договор турции на 100 лет
Лозаннский мирный договор
Лозаннский мирный договор
Договор установил новые границы Турции, юридически оформив распад Османской империи и закрепив территорию Турции в её современных границах. Договор провозглашал мир между Турцией и державами Антанты. Турция сохранила за собой Восточную Фракию, Измир и другие территории, отторгнутые от нее по Севрскому мирному договору 1920 года. В то же время, Турция отказалась от претензий и утратила контроль над Аравией, Египтом, Суданом, Триполитанией, Киренаикой, Месопотамией, Палестиной, Трансиорданией, Ливаном и Сирией, островами в Эгейском море (вкл. Лемнос, Самотраки, Лесбос, Хиос, Самос, Икария). Граница во Фракии была установлена по линии реки Марица.
Решение вопроса о границе с Ираком и, соответственно, контроле над нефтеносным районом Мосул, откладывалось до определения её Турцией и Великобританией, а при недостижении согласия в течение 9 месяцев передавался в Лигу Наций (см. Мосульский конфликт).
Договор отменил режим капитуляций (экономических и политических привилегий иностранцев) в Турции и международный финансовый контроль над Турцией. Турция соглашалась на выплату части Оттоманского долга (внешнего долга Османской империи). Оттоманский долг распределялся между Турцией и теми державами, в пользу которых была отделена от Османской империи территория в результате войн 1912—1923 годов. Оттоманский долг должен был погашаться в равных долях в течение 20 лет.
В вопросе о проливах английская дипломатия добилась значительных уступок со стороны Турции: договор предусматривал свободу прохода через проливы в мирное и военное время торговых и военных (морских и воздушных) судов и демилитаризацию Босфора и Дарданелл, то есть уничтожение береговых укреплений. Максимальное число судов, которые любая страна могла провести через проливы в Чёрное море, не должно было превышать численности военно-морских сил, принадлежащих самому большому черноморскому флоту. Вместе с тем державы получали право при всяких обстоятельствах посылать в Чёрное море не более трёх судов, ни одно из которых не должно было превышать 10 тысяч тонн.
В Стамбуле учреждалась международная комиссия — Комиссия проливов, из представителей Франции, Великобритании, Италии, Японии, Болгарии, Греции, Румынии, России, Югославии и Турции. В случае присоединения США к Лозаннскому договору они получали право иметь в комиссии своего представителя.
Греция обязывалась возместить «ущерб, причинённый в Анатолии противными законам войны действиями эллинской армии или эллинской администрации». С другой стороны, Турция, принимая во внимание положение Греции, отказывалась от всяких претензий на репарации.
Турция добилась отказа Антанты от создания «национального очага» армян. Этнические греки под видом обмена населения выдворялись со всей территории Турции, за исключением Константинополя. (См. Греко-турецкий обмен населением).
23 августа 1923 года Договор ратифицировала Турция; к 6 августа 1924 года — все остальные участники Договора, за исключением Королевства сербов, хорватов и словенцев, которое заявило о несогласии с отнесением на его счёт части Оттоманского долга.
Загадочный 2023 год в жизни Турецкой Республики
Граждане Турецкой Республики верят, что 2023 год для страны станет новым этапом в жизни каждого местного жителя. Почему же этот год такой особенный? Что может произойти через несколько лет? Об этом подробно в нашей статье.
Окунемся немного в историю тогда ещё Османской Империи и вспомним Лозаннский мирный договор. Он был подписан 24 июля 1923 г. на «Лозаннской Конференции» Великобританией, Францией, Италией, Японией, Грецией, Румынией, Югославией, с одной стороны, и Турцией с другой. Оказавшись в числе стран, которые проиграли в Первой Мировой войне, Османская Империя была на грани полного исчезновения.
Было невозможно избежать распад Османской Империи, но какие же причины послужили этому событию?
Всё происходящее вынудило Османскую Империю подписать Лозаннский Мирный Договор, создав на месте тогда ещё мощной Империи мира Турецкую Республику.
Но хотим отметить, что Лозаннский договор принес много плюсов для Турецкой Республики:
Несмотря на то, что было потеряно множество территорий, страна смогла сохранить не только дух, но и постепенно развиваться в том направлении, которое было доступно. Сейчас бывшая Османская Империя занимает вполне достойную позицию среди стран Европы по текстильной, автомобильной промышленности, изготовлению мебели, бытовой техники. Особенно, за счет туризма страна имеет большие возможности.
Итак, к чему мы так долго вели? Дело в том, что через три года исполнится ровно 100 лет с момента подписания данного соглашения. Хотя в тексте договора не указан срок его окончания, но в Турции уверены, что с 2023 году можно не соблюдать обязанности, взятые на себя в документе, в частности;
Местные эксперты считают, что в 2023 году у Турции появятся ещё больше новых возможностей. Во многом из-за того, что страна сможет добывать все свои полезные ископаемые, все свои недра. Также не прекращаются разговоры об атомной станции «Аккую» в Мерсине. Если вы перейдете по ссылке, то сможете ознакомиться с размышлениями на эту тему. А мы считаем, что строительство этого объекта принесет большую пользу такой великой стране и всем её жителям.
Нам остается только ждать и быть в предвкушении наступления 2023 года. Крайне интересно, что приготовит этот период для истории Турецкой Республики.
Лозаннский мирный договор 1923 года Турции не указ?
22 ноября 2016 года в ходе своего выступления в Анкаре Президент Турции – Реджеп Тайип Эрдоган – поставил под сомнение Лозаннский мирный договор, который почти что сто лет назад фактически установил известные нам сегодня территориальные границы Турции.
Реджеп Тайип Эрдоган решил поиграть в султана и для этой цели вовсе не против перекроить карту Европы и Азии. Графика: www.krеmlin.ru, CC BY 4.0
Ответная реакция не заставила себя долго ждать: Греция глубоко возмущена, а Европа серьёзно задумалась о судьбе дальнейших переговоров с Турцией касательно членства последней в ЕС. Чем так не понравился Лозаннский мирный договор 1923 года г-ну Эрдогану? Подробности читайте в данном материале Портала «Швейцария Деловая».
Греческие острова — часть Турции?
24 июля 1923 года, в столице швейцарского кантона Во, Великобритания, Франция, Италия, Япония, Греция, Румыния, Югославия (1-ая сторона) заключили соглашение с Турцией (2-ой стороной) о распаде Османской Империи («Лозаннский мирный договор 1923 года»), тем самым провозглашая новые государственные границы Турции, известные нам сегодня.
По Договору, Турция отказалась от претензий и утратила контроль над Аравией, Египтом, Суданом, Триполитанией, Киренаикой, Месопотамией, Палестиной, Трансиорданией, Ливаном и Сирией, островами в Эгейском море (включая Лемнос, Самотраки, Лесбос, Хиос, Самос, Икария).
Для самой Турции Лозаннский мирный договор 1923 года означал не только потери, но и приобретения: турецкие власти смогли добиться права выдворить всех греков со своей территории; кроме того, Турция смогла предотвратить создание «национального очага» армян и снизить размер подлежащий выплате контрибуций Османской империи.
Несмотря на прошествие почти 100 лет с тех времён, текущий президент Реджеп Эрдоган имеет на историю своё мнение. Глава государства уже неоднократно критически высказывался касательно Соглашения в части установленных территориальных границ в Эгейском море.
По его мнению, некоторые острова, переданные Греции в рамках Лозаннского мирного договора, на самом деле должны принадлежать Турции, ведь «там до сих пор находятся наши святыни и мечети».
Г-н Эрдоган указал, что Лозаннский мирный договор 1923 года не является «неоспоримым фактом», поэтому может быть пересмотрен.
В свою очередь, подобные заявления незамедлительно вызвали ответную реакцию со стороны Греции. Премьер-министр Алексис Ципрас заверил, что раз сама Греция никогда не ставила под сомнение Лозаннский мирный договор и текущие территориальные границы – в частности в Эгейском море – она не позволит это сделать кому-либо другому.
Алексис Ципрас. Графика: Robert Crc, FAL
Европарламент усомнился на счёт Турции
Похоже, что заявление г-на Эрдогана привлекло внимание не только Греции, но и всего Европейского союза. Так, поначалу представители Европарламента призвали Союз приостановить сотрудничество с Турцией по вопросу об её вступления в ЕС, а уже 24 ноября 2016 года официально проголосовали в пользу «временной заморозки» переговоров (479 голосов – за, 79 голосов — против).
По мнению политиков, дальнейшей интеграции Турции в ЕС помешало наличие политических репрессий в стране и отсутствие верховенства закона. Чего стоит лишь последняя дискуссия в турецком парламенте о фактической легализации педофилии (конечно, законопроект не использует данный термин; он со ссылками на исламское право предусматривает разрешение на занятие сексом с девочками старше 12 лет, если мужчина согласится женится на своей жертве).
И если политики по-прежнему выбирают довольно обтекаемые формулировки в адрес Анкары, то журналисты и защитники прав человека однозначно подчёркивают: за время правления г-на Эрдогана Турция превратилась в исламистское авторитарное государство, власти которого проводят агрессивную внешнюю и репрессивную внутреннюю политику.
А противоречащее международному праву (поскольку Турция 23 августа 1923 года ратифицировала Договор, она обязана придерживаться его положений) желание лишить Лозаннский мирный договор 1923 года его юридической силы служит лишь ещё одним доказательством исторического реваншизма, преследуемого Анкарой.
25 ноября 2016 года стало известно, что Реджеп Тайип Эрдоган открыто пригрозил Европе открытием границ для нелегальных мигрантов из Африки и Азии. По его мнению, последние «придут в Европу и завоюют её». В качестве лирического отступления следует лишь поблагодарить турецкого деспота за правду: он лишь озвучил истинную цель наплыва нелегалов в Европу.
России придётся выбирать между Анкарой и Ереваном
За тем, как Турция поставила под вопрос Лозаннский мирный договор, с опасением наблюдают не только в Афинах, но и на восточной границе Турции – в Армении.
Общеизвестно, что Турция и Армения – деликатно выражаясь – особой любви друг к другу не питают. И тут уже для России возникают очевидные дипломатические дилеммы: с одной стороны, Ереван – один из ближайших вассалов союзников Москвы, охлаждение отношений с которым неминуемо дополнит печальный список всех тех стран, с которыми Кремль успел разругаться в последнее время.
С другой стороны, Россия не может (или всё таки может?) пойти против новоприобретённого союзника (вчерашнего врага) – Турции.
Очевидно, что не последнюю роль в оформлении политики Москвы будет играть тот фактор, насколько эффективно мощная армянская диаспора в России сможет пролоббировать антитурецкую политику. Ведь не в её интересах, чтобы Турция денонсировала Лозаннский мирный договор 1923 года: если сегодня Анкара устремила взор на греческие острова, то не исключено, что завтра последуют территориальные претензии к другим соседям (в т.ч. и к Армении, а, возможно, даже к самой России).
Запрет турции на добычу полезных ископаемых
Лозаннский мирный договор подписан 24 июля 1923 г. на “Лозаннской Конференции” Великобританией, Францией, Италией, Японией, Грецией, Румынией, Югославией, с одной стороны, и Турцией с другой.
Оказавшись в числе стран, которые проиграли в Первой Мировой войне Османская Империя была на грани полного исчезновения.
Распад Османской Империи, юридически оформленный в Лозаннском договоре был неизбежен и тому было много причин:
– Внутренние экономические проблемы;
– Восстания оппозиции, создание политической партии, которая и свергла Султана;
– Желание получить независимость от Стамбула некоторыми народами;
– Военные действия на разных фронтах;
– Желание Христианских стран вернуть Стамбул, воспользовавшись трудной ситуацией в Османской Империи;
– Поддержка извне Христианских народов населяющих Османскую Империю;
– Ослабление влияния Османской Империи в Мусульманских странах.
Все эти события вынудили Османскую Империю подписать Лозаннский Мирный Договор, создав на месте некогда мощной Империи мира Республику Турции.
Основные пункты “Лозаннского мирного договора”
Положительные пункты для Турции;
-Была обозначена площадь территории Республики Турции, действительный и по сей день.
– Обмен греческими и турецкими народами между Турцией и Грецией;
– Турция сохранила за собой Восточную Фракию, Измир и другие территории, отторгнутые от нее по Северскому мирному договору 1920 года;
– Отмена режима капитуляции. Турция, в то время была под Международным политическим и экономическим контролем;
– Долги Османской Империи распределялись между Турцией и теми странами, в пользу которых были отделены территории Османской Империи в результате войн 1912—1923 гг. Долги должны были погашаться в равных долях в течение 20 лет;
-Греция в качестве компенсации вернула Турции местность Karaağaç. Страны Антанты отказались от контрибуции со стороны Турции;
– Иностранные школы перешли под юрисдикцию Республики Турции;
– Были упрошены политические функции Константинопольского Патриархата.
Отрицательные пункты для Турции
-Распад многовековой Османской Империи
-Потеря контроля над территориями Аравией, Египтом, Суданом, Триполитанией, Месопотамией, Палестиной, Ливаном, Сирией, 12 островами в Эгейском море.
-Потеря контроля над проливами Босфор и Дарданелла. Они перешли под международный контроль. Турция обязалась в мирное время пропускать все корабли и судна иностранных государств.
– Иностранные школы остались под юрисдикцией Турции, но и их влияние так и осталось существенном для истории и культуры страны.
Как к “Лозаннскому соглашению” относились в Турции?
Естественно, если говорить от 20 годов прошлого века когда был подписан этот договор, в Турции ее считали успешным. (“Лучше синица в руке чем журавль в небе”)
Турция, в то время взявшая курс на “европеизацию” страны, старалась всячески “забыть” об Османском наследии своей истории. Республике нужны были новые Герои, новая История и новая Идеология. И она ее нашла в своем Лидере – Мустафа Кемаль Ататюрке, основателе и в первом Президенте Республике Турции.
Мустафа Кемаль Ататюрк выдвинул 6 принципов Республики, которые действуют до сих пор в Турции.
1. Народность
2. Республиканизм
3. Национализм
4. Светскость
5. Этатизм (гос. контроль в экономике)
6. Реформизм.
Прошли десятилетия и турки начали осознавать, что “Лозаннский мирный договор” был далеко не успешным в связи:
– со столь большими потерями территорий;
– с потерей влияния в Европе,Азии, Африки;
-с заменой огромной Османской Империи небольшой Республикой Турция;
– с заменой родных и мусульманских традиций на европейские;
-с потерей Мирового лидерства.
Нынешний Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган неоднократно предлагал пересмотреть границы по “Лозаннскому договору”.
” В 1920 году они нам показали Севр (Севрский договор), в 1923 году вынудили к Лозанне (Лозаннскому договору). Кое-кто пытался ввести нас в заблуждение, представляя Лозанну в качестве победы, – отметил президент, добавив, что по Лозаннскому договору Греции были отданы острова в Эгейском море. – Разве это победа? Они (острова) были нашими, там наши мечети, а мы все еще обсуждаем будущее континентального шельфа в Эгейском море, границ морского и воздушного пространства, до сих пор боремся за это». (Цитата Эрдогана)
Чего ждут в Турции к 2023 году?
Через 4 года исполнится 100 лет “Лозаннскому договору”. Хотя в тексте договора не указан срок его окончания, в Турции уверены что в 2023 году можно не соблюдать обязанности взятые на себя в договоре, в частности;
– свободный проход через проливы Босфора и Дарданеллы иностранных кораблей;
– суверенитет некоторых остовов Греции в Эгейском море;
– принадлежность города Мосула Ираку и другие пункты.
В Турции уверены что, в договоре присутствуют секретные пункты, которые рассекретят только к 2023 году.
В противовес к словам Эрдогана, оппозиция во главе с Народно-республиканской партией (CHP) Кемал Кылычдароглу утверждает, что “Лозанский Договор” является спасением турецкого народа в народно-освободительных войнах в начале 20 века”
Председатель оппозиционной Народно-республиканской партия (CHP) Кемал Кылычдароглу уже 9 голосований подряд проигрывает партии Эрдогана на разных выборах
Эрдоган в свою очередь не однократно повторял, что Турцию загнали на территорию в 700 тыс кв.км. отобрав у нее миллионы км.земель.
Как будет в дальнейшем развиваться события покажет история…
Если Вам понравились мои статьи, не забудьте подписаться и ставьте лайки к ним. Это мотивирует меня к выпуску новых статей на канале «Мусульманская Турция». Спасибо.
95 лет назад, 1 ноября 1922 г., скончался самый больной человек Европы. Диагноз ему поставил не кто иной, как русский император Николай I, который именно так назвал в середине XIX столетия слабеющую Османскую империю. Выходит, что болезнь длилась примерно лет 70, а в качестве патологоанатома выступил Гази Мустафа Кемаль-паша, более известный по прозвищу Ататюрк. В тот осенний день он официально объявил о том, что Османский султанат упразднён.
Раздел империи
Первую мировую войну с полным правом можно назвать «гробовщиком империй». Считается, что по её результатам приказали долго жить целых четыре империи: Австро-Венгерская, Германская, Османская и Российская. Насчёт двух первых спору нет: потерпев военное и политическое поражение, они сразу развалились, и карта Европы теперь перекраивалась без их участия. Насчёт Российской империи — большие сомнения. Да, формально империя распалась. Но к концу 1922 г. она фактически была возрождена под именем СССР. Да, кое-какие территории были потеряны, но в общем и целом 1/6 часть суши по-прежнему представляла собой империю.
С Оттоманской Портой дела обстояли иначе. Вообще-то, она была в лагере проигравших, и церемониться с ней не предполагали. Страны-победители определили ей судьбу в чём-то даже более печальную, чем досталась её союзникам: Германии и Австро-Венгрии. У тех хотя бы не отбирали их столиц, а тут Константинополь был оккупирован франко-английскими войсками. К тому же было объявлено, что и сам город, и вся зона проливов в недалёком будущем будет отчуждена от страны и передана под международное управление. Остальное кромсали, руководствуясь примерно теми же лекалами, что и в Европе. Солидную и самую завидную часть поделили между собой Франция и Англия: первой доставались Сирия и Ливан плюс протекторат над Тунисом и Марокко, второй – Палестина и Месопотамия, да ещё и военное присутствие в Египте, то есть контроль Суэцкого канала. Подсуетившаяся Италия получала чуть ли не половину Малой Азии со всем её средиземноморским побережьем: знакомую многим Анталью. Кое-что досталось Греции: серьёзный анклав в Малой Азии с центром в Измире, старинной греческой Смирне, бывшей столице римской провинции Азия. Из остатков планировали нарезать ряд независимых национальных государств. Прежде всего — Армению и Курдистан. Ну и, наконец, отчуждали весь Аравийский полуостров, где предполагали создать нечто под названием Хиджаз. То, что впоследствии станет Саудовской Аравией. Для Османской империи это было особенно унизительным. Хиджаз — историческая территория возникновения ислама, а султан Османской империи считался халифом мусульман. То есть формальным главой всего исламского мира.
Словом, картина безрадостная. Тем силам рухнувшей Османской империи, которые не желали мириться с полным поражением и окончательным демонтажом своей великой некогда родины, нужно было противопоставить этому новому порядку что-то совсем уже необыкновенное. То, что сможет удивить и обескуражить торжествующих победителей. И то, что одновременно станет «точкой сборки» для своих. Что-то простое, привлекательное и эффективное. Но что?
Ловкий финт
Более того, риторика подкреплялась разрывом с исламом. С той самой религией, которая пугала, а местами даже терзала Европу уже больше тысячи лет. Шаги Ататюрка на этом поприще, например, отмена законов шариата, до сих пор вызывают нарекания у правоверных мусульман: «Гордиться реформами Ататюрка и превозносить его „достижения“ может только манкурт, т. е. человек, утративший историческую память, духовные ценности и порвавший связь со своим народом».
Всё получалось очень просто и привлекательно. Султаны плохие, мы их сами сбросили и прогнали. Ислам? Пусть остаётся как декоративный элемент, не более того. А турецкий народ хороший и ни в чём не виноват.
К тому моменту, когда Ататюрк объявил об упразднении султаната, его военные соединения контролировали почти всю территорию современной Турции за исключением Константинополя и зоны проливов. Его демонстративные шаги по созданию подчёркнуто светского государства, где власть исходит от «турецкой нации», идеально вписывались в ту картину мира, которая была привычна и привлекательна для ведущих европейских держав-победительниц. И потому от планов «взять всё и поделить» они отказались. Более того, «хорошему турецкому народу» во главе с новым вождём уступили и Константинополь, и зону проливов. И даже позволили заниматься нацбилдингом дальше. Как он проходил и какие имел результаты, можно судить по любопытной статистике. В период с 1922 по 1927 гг. – а это были самые ответственные годы национального строительства в новом государстве – происходит резкое сокращение немусульманского населения в главных городах Турции. Скажем, Эрзерум. Доля немусульманского населения там доходила до 32%. И снизилась до 0,1%. Город Сивас: было 33%, стало – 5%. Город Трабзон: было 43%, стало – 1%. Всё шло по схеме: «Одна страна, один народ, один вождь».
Совет ЕС принял ряд ограничительных мер в отношении Турции в связи с бурением на углеводороды в исключительной экономической зоне Кипра. Турция эти ограничения санкциями не считает и готова продолжить бурение.
Анкара, 16 июл – ИА Neftegaz.RU. Турция активизирует буровые работы в Средиземном море, несмотря на введенные ЕС ограничения.
Об этом говорится в заявлении МИД Турции, опубликованном 16 июля 2019 г.
15 июля 2019 г. Совет ЕС принял ряд ограничительных мер в отношении Турции в связи с бурением на углеводороды в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) Кипра.
В частности, совет принял решение приостановить переговоры по всеобъемлющему соглашению о воздушном транспорте.
Также не будут проводиться Совет ассоциации и др. совещания высокого уровня в рамках диалога между ЕС и Турцией.
Предусмотрены и финансовые ограничения.
Так, было принято решение о сокращении помощи Турции в 2020 г., а Европейскому инвестбанку рекомендовано пересмотреть решения о кредитах для страны.
Совет ЕС пообещал, что если Турция будет и дальше нарушать суверенные права Кипра, то будут введены новые ограничения.
Турция посчитала решение Совета ЕС предвзятым.
МИД Турции напомнил, что турки-киприоты имеют равные права на природные ресурсы на шельфе о. Кипр.
Однако эти права не упоминаются и игнорируются, тогда как Греция и греки-киприоты злоупотребляют членством в ЕС.
Турция пообещала продолжить защищать свои права и права Турецкой республики северного Кипра (ТРСК), активизируя свою деятельность в этом направлении.
Глава МИД Турции М. Чавушоглу призвал не принимать решение ЕС всерьез и называть его санкциями.
Также министр предупредил, что в ближайшее время к берегам о. Кипр Турция направит еще одно буровое судно.
В настоящее время в ИЭЗ Кипра с целью проведения геологоразведочных работ (ГРР) находятся 3 турецких судна, в т.ч. буровые суда Fatih и Yavuz, а также сейсморазведочное судно Barbaros Hayreddin Pasa.
Из-за них и разгорелся новый виток конфликта между Турцией и Грецией.
Турция, оспаривающая границы ИЭЗ Республики Кипр, направила в район судно Fatih, заявив, что бурение продлится до 3 сентября 2019 г.
10 июня власти Республики Кипр санкционировали арест членов экипажа судна.
Несмотря на это, 4 июля 2019 г. Турция направила в спорную зону еще одно буровое судно – Yavuz.
ЕС активность Турции в Восточном Средиземноморье сильно не нравится.
Республика Кипр является членом ЕС, поэтому ИЭЗ Кипра относится к ЕС.
Кроме того, в кипрской ИЭЗ уже работают европейские нефтегазовые компании – французская Total и итальянская Eni.
Турция же не хочет уступать ту часть ресурсов о. Кипр, которую считает зоной своих интересов.
Так, в феврале 2018 г. буровое судно Saipem 12000, привлеченное Eni для разведочного бурения на Блоке 3 в ИЭЗ Республики Кипр, было заблокировано кораблями ВМС Турции.
Причем у Eni были все лицензии на разработку месторождений углеводородов, полученные от властей Республики Кипр.
Основанием для своих действий у берегов Кипра Турция называет соглашение, заключенное в 2011 г. между национальной нефтяной компанией Turkiye Petrolleri и правительством ТРСК.
Президент Турции Р. Эрдоган заявил о готовности страны защищать права турок-киприотов на шельфовые месторождения, в т.ч. с применением вооруженных сил.
А М. Чавошоглу подтвердил серьезный настрой Турции, пообещав выслать в ИЭЗ Кипра 4е геологоразведочное судно.
Проблема энергетической несамодостаточности является реальным фактором сдерживания экономического роста Турции
Экономические амбиции Турции, которая уже в следующем десятилетии может войти в первую десятку стран мира по абсолютному значению ВВП, все более настойчиво требуют решения проблемы хронического энергодефицита страны. Турецкие власти уже настойчиво предпринимают попытки снизить зависимость от импорта нефти, газа и нефтепродуктов, заявляя и реализуя новые проекты в сфере добычи и переработки углеводородов. Сложатся ли эти меры в системную стратегию, дополняющую привычную для Турции роль транзитера и импортера углеводородов, будет во многом зависеть как от геополитических факторов, так и от политического будущего главного архитектора турецкой экономической модели — президента страны Реджепа Тайипа Эрдогана.
Ростки нефтегазового импортозамещения
2018 г. оказался для Турции одним из самых сложных за весь 15-летний период правления Эрдогана. Годом ранее турецкая экономика набрала приличные темпы восстановления после провала 2014-2015 гг., но обвальная девальвация лиры и ускорение инфляции в августе — сентябре резко затормозили новый разгон до привычных для эпохи Эрдогана темпов роста ВВП (более 4% в год). В октябре, вскоре после того, как турецкий ЦБ во избежание сваливания в классическую инфляционно-девальвационную спираль был вынужден повысить базовую ставку до 24%, МВФ ухудшил прогноз роста ВВП Турции до 3,5% в 2018 г. и до 0,4% в 2019 г.
Между тем долгосрочный потенциал экономического роста Турции аналитики оценивают чрезвычайно высоко.
Одним из главных препятствий для достижения этих ориентиров остается дефицит энергоресурсов, причем практически всех их видов.
Общий объем импорта нефти в 2017 г. составил 26 млн тонн (11,5 млн — из Ирана), по импорту СПГ Турция занимает второе после Испании место в Европе (7,8 млн тонн в 2017 г.), по трубопроводам в 2017 г. было импортировано более 55 млрд куб. м, включая 28,6 млрд куб. м из России.
Тяжким бременем для турецкой экономики является и высокая стоимость горючего — как утверждают сами турки, самая высокая в мире в соотношении с доходами населения. Ежегодный рост потребления топлива в Турции оценивается в 4%, потребление дизтоплива увеличивается на 7% в год. Но до недавнего времени в стране действовали всего два крупных НПЗ: в Измите (мощностью 226 тыс. б/с) и Алиаге (200 тыс. б/с) компании Tüpraş, которой также принадлежит НПЗ в Кириккале (112,5 тыс. б/с).
В 2018 г. был предпринят решительный шаг для преодоления зависимости Турции от импортного топлива.
Развитием переработки нынешние углеводородные амбиции Турции не ограничиваются: власти хотят и существенно повысить объем собственной добычи нефти и газа, который в сравнении с импортом традиционно находится на мизерном уровне. Текущая добыча газа в Турции находится на уровне 350 млн куб. м — менее 1% от годового потребления, а нефти добывается около 3 млн тонн в год.
Самой нашумевшей прошлогодней инициативой в этом направлении стали турецкие намерения начать бурение скважин на шельфе Восточного Средиземноморья.
Запасы газа там оцениваются примерно в 3,5 трлн куб. м, но эти планы незамедлительно вошли в конфронтацию с интересами Египта и Кипра. Предметом спора является территориальное разграничение шельфа, прилегающего к Северному Кипру, который был оккупирован турецкими войсками еще в 1975 г. и с тех пор имеет статус частично признанного государства.
В феврале 2018 г. министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что подписанное в декабре 2013 г. между Египтом и Кипром соглашение об определении исключительных экономических зон двух стран является незаконным, так как нарушает границы континентального шельфа Турции. Уже через несколько дней Турция заблокировала в этом районе буровое судно, зафрахтованное итальянской нефтяной компанией ENI.
Этот инцидент не помешал Кипру и Египту подписать в сентябре соглашение о строительстве к 2022 г. трубопровода между кипрским газовым месторождением «Афродита» и египетскими заводами по производству СПГ. На это Турция в конце октября ответила заявлением о скором начале бурения скважин на спорном шельфе, а министр энергетики и природных ресурсов страны Фатих Донмез заверил, что за вмешательством в работу бурового судна последует ответ турецких ВМС.
Искать углеводороды Турция намерена и на шельфе Черного моря, где геологоразведка стартовала еще в 2005 г., а также на суше.
В январе 2017 г. новые запасы нефти были найдены на месторождении Магрип в провинции Сиирт на юго-востоке Турции, где активная добыча идет уже несколько лет. В сентябре 2017 г. пятилетнюю лицензию на разведку на территории вилайетов Текирдаг в европейской части страны и Кырыккале неподалеку от Анкары получила компания Türkiye Petrolleri. В прошлом мае стало известно об обнаружении новых месторождений нефти в восточных провинциях Мардин, Шырнак и Битлис.
Продолжается и поиск газовых месторождений на суше. Как утверждалось в опубликованном несколько лет назад докладе Турецкой ассоциации геологов-нефтяников (TPJD), только сланцевого газа в стране имеется порядка 1,8 трлн куб. м. Наиболее перспективным считается юго-восток страны и европейская провинция Текирдаг, где в 2016 г. на месторождении Банарлы начал работу консорциум, состоящий из норвежской Statoil и канадской Valeura Energy Inc.
Погоня за многовекторностью
Впрочем, пока сложно сказать, оформятся ли все эти усилия в единую стратегию. Как таковой политики снижения зависимости Турции от импорта энергоресурсов еще нет, отмечает профессор Высшей школы экономики Дмитрий Евстафьев. В то же время налицо попытки руководства Турции различными способами, в том числе и манипулятивными, расширить многовекторность в сфере ТЭК, убедив ключевых партнеров в сфере торговли углеводородами, прежде всего Россию, что имеются и «альтернативные» варианты их получения.
«Эрдоган боится слишком тесного энергетического партнерства с Россией и политического взаимодействия с Ираном, а турецкая элита достаточно изощрена, чтобы разыгрывать различные манипулятивные комбинации, поддерживая к себе интерес со стороны всех основных игроков и получая различные преференции,
— говорит Евстафьев. — Ничего нового в этом нет: Турция и до Эрдогана занималась попытками подобных манипуляций, и кое-что получалось — например, стать центром альтернативных России маршрутов «каспийской нефти», пусть и с большими издержками. Но назвать последние действия Анкары чистыми манипуляциями тоже нельзя. Они отражают реальные возможности, которые могут быть реализованы при определенных политических и экономических условиях. Другой вопрос, насколько эти возможности могут сработать в существующих экономических условиях».
В целом наращивание внутренней добычи углеводородов, скорее всего, приведет к некоторой инвестиционной активности в Турции, но не поменяет ее энергетическую модель в корне, полагает Ваге Давтян, энергетический эксперт, доцент Российско-Армянского (Славянского) университета.
Модель, основанная на транзитном потенциале страны, по сути, не меняется с начала ХХ века, когда через проливы Босфор и Дарданеллы на европейский рынок попадала львиная доля российской нефти.
В наше время транзитная модель была зафиксирована в 2008 г., когда Анкара утвердила стратегию развития энергетики, согласно которой Турция должна стать ключевым международным энергетическим хабом. Это, прежде всего, должно привести ее к статусу ключевой региональной державы, влияющей на геополитические процессы Ближнего Востока и Черноморско-Каспийского региона.
Но, подчеркивает Давтян, если обратиться к газовой составляющей, то, пожалуй, основной риск для Турции может быть связан с ограниченностью ресурсной базы «младшего брата» — Азербайджана, ключевого партнера Турции в транзитных проектах (Южный газовый коридор и Трансанатолийский газопровод, TANAP и TAP).
«Как известно, — поясняет эксперт, — Азербайджан покрывает порядка 13% внутреннего спроса на газ в Турции, но и сам испытывает проблемы с ресурсами, вследствие чего для выполнения контрактных обязательств всячески стремится пустить по Южному газовому коридору казахский и туркменский газ. Остальные два поставщика газа на турецкий рынок — Россия и Иран — добывают чуть ли не самый низкий в мире по себестоимости природный газ, стабильно продолжая поставки. Вместе с тем очевидно, что развитие энергодиалога Анкары и Баку будет продолжаться, прежде всего ввиду геостратегического целеполагания сторон».
В случае с Азербайджаном ситуация дополняется и тем, что Анкара обеспокоена процессами в Прикаспийском регионе, добавляет Евстафьев. Недавнее подписание Каспийской конвенции, обсуждение которой шло почти четверть века, закрыло многие спорные вопросы по статусу Каспия, причем решить их удалось исключительно силами стран, имеющих прямой выход к этому морю-озеру (Турция к ним не относится). Происходящее в Прикаспии и наметившееся российско-азербайджанско-турецкое сближение грозит, по словам Евстафьева, поставить крест на идеях собственной «сферы влияния» для Турции даже в самой мягкой трактовке.
«Цель Эрдогана и той части турецкой элиты, которая его поддерживает, — превращение Турции в близкого к монополизму игрока на рынке углеводородов в Южной Европе, — говорит профессор ВШЭ.
— Добиться такого положения Турция может только через взаимодействие с Россией, но одновременно завязав именно на себя все так называемые «альтернативные» углеводородные потоки, включая и Южный газотранспортный коридор. Для этого нужно сохранить высокий геополитический статус и максимальную свободу рук. Что Эрдоган и пытается сделать».
Нельзя забывать и о факторе Ирана, который в 2018 г. вновь оказался под американскими санкциями. И как бы Эрдоган ни пытался зарабатывать политические очки на постоянных инвективах в адрес властей США и лично Дональда Трампа, договариваться с американцами о сохранении импорта иранской нефти пришлось. Первоначально Турция планировала отказаться от закупок, и в прошлом ноябре они были временно приостановлены, но затем возобновились, хотя и далеко не в прежнем объеме. В рамках предоставленных американцами исключений Турция может закупать в Иране 60 тыс. б/с — более чем втрое меньше, чем раньше (около 200 тыс. б/с).
Проблема-2023
В этих весьма стесненных геополитических условиях Турции и придется решать главную, по мнению Евстафьева, задачу в сфере ТЭК — изменение структуры энергетического баланса, что и должно дать стране бóльшую гибкость социального и экономического развития. Масштаб задачи таков, что в ход идут по большому счету все средства — от развития собственной переработки, которая даст если не снижение цены, то дополнительную гибкость во взаимодействии с поставщиками, до пресловутого «серого» импорта и транзита нефти из различных источников (восток Сирии, Ирак и т. д.).
«Фокус в том, — добавляет Евстафьев, — что действия по диверсификации энергобаланса требуют больших первоначальных инвестиций. Более того, в ряде случаев такие действия могут привести к увеличению энергетических издержек — как-то же придется оплачивать новое строительство.
Даже при новых газовых проектах и строительстве АЭС «Аккую» Турция, с учетом темпов экономического роста, уже очень скоро встанет перед проблемой серьезного энергодефицита».
Не хватает не только газа и нефтепродуктов.
При сохранении имеющихся тенденций в потреблении электроэнергии, к 2023 г. ее дефицит составит около 80 млрд кВт⋅ч, отмечает Давтян. Хотя именно на этот год, когда будет праздноваться столетие Турецкой Республики, намечена реализация ряда масштабных планов в этой сфере. В частности, предполагается довести удельный вес возобновляемых источников в энергобалансе до 30%. Сейчас Анкара предпринимает системные меры по увеличению установленных электроэнергетических мощностей. Наряду с развитием ядерной энергетики — строительством АЭС «Аккую» и планами по возведению АЭС в Синопе — большое внимание уделяется гидроэнергетике: до конца 2019 г. в Турции будут модернизированы около 600 ГЭС.
В 2023 г. истекает и очередной срок полномочий Реджепа Эрдогана, который в 2019 г. отметит 65-летие. Предстоящие несколько лет для турецкого лидера обещают быть крайне непростыми, и любая ситуация, связанная с давлением на Эрдогана и его реакциями на это давление, будет неизбежно отражаться на экономике Турции.
«Как политический лидер Эрдоган не нужен никому из крупных игроков региональной и мировой политики, кроме Ирана и России,
— рассуждает Евстафьев. — Все остальные, включая и США, и Саудовскую Аравию, и даже Евросоюз, так или иначе демонстрировали, что им будет легче, если Эрдогана сменит менее харизматичный лидер, а еще лучше — «коллективное руководство».
Несмотря на заигрывания с турецким лидером, от этих планов никто не отказывается, просто их перевели в долгосрочный формат. С другой стороны, Турция имеет целый ряд неотъемлемых геоэкономических уязвимостей, которые отчасти в свое время и вынудили Эрдогана проводить сверхагрессивную внешнюю политику, формируя вокруг себя и «пояс безопасности», и «экономическую периферию». Эти проблемы тоже никуда не денутся, в особенности проблема энергетической несамодостаточности, которая является реальным фактором сдерживания экономического роста Турции.
«Снижать градус» Эрдоган не может.
И тут возникает ряд проблем, одной из которых становится утрата Турцией статуса безусловного регионального военного гегемона: после, мягко скажем, спорных по результативности действий Турции на севере Сирии этот имидж разрушен.
Турецкому лидеру придется почти заново доказывать свою состоятельность и делать это в не самой благоприятной внешней обстановке, да еще и в ситуации относительного сокращения внутренней поддержки. Его «горизонт планирования» в действительности сокращается, и Эрдоган может начать допускать не только стратегические ошибки (такие как ставка на исламских радикалов — саудитов и катарцев), но и тактические, которые будут иметь почти немедленный эффект.