договор с горгоной фанфик
Договор
Все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними. Название и саммари взяты из стихотворения «Договор» М.Ю. Лермонтова.
Написано для команды Драмионы на ЗФБ-2017
Договор
Несмотря на то, что поддаться очень хотелось, Гермиона не позволила себе такую слабость и в последующие недели уделяла пристальное внимание неукоснительному выполнению задач своими сотрудниками. Настолько пристальное, что время оставалось только на сон. Размышлять о дальнейших перспективах ее с Малфоем отношений было некогда, поэтому Гермиона передвинула этот пункт на несколько строчек ниже в списке дел на год. В любом случае, она была настолько занята, что даже не виделась Драко на летучках — Кингсли был столь добр, что каждый понедельник уделял ей пятнадцать минут в индивидуальном порядке. Гермиона не была уверена, что в таком бешеном предрождественском темпе, когда горели все сроки и отделы зашивались, стремясь вовремя закрыть отчетность, у них с Малфоем состоялся бы существенный разговор. Она видела вызовы по каминной сети, но каждый раз отвлекалась и забывала связаться с ним и единственное, о чем мечтала последние часы до окончания изнурительного рабочего дня — чашка чая перед сном и мягкая постель. Письма, доставленные грозным филином, лежали в общей стопке корреспонденции с грифом «Срочно» еще с понедельника. Что поделать — даже у срочных писем есть своя очередь, и к малфоевским это тоже относилось. Кроме того, Гермиона не была уверена в том, что хочет знать о себе те факты, которые ей поведает пергамент с гербовой печатью. Малфой же был, видимо, столь добр, что решил лично рассказать ей много того, чего она о себе не знала. Гермиона даже изумилась, заметив появившуюся в расписании запись о встрече с ним сегодня в четыре вечера. Малфой записался к ней на прием. Очаровательно. Она как раз дочитывала должностную инструкцию, когда миссис Стерн объявила о его приходе. Аккуратно прикрыв за собой дверь, секретарь оставила Гермиону один на один с, вне всякого сомнения, сильно раздраженным Малфоем. Предвосхищая очередную перепалку, Гермиона наколдовала Заглушающее, но Малфой не оправдал ее ожиданий. Она медленно сложила пергаменты в стопку и, выдвинув ящичек, засунула папку с документами в бюро раньше, чем Малфой смог прочесть титульный лист. — Секреты от меня? — притворно добродушным тоном спросил он, обходя бюро. Гермиона прищурилась, гадая, не почудилась ли ей нотка настороженности в его голосе, но не ответила. Впрочем, вряд ли он ждал ответа. Гермиона почувствовала его руки на своих плечах и блаженно вздохнула, когда чуткие пальцы начали разминать ее затекшую шею. — Ты не ответила ни на одно мое письмо, — сказал Драко, помогая ей расстегнуть мантию, и скользнул руками под воротник блузы. — Более того, я их даже не открывала, — ответила Гермиона и добавила, когда его пальцы замерли у кромки бюстгальтера: — Слишком много работы, извини. Малфой неопределенно хмыкнул. — Все еще надеешься, что этот квартал останется за тобой? Гермиона самодовольно улыбнулась. — Тренируешься перед тем, как попасть в полное мое распоряжение? — парировала она. Он снова остановился. Гермиона выпрямилась, поправляя блузу, и подняла голову, встретившись с его лукавым взглядом. — Мы не должны заниматься этим на работе, — наконец сказала она. — Надо было говорить это до того, как мы опробовали все малопосещаемые кабинеты Министерства. — Малфой, несомненно, был прав, и Гермионе нечего было ему ответить. Однако, как бы ей ни хотелось послать к драклам работу и запереться с ним в кабинете на несколько часов, а затем переместиться в ее апартаменты, дел действительно было по горло. Что бы о нем ни говорили, Малфой был чутким партнером и понимал, что ей сейчас необходимо больше всего. Не обращая внимания на протесты, он заставил ее подняться и усадил себе на колени, позволяя уткнуться в шею. — Ненавижу декабрь, — пробормотала Гермиона, вдыхая запах его одеколона. Ей нравилось, как пах Малфой — хвоей и Северным морем — и она могла долгие минуты принюхиваться к нему, гадая, был ли у ее амортенции его запах. Глупые мысли, присущие больше девушке, чем женщине в самом расцвете лет, но Гермиона не могла ничего с собой поделать. Малфой поглаживал ее по спине, вводя в транс и заставляя непроизвольно закрыть глаза. С мыслью, что у нее есть еще минут сорок, Гермиона позволила себе поразмышлять о ее отношениях с Малфоем. Вопрос вертелся на языке, но она промолчала: то ли была измотана, то ли боялась чего-то. Она уже засыпала, когда в дверь постучали и, не дождавшись ответа (Мерлин, она даже не успела испугаться, что ее застигнут с Малфоем в столь неподходящий момент!) в кабинет заглянула миссис Стерн. — Прошу прощения за беспокойство, мисс Грейнджер. — Если секретарь и удивилась тому, как проходит деловая встреча начальников отделов, то виду не подала. — Вы просили уведомить, когда прибудет мистер Джемменсон. — Спасибо, Марта. Сообщите ему, что я сейчас подойду. Гермиона застонала, только представив, как все Министерство будет судачить о ней с Малфоем. Так подставиться перед самим. — Что у тебя за дела с Отделом международного магического сотрудничества? — прервал ее кошмарные предположения Малфой, подозрительно глядя, как Гермиона сжимает большим и указательным пальцем переносицу. Она не ответила, с сожалением поднимаясь с его колен и застегивая мантию. — Поговорим об этом позже. — Гермиона поправила сбившуюся прическу и потянулась за зеркальцем, собираясь проверить, не стерся ли макияж. Ее пальцы накрыла рука Малфоя. — Грейнджер. — Он все еще вглядывался в ее лицо. — Ты ничего не хочешь мне рассказать? Гермионе на мгновение захотелось ответить утвердительно, но она сдержалась и, попытавшись высвободить руку, беспечно улыбнулась. — Нет, с чего ты взял? Малфой проводил ее недоверчивым взглядом, но ничего не сказал, когда она закрыла за собой дверь. Гермиона не знала, чего она хотела больше — чтобы он ее остановил, или чтобы так и остался в неведении.
Разговор с Джемменсоном занял от силы пятнадцать минут. Общие указания, мелкие поручения, одна личная просьба — и Гермиона уже шла в свой кабинет, мечтая о горячей ванне и мягкой постели. Все эти тайны и недомолвки между ней и Малфоем очень утомили. Но и сказать ему всё прямо сейчас она не могла, хоть шанс сделать это и выпал ей сразу же, как она открыла дверь. — Ты ещё здесь? — прозвучало грубее, чем она хотела. Малфой стоял к ней спиной у рабочего стола, вглядываясь в зачарованное окно её кабинета. Услышав звук её голоса, он медленно обернулся, и Гермиона заметила, что ворот его рубашки расстёгнут, рукава слегка закатаны, а галстук и вовсе лежит у неё на столе. — Я решил немного выпить. — В правой руке он держал стакан с бурбоном. — Ты не против? — Нет. — Гермиона сняла мантию и положила ее на диван. — Мне тоже не помешает. Драко наполнил ещё один стакан и подал его Грейнджер, слегка касаясь её пальцев своими. — Спасибо. — Не за что. Она сделала глоток и подошла ближе, встав почти вплотную к Малфою. Она думала о том, что сейчас — именно тот момент, когда нужно всё выложить. Она не имеет права скрывать это от него. Он должен знать, что происходит, он должен быть готов к тому, что. К чему должен быть готов Малфой, она так и не успела додумать, потому что он приобнял её за талию и привлёк к себе в поцелуе. Его губы были сухими и тёплыми, умопомрачительно нежными. Пальцы — цепкими, быстрыми, ловкими, почти порхающими над ее кожей. Драко целовал не губы — душу — и у Гермионы подкашивались ноги. Он поймал её под руки, усадил на стол, прикусил губу, провел кончиком носа по впадинке за ухом. Плавно опустился ниже — к шее, ключицам; стал на колени, попутно расстёгивая её блузку, и Гермиона в предвкушении закрыла глаза. Где-то на краю сознания поскуливала совесть, но Гермиона её не слышала, потому что Драко ласкал её грудь, осторожно поглаживая соски, целовал живот, и, расстегнув молнию на её юбке, замер. — Какая ты. Гермиона была не в состоянии связно мыслить, только постанывала в нетерпении, выскальзывая из юбки, оставаясь в одном белье. Драко громко выдохнул, уложил её спиной на стол и медленно, словно дразнясь, начал снимать с неё остатки одежды. Он аккуратно, сантиметр за сантиметром стягивал с неё трусики, покрывая каждый открывшийся участок кожи поцелуем. Гермиона в бессилии прикусила губу, но когда его язык осторожно скользнул по внутренней стороне бедра, не смогла сдержаться, и тихий, но ясно слышимый полустон-полувсхлип сорвался с её губ. —. вкусная, — почти прошептал Драко, продолжая целовать, лизать, покусывать, доводить до исступления одним только языком, прихватывая кожу губами, кружить вокруг клитора, то надавливая сильнее, то почти невесомо касаясь. Гермиона стонала, изгибалась, упираясь затылком в холодную лаковую поверхность стола, хватала ртом воздух. Что-то тугое, мощное, горячее собралось внизу ее живота, что-то плавилось внутри, разрывало сознание на миллионы крохотных осколков; она чувствовала, что ещё секунда — и мир взорвётся всеми известными ей цветами и звуками, раскрошится, расколется, разобьется о волну накрывающего её оргазма. Но Драко резко отстранился, выпрямляясь во весь рост, и поцеловал её высохшие от частого дыхания губы, ловя разочарованный вздох, давая почувствовать ей саму себя на вкус. Гермиона приподнялась на локте, нащупала пояс его брюк и резко дёрнула пряжку на себя. Та легко поддалась, в отличие от пуговицы и молнии, но и эта преграда вскоре осталась позади. Гермиона сжала член сквозь ткань трусов, наслаждаясь гортанным стоном Драко. Она провела рукой вверх-вниз, чуть сжимая головку между пальцами и аккуратно надавливая на основание. Драко почти зарычал и неосознанно толкнулся ей в ладонь. Гермиона еле сдержала мстительный смешок, оттягивая резинку и касаясь его кожи. — Не играй со мной. — Драко сжал челюсти, прикусывая её мочку сильнее, чем надо. Она зашипела и взамен царапнула его спину свободной рукой. Драко изнывал от желания взять её силой, но понимал, что не получит того удовольствия, на какое рассчитывал. Он был почти готов ещё немного подождать, когда Гермиона сама стянула с него одежду и практически насадилась на него до упора. Яркие всполохи на периферии его зрения, громкие стоны, лихорадочный пульс под её тонкой кожей, холодная столешница и горячая, влажная, узкая Гермиона под ним — кажется, Драко знал, как ощущается истинное наслаждение. Гермиона снова лежала на спине, обнимая обеими руками склонённого над ней Драко, поглаживая его затылок, плечи, спину, ягодицы. Целовала его скулы, лоб, подбородок, то сжимала его внутри себя сильнее, почти выталкивая, то расслаблялась, подмахивая ему в ритм. А Драко двигался быстро, рвано, на пределе возможности. Потому что она — слишком хороша в этот момент: с растрёпанными волосами и горящими щеками. Потому что Гермиона отдавалась ему, словно в последний раз, словно ей ни с кем не было так хорошо. И Драко злился, почти зверел, потому что хотел, чтобы так и было, потому что ни с кем делить её не собирался, потому что она только его, только его, только. — Моя, — выдохнул ей в губы, пока Гермиона сотрясалась, ловя волну затапливающего её оргазма. И, спустя пару рваных движений, отправился за ней.
Пальцы не слушались, и он уже добрых три минуты пытался застегнуть запонки на рукавах рубашки. Гермиона, закончив со своей одеждой, подошла к Драко и, чуть улыбнувшись краешком губ, помогла ему с манжетами. Он взял её за руки в попытке обнять, но Гермиона выскользнула, повела плечом и отошла за свой стол. Ей хватило одного взгляда, чтобы в памяти вспыли события десятиминутной давности, поэтому Гермиона старалась не смотреть ни на Драко, ни на стол, ни в зеркало — потому что глаза выдавали гораздо больше, чем она могла себе позволить. — Малфой. — Грейнджер. Неловкость момента сгладила взаимная улыбка, и они снова одновременно сказали: — Говори первая. — Нет, ты. Драко взял свой галстук, уменьшил его заклинанием и сложил в карман. — Так меньше мяться будет, — сказал он и как-то очень решительно посмотрел на Гермиону. Ей не понравился этот взгляд, она боялась того, что может последовать дальше, поэтому, не давая ему опомниться, сказала: — У меня ещё куча дел. Отчёты, доклады, ещё документы на подпись министру, сам понимаешь. Малфой опасливо прищурил глаза и задумчиво нахмурил брови. Недомолвки и секреты ему не нравились, и он не понимал, что такого она от него скрывала. Когда Гермиона ушла на встречу с Джемменсоном, Драко надеялся найти в ее кабинете хоть что-то, указывающее на причину ее молчания. Но Грейнджер вернулась слишком быстро, и он не успел подобрать ни одного пароля к ящику с её документами. Не то, чтобы он жалел о том, что случилось после, но. Но то, что он почувствовал, целуя её в этот раз, лаская её, обладая ею на этом столе, заставило его насторожиться. Драко всегда был собственником, это факт. Как и то, что все это началось с умопомрачительного, ни к чему не обязывающего секса, а закончилось тем, что в его голове появились абсолютно непозволительные мысли. И Драко это не нравилось.
Конечно же, он выиграл в этот раз. Как и предыдущие две недели, Отдел магических происшествий и катастроф лидировал в общем рейтинге министерских департаментов, и Драко самодовольно ухмыльнулся. Полтора процента отрыва грели душу лучше самого крепкого огневиски. Он знал, что подчиненные Грейнджер наизнанку выворачивались, чтобы удержать лидирующие позиции, но и его собственные не были лыком шиты, и в итоге под конец каждой недели оставляли Отдел обеспечения магического правопорядка с носом. Надо премировать их за такое рвение. Он перевел торжествующий взгляд на Грейнджер, сидевшую напротив него. Она виновато опустила взгляд, поджала губы и отвернулась к начертанному Уэнфортом графику. Драко ликовал. Грейнджер в этот раз изволила явиться на собрание, хотя предыдущие две недели ее место пустовало, и Драко никак не мог выяснить почему, даже через приближенных к Грейнджер людей. Она сама молчала как рыба, ссылаясь на общую занятость. И Драко поверил бы ей, если бы не постоянные недомолвки и ее встречи с Джемменсоном. Он и мысли не допускал, что у Грейнджер с Джемменсоном что-то есть — все же, у старика дочь ее возраста — однако не спускал с Гермионы глаз. И, нет, он совсем не ревновал. Драко задевало то, что у Грейнджер, кажется, появились от него тайны, потому что вела она себя так, словно страдала от чувства вины. Если раньше умыкнуть ее из кабинета стоило нескольких дней осады, соблазнения и интриг, то на прошлой неделе она сама к нему пришла, и Драко больше удивился, чем был рад такому повороту событий. Чтобы Грейнджер добровольно отменила все свои встречи и показалась на его этаже — такое только в сказке возможно. Все же, это произошло, и Драко большую часть времени потратил на размышления о таких чудесных изменениях. Сказки о том, что ей нужно развеяться его не убедили, но даже самые изысканные ласки не заставили ее сказать правду. За время, что они тайно встречались, он успел изучить ее достаточно хорошо, и нотки отчаяния, сквозившие в ее приглашении пройтись по маггловскому Лондону, Драко вовсе не понравились. Складывалось впечатление, что она что-то замышляет. Что-то, что ему не понравится. — Я не сомневался в ваших способностях, мистер Малфой, — оторвал Драко от размышлений Кингсли. — Высокое качество работы сотрудников Отдела магических происшествий и катастроф можно ставить в пример. Поздравляю с законным первым местом. Драко сухо кивнул и взглянул на Грейнджер, когда Кингсли продолжил: — Мисс Грейнджер, ваш отдел тоже заслуживает высоких похвал. Надеюсь, с началом нового года это не изменится. Остальные отделы, я верю, могут лучше, так что, коллеги, праздники не повод расслабляться. Тем более что нас ждут достаточно серьезные изменения. Начальники отделов начали тихо переговариваться между собой, поэтому Кингсли замолчал, оглядывая каждого и ожидая, когда все внимание снова сосредоточится на нем. — То, что я сейчас скажу, должно остаться в этом кабинете. — Драко насторожился. — По крайней мере, пока. Как бы вам ни хотелось поделиться этой новостью с журналистами, воздержитесь от комментариев до тех пор, пока мы не выпустим официальный пресс-релиз. Как вы знаете, сейчас укрепление международных связей у нас стоит не на последнем месте и обрести нового стратегического партнера для Великобритании — первоочередная задача. Также, учитывая, сколько времени прошло с последних удачных примеров сотрудничества, на плечи того, кто возглавит дипломатическую миссию, ляжет ответственность не только за установление дипломатических отношений, но и за их развитие. Мы с мистером Джемменсоном и мисс Грейнджер, — Драко взглянул на них: Джемменсон так и лучился самодовольством, а Гермиона делала вид, что Драко не существует, — вели длительные и утомительные переговоры с Магическим Конгрессом Управления по Северной Америке и наконец-то достигли консенсуса. На следующей неделе мы ожидаем агреман от МАКУСА, и после этого наше дипломатическое представительство отправляется в Америку, а посол от МАКУСА прибывает к нам. Драко был так же удивлен, как и остальные. Начальники отделов смотрели на Кингсли кто с недоверием, кто с удивлением. Драко сам лишился дара речи — с МАКУСА у Великобритании были достаточно напряженные отношения еще со времен Гражданской Войны, и доселе редкие случаи сотрудничества проходили не то чтобы со скрипом, но весьма тяжело. Невероятно, что кому-то удалось склонить МАКУСА к переговорам и более того — учредить магическое посольство. Джемменсон до этого не показывал настолько высокий пилотаж, предпочитая укрепление отношений с теми странами, которые находились по эту сторону Атлантического океана. А Грейнджер вообще не вписывалась в общую картину, поскольку не являлась сотрудницей Отдела международного магического сотрудничества. Какова была ее роль во всем этом? — По понятным причинам, кто станет persona grata, я пока умолчу, — продолжал Кингсли. — Надеюсь, наши новые дипломатические связи помогут укрепить позиции Великобритании не только в Европе, но и во всем мире. Когда он закончил, в зале совещаний все еще было тихо. Драко смотрел на Гермиону и размышлял, как выудить из нее информацию до того, как она станет общеизвестной. Она же в любом случае знала, кого назначат главой посольства — вон сколько в последний месяц крутилась у Джемменсона. Гермиона же не смотрела ни на кого, делая вид, что ее снова заинтересовал график на стене. Глядя на нее, Драко вспомнил, о чем они уговаривались и, улучив момент, когда Кингсли отпустил всех, и когда она собрала почти все свои свитки, придержал ее за руку, делая вид, что ему интересны ее записи. — Ты не забыла, что должна мне желание? Грейнджер посмотрела на него, словно взглядом обжечь хотела и, сжав губы, коротко кивнула. Драко снова самодовольно ухмыльнулся и незаметно скользнул рукой на ее бедро. — Кингсли сейчас уезжает на очередную встречу с румынской делегацией, так что у нас несколько часов в полном распоряжении. Поторопись, Грейнджер, я буду ждать с нетерпением.
Ангел с глазами Горгоны
Пролог. Дитя пророчества
Лили Поттер, в девичестве Эванс, шла по дороге сглатывая слезы, совсем недавно у неё с мужем разразился очередной скандал из-за внешности их ребенка. Гарри родился с доминантным геном альбиноса, его волосы были абсолютно лишены пигментации, Лили было все равно на такую особенность её малыша. Но Джеймсу казалось, что это досадный дефект, с самого рождения Гарри они спорят на эту тему, а в последнее время Джеймс вообще сомневался в своем отцовстве, а когда напивался, кричал, что все это из-за маггловских генов жены. Лили даже экспертизу провела, но упорству Джеймса Поттера мог позавидовать даже олень, форму которого принимает патронус мужчины. Остановившись в скверике у кладбища Лили присела на скамейку и задумалась, уже не в первый раз в её голову приходила мысль, что надо развестись с Джеймсом и забрав Гарри, уехать из Англии. Да и Темные силы со своей войной делали этот вариант лишь более желанным, внезапно сердце Лили словно иглой пронзило. Женщина подскочила со скамейки и побежала домой, в её голове была лишь одна мысль, «Гарри!», Лили добежала до дома и ахнула. Чары Фиделиуса, что ранее хранили их дом, пропали, тревожные мысли охватили ведьму и она достав палочку, вошла в дом. Прямо за открытой дверью лежало тело Джеймса, Лили наклонилась проверить пульс, уже мысленно понимая, что не найдет. Достав из кармана палочку мужа, Лили поднялась в детскую, откуда слышался плач. Её сын сидел в кроватке, его личико было залито кровью, а перед кроваткой была кучка пепла, Лили поспешила успокоить свое дитя. В голове ведьмы с бешеной скоростью пролетали мысли, решив, что в доме ей делать нечего, Лили принялась за поспешные сборы. В безразмерную сумку полетели все вещи Гарри, кроме тех, что лежали на виду, так же Лили забрала мантию-невидимку Джеймса и почти все книги из их кабинета. Проверив, все ли взяла, Лили цыкнула и быстро сходив в их с мужем спальню, забрала альбомы с фотографиями. Взяв успокоившегося сына на руки, Лили аппарировала прямо из детской, стоит сказать, что сделала она это весьма вовремя, так как буквально через пару минут в детскую влетел черный вихрь. Северус Снейп внимательным взором осмотрел помещение, заметив пепел на полу он провел над ним палочкой и хмыкнул, выйдя из детской, молодой мужчина осмотрел другие комнаты дома. Однако искомого он так и не нашел, в голову Северуса пришла идея, что его подруга детства успела сбежать вместе с сыном, облегченно вздохнув он вышел из дома Поттеров. Из мыслей о Лили, его отвлекли громкие, лающие ругательства, Северус поспешил найти источник звука, и с печальной обреченностью осознал, что перед ним Сириус Блэк. Блэк же тем временем не обращая внимание на бывшего недруга бросился к телу Джеймса, Северус едва успел отскочить с пути молодого аврора. Годрикову впадину огласил дикий, животный вой, Сириус Блэк оплакивал павшего друга, в этот момент Северус понял, что никому не желает подобной участи, даже Мародёрам, которые всю школу, портили ему жизнь. Блэк же тем временем, шатаясь вышел из дома и Северус услышал его бормотание, Блэк обвинял во всем Петтигрю и слизеринец был с ним солидарен. В голову Северуса быстро пришло понимание, что в этом состоянии Блэк просто убьет предателя и получит срок в Азкабане. Против этой идеи он не был, но помнил, что данный маг является крестным для сына Лили, и Северус себе не простит, если не убережет важного для подруги человека. Бросив в Блэка Ступефаем, Северус отлевитировал его к себе поближе и произнес: – Послушай меня, Блэк, я понимаю, что ты хочешь сделать и даже поддерживаю. Предатели не достойны жить. Увидев, что внимание мужчины сосредоточено на нем, Северус продолжил. – Но вспомни, что ты ответственен не только за себя, но и за своего крестника. В глазах Блэка мелькнуло понимание и Северус облегченно вздохнул. – Я подозреваю, что Лили с сыном сбежали, советую тебе скрыться, пока… Договорить он не успел, так как услышал шум аппарации, спрятавшись за кусты Северус с шоком смотрел на прибывшего. Им оказался Альбус Дамблдор, маг брезгливо осмотрел окрестности и вошел в дом, Северус бросил недоуменный взгляд на Блэка, но тот также смотрел на него. Тихо спросив, будет ли Блэк буянить, и получив отрицательное закатывание глаз, Северус снял заклинание. Сириус Блэк устроился в кустах чуть удобнее и тихо пробормотал: – Что Дамблдор здесь делает? Я прибыл из-за связи с крестником, а он, как понял, что что-то случилось? Северус закатил глаза и язвительно протянул: – Явно не просто так в гости зашел, может ищет что-то? Блэк на пару мгновений замолчал, а затем вздохнув, мрачно произнес: – Мантию он скорее всего ищет, Джеймс писал, что Дамблдор просил её себе несколько дней назад. Больше-то дома искать нечего, Джей все ценное в мэноре хранил. – Мантию? Северус не понимал, зачем директору Хогвартса какая-то мантия, Блэк же глухо рыкнув, отрешенно произнес: – Мантия-невидимка, наследие Игнотуса Певерелла своим потомкам, Поттеры ведут свой род от него. Северус пораженно замер, обдумывая сказанное, пока он размышлял, из дома Поттеров вышел Дамблдор, у мага было рассерженное лицо и пустые руки. Переглянувшись с Блэком, Северус пришел к выводу, что тот ничего не нашел, когда маг аппарировал, они прождали еще пару минут и поднялись на ноги. Блэк хрустнув шеей, потянулся и произнес: – Раз Лилс сбежала с Гарри, то я смогу с помощью гобелена узнать состояние крестника, а ты чем займешься? – Вернусь в город, в котором мы с Лили выросли и поищу её там, потом загляну к её сестре. Блэк кивнул и махнув Северусу рукой, аппарировал из Годриковой впадины, Северус еще раз бросил взгляд на дом Поттеров и так же покинул это место.
А Лили Поттер в этот момент, стучала в дверь дома на Тисовой улице, в доме послышался шум и дверь распахнулась, на пороге, в халате стояла Петуния Дурсль. Увидев сестру и племянника, испачканных кровью, Петуния затянула их в дом и закрыла дверь, усадив уставшую Лили на диван, она пошла за аптечкой. До Лили же только сейчас в полной мере дошло осознание того, что её муж умер, прижав к себе спящего сына, молодая женщина заплакала. Вернувшаяся Петуния молча вручила ей стакан с валерьянкой и забрала ребенка, промыв ранку, женщина обработала её зеленкой и заклеила пластырем. Из-за того, что зеленка жгла кожу, Гарри проснулся, на Петунию сонно, и с легким недовольством, смотрели изумрудно-зеленые глаза. Старшая из сестер Эванс, только улыбнулась, поняв, что племянник в этот момент был похож на маленькую Лили, а младшая, выпив успокоительное, стала рассказывать, что произошло. Петуния укачивая Гарри, слушала сестру и только головой качала, когда Лили закончила свой рассказ, она твердо сказала. – Значит так, Лилиан, вы спокойно ночуете здесь, и уже утром, на трезвую голову, ты решишь, куда идти. Лили попыталась возразить, но грозный вид сестры не оставил ей и шанса, поднявшись на второй этаж, она зашла в гостевую комнату и заснула, стоило её голове, коснуться подушки. А Петуния, дождавшись, что Гарри крепко заснул, положила его в кроватку рядом со своим сыном, Дадли сонно дернул ногой и продолжил сопеть. А утром когда проснувшемуся Вернону объяснили произошедшую ситуацию, Лили вызвала патронус, вместо лани из её палочки вылетел годовалый оленёнок. Ведьма вымученно улыбнулась и произнесла: – Разыщи Северуса Снейпа, и передай ему «Я у Петунии, Тисовая №4, Гарри со мной, жду.» Оленёнок бодро цокая копытами убежал, а Вернон задумчиво произнес: – Значит магия бывает красивой, не знал… Лили смущенно пожала плечами, она помнила, что её муж натворил на свадьбе Петунии, она тогда сразу извинилась за его поведение, но все равно было стыдно. Долго ждать не пришлось, Северус появился через десять минут после отправки патронуса, он критически осмотрел подругу и облегченно обронил: – Слава Мерлину, вы в порядке. Лили не смогла не улыбнуться, после она вздохнула и еще один раз рассказала свою версию событий, Северус слушал не перебивая, стоило ей закончить, как он заговорил: – Это я принес пророчество Лорду, но я не знал, что оно о твоем сыне! Я даже не знал, что ты тогда беременна была! Когда стало известно, что под пророчество подходят две семьи, я умолял Лорда сохранить тебе жизнь, знаю это не оправдывает меня, но все равно. Когда я прибыл, ни Лорда, ни вас с Гарри в доме не было, на улице я столкнулся с Блэком и отговорил его от убийства Петтигрю, который вас и предал. Блэк сейчас в своем родовом гнезде, проверяет состояние Гарри по гобелену. И еще, в ваш дом приходил Дамблдор, он искал мантию твоего мужа. Лили кивнула на слова Северуса, и хмыкнув заявила, что тот ни в чем не виноват и попросила не накручивать себя. Также она признала, что оставаться у Петунии им опасно, и Северус предложил спрятаться у него. – Вспомни Коукворт, там никто и не подумает вас искать, тем более у меня дома. Лили кивнула и забрав из кроватки спящего Гарри, попрощалась с сестрой, ради их же безопасности Северус запер воспоминания о прошедших сутках глубоко в их подсознании. Аппарировав Лили мрачно осмотрела знакомый с детства пейзаж, и пошла к нужному дому, Северус шел рядом. Зайдя в дом она села на диванчик и прижимая к себе сына, произнесла: –Мне надо в банк, закрыть наши сейфы, подтвердить статус Гарри, подписать бумаги… Северус кивнул и пошел на кухню делать чай, вернувшись он поставил чашку перед подругой и произнес: – Прими оборотное, у меня есть готовое, иди, я посижу с ребенком, фиал для крови можешь взять на полке, у меня этого добра полно. Сейчас осенние каникулы и Дамблдор считает, что я еще не знаю о случившемся в Годриковой впадине, я вовремя состроил дурачка. Лили благодарно кивнула другу детства и допив чай отдала ему сына, поднявшись, она взяла с ближайшей полки, пустой фиал. Гарри на руках Северуса завозился и открыл свои изумрудные глазки, Северус пораженно уставился в такие знакомые глаза и произнес: – У него твои глаза. Такие же, поразительно зеленые. Лили ласково улыбнулась сыну и аккуратно взяв его ладошку, заклинанием надрезала кожу, глаза Гарри наполнились слезами и он захныкал. Собрав алую жидкость в сосуд, Лили вылечила порез и вытерла скатившиеся слезинки, достав из сумки все необходимое, она быстро поменяла подгузник малыша и вернув его Северусу, пошла делать бутылочку. Гарри заинтересовавшись волосами мужчины, упорно пытался их поймать, Северус легко улыбаясь забирал черные прядки из цепких пальчиков. Лили застав их за такой милой возней с трудом сдержала слезы, Джеймс никогда не играл с Гарри, он его либо игнорировал, либо кричал на него. Мотнув головой ведьма отдала бутылочку Гарри и посмотрев, как тот жадно пьет, произнесла: – Когда он доест его надо будет похлопать по спинке, чтобы он срыгнул, я постараюсь вернуться до обеда, но если не успею, то тебе надо будет налить 100 мл горячей воды в бутылочку, насыпать 4 ложки смеси и долить 300 мл теплой, если получилось слишком горячо, то нужно остудить. Проверяется капаньем смеси на запястье, если не горячо, то можно давать ребенку. Прости солнышко, у меня только смесь с собой, но ты же на меня не в обиде. Сказав это Лили поцеловала сына в щеку и глотнув отданное другом зелье, камином ушла из дома Северуса, сам же мужчина, аккуратно держа ребенка сел в кресло и достав палочку создал патронус. Лань грациозно опустила голову и Северус надиктовал сообщение. – Лети к Сириусу Блэку и передай «Лили и Гарри в порядке, Лили сейчас в банке, подписывает какие-то бумаги по роду Поттер, Гарри со мной, я открою камин. Паучий переулок №13 » Не прошло и семи минут, как из камина вывалился Сириус Блэк, он был весьма потрепан, но бодр, на удивленный взгляд Северуса он объяснил. –Проходил ритуал Прощения, меня же матушка почти из рода выгнала, хорошо хоть братец отстоял. Спасибо ему за это, я вчера как вернулся, на них обоих чуть не налетел, ну и не обращая на крики внимания, к гобелену кинулся. Нашел свой портрет, а от него веточка Гарри идет, и листья на ней проступают, я тогда от облегчения чуть не упал. Ну а Рег с матушкой за мной зашли в зал, посмотрели на меня и потащили к ритуальному камню, дальше помню только, как у рода прощения просил. Благо Магия меня простила и я снова Наследник Блэк, Рег от счастья меня чуть не придушил, еле сбежал. Матушка сначала долго орала о моей безалаберности, но потом даже обняла… Не ожидал я от неё такого. Северус покивал на этот сумбурный рассказ и заметив, что Гарри доел, похлопал малыша по спинке, тот тихо срыгнул лишний воздух и Северус на всякий случай наложил на них Очищающее. Сириус с нежностью посмотрел на своего крестника и протянул к нему руки, Северус с явной неохотой отдал малыша. Гарри на руках крестного начал активно двигаться и проситься на пол, мужчины магией расчистили пространство в гостиной, Северус трансфигурировал свой платок в мягкий плед, а Сириус наколдовал несколько игрушек, опустив Гарри на ковер Блэк сел рядом с Северусом и стал наблюдать за возней малыша. Гарри обполз доступное ему пространство и отвлекся на игрушки, пока он занимался разнообразными кубиками и мягкими игрушками, мужчины разговорились. Сириус извинился за свои выходки будучи Мародёром, а Северус принял извинения, сам же Северус покаялся, что виноват во всей этой историей с пророчеством, на что Сириус только рукой махнул. Они ещё были не готовы к более серьёзному разговору, все их мысли на данный момент были заняты одним белокурым малышом. Конечно, так просто они не придут к миру, слишком многое скрывают в сердцах, слишком держатся за прошлое, но пока они решили отпустить ситуацию и успокоиться. Так они и разговаривали до прихода Лили, а ведьма застав бывших недругов за милой беседой только улыбнулась. Северус поинтересовался, как она сходила в банк и Лили вздохнув, поведала о своем походе к гоблинам.
В ответ раздался двойной свист, и Северус, и Сириус такого явно не ожидали, они придирчиво осмотрели регалии главы рода и дружно фыркнули. Лили только улыбнулась их синхронности, рассказав мужчинам про крестраж, она заставила их глубоко задуматься, Сириус тут же пообещал узнать что-нибудь в родовой библиотеке, и свалил, не дав им и слова сказать. А Лили вместе с Северусом, покормили Гарри, активировали порт-ключ и аппарировали в Поттер-мэнор. Вихрь аппарации выбросил их у берега Ирландского моря, Лили подставила лицо соленым брызгам и довольно улыбнулась. Несмотря на прохладный ветер на улице было хорошо, Лили немного удобнее подхватила сына под попу и вместе с Северусом пошла к высоким, кованным воротам. Гарри на её руках крутился волчком, ему было интересно, буквально все, подойдя к воротам женщина взяла сына за пальчик и поднесла к кованному листику. Гарри протестующе завозился, но не смог забрать свою ручку из рук матери, ворота же ощутив кровь Наследника, медленно распахнулись. Лили с Северусом прошли по выложенной гравием дорожке, и приблизились к трехэтажному особняку в стиле легкого шато. Повторив ту же процедуру, что и с воротами, маги прошли в дом. Перед ними появился эльф одетый в рубашку и брюки, Лили удивленно переглянулась с Северусом, они привыкли, что эльфы носят наволочки, а тут домовик, и прилично одет. Существо поклонилось магам и подняв на них свои огромные глаза, произнесло: – Парти, рад приветствовать Хозяйку, Молодого Хозяина, и гостя Хозяйки. Чем, Парти, может вам помочь? Лили удивленно посмотрела на домовика и попросила проводить к ритуальному залу, эльф вежливо им поклонился и пошел вглубь дома. Маги последовали за ним, миновав подвалы, они пришли в ритуальный зал, Парит поклонившись Лили, их оставил. Ведьма шикнув на извивающегося сына, вошла в зал и посадила ребенка на алтарь, Северус остался в коридоре, ведь к роду Поттер он не имел никакого отношения. Гарри с любопытством осмотрел место на которое его посадили, его ручки тут же потянулись к выемкам на камне. Лили ласково погладила малыша по белоснежным волосам и кольнув его пальчик иголкой, сняла выступившую капельку. Гарри обиженно засопел и Лили поцеловав ребенка в лоб, положила каплю его крови на ритуальный камень. Зал осветился синим светом, Гарри весело засмеялся, а Лили вздохнув с облегчением, взяла сына на руки, выйдя, она устало улыбнулась Северусу. Вернувшись из подземной части дома, Лили вызвала Парти и приказала разбудить портреты предков, домовик со слезами счастья пошел исполнять поручение хозяйки. Задумавшись о своих дальнейших действиях Лили пропустила тот момент, когда её живот издал голодную трель. Смущенно улыбнувшись другу детства, ведьма вызвала другого домовика и приказала подать обед на две персоны. Когда голод был утолен, Лили вместе с Северусом, уложили Гарри на дневной сон, а сами пошли на поклон к портретам. Самыми первыми висели портреты Карлуса и Дореи, Лили поприветствовала родителей мужа и поведала им печальную новость. В глазах четы Поттер блестели слезы, но они не прерывали рассказ своей невестки, когда Лили закончила они ничего не сказав, удалились с картины. Лилиан не винила их за такое невежливое поведение, она прекрасно понимала, что подобная новость стала ударом для родителей супруга. Печально вздохнув женщина пошла вглубь коридора, где висел портрет основателя рода. Линфред Поттер заинтересованно взирал на стоящую перед ним ведьму, после её рассказа он задумчиво облокотился на свою трость и произнес: – Вы молодец, Лилиан, быстро среагировали, надеюсь вы понимаете, что вам с сыном надо временно покинуть Англию? Лили кивнула и немного смущенно произнесла: – У Гарри есть дом в Италии, Финляндии и России. Я еще не решила куда именно мы отправимся. Линфред понимающе кивнул и задумался, стоящий рядом с Лили, Северус, задумчиво произнес: – Если кому интересно мое мнение, то я за Россию. Эта страна ни перед кем не отчитывается, в то время, как страны Европы слишком зависимы от МКМ, а там заседает Дамблдор. Лили удивленно посмотрела на друга, когда же она задумалась над его словами, то вынуждена была признать, что тот прав. Линфред так же высказал свое одобрение данной идее, и когда Лили уже хотела уйти, на картине рядом с ними, появились Карлус и Дорея, глаза супругов были красными, но они держали себя в руках. Они выслушали мысли магов о доме в России и Дорея высказала свое мнение. – Этот дом являлся моим приданым, в свое время я любила отдыхать в магической столице России, Русь действительно прекрасно подойдет вашим планам. Лили улыбнулась свекрови и тихо произнесла: – Мы покинем Англию через пару дней, как нам попасть в тот дом, снова идти в банк? Дорея ехидно улыбнулась и покровительно посмотрев на Лили, произнесла в своей любимой манере. – Что вы, Лилиан, это было бы весьма неразумно. Просто активируйте камин, он со времен нашей жизни подключен к моему Питерскому дому. И возьмите артефакт-переводчик, как я понимаю, вы не знаете русский. Лили несколько пристыженно опустила голову, хоть она и не застала супругов Поттер, живыми, но о характере Дореи Блэк, ходили легенды. Покинув портретную галерею Лили и Северус отправились в гостиную, там, сидя на диванчике, они отправили патронус Сириусу. Открыв камин Лили стала ждать Бродягу, тот вывалился из камина, словно его пнули, так на самом деле и оказалось, ведь после него из камина вышли Регулус и Вальпурга Блэк. Лили шокировано уставилась на гостей и подскочив с дивана, рефлекторно потянулась к палочке, младший брат Сириуса, примирительно поднял руки и произнес: – Приветствую Леди Фортерис, мы прибыли с мирными намерениями, Сириус под Непреложный, рассказал о крестраже внутри вашего сына, мы достаточно хорошо разбираемся в Темной магии. Да и, ваш сын, не чужой он нам, все же кровь Блэков в нем есть. Лили отпустила палочку и слегка обвинительно посмотрела на валяющегося на полу Сириуса, Северус слегка язвительно приподнял бровь и ехидно протянул смотря на Бродягу. – Блэк, мне конечно очень приятно видеть тебя в таком положении, но может встанешь? Здесь куча домовиков, уверен, им не нужна твоя помощь в протирании пола. И подняв взгляд на Регулуса, уже спокойно протянул: – Здравствуй Рег, давно не виделись, Леди Вальпурга, мое почтение. Регулус кивнул школьному знакомому и сел в кресло, Вальпурга грациозно опустилась на диван и величественно подняв голову, начала говорить, смотря Лили в глаза. – Лилиан, я ведь могу вас так называть? Лили осторожно кивнула, и Вальпурга продолжила. – Мне необходимо осмотреть мальчика, дабы понять, насколько сильно на него будет влиять хоркрукс. Никогда ранее я не слышала о человеческом крестраже, однако видела много обыкновенных хоркруксов. Лили задумчиво склонила голову и побарабанив пальцами по коленке согласилась. – Хорошо, Леди Вальпурга, только Гарри сейчас спит, думаю после того, как он проснется можно будет провести осмотр. На том и согласились, Лили приказала подать чай и дальнейшее время, они провели за миролюбивой, хоть и немного напряженной беседой. Когда же домовик доложил, что Гарри проснулся, Лили поднялась в детскую и поменяв малышу подгузник, взяла на руки. Спустившись обратно в гостиную ведьма представила сына Блэкам и с замершем сердцем наблюдала их реакцию. Вальпурга царственно протянула руки и Лили осторожно отдала ей ребенка, Леди Блэк осторожно прижала к себе малыша и вгляделась в его личико. Гарри же пытался поймать длинные локоны женщины, от размышлений их всех отвлек ехидный голос Дореи. – Вал, прекрати буравить взглядом моего внука! Вальпурга подняв голову недовольно прошипела портрету в ответ. – Я не буравлю! Я просто искала в нем наши черты! Мальчик обещает вырасти красавцем, как и любой Блэк! Да и мне нужно оценить состояние его связи с крестражем! Сириус довольно оскалился на замечание о красоте Блэков, заметивший это Северус, елейно его осадил. – Не волнуйся Сириус, тебя эта участь обошла, как был Бродягой, так Бродягой и остался. Сириус оскорбленно вскинулся и хотел было ответить, но его прервал смех Регулуса. Младший Блэк отсмеявшись смахнул проступившие слезинки и выдал замершим мужчинам. – Вы так мило флиртуете. Ему в ответ раздался двойной рык, „Мы не флиртуем, я его терпеть не могу!“, сказав это, Сириус и Северус уставились друг на друга и так же синхронно сказали „Прекрати повторять за мной!“. После этого смеялись уже все, а Гарри тем временем все же поймал локон Вальпурги и довольно лепеча, сжал в кулачке. Женщина слегка улыбнувшись забрала свои волосы из детской ладошки и отдала Гарри, матери, Лили забрала малыша и пощекотав его животик, прижала к себе. Гарри завозился на руках Лили и попросился вниз, опустив малыша на пол, ведьма с интересом наблюдала за тем, как Гарри медленно ползет к Северусу. Мужчина еще не заметил подбирающегося к нему малыша, так как продолжал спорить с Блэками, а Гарри подобравшись к своей цели требовательно протянул. – Уки! Северус удивленно глянул вниз и столкнулся с требовательным взором зеленых глаз, малыш стоял около его ноги и в упор смотрел на мага. Когда до Северуса, дошло, что от него хотят, он аккуратно подхватив малыша, усадил его к себе на колени. Гарри с удобством расположился на ногах у зельевара и начал что-то ему рассказывать, Сириус ревниво глянул на крестника и встав с кресла, присел перед ребенком на корточки. Гарри прервав свое лепетание посмотрел на крестного, Северус так же с интересом наблюдал за бывшим Мародером, а Сириус уперев одну руку в колено Северуса, а вторую протянув к Гарри, ласково заговорил: – Гарри, а пойдем ко мне, я же твой крестный, пойдем играть… Малыш по-птичьи наклонив светловолосую голову уставился на Сириуса и провозгласил. – Сии! Сеи! Сириус сел на задницу от шока и пораженно выдал: – Во дает. Ну что же, идем змеюка несчастная, раз уж Гарри, и тебя решил взять. Северус с сомнением посмотрел сначала на сидящего на полу Сириуса, а затем на Гарри, маленький волшебник улыбаясь смотрел на крестного, держа при этом руку Северуса, в своей ладошке. Тяжело вздохнув Северус перевел взгляд на Лили и с обреченностью понял, что женщине явно не до них. Лили о чем-то разговаривала с Вальпургой и Дореей, на мужчин они не обращали и толики своего внимания. Регулус же внимательно наблюдал за открывшимся ему шоу, осуждающе глянув на друга и получив в ответ тихий смешок, Северус спустил Гарри на пол и все еще держа его за руку, пошел вместе с Сириусом, играть. Лили проводила их взглядом и вызвав эльфа, приказала отвести их в детскую, сама же она вновь обратила свое внимание на разговор с Леди Блэк. Они обсуждали крестраж внутри Гарри, Вальпурга объясняла, ничего не знающей волшебнице о связи между осколком и душой малыша, Дорея же делилась тем, как это все выглядит для тех, кто за гранью. Регулус присоединившись к их беседе, внес свою лепту в их разговор, так они и обсуждали высшие материи, когда появился эльф и доложил, что молодой хозяин голоден. Лили ахнув, смущенно кашлянула и приказала подать ужин на пять персон и Гарри, домовик исчез, Дорея фыркнув ушла на свой портрет, а живые отправились в столовую. Сириус и Северус с Гарри уже были там, мужчины спорили о том, нужна ли ребенку метла, а Гарри сидел на своем стульчике и наблюдал за ними. Лили улыбнувшись села поближе к сыну, когда все заняли места за столом, эльфы принесли блюда, перед Лилиан появилась тарелка с овощами и рыбой. Хмыкнув, ведьма стала кормить своего ребенка, Гарри как всегда пытался отвертеться от брокколи, но Лили была упорна и все же накормила малыша овощами. Закончив кормить Гарри, Лили и сама приступила к еде, после сытного ужина, когда все переместились в гостиную, Гарри уютно устроился между Вальпургой с Регулусом, и заснул. Лили взяла своё чадо на руки и пошла укладывать в кроватку, вернувшись обратно в гостиную, она продолжила обсуждение их дальнейших планов. Когда же стало совсем поздно и пора было расходиться, Лили почувствовала прилив грусти. Ей не хотелось, чтобы её покидали, рядом с другими не так сильно чувствовалась боль утраты. Пусть последний год у них с Джеймсом было не все гладко, но она действительно любила мужа. Северус на прощание понимающе ей улыбнулся и обнял, Лили всхлипнула, но сдержала слезы, сейчас у неё не было времени плакать, она нужна своему сыну сильной. Попрощавшись с другом, Лили поднялась в выбранную еще днем комнату и постаралась заснуть, на следующий день у неё были большие планы.