должник совершил сделку во вред кредиторам как выбрать основание для оспаривания
«Должник совершил сделку во вред кредиторам: особенности внеконкурсного оспаривания». Статья адвоката «S&K Вертикаль» Анны Коссовой
Когда кредитор имеет право на внеконкурсное оспаривание сделки;
Какой подход закрепил Верховный суд для оспаривания ничтожных сделок третьими лицами;
Как соотносятся общие и специальные основания для оспаривания сделок должника-банкрота.
Оспаривание сделок недобросовестного должника наиболее часто используется для защиты имущественных прав его кредиторов. Отдельного внимания заслуживает проблема внеконкурсного оспаривания сделок, совершенных во вред кредиторам должника, и ее соотношение с институтом оспаривания сделок по специальным основаниям, предусмотренным Федеральным законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон № 127-ФЗ).
Институт внеконкурсного оспаривания сделок, направленных на вывод активов должника, не получил законодательного урегулирования. Однако суды реализуют его путем признания сделок недействительными на основании ст. 10, 168 ГК РФ как совершенных с нарушением запрета злоупотребления правом. Рассмотрим, насколько это обоснованно после введения специальных банкротных оснований для оспаривания сделок, и каковы шансы кредитора при выборе такого способа защиты права.
Сделка, при которой было допущено злоупотребление правом, может быть как оспоримой, так и ничтожной
Анализ судебной практики показывает, что суды применяют статьи 10, 168 ГК РФ как в рамках внеконкурсного оспаривания [1], так и в случаях, когда должник уже признан банкротом и имеются специальные основания для признания сделки недействительной, предусмотренные Законом № 127-ФЗ.
Впервые разъяснение о возможности признать недействительной сделку, совершенную с целью сокрыть имущество от обращения взыскания, по требованию кредитора на основании ст. 10, 168 ГК РФ дал Президиум ВАС РФ в п. 10 информационного письма от 25.11.2008 № 127«Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации».
В дальнейшем ВАС РФ применил данный подход и к сделкам должника, в отношении которого введена процедура банкротства (п. 10 постановления Пленума ВАС РФ № 32 от 30.04.2009). Соответствующее разъяснение было принято до вступления в силу главы III.1. Закона № 127-ФЗ. Тогда банкротное законодательство фактически не предусматривало специальных оснований, позволявших оспаривать сделки должника, совершенные с целью причинить вред имущественным правам кредиторов.
Однако и после расширения круга оснований оспаривания сделок в Законе № 127-ФЗ, возможность признания недействительными сделок должника, в отношении которого введена процедура банкротства, на основании статей 10, 168 ГК РФ сохранилась. ВАС РФ указывал, что наличие в Законе № 127-ФЗ специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.
Следует отметить, что указанные разъяснения ВАС РФ дал в условиях действия старой редакции ст. 168 ГК РФ. Согласно этой редакции сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, по общему правилу признавалась ничтожной. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки могло предъявить любое заинтересованное лицо. При этом суд был вправе применить такие последствия по собственной инициативе.
С 1 сентября 2013 года вступили в силу изменения в положения о недействительности сделок, которые применяются к сделкам, совершенным после указанной даты (Федеральный закон от 07.05.2013 № 100-ФЗ).
В соответствии с п. 1 ст. 168 ГК РФ в действующей редакции, по общему правилу сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, оспорима, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. При этом сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, ничтожна в случае, когда она посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК РФ).
Применительно к новым положениям ГК РФ о недействительности сделок Верховный суд РФ дал следующие разъяснения (п. 7 постановления от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», далее – Постановление № 25). Если совершение сделки нарушает запрет, установленный п. 1 ст. 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела суд может признать такую сделку недействительной (пункты 1 или 2 ст. 168 ГК РФ). Таким образом, Верховный суд указал на возможность квалификации такой сделки как в качестве оспоримой, так и в качестве ничтожной.
Вместе с тем, оспаривание сделок должника, направленных на сокрытие имущества, как правило, всегда связано с нарушением прав третьих лиц (кредиторов). Поэтому такая сделка в силу прямого указания п. 2 ст. 168 ГК РФ должна квалифицироваться как ничтожная. Однако некоторые авторы, указывая на парадоксальность ситуации, при которой сделка по общим основаниям (ст. 10 и 168 ГК РФ) признается ничтожной, а по специальным – оспоримой, полагают, что сделка, при совершении которой было допущено злоупотребление правом, оспорима[2].
При этом квалификация сделки в качестве оспоримой либо ничтожной имеет важное практическое значение, в том числе для целей применения последствий недействительности сделки судом по собственной инициативе, определения круга субъектов, имеющих право обратиться в суд с соответствующим требованием, исчисления сроков исковой давности и пр.
В отличие от предыдущей редакции, действующая редакция п. 4 ст. 166 ГК РФ предусматривает, что суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе лишь в случае, если это необходимо для защиты публичных интересов либо в иных предусмотренных законом случаях.
Разъясняя положения п. 4 ст. 166 ГК РФ, Верховный суд РФ указал, что под публичными интересами, в частности, понимаются интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды. При этом само по себе несоответствие сделки законодательству не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов (п. 79 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25).
В случае, когда сделку банкрота можно квалифицировать как недействительную на основании ст. 10 и 168 ГК РФ речь, как правило, идет о том, что такая сделка совершена в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов несостоятельного должника. При указанных обстоятельствах, когда сделка затрагивает права определенного круга лиц, вряд ли можно говорить о нарушении публичных интересов. Таким образом, можно сделать вывод, что в данном случае суд не вправе по собственной инициативе применять последствия недействительности ничтожной сделки, в том числе отказывать кредитору во включении в реестр его требований, основанных на такой сделке.
Кредитор может оспаривать сделки по общим основаниям при отсутствии иных способов защиты права
Что касается круга субъектов, имеющих право оспаривать сделку по общим основаниям, то в соответствии с п. 2, 3 ст. 166 ГК РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной или о применении последствий недействительности ничтожной сделки может предъявить сторона сделки или иное лицо, указанное в законе. Буквальное толкование положений ГК РФ в новой редакции позволяет сделать вывод, что кредитор лишен права обращаться в суд с требованием о признании сделки должника недействительной по общим основаниям, поскольку такое право прямо не предоставлено ему законом и он не является стороной сделки.
Таким образом, с внесением изменений в ГК РФ круг лиц, управомоченных заявить о применении последствий недействительности ничтожной сделки был существенно сокращен. При этом в пояснительной записке к Федеральному закону от 07.05.2013 № 100-ФЗ отмечалось, что требование о применении последствий недействительности сделки является иском о присуждении, а значит, правом его предъявить должно обладать только лицо, в пользу которого возможно такое присуждение. Право предъявления подобных требований иными лицами в качестве косвенных исков (то есть о присуждении в пользу иного лица) должно быть специально предусмотрено законом. Однако соответствующее право кредитора оспаривать сделку по общим основаниям закон прямо не предусматривает.
Вместе с тем, как указал Верховный суд РФ, исходя из системного толкования п. 1 ст. 1, п. 3 ст. 166 и п. 2 ст. 168 ГК РФ, иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданское законодательство не устанавливает иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки (п. 78 Постановления Пленума № 25). При этом в исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке.
Такой подход, при котором возможность заинтересованного лица воспользоваться реституционным требованием обусловлен отсутствием иных средств для защиты права, вытекает из конституционного принципа гарантированности судебной защиты прав и свобод. Лицу не может быть отказано в судебной защите со ссылкой на отсутствие правовых средств для восстановления его нарушенного права.
В судебной практике встречаются дела, в которых суды, руководствуясь указанными разъяснениями Постановления № 25, признают за кредитором право предъявить требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Так, суд удовлетворил иск банка о применении последствий недействительности ничтожной сделки по отчуждению имущества поручителем по кредитному обязательству. Суд счел, что сделка была направлена на уменьшение активов с целью избежать обращения взыскания на спорное имущество (постановление АС Западно-Сибирского округа от 07.12.2015 по делу № А27-24126/2014).
С одной стороны, такой подход судов оправдан целями процессуальной экономии и необходимостью защитить интересы конкурсных кредиторов путем предоставления им права внеконкурсного оспаривания сделок недобросовестного должника, не прибегая к долгой и дорогостоящей процедуре банкротства. С другой стороны, он находится в противоречии с положениями ГК РФ и разъяснениями Постановления № 25, направленными, в частности, на обеспечение стабильности гражданского оборота.
Так, в соответствии с разъяснениями Верховного суда РФ, которые уже сами по себе являются следствием расширительного толкования положений ГК РФ о круге субъектов, управомоченных на подачу иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки, обязательным условием для реализации такого права является отсутствие у лица иного способа защиты.
Можно ли в условиях, когда законодательство предусматривает порядок удовлетворения требований в случае недостаточности имущества должника в соответствии с Законом № 127-ФЗ, говорить о том, что у кредитора отсутствуют способы защиты, вследствие чего он управомочен на внеконкурсное оспаривание? Полагаем, что решение данного вопроса носит политико-правовой характер и требует, в первую очередь, законодательного урегулирования. Внеконкурсное оспаривание сделок должника, направленное на защиту интересов только одного кредитора, порождает проблему неравенства положения кредиторов должника и необходимости соблюдения баланса эффективной защиты интересов кредитора, с одной стороны, и стабильностью гражданского оборота, с другой.
При этом, как показывает практика, вопрос о целесообразности применения норм статей 10, 168 ГК РФ остается актуальным не только для целей внеконкурсного оспаривания, но также и в рамках процедуры конкурсного производства.
Руководствуясь логикой вышеуказанных разъяснений Верховного суда РФ, можно сделать вывод, что конкурсный кредитор лишен права оспаривать сделки на основании ст. 10, 168 ГК РФ, поскольку закон предусматривает иные способы защиты его прав. В частности, ему предоставлено право оспаривать сделки по специальным основаниям в определенных случаях, право обратиться с требованием об оспаривании сделки к арбитражному управляющему, а в случае отказа или бездействия последнего – обжаловать их и обратиться с требованием о взыскании убытков, причиненных действиями (бездействием) арбитражного управляющего и пр.
Оспаривание сделок, совершенных во вред кредиторам, должно осуществляться по банкротным основаниям
Помимо проблемы круга субъектов оспаривания существует проблема разграничения специальных оснований оспаривания сделок (в первую очередь, п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ) и основания, предусмотренного ст. 10, 168 ГК РФ. Она, в свою очередь, имеет существенное практическое значение также для целей исчисления сроков исковой давности, которые составляют три года по ничтожным и один год по оспоримым сделкам, а также для определения применимых последствий недействительности сделки. В частности, такого последствия, как «понижение» очередности удовлетворения требований недобросовестной стороны по сделке в соответствии со ст. 61.6 Закона № 127-ФЗ.
До введения в действие главы III.1 Закона № 127-ФЗ возможность применения ст. 10, 168 ГК РФ представлялась оправданной, поскольку ранее действовавшая ст. 103 Закона № 127-ФЗ имела очень узкую сферу применения и не позволяла признать недействительными большой объем сделок, причиняющих вред имущественным правам кредиторов. Именно в связи с этим обстоятельством первоначально и возник вопрос о необходимости признания сделок недействительными на основании ст. 10 ГК РФ [3].
Однако в условиях действующего правового регулирования, когда Федеральный закон от 28.04.2009 № 73-ФЗ ввел гл. III.1. «Оспаривание сделок должника», предусматривающую ряд специальных оснований для признания сделок недействительными, применение ст. 10, 168 ГК РФ должно быть если не совсем исключено, то хотя бы существенно ограничено.
Следует отметить, что в последнее время в данном направлении наметилась положительная тенденция в судебной практике.
До недавнего времени зачастую специальное основание, предусмотренное п. 2 ст. 61.2. Закона № 127-ФЗ, подменялось квалификацией сделки как совершенной со злоупотреблением правом. Суды, установив, что не доказаны обстоятельства, предусмотренные ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ, признавали сделку ничтожной на основании ст. 10, 168 ГК РФ. Особенно часто такие решения суды принимали в отношении договоров залога и поручительства, заключенных должником без какой-либо экономической выгоды для себя, в целях обеспечения исполнения обязательств третьих лиц (определение ВАС РФ от 11.05.2012 по делу № А36-1986/2010).
В указанных случаях мы имеем дело с ситуацией, когда суды, устранившись от полноценного исследования и оценки обстоятельств, касающихся наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, а также об осведомленности контрагента об этом, ограничивались выводами о тяжелом финансовом положении должника, а также недостаточно обоснованными выводами о недобросовестности контрагента, и неверно квалифицировали сделку в качестве совершенной со злоупотреблением правом.
Представляется, что в случае, когда при совершении сделки должник имеет цель причинить вред имущественным интересам кредиторам, к соответствующей сделке должны применяться специальные основания, предусмотренные ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ. Данный вывод обуславливается тем, что Закон № 127-ФЗ, устанавливая условия признания недействительными сделок должника с учетом специфики процедур банкротства, является специальным законом по отношению к ГК РФ. Таким образом, в силу принципа lex specialis derogat generali, при оспаривании сделок должника необходимо отдавать предпочтение основаниям недействительности, предусмотренным Законом № 127-ФЗ.
Такой подход вытекает также из п. 8 Постановления № 25, в котором Верховный суд РФ, допустив возможность признания сделки недействительной на основании положений ст. 10 и 168 ГК РФ, вместе с тем, указал, что при наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому специальному основанию.
Соответствующий вывод подтверждается постановлением Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 по делу № А32-26991/2009. В рамках указанного дела ВАС РФ указал следующее. Передача должником в преддверии банкротства причитающегося кредитору с предпочтением (то есть в обход установленной законом очередности) в ситуации, когда получивший исполнение кредитор знал или должен был знать о неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным Законом № 127-ФЗ. Таким образом, действие ст. 10 и 168 ГК РФ следует распространять лишь на те сделки, которые совершены с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.
Остается не до конца понятным, что именно имел в виду ВАС РФ, говоря о «пределах дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок». Каковы эти пределы? В юридическом сообществе высказывается мнение, что данная позиция вовсе исключает возможность применения норм ст. 10, 168 ГК РФ в рамках конкурсного производства, хотя из буквального текста судебного акта сделать такой вывод довольно сложно. В связи с этим проблема по-прежнему остается актуальной.
Развивая позицию ВАС РФ о пределах дефектов подозрительной сделки, осмелимся предположить, что по смыслу п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ таким основным дефектом является наличие у должника цели причинения вреда имущественным правам кредиторов. Тогда во всех указанных случаях, в том числе, когда цель причинения вреда имелась и на стороне контрагента, сделка должна признаваться недействительной по специальным основаниям, предусмотренным Законом № 127-ФЗ с соблюдением всех установленных законом условий. В противном случае осуществляется подмена правовой квалификации в том числе в целях обхода правил для признания сделки недействительной по п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ, требующей доказывания определенной совокупности обстоятельств в отличие от признания недействительной сделки, при совершении которой было допущено злоупотребление правом. Очевидно, что в последнем случае отсутствует необходимость доказывания целой совокупности обстоятельств, а установление факта злоупотребления правом в большей степени зависит от судебного усмотрения.
С указанной точки зрения представляет интерес также определение Верховного суда РФ от 28.12.2015 по делу № А63-4164/2014. Здесь суд отменил акты нижестоящих судов о признании договоров поручительства, заключенных должником и банком, ничтожными на основании ст. 10, 168 ГК РФ. Судебная коллегия указала, что сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу предоставившего обеспечение лица. В связи с этим отсутствуют основания ожидать, что кредитор должен был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя (залогодателя). По мнению суда, для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны поручителя (залогодателя), но и со стороны контрагента должника по оспариваемой сделке.
Действительно, признавая сделку ничтожной на основании ст. 10 и 168 ГК РФ и применяя последствия ее недействительности, негативные последствия возлагаются не столько на должника, сколько на кредитора, на стороне которого злоупотребление правом суд не установил. Такая ситуация представляется недопустимой, поскольку нарушает права и интересы контрагента по сделке и ставит под угрозу стабильность гражданского оборота. Вместе с тем, с учетом вышесказанного о приоритете специальных оснований, полагаем, что в случаях наличия цели причинения вреда одновременно у двух сторон сделки, такая сделка должна признаваться недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ.
Таким образом, в рамках дела о банкротстве применение ст. 10 и 168 ГК РФ стоило бы, если не совсем исключить, то хотя бы ограничить лишь теми случаями, когда при совершении сделки причинен вред сторонам или иному лицу, не являющемуся конкурсным кредитором должника. Сюда же можно отнести случаи, когда при совершении сделки хоть и причинен вред кредиторам, но цель причинения вреда преследовал не сам должник, а только его контрагент по сделке. Хотя на практике представить себе такую ситуацию достаточно сложно. В любом случае нельзя не отметить позитивные изменения, произошедшие за последнее время в судебной практике в данном направлении.
[1] Подробнее о практике внеконкурсного оспаривания сделок на основании ст. 10, 168 ГК РФ см. также: Былинкина Е.В. Должник вывел имущество во вред кредитору. Как оспорить такую сделку вне процедуры банкротства // Арбитражная практика для юристов. 2017. № 2.
[2] Эрлих М.Е. Конфликт интересов в процессе несостоятельности (банкротства): правовые средства разрешения: монография. – Москва: Проспект, 2014. С. 151-152.
[3] Витрянский В. В. Банкротство: Научно-практический комментарий новелл законодательства и практики его применения. М., 2010; Зайцев О. Р. Банкротство без обмана // ЭЖ-Юрист. 2009. № 19. С. 1; Акифьева А.А. Должник заключил сделку в ущерб кредиторам. Как защитить активы с помощью статьи 10 ГК РФ // Арбитражная практика, 2014, № 4.
Внеконкурсное оспаривание сделок, совершенных во вред кредиторам
М.Полуэктов / АК Полуэктова и партнеры
Теперь поговорим о таком явлении как “внеконкурсное оспаривание сделок” — когда кредитор должника вне рамок дела о банкротстве оспаривает сделку между должником и третьим лицом, совершенную во вред кредитору.
Допустимость внеконкурсного оспаривания
Некоторые авторы считают, что в нашей правовой системе нет места для внеконкурсного оспаривания сделок.
Объясняют они это тем, что для признания сделок, совершенных во вред кредиторов, недействительными существуют специальные “банкротные” основания, предусмотренные главой III.1 ФЗ “О несостоятельности (банкротстве)” (далее — Закон о банкротстве). То есть, кредитор должен сначала инициировать возбуждение дела о банкротстве своего должника и уже потом в рамках этого дела через арбитражного управляющего или самостоятельно оспаривать ущербную сделку. В этом случае положительный эффект от оспаривания сделки получают все кредиторы, а не один.
С этим подходом нельзя согласиться даже с политико-правовой точки зрения. Не все кредиторы имеют право инициировать возбуждение дела о банкротстве и не все имеют возможность оплачивать немалые расходы по такому делу. Например, кредиторы по убыткам в виде упущенной выгоды не могут быть заявителями по делу о банкротстве. Как тогда им защищать свои права, если должник вывел все свои активы?
Очевидно, что у кредиторов должна быть возможность противостоять злоупотреблениям со стороны должников. Порой такой единственной возможностью является внеконкурсное оспаривание сделки. Тем более, что данный правовой институт имеет многовековую историю. Он был известен еще римскому праву как «Паулианов иск» (actio Pauliana).
Да, такой иск эгоистичен, поскольку подается в интересах только одного кредитора. Однако через механизм сводного исполнительного производства интересы других кредиторов, уже получивших исполнительные листы, будут учтены.
Конечно, могут оказаться не у дел кредиторы, которые еще не имеют исполнительных листов. Но разве для них что-то изменилось бы, если бы выведенный актив так и остался в собственности третьего лица? Как говорится, право любит активных.
Правовая основа внеконкурсного оспаривания
В ГК РФ отсутствует специальная норма для признания недействительной сделки, совершенной в ущерб кредиторам. Однако для этого годятся некоторые нормы более широкого спектра действия.
1. Связка статей 1, 10 и 168 ГК РФ (сделка со злоупотреблением правом).
Ст.1 ГК РФ обязывает участников гражданских правоотношений действовать добросовестно и запрещает извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
Ст.10 ГК РФ не допускает осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
А ст.168 ГК РФ говорит о том, что по общему правилу сделка, нарушающая требования закона и при этом посягающая на права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна.
Что происходит, когда должник вместо того, чтобы рассчитаться с кредитором совершает сделку, направленную на уменьшение своих активов (например, дарит все свое имущество родственнику), оставляя кредитора без возможности обратить взыскание на это имущество? Должник злоупотребляет своим правом свободно распоряжаться принадлежащим ему имуществом. Он нарушает закон, а именно — статьи 1 и 10 ГК РФ. А поскольку такая сделка нарушает закон и при этом посягает на право и законный интерес третьего лица (кредитора) получить долг, такая сделка ничтожна по ст.168 ГК РФ.
На высоком судебном уровне впервые о возможности оспаривания сделки, направленной на сокрытие имущества от обращения на него взыскания, на основании статей 10 и 168 ГК РФ было заявлено в п.10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127 “Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ”. С тех пор изменились статьи 1, 10, 168 ГК РФ, но суть осталась прежней.
В дальнейшем уже Пленум Верховного Суда РФ в п.7 Постановления от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ» воспроизвел эту же правовую позицию: “Если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ)”.
Если читать закон буквально, то для признания сделки недействительной достаточно доказать наличие недобросовестных намерений со стороны одного должника.
Такой подход не вызывает сомнений, если должник передал имущество контрагенту безвозмездно. А если возмездно? Если покупатель купил у должника имущество с хорошей скидкой к рыночной цене, не подозревая о том, что данная сделка совершена во вред кредиторам продавца?
В таком случае суды встают на защиту добросовестного покупателя и гражданского оборота в целом и требуют доказательств недобросовестности обеих сторон сделки.
Недобросовестность заключается в том, что обе стороны сделки должны были понимать, что в результате отчуждения должником имущества его кредиторы окажутся ни с чем.
Как правило, такая недобросовестность устанавливается через следующие обстоятельства:
— родство или аффилированность сторон сделки (например, должник отчуждает имущество детям);
— заключение сделки на нерыночных условиях (например, по сильно заниженной цене);
— отсутствие у покупателя средств для оплаты имущества (для этого суд может запросить справки 2НДФЛ и сведения об остатках денег на счетах).
2. Пункт 1 статьи 170 ГК РФ (мнимая сделка).
Согласно указанной статьи “Мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна”.
Данная статья является специальной, а потому при наличии признаков мнимости сделки применяется именно она, а не статьи 1, 10 и 168 ГК РФ, которые имеют более широкий спектр действия (хотя нередко суды “усиливают” свое решение в ущерб юридической чистоты и применяют все эти нормы вместе, что называется “до кучи”).
Речь идет о тех ситуациях, когда должник с целью избежать обращения взыскания на имущество лишь для вида “переписывает” его на другое лицо, а фактически продолжает им владеть и пользоваться.
Высшие судебные инстанции уже давно квалифицируют такие сделки как мнимые и признают их ничтожными по п.1 ст.170 ГК РФ.
В п.86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ» разъяснено, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании п. 1 ст. 170 ГК РФ.
В Определении Верховного Суда РФ от 05.06.2012 по делу N 11-КГ12-3 указано, что если после совершения сделки должник продолжает пользоваться отчужденным в пользу родственников имуществом, то это свидетельствует о мнимости сделки.
Кто имеет право на иск
Некоторые суды не признают кредитора надлежащим истцом и отказывают в иске о внеконкурсном оспаривании сделки.
Их логика следующая. В п.3 ст.166 ГК РФ сказано: “Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо”. Кредитор же не является ни стороной сделки, ни “иным лицом”, поскольку в законе нет прямой нормы, в которой кредитору предоставлялось бы право оспаривать сделку между его должником и третьим лицом.
Этот подход неправильный. Такие суды не учитывают разъяснения, данные в п.78 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ», где сказано: “Исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки”.
Кредитор, потерявший возможность обратить взыскание на имущество должника, не может защитить свое право иначе как путем иска, направленного на возврат выведенного имущества должнику. Поэтому он имеет право на внеконкурсное оспаривание сделки между его должником и третьим лицом.
Последствия признания сделки недействительной
В случае, если в результате внеконкурсного оспаривания сделка признается недействительной, наступают общие реституционные последствия — каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре — возместить его стоимость.
Если сделка признана мнимой, должнику возвращается титул собственника.
Если сделка признана недействительной в связи со злоупотреблением правом и имущество продолжает находиться во владении контрагента, на контрагента возлагается обязанность вернуть имущество должнику, а на должника возлагается обязанность вернуть контрагенту все, что он получил от должника по сделке.
Если же контрагент успел перепродать имущество добросовестному приобретателю, то такой контрагент уже не может вернуть имущество должнику. В этом случае он должен уплатить должнику рыночную стоимость выбывшего имущества. Имущество остается у добросовестного приобретателя.
Наиболее сложным является казус, когда контрагент успел перепродать имущество недобросовестному приобретателю, то есть лицу, которое знало или могло знать о порочности первой сделки между должником и его контрагентом.
В порядке виндикации истребовать это имущество у недобросовестного приобретателя может только собственник, то есть сам должник. А делать он этого не будет.
Полагаем, что в этом случае кредитор имеет право на оспаривание сразу двух сделок: первой — между должником и первым приобретателем имущества и второй — между первым приобретателем имущества и вторым.
В случае удовлетворения такого иска второй приобретатель утратит титул собственника, что откроет возможность для применения ст.77 ФЗ “Об исполнительном производстве”, согласно которой “обращение взыскания на имущество должника, находящееся у третьих лиц, производится на основании судебного акта …”.
В этом случае снимается другая проблема, связанная с тем, что в нашем позитивном праве не прописана процедура принудительного исполнения решений судов по косвенным искам.[i]
Из-за этого на практике часто возникают сложности с исполнением решений судов по косвенным искам.
Некоторые суды не выдают кредиторам (истцам) исполнительные листы, ссылаясь на то, что в резолютивной части решения суда кредитору ничего не присуждалось. По их мнению, за исполнительным листом должен прийти сам должник, который являлся ответчиком по иску!
Другие суды выдают кредитору исполнительный лист, но в качестве взыскателя указывают должника (ответчика), так как именно в его пользу должно производиться исполнение. Если кредитор предъявит такой исполнительный лист в службу судебных приставов, то ему откажут в возбуждении исполнительного производства на основании того, что он не является взыскателем.
А еще бывает так. Суд сам по заявлению кредитора направляет исполнительный лист в службу судебных приставов, там возбуждают исполнительное производство, затем приходит должник и подает заявление о возврате исполнительного листа (он же взыскатель!), после чего приставы прекращают исполнительное производство.
Данной проблемы не было бы, если бы суды не страдали излишним формализмом и не боялись руководствоваться здравым смыслом либо применять правила по аналогии.
Так, в п.11 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» со ссылкой на п.2 ст.225.8 АПК РФ разъяснено, что в случае удовлетворения иска участника общества о взыскании убытков в пользу общества в исполнительном листе в качестве взыскателя указывается участник общества (т.е. истец), а в качестве лица, в пользу которого производится взыскание, указывается само общество (т.е. ответчик).
Возникают сложности и с исполнением таких решений Росреестром.
В нашей практике бывали случаи, когда регистратор отказывался вносить в ЕГРН запись о праве собственности должника на выведенный актив, ссылаясь на то, что сам должник не подал соответствующее заявление!
В данном случае регистратор игнорировал разъяснения, данные в п.52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав»: «… если в резолютивной части судебного акта решен вопрос … о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП».
Также надо отметить, что сама практика разрешения подобных споров крайне неоднородна. Некоторые суды отказывают в иске, ссылаясь только на то, что выведенное имущество не было арестовано, а значит должник имел право им распорядиться.
Очевидно, что назрела необходимость в даче обобщающих разъяснений Верховного Суда РФ по данному вопросу.
Тем не менее, несмотря на все сложности внеконкурсное оспаривание сделок порой становится единственным эффективным способом защиты прав кредиторов.
[i] Существует точка зрения, согласно которой истинные косвенные иски — это те, которые подаются в интересах определенного сообщества. Например, в интересах всех кредиторов (оспаривание сделки в рамках дела о банкротстве) или всех акционеров (взыскание убытков с директора общества в пользу общества).
В рамках данной статьи не будем вдаваться в эти теоретические дискуссии и будем считать иск о внеконкурсном оспаривании сделки косвенным, поскольку кредитор, не будучи стороной сделки, требует вернуть имущество не себе, а должнику.