ через механизм расширенного финансирования предоставил России новый кредит в размере 6901 миллион СДР (10,1 миллиарда долларов), который подлежал использованию в течение трех лет.
Сумма кредита соответствовала 160% российской квоты; однако предполагалось, что предоставление средств будет неравномерным: в первый год — 65% квоты, во второй — 55%, в третий — 40%. На протяжении первого года действия кредитной линии валюта поступала в виде ежемесячных, а в последующие два года квартальных траншей.
В качестве условий кредитования было выдвинуто сокращение к 1998 году дефицита госбюджета до 2% ВВП; снижение инфляции — до 6,9% в год. Также продолжилась либерализация внешней торговли: ликвидировались экспортные пошлины на газ и нефть с одновременным компенсирующим повышением акцизов; отменялась обязательная предтаможенная экспертиза экспортируемых товаров; понижалось таможенное обложение импорта; снимались ограничения на импорт алкоголя.
Этот кредит стал на тот момент крупнейшим в истории МВФ кредитным соглашением, из которого было использовано 5,8 миллиарда долларов.
В июле 1998 года в связи с обострением финансовой ситуации МВФ одобрил увеличение объема выдаваемых России ресурсов в рамках механизма расширенного финансирования, а также предоставление специального стабилизационного кредита (в размере около 2,5 миллиардов долларов). Предполагалось предоставление кредита тремя траншами: 20 июля, 15 сентября и 15 декабря 1998 года.
20 июля 1998 года МВФ перевел транш в размере 675,02 миллиона СДР.
В связи с событиями 17 августа 1998 года (объявление дефолта по внутреннему государственному долгу, установление 90-дневного моратория на платежи по внешним обязательствам коммерческих банков и девальвация рубля) кредитный пакет помощи России был заморожен.
В июле 1999 года МВФ принял решение выделить России кредит стэнд-бай в размере 3300 миллионов СДР (4,5 миллиарда долларов), первый и последний транш которого 471,4 миллиона СДР (640 миллионов долларов) был получен в том же месяце со сроком использования полтора года.
С 2000 года Россия ни разу не обращалась за кредитами МВФ, а ее общая задолженность перед Фондом сократилась к 2004 году до 5,1 миллиардов долларов. В январе 2005 года в соответствии с положениями Устава МВФ о досрочном погашении кредитов членами Фонда, которые существенно улучшили сальдо своего платежного баланса и увеличили размер валютных резервов, Россия выплатила МВФ весь объем накопленной задолженности (около 3,3 миллиардов долларов), полностью погасив тем самым свои обязательства перед этой организацией.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Европу зимой спасет конкуренция Газпрома с российским СПГ
Украина поспорила с США по поводу «российской угрозы»
Новые беспилотники вернут зрение ВКС России
Зеленский взял в заложники Байдена
Стычка в Новой Москве требует показательного процесса
АВВА заложила прочную основу для «шведской нефти»
Игорь Мальцев, писатель, журналист, публицист
«Кишлачные» националисты пытаются развалить Россию
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ
Возможен ли военный конфликт США и Ирана
Владимир Прохватилов, президент Академии реальной политики
У директора ЦРУ миссия в Москве
Война полиции с ягодицами
Россия вступит в эру беспилотников
Москву накрыл «туман-долгожитель»
На каналах Амстердама появились лодки-беспилотники
Центр «Вектор» впервые показал фото дельта-штамма коронавируса
Российским школьникам покажут маршрут «Золотое кольцо» по Ярославской области
В Марий Эл открыли новое здание государственной филармонии
В Оренбурге легендарная «Катюша» вернулась в парк «Салют, Победа!»
Главная тема
поставки в европу
опасный район
веские причины
Видео
конфликт в Донбассе
громкое дело
«фундаментальный идиотизм»
армия и вооружение
Шведская активистка
национальный вопрос
попытка захвата
талант и энергия
на ваш взгляд
Как Россия избавилась от кредитов Международного валютного фонда
 |
Ровно четверть века назад – 26 марта 1996 года – Международный валютный фонд (МВФ) предоставил России кредит на 10,1 млрд долларов, самый большой в своей истории. Эти деньги не спасли Россию от дефолта 1998 года, но надолго отбили у нее охоту жить взаймы. Зачем России в свое время понадобились эти кредиты и как наша страна избавилась от необходимости в иностранных займах?
В России о сотрудничестве с МВФ в середине 1990-х годов сейчас вспоминают редко, но среди специалистов по финансовой и экономической политике этот эпизод в современной истории страны до сих пор вызывает серьезные споры. Примечательно, что даже сам Мишель Камдессю, директор-распорядитель фонда, в дальнейшем признавал отсутствие принципиальной необходимости в этом сотрудничестве.
Фискальный кризис и его последствия
«МВФ работал на краткосрочную перспективу и в микроэкономических вопросах не имел необходимого опыта. Поэтому по прошествии времени кажется очевидным, что решение поручить именно ему оказание помощи России в 1990-х годах, или во всяком случае отвести ему заглавную роль в этом деле, было неоправданным», – цитирует слова Камдессю в своей книге «Дефолт, которого могло не быть» Мартин Гилман, возглавлявший московское представительство МВФ в 1996–2002 годах.
Самым убежденным критиком политики МВФ в отношении России среди западных экономистов стал американец Джозеф Стиглиц, нобелевский лауреат 2001 года. «Позиция МВФ вообще никогда не имела ничего общего с экономической наукой и настоящей рыночной экономикой, она в основном несла в себе идеологический заряд. Эта модель основана на убежденности в том, что рынок сам по себе решит все проблемы», – говорил он в своей лекции в Москве в 2004 году. Кредиты МВФ для России выдавались в момент приватизации крупной собственности, которую Стиглиц в одном из интервью назвал незаконной.
Действительно, в марте 1996 года крупный кредит МВФ для России был предоставлен всего через несколько недель после проведения печально известных залоговых аукционов – серии приватизационных сделок, в ходе которых ряд крупнейших активов страны в металлургии и нефтегазовой отрасли перешел в частные руки фактически за бесценок. Сама схема залоговых аукционов хорошо демонстрирует то отчаянное положение, в котором тогда находились российские финансы. Пакеты акций предприятий передавались под залог коммерческим банкам в обмен на кредиты для правительства с тем условием, что в случае невозврата этих займов акции переходят в собственность банков.
На эту тему
Выручить на залоговых аукционах ноября – декабря 1995 года бюджету удалось не так много – в пределах 900 млн долларов, кратно меньше, чем последовавший кредит от МВФ, членом которого Россия стала в 1992 году. За дальнейшие четыре года опыт работы с фондом был накоплен немалый, поскольку хронический фискальный кризис – нехватка собственных доходов бюджета – требовал постоянного обращения к международным кредиторам.
К середине девяностых российскому правительству и ЦБ худо-бедно удалось справиться с гиперинфляцией и обвальной девальвацией рубля. Однако ужесточение денежно-кредитной политики – в 1995 году базовая ставка ЦБ колебалась в умопомрачительном по нынешним временам диапазоне 160–200% годовых – препятствовало наполнению экономики деньгами. Широкое распространение в те времена получили взаимозачеты, бартер, векселя и другие денежные суррогаты. В итоге государство было вынуждено обращаться за «живыми» деньгами все к тому же МВФ.
Признав успехи властей в стабилизации экономики, фонд в апреле 1995 года предоставил России кредит в 6,8 млрд долларов, более чем вчетверо превышавший предыдущий транш на 1,5 млрд долларов в октябре 1994 года. Но кредиты МВФ, как известно, обременены дополнительными требованиями: взамен фонд выставил ориентиры дальнейшей стабилизации – сокращение госдолга страны до 6% ВВП, снижение среднемесячной инфляции до 1%, устранение внешнеторговых льгот и т. д. Собственно, залоговые аукционы также можно рассматривать в качестве ответа на требования западных кредиторов ускорять приватизацию государственных активов.
Спасительный дефолт
А затем в дело вступил фактор большой политики – приближающиеся выборы президента России. Как известно, в кампанию 1996 года Борис Ельцин вошел с рейтингом на уровне статистической погрешности, и предоставление МВФ нового кредита выглядело сигналом о поддержке его курса со стороны Запада. Тем временем наблюдатели отмечали, что между Россией и фондом сложились слишком уж тесные отношения: кредит 1996 года значительно превосходил установленные лимиты. Члены совета директоров МВФ и власти разных стран постоянно высказывали свою озабоченность по поводу России, поскольку считали предоставляемый ей режим исключительным, отмечает в своей книге Мартин Гилман. Он приводит еще одно тогдашнее высказывание Мишеля Камдессю, зачастившего в Москву в середине девяностых:
«Ни с одной другой страной – членом фонда не было связано столько постоянной напряженности в отношениях с остальными членами, сколько ее возникало, пока шел поиск решений для российских проблем и предпринимались попытки как-то вписать Россию в рамки устоявшейся политики МВФ».
Правда, Гилман всячески отрицает связь кредита МВФ, выданного за несколько недель до президентских выборов, с этим событием. Если бы в действиях фонда была политическая мотивация, настаивает он, в начале 1996 года МВФ бы отказал России в заключении новой договоренности, поскольку никакой уверенности в результатах «не было и быть не могло». Цель расширенной программы МВФ, по утверждению Гилмана, заключалась в том, чтобы консолидировать макроэкономическую ситуацию в России в условиях низкой инфляции и стабильного обменного курса и одновременно заложить основу для экономического роста и завершить переход к свободному рынку. Структурным реформам в программе было посвящено целых 12 глав.
Поначалу казалось, что план работает. Переизбрание Бориса Ельцина на второй срок летом 1996 года укрепило веру международных кредиторов в российскую экономику, курс рубля удалось успешно закрепить в районе 6 пунктов за доллар, инфляция и дефицит бюджета продолжали снижаться. Но по любопытному стечению обстоятельств МВФ проглядел новый системный риск для российской экономики – растущую пирамиду государственных краткосрочных обязательств (ГКО), приобретать которые с начала 1996 года было разрешено нерезидентам (иностранным инвесторам). Осенью 1997 года фонд с удовлетворением констатировал, что с того момента нерезиденты приобрели российские долговые бумаги на 10 млрд долларов.
Споры о причинах августовского дефолта 1998 года тоже далеко не утихли, причем стоит согласиться, что среди факторов, которые его спровоцировали, были не только внутрироссийские. В значительной степени дефолт был связан с кризисом на азиатских финансовых рынках, начавшемся еще в середине 1997 года, причем тогда в этом обвиняли МВФ, действия которого привели к перегреву экономик азиатских «тигров». Проблемы других развивающихся рынков автоматически повышали риски и для России, но в июле 1998 года, меньше чем за месяц до краха, МВФ принимает решение еще об одном кредите – на 4,8 млрд долларов. Судьба этого кредита по-прежнему не вполне ясна – согласно одной из расхожих версий, в последующей дефолтной панике деньги растворились в неизвестном направлении. В России собственное расследование судьбы одного из последних займов от МВФ проводил депутат Госдумы Виктор Илюхин, а в 2004 году этот вопрос поднимался на уровне Конгресса США.
Так или иначе, после краха пирамиды ГКО, дефолта и обвальной девальвации рубля Россия оказалась крупнейшим должником МВФ. На начало 1999 года ее совокупный долг перед фондом превышал 15 млрд долларов. Общий государственный долг России достиг 53 млрд долларов, не считая обязательств, оставшихся от СССР.
На этом история с займами у МВФ неожиданно кончилась. На уступки фонду Россия не пошла, а самому фонду, как затем утверждал Олдинг-Сми, «большая семерка» поставила на вид тот самый преддефолтный кредит и порекомендовала воздержаться от новых траншей.
Спасение из долговой ловушки
Как вскоре выяснилось, пресловутые структурные реформы Россия была способна реализовать и без чуткого руководства МВФ. Проведенное в начале 2000-х годов упорядочение законодательства, прежде всего налогового, стало тем фундаментом, на котором российская экономика начала быстро восстанавливаться. Рост цен на нефть дополнил благотворный эффект от девальвации рубля для внутренних производителей.
Поэтому уже через очень непродолжительное время Россия оказалась в состоянии рассчитаться по долгам перед фондом. День 31 января 2005 года, когда министр финансов Алексей Кудрин объявил о полном погашении обязательств перед МВФ, может считаться одной из самых памятных дат в новейшей истории страны, причем не только финансовой. В самом деле, за последние десятилетия было не так много случаев, когда та или иная страна успешно избавлялась от долгового бремени, не подорвав при этом свою экономику, как это произошло, к примеру, в социалистической Румынии при Николае Чаушеску.
За погашением долгов перед МВФ в августе 2006 года последовали досрочные выплаты Парижскому клубу кредиторов в объеме 22,5 млрд долларов, что позволило снизить соотношение госдолга к ВВП до минимального уровня 9%.
Это создало для России очень комфортную возможность прибегать к заимствованиям в случае необходимости, но за последующие полтора десятилетия консервативная долговая политика оставалась для российского Минфина неизменным ориентиром даже в кризисные периоды. Коэффициент долг/ВВП постепенно увеличивался, но никогда не выходил за пределы безопасного уровня – тот же МВФ считает, что для стран со средним уровнем развития институтов он составляет около 40%. В параметры федерального бюджета на 2021 год Минфин заложил отношение долга к ВВП в 20,3%, или 23,5 трлн рублей, причем на внешнюю часть долга приходится лишь четверть (чуть более 5 трлн рублей).
Столь осмотрительный подход к долговой политике идет вразрез с общемировой тенденцией. Еще накануне пандемии коронавируса, в третьем квартале 2019 года, американский Институт международных финансов сообщил, что совокупный размер мирового долга достиг максимального уровня – 253 трлн долларов, или 322% глобального ВВП. Если же брать только суверенный долг государств, то он, по оценке МВФ, до пандемии составлял 84% мирового ВВП, а за прошлый год подскочил до 98%.
Для лидеров глобальной экономики, таких как США и Япония, постоянное наращивание долга давно стало главным принципом финансовой политики, но сравнивать их показатели с Россией (у Японии, например, соотношение долг/ВВП находится на уровне порядка 240%) едва ли корректно. Зато вполне красноречиво выглядит сопоставление с бывшими советскими республиками, оказавшимися в долговой ловушке, прежде всего у того же МВФ.
Самым очевидным примером в данном случае, конечно же, является Украина, ставшая одним из любимых клиентов фонда после событий 2014 года. Если в конце прошлого года ее долг находился на относительно приемлемом уровне 44,3% ВВП, то в прошлом году из-за новых заимствований и падения экономики увеличился до 56,8%, а в абсолютных цифрах превысил 90 млрд долларов. И даже несмотря на то, что украинские власти регулярно вынуждены идти на уступки международным кредиторам ради новых займов, как это было, к примеру, в вопросе о приватизации сельхозземель, это не гарантирует благосклонность со стороны западных заемщиков. Переговоры по предоставлению очередного транша помощи от МВФ, похоже, надолго зависли – по прогнозу Bank of America Global Research, пересмотр программы МВФ для Украины может быть отложен на третий и четвертый квартал, а тем временем в октябре предстоят пиковые выплаты по кредитам в 5,73 млрд долларов.
Бесконечный «роман» Украины с МВФ вновь демонстрирует, что Джозеф Стиглиц был прав, когда еще почти два десятилетия назад критиковал политику фонда в отношении России. Возможность быстро и недорого занимать на международном долговом рынке в реалиях современной мировой экономики оказывается привилегией только для высокоразвитых стран. Для остальных дружба с МВФ и другими международными кредиторами чаще всего оборачивается лишь нарастанием их отсталости и попаданием в безвыходную долговую ловушку, которая в конечном итоге ложится на их же собственное население.
Дело о кредите мвф
Меня могут упрекнуть в том, что я вновь возвращаюсь к временам предкризисным и мрачным, вновь нервирую народ, да ещё и в год выборов, тревожу спокойствие высших чиновников, включая даже самого премьера. Ну уж простите, господа хорошие! Я, может, по недалёкости своей, считаю, что кредиты МВФ надо бы тратить, к примеру, на стабилизацию рубля или на прочие нужные России дела, а отнюдь не воровать. Вот тут-то мы с чиновниками и расходимся во мнениях. Но всё. Достаточно морали, перейдём к фактам.
Швейцарская схема, или Миша Сто Процентов
Не так давно выяснилось одно обстоятельство, весьма печальное для тех, кто имел отношение к «использованию по назначению» этого самого кредита. Дело в том, что в швейцарской прокуратуре, всё-таки ведущей дело по пресловутому траншу МВФ, составили удивительную схему, чётко показывающую, куда и как уплыли все 4,8 миллиарда долларов кредитных денег. Эта схема каким-то образом в своё время даже мелькнула у итальянских коллег в «Реппублике», но на нее никто не обратил внимания, кроме швейцарцев, поразившихся умению журналистов.
На мой вопрос о том, знает ли об этой схеме Генеральная прокуратура РФ, швейцарец ответил следующее: «Мы в своё время передавали в прокуратуру России эту схему через следователя по особо важным делам Николая Волкова и просили россиян о запросе. Но, видимо, документ потерялся где-то в многочисленных папках (Волков тогда вёз полное досье на Березовского). Поэтому мы вновь будем делать официальный запрос в Россию».
Я, конечно, понимаю, что очень и очень неприятно вести уголовное дело, где вполне может возникнуть такой фигурант, как премьер-министр Михаил Касьянов. Да-да, я не ошибся, речь идёт именно о достопочтенном Михаиле Михайловиче, так как именно он возглавлял тогда, в 98-м году, делегацию, договаривавшуюся с МВФ о кредите. Именно Касьянов в момент разгонки кредита по счетам (согласно схеме) являлся заместителем министра финансов, отвечавшим за внешние заимствования. А по информации из Центробанка и Минфина, ни один цент из кредитных денег не мог уйти ни на Один банковский счёт без указания человека, отвечающего в Минфине России за внешние заимствования. То есть все сто процентов кредита МВФ 98-го года «передвигались» только по высочайшему повелению Михаила Михайловича Касьянова. Но вернёмся к нашей схеме.
Здравствуйте, Роман Аркадьевич!
Первый транш кредита МВФ в размере 4,8 миллиарда долларов 14 августа 1998 года был сформирован в Федеральном резервном банке США на счёте № 999091 и оттуда поступил не на корсчета Центробанка России, а почему-то в Republik National Bank of New York, владельцем которого был тогда банкир Эдмон Сафра, находившийся под подозрением ФБР в отмывании грязных российских денег. Но о нём несколько позже.
Далее, согласно швейцарской схеме, с деньгами МВФ начали происходить совсем уже загадочные вещи. Так, Republik National Bank of New York, вместо того чтобы отправить 4,8 миллиарда в Россию, осуществляет через швейцарский филиал Creditanstalt Bankverein рассылку денег по следующим направлениям, которые не имеют к российскому бюджету совсем уже никакого отношения. Итак.
Первый платёж. В Bank of Sidney, якобы находившийся в Австралии, почему-то направляются аж два миллиарда триста пятьдесят миллионов долларов. Причём, как выяснили швейцарцы, этот самый Bank of Sidney никакого отношения к Австралии не имел, а был зарегистрирован в офшорной зоне и функционировал всего лишь с июля 1996 года по сентябрь 1998-го. То есть через месяц после проводки кредитных денег банк просто исчез. Растворился. По данным наших итальянских и российских коллег, часть денег, попавших в Bank of Sidney, была зачислена на счёт некоей компании, где 25 процентами акций владела дочь первого российского президента Татьяна Дьяченко. Также мы знаем, что тогдашний премьер Сергей Кириенко, сразу же после 17 августа и своей отставки срочно вылетел в Австралию на отдых.
Второй платёж. Два миллиона сто пятнадцать тысяч долларов были конвертированы в фунты стерлингов и ушли на счета National Westminster Bank в Лондоне. Здесь, к сожалению, след денег обрывается.
Третий платёж. Двумя траншами в 780 миллионов долларов (14 августа) и 270 миллионов (18 августа) более чем миллиардная сумма зачисляется в знаменитый швейцарский банк Credit Suisse. И именно этими переводами в 1999 году заинтересовался швейцарский следователь Лоран Каспер-Ансерме, который совместно с тогдашним женевским прокурором Бертоссой стоял у истоков расследования судьбы кредита МВФ. На сегодняшний день швейцарская прокуратура располагает самыми полными данными о дальнейшей судьбе этой части кредита.
Четвёртый платёж. История с этой суммой кредитных денег наиболее интересна и изучена как швейцарскими, так и американскими правоохранительными органами. Итак, 1 миллиард 400 миллионов долларов ушли в печально знаменитый Bank of New York, а оттуда сразу же перекочевали в его дочернюю структуру — женевский филиал Bank of New York-Intermaritime. А поступили 1,4 миллиарда на корсчёт российского банка под названием «Объединённый банк», принадлежащего, кому бы вы думали? Правильно, Роману Абрамовичу и Борису Березовскому. Именно в этот период парочка Абрамович — Березовский работала в крепком деловом тандеме и ни о каком конфликте не помышляла. А дальше события разворачивались ещё круче.
Деньги МВФ были моментально зачислены на счёт швейцарской компании RUNICOM, принадлежавшей Роману Аркадьевичу Абрамовичу. На этой компании имеет смысл остановиться подробнее:
Из нашего досье: Существует в благодатной Швейцарии такая фирма, как «Рутком СА», зарегистрированная по адресу: Женева, улица Де Мулен, дом №1.А владельцем и президентом «Руникома СА» является не кто иной, как нынешний губернатор Чукотки и миллиардер Роман Аркадьевич Абрамович собственной персоной. Конечно, когда эта компания создавалась, никаким губернатором он ещё не был, но не это важно. Важно то, что за этим самым «Руникомом СА» ещё с 1996 года тянется длинный шлейф весьма неприглядных историй. Так, наиболее ёмко говорят о деятельности «Руникома» и его хозяина Абрамовича английские спецслужбы, чей доклад опубликован в Интернете на сайте «Компромат.ру»: «В результате мошеннических действий директора компании «Руником СА» Абрамовича в ходе приватизации находившегося в федеральной собственности ОАО «Сибнефть» в 1995—1997 годах российское государство недополучило 2,7 млрд. долларов». А, по мнению российских и швейцарских экспертов, прибыль входящего в «Сибнефть» Омского НПЗ в размере более 100 млн. долларов ежегодно, ранее направлявшаяся на реструктуризацию, социальные нужды и развитие инфраструктуры, теперь в результате махинаций стала оседать на счетах таких структур, как швейцарская трейдинговая компания «Руником». Туда же направляются и доходы «Ноябрьскнефтегаза». Расчёты за экспорт на этих предприятиях также теперь ведёт «Руником», президентом которого является всё тот же Р. Абрамович.
Примечателен тот факт, что печальную славу фирма «Руником» приобрела ещё во время сотрудничества с государственной компанией «Роснефть». «Руником», долгое время являвшаяся единственным нефтетрейдером «Пурнефтегаза» (входит в «Роснефть»), задолжала последней примерно 10 млн. долларов за уже поставленную нефть. Причём, по некоторым данным, договоры «Пурнефтегазач с «Руникомам» были заключены таким образом, что оспорить этот десятимиллионный долг можно только в судебном порядке. Судебные же разбирательства затруднены тем, что этих самых «Руниксмов» имеется по меньшей мере пять и зарегистрированы они в Швейцарии, Великобритании и других странах, включая офшорные зоны.
Но вернёмся к траншу МВФ 98-го года. Итак, платёж в размере 1,4 миллиарда долларов оказался в принадлежащем Абрамовичу «Руникоме». А что же дальше? А дальше ничего особенного и не происходило, за исключением того, что в России случился кризис.
А вскоре после кризиса кое-кто начал говорить лишнее и задавать «ненужные» вопросы: каким образом деньги попали к Абрамовичу? Почему шумиха в связи с кредитом МВФ «имени Касьянова» так быстро сошла на нет? Отчего российское следствие зашло в тупик, а в Швейцарии знают гораздо больше? И тут с чрезмерно любопытными и говорливыми начали случаться беды. Следователь Николай Волков, включившийся в швейцарское расследование по кредиту, был моментально выкинут из Генпрокуратуры с волчьим билетом, печальную судьбу генпрокурора Юрия Скуратова, открывшего уголовное дело по поводу кредитных махинаций, знают все, а некоторым чрезмерно любопытным журналистам просто-напросто поломали кости. Ну а с западными банкирами, пожелавшими сообщить в ФБР о кредитных аферах, поступали ещё проще. Их убивали.
Смерть банкира Сафры
Из нашего досье: Сафра был основателем и директором Republik National Bank of New York. Выходец из семьи ливанских евреев, 68-летний Сафра многие годы входил в список самых богатых людей. Его состояние исчисляется миллиардами долларов. В декабре 1998 года Эдмон Сафра погиб в своей резиденции в Монако при весьма странных обстоятельствах.
После того как деньги кредита МВФ ушли из Republik National Bank of New York и практически бесследно растворились в финансовых структурах Запада, миллиардер обеспокоился их судьбой, тем более что его уже пытались обвинить в финансовых махинациях по отмыванию российских денег. По сообщениям многочисленных зарубежных СМИ, понимая, что именно исчезновение этого кредита МВФ вызвало в России финансовый кризис, Эдмон Сафра обратился в Федеральное бюро расследований ГИТА и заявил, что готов показать им всю схему отмывания русскими чиновниками 4,8 миллиарда долларов стабилизационного кредита МВФ, а также все денежные проводки. Периодические беседы Сафры с представителями ФБР длились почти год: миллиардер искал пути вывода своего банка из-под подозрений. А они были: совсем недавно он перевёл миллиарды на счета, указанные представителями российских чиновников из Минфина и Центробанка. К лету 1999 года отношения между Сафрой и ФБР сложились наиболее благоприятно, и он начал давать весьма конкретные показания о путях отмывания денег и о тех, кто за этим стоял, называя имена российских чиновников и олигархов и раскрывая всю сложнейшую систему увода кредитных денег. К делу подключилась и швейцарская прокуратура. Тогда-то и произошли странные и страшные события. Но перед этим Эдмон Сафра имел несколько весьма странных, по мнению швейцарской прокуратуры, встреч.
Летом 1999 года господин Сафра провёл несколько дней в Москве. По информации одного из сопровождающих, банкир встречался с Романом Абрамовичем, Борисом Березовским и несколькими высокопоставленными чиновниками из Минфина. Разговоры велись на повышенных тонах, и окружению показалось, что собеседники угрожали Сафре. В последний день своего пребывания в столице Сафра попросил усилить охрану, что и было сделано.
В начале осени 1999 года в резиденцию Эдмона Сафры на юге Франции пожаловал неофициальный представитель российских чиновников, а ныне «лондонский изгнанник» Борис Абрамович Березовский в сопровождении ещё одного человека. Они беседовали с Сафрой в течение трёх часов за закрытыми дверями. Разговор вёлся на повышенных тонах, и после беседы Березовский в явно расстроенных чувствах умчался на свою виллу в Антибе.
Но в декабре1999 года произошло невозможное. Бункер Сафры загорелся, и при тушении здания в ванной комнате обнаружили труп миллиардера. По версии следствия, Сафра погиб во время попытки вооружённого нападения. Утром в помещение проникли двое вооружённых людей в масках. Они подожгли здание, а затем скрылись в неизвестном направлении. Сафра пытался укрыться в ванной, где и задохнулся от дыма. В огне погибла няня его дочери. Жена и дочь банкира спаслись, забаррикадировавшись в комнате.
По мнению Бертоссы — экс-генпрокурора кантона Женева, курировавшего в своё время расследование по отмыванию кредита МВФ, поводом для убийства Эдмона Сафры стали его откровения с сотрудниками ФБР и швейцарской прокуратуры, которые занимались расследованием истории об исчезновении и отмывке 4,8 миллиарда долларов стабилизационного кредита для России.
Прошло вот уже без малого пять лет со времени того самого знаменитого транша МВФ. Касьянов стал премьером, Абрамович — губернатором и самым главным олигархом России, Березовский был «замочен в сортире» и срочно эмигрировал. В течение долгого времени никто из россиян, как в прокуратуре, так и в Кремле и Белом доме, и не вспоминал об исчезнувшем транше. Да и что вспоминать о грустном!
Пресса недоумевает. «Русский алюминий» купили на средства МВФ?
Бывший председатель Центробанка, Сергей Дубинин:
— Что касается транша МВФ, то в последний приезд миссии МВФ представители Генпрокуратуры встречались с её руководителем г-ном Буланже, и г-н Чайка заявил, что в работе с траншем МВФ в 4,8 млрд. долл. не было никаких нарушений. Также он официально опроверг информацию о нарушениях законодательства в работе с фирмой FIMACO. Это сказано официально МВФ.
«Коммерсанть-Daily», 9 апреля 1999 г.
В статье под названием «Как обманули МВФ» La Repubblica излагает свою версию истории с первым траншем кредита в размере 4,782 млрд. долл.
В распоряжении газеты оказались закрытые документы Счётной палаты РФ, из которых следует, что этот транш был использован не на поддержку экономики, а оборачивался в инсайдерских операциях. В результате этих операций, предполагающих доступ к информации, неизвестной другим участникам сделок, 27 российских банков смогли перевести на свои счета, по версии газеты, около 6 млрд. долларов.
Кроме того, участниками этих махинаций стали некоторые западные банки: российские облигации, которым предстояло через несколько недель стать пустыми бумажками, были обменены ими на солидное долларовое обеспечение. Как утверждает La Repubblica, в последующие месяцы размах этих операций с деньгами МВФ увеличился и привёл к концу года к откачке из России почти 11 млрд. долларов. Документы Счётной палаты, на которые ссылается газета, свидетельствуют, что из денег, полученных в качестве особого исключения Министерством финансов России для предотвращения кризиса, на эти цели было истрачено только 217 миллионов. Судьба же «остатка» от общей суммы в 1,169 млрд. долл., предоставленных Минфину, не так прозрачна.
La Repubblica
Из интервью с бывшим генеральным прокурором России Юрием Скуратовым:
— Один миллиард был перечислен Минфину для текущего финансирования. Ещё 450 млн. пошли на Межбанковскую валютную биржу для поддержания курса рубля. Остальные деньги в валюте даже не поступали в Россию. Они были проданы по пониженному курсу, минуя Межбанковскую валютную биржу, где определялся курс доллара. Проданы восемнадцати российским и зарубежным банкам за рублёвое покрытие. Кое-где даже расплатились теми же самыми ГКО.
— Вы знаете, кто «курировал» эти 18 банков? Кто их поддерживал из правительства?
— Мне сейчас трудно сказать. Но СБС, например, «курировала» так называемая Семья Ельцина. Банки получили большое количество валюты, чтобы использовать её для расчётов с клиентами, чтобы компенсировать им потери. Но они этой валютой распорядились по-своему. Начали из этих «лопнувших» банков выводить активы, создавать другие банки. Когда курс рубля рухнул в 4 раза, эти 18 банков фактически обогатились в 4 раза за 10 дней. После того как меня отстранили от должности, расследование заглохло. Потому что речь шла о всей финансово-политической верхушке России.
«Аргументы и факты»