дориан грей и бэзил холлуорд отношения
Не сотвори себе кумира: идолопоклонство в мировой литературе (на основе образов Петра Верховенского и Бэзила Холлуорда)
При анализе произведений Ф.М. Достоевского «Бесы» и О. Уайльда «Портрет Дориана Грея» мы не найдём, пожалуй, ни одного явного сходства, ни одной чёрточки, за которую можно было бы уцепиться для сопоставления, кроме самых очевидных, но, к сожалению, никак не связанных с самим содержанием. И «Бесы», и «Портрет Дориана Грея» – романы, оба произведения были созданы в конце XIX столетия, оба неоднозначно восприняты критикой – на этом, пожалуй, и всё.
Однако, есть нечто, что объединяет эти произведения сильнее, чем относительно определённый период первых публикаций; такая линия, которая присутствует в обоих книгах и даже занимает в них важное место. Эта линия – линия взаимоотношений двух центральных персонажей, форма их связи и взаимодействия.
Бэзил Холлуорд в романе «Портрет Дориана Грея» смотрит на самого Дориана с обожанием, называет его «своим искусством» и даже признаётся, что «видит в нём всё». Всё это сильно напоминает отношение Петра Верховенского к Николаю Ставрогину: Верховенский тоже смотрит на Ставрогина как на «самую дорогую вещь в жизни», боится потерять, лебезит… Так, эти пары персонажей объединены своеобразным статусом отношений внутри них: мы видим явное поклонение и даже идолопоклонство одного при абсолютном равнодушии и даже злобе другого.
Идолопоклонство – поклонение ложным богам в виде идолов, а также обожествление собственных страстей и служение им. Давайте разберём это определение: почему же оно подходит под рассматриваемые нами отношения?
Итак, «поклонение» – очень правильное слово в заявленном контексте. Да, именно поклонение, то есть желание почитать и служить, мы читаем в словах Холлуорда, обращённых к Грею, и в словах Петра Степановича Верховенского, обращённых к Ставрогину. «Служители» здесь восхищаются и не скрывают своего восхищения. Читаем определение дальше: «ложные боги в виде идолов». Ложные боги – что это? Это потеря настоящей правды и определение правды своей, личной, не той, что в общих понятиях значит «истина», а то, что значит «истина» для конкретно рассматриваемого человека, то есть это ложная истина. Такой вот своеобразный оксюморон. Идол – что-то материальное, чему поклоняются вместо Бога (распространено в язычестве). Дальше совсем интересно и непонятно: «обожествление собственных страстей», это как? А так же, как и у наших художника и революционера. Первый находит в Дориане Грее «новый мотив в искусстве», а Холлуорд, как мы знаем, предан искусству всей душой. То есть, Бэзил, продолжая служить искусству, служит Дориану Грею, видит в нём свою новую истину, а в воспевании его красоты – своё предназначение. Второй, то есть, Верховенский, также обожествляет собственную страсть, обожествляя Николая Ставрогина, причём тут надо учитывать, что обожествление это происходит своеобразно – при полном отсутствии чего-либо святого в объекте превозношения. Но в этом и суть Верховенского: он разрушает, его цель как революционера-нигилиста – разрушать, поэтому совсем не удивительно, что человек, на которого он ровняется, которого он ставит во главе своего разрушения, разрушитель нравственности в самом себе. Таким образом, и Бэзил Холлуорд, и Петруша Верховенский поклоняются людям, возведённым в идолы ими самими, которые являются, однако, всего лишь их собственными страстями, превознесёнными в обличии реального человека (в случаи с «Портретом…» это, однако, спорно, но об этом позже).
Такая форма взаимоотношений необычна и нестандартна не только для отечественной, но и для всей мировой литературы в принципе. Мы часто встречаем симпатизирующих, ненавидящих, относящихся с пренебрежением или с опаской и, конечно, страстно любящих… Но обожание, смешанное с тоской и даже со страхом, с надеждами и разочарованием, – такое мы встречаем лишь в качестве оригинального исключения в романах гениальных Достоевского и Уайльда.
Влияние Достоевского и его «Бесов», хотя бы даже и косвенное, на «Портрет…» О. Уайльда маловероятно, а «Портрета…» на «Бесов» вообще невозможно (Достоевский издал свой роман на 19 лет раньше Уайльда). И этот факт взаимного «невлияния» авторов друг на друга прекрасно сочетается с различностью стилистик, замыслов, приёмов и всего-всего. Однако, оба писателя придали одной из линий взаимоотношений своих героев очень похожий и мало где встречающийся окрас. Для чего? В чём схожесть и в чём различия освещения данной темы у Достоевского и Уайльда? Как это способствует раскрытию персонажей и сюжетной линии в обоих произведениях? Давайте попытаемся ответить на эти без преувеличения сложные вопросы и понять, как же тема идолопоклонства (это слово, конечно, в нашей статье условно, но вполне оправданно) раскрывается в романах «Портрет Дориана Грея» и «Бесы».
Итак, кто же вовлечён в это странное, запутанное преклонение, например, в романе о юноше с прекрасным лицом? Бэзил Холлуорд и Дориан Грей. Художник и натурщик. Поклонник и кумир. Жертва и убийца. С самого начала в описываемом общении молодых людей чувствуется некий резонанс: то ли лорд Генри, фатально появившийся в жизни Дориана и воздвигший невидимую, но едва ли пробиваемую стену между художником и натурщиком; то ли разница в возрасте (Холлуорд приблизительно на 10 лет старше Грея); то ли внезапность появления Дориана в жизни Бэзила… С самых первых упоминаний о юноше в словах художника сквозит не просто очарование, а неподдельное восхищение, которое даже кажется странным поначалу, пока мы не узнаём Бэзила и его преданность искусству. «Он для меня куда больше, чем просто натурщик» – так говорит Холлуорд. Да, действительно, Дориан Грей отнюдь не просто натурщик, Дориан Грей – это вдохновение, это «новый мотив в искусстве». А что для Бэзила Холлуорда может быть важнее «нового мотива в искусстве»? Интересно вспомнить ситуацию, рассказанную художником лорду Генри, когда Бэзил написал «одну из своих лучших работ» – пейзаж, «за который Агню (вне сценический персонаж – прим.) предложил баснословную сумму». И, по словам самого художника, картина получилось такой удачной именно из-за того, что Дориан в момент работы над ней находился рядом. На глазах читателей Дориан становится необходимым Бэзилу, как краски, как холст, как кисти, то есть как всё то, с помощью чего творчество Холлуорда вообще становится возможным; а если учесть, что творчество и жизнь для Бэзила неразрывно связаны, без одного не существует другого, то становится ясно, что Грей уже не просто друг, не просто натурщик, он – необходимость. Жизненная.
Такой же необходимостью становится Николай Ставрогин для Верховенского-младшего в «Бесах». Здесь, конечно, другая ситуация, здесь и не пахнет искусством. Как говорил Ленин, революция в белых перчатках не делается; наверное, именно поэтому отношение Верховенского к Ставрогину не кажется нам таким возвышенно прекрасным в идеальном смысле, как отношение Холлуорда к Грею. Весь роман Достоевского в силу своей главной – антиреволюционной – идеи пропитан ощущением грязи, путаницы (конечно, прежде всего в головах), чего-то мерзкого и априори неправильного, но неизбежного и неизменного. Революция, кровавая и страшная, приближается семимильными шагами, и ожидание этого кошмара передаётся от автора читателям. Это ощущение, как огонь, перебрасывается со всего романа на его части – и вот мы уже ясно видим, хотя и ещё плохо осознаём, что есть в отношении Верховенского к Ставрогину что-то пугающее, «грязное», противное. Петруша именно лебезит, заискивает, он мерзок и эта его одержимость Николаем Всеволодовичем тоже мерзка. Но откуда у читателей берётся это ощущение и зачем оно понадобилось Достоевскому? Ответ на оба вопроса кроется в самом герое. По замыслу автора Верховенский всем своим существом, начиная от имени Пётр, которое так ненавидел писатель, и заканчивая своими гнусными мыслями и поступками, должен отталкивать читателя от себя. Всё в нём должно быть противно. Очевидно, эта его одержимость Ставрогиным как «Иваном-царевичем», который возглавит планируемую разруху, также должна отталкивать. И, хотя Ставрогин точно также необходим Верховенскому как и Дориан Грей Бэзилу, нам его уже почти не жалко, эта необходимость кажется нам странной и как будто даже надуманной. И всё это именно потому, что Достоевский не предусмотрел для Верховенского светлых чувств. Ставрогина надо рассматривать под микроскопом, пристально и долго изучать, потому что этот многосложный персонаж создан для того, чтобы не быть однозначным. С Петром же всё проще, и при вопросе о чём-то искренне добром мы с лёгкостью можем ответить: «Он бы так не поступил…». Однако, тут надо оговориться и заметить, что Ф.М. Достоевский на то и гениальный писатель, чтобы не оставить образ незаконченным, непродуманным. Даже с Петрушей всё не так просто: была у него история с отцом, ещё в детстве, когда нерадивый папаша бросил его на попечение тёток… Но об этом уже нужно говорить отдельно.
Таким образом, мы видим, что тема поклонения у Уайльда и Достоевского звучит по-разному. И это понятно и оправданно, ведь сами герои, впутанные в такой тип отношений, в обоих романах совершенно разные. Каков Бэзил Холлуорд? Он – добрый, мягкий, немного не от мира сего, его помыслы чисты и искренны, он несёт в себе свет и любовь к искусству. А Пётр Верховенский? Жестокий и жёсткий, он не знает ни любви, ни сострадания; революция, всеобщее разрушение – вот его цели, вот то, ради чего он живёт. Однако мы не можем сказать, что у него нет ничего святого. Если рассматривать определение святого как определение чего-то неприкосновенного, жизненно важного, самого главного и идеального, то под это определение отлично подходит Николай Ставрогин. Он, конечно, не святой, отнюдь нет, однако для Верховенского он – «солнце», незаменимый и необходимый идеал. Верховенский сам говорит Ставрогину: «Мне вы, вы надобны, без вас я нуль. Без вас я муха, идея в склянке, Колумб без Америки». То есть, идеал, хотя и такой сомнительный, у Петруши всё-таки есть. Это иллюстрирует то, что и у Верховенского есть слабые стороны, такие места, куда нельзя бить. Так Пётр Степанович становится уже не полностью «чёрным» и более понятным читателю, то есть болезненная одержимость Ставрогиным помогает сделать образ Петра Верховенского законченным и точным.
Но вот на что ещё стоит обратить внимание: писатели нарочно позволяют своим героям нарушить заповедь «Не сотвори себе кумира». В обоих романах эти самые «кумиры» помогают лучше понять и тех, кто их «сотворил». Дориан Грей в начале романа – действительно идеал, каким бы громким не было это слово. Он умён, добр и непорочен, его чистое сердце полно любви к жизни. Именно к такому Дориану, а не к жестокому и развратному моральному уроду, тянется душа Бэзила, именно такой Дориан становится главным вдохновителем и кумиром художника. Отсюда можно сделать вывод, что и сам Холлуорд – светлый, искренний человек, верящий в человечность, в добро, в силу не только искусства, но и любви. Безгрешный Дориан, этот «ангел», как его называет художник, становится идеалом для Бэзила именно потому, что не только его лицо, но и его душа прекрасна, а значит, изображение восхищения Бэзила Дорианом помогает Уайльду раскрыть образ художника.
То же самое применимо и в случае с «Бесами». Достоевский не зря именно Николая Ставрогина ставит в кумиры Верховенского-младшего. Заплутавший в поиске истины, порочный, разрушающий и разрушенный, Ставрогин как никто другой подходит на роль человека, который возглавил бы хаос, планируемый Верховенским. В гнилой душе Петруши есть место лишь для одного, такого же гнилого, человека, и этот человек, конечно, Николай Всеволодович. Да, тот самый Николай Всеволодович, который публично поцеловал чужую жену, укусил за ухо другого человека, отказался от религии, украл деньги и, наконец, обесчестил маленькую девочку – именно этот Николай Всеволодович становится «предводителем» и «солнцем». Да, Ставрогина смело можно назвать монстром. Но не эти ли грязные грехи, которые так и липнут к нему, привлекают Верховенского? Даже не привлекают, нет – очаровывают и поглощают, полностью подчиняют себе. Не зря Верховенский говорит Ставрогину: «Я никого кроме Вас не знаю», «Вы моя лучшая половина» … Понаблюдав за восхищением, с которым Пётр Степанович говорит со своей «половиной», мы понимаем, что и сам Петруша – тот же монстр, только в чуть другой форме. Его собственная аморальность требует Ставрогина, льнёт к нему, к его грешности. Так, изображение этого поклонения, как и в случае с Бэзилом и Греем, позволяет нам понять самого Верховенского.
Влияние такого идолопоклонства на сюжет в обоих романах естественно: ведь не может же такая важная линия проскользнуть незаметно! Значит, писатели специально описывают именно такую форму отношений и именно у таких персонажей, не боясь нарушить концепцию и замысел произведения, – но зачем?
С «Бесами» всё обстоит чуть сложнее. На первый взгляд одержимость Верховенского Ставрогиным растворяется в сюжете, особенно после убийства Ивана Шатова, когда Пётр Степанович поспешно сбегает в Петербург. Автор разводит своих героев по разным дорогам, и, кажется, сюжет больше никак не связан с линией их взаимоотношений. Однако, если присмотреться повнимательнее, можно заметить, что весь роман завязан на этой линии. Каждый, кто хоть однажды поддавался страстному увлечению, знает, что есть нечто или некто, с чего или с кого это увлечение началось; тот, кто подал идею, вдохновил. Неизвестно, Ставрогин ли заронил когда-то давно зерно революционных идей в душе Петра Верховенского, однако мы знаем наверняка, что именно он во многом является той движущей силой, тем стихийным вдохновением, на которое эти самые идеи опираются. Верховенский-младший одержим революцией и Николаем Ставрогиным – тоже революцией, по сути, только своей собственной. Во главе планируемой смуты Пётр Степанович хочет поставить именно Ставрогина, видит в нём «неслыханную силу», «рычаг, чтобы землю поднять», именно из-за его внутреннего морального опустошения, как мы уже говорили: «Ведь я потому и схватился за вас, что вы ничего не боитесь». Здесь надо обратить внимание на эпизод, где Николай Всеволодович намекает, что может отказаться от участия в «смуте»:
«— Так это вы серьезно на меня рассчитывали? — усмехнулся злобно Ставрогин.
— Чего вы смеетесь, и так злобно? Не пугайте меня. Я теперь как ребенок, меня можно до смерти испугать одною вот такою улыбкой…».
Мы видим, как Верховенский боится потерять Ставрогина, своего «предводителя», потому что он – символ разрушения, краха, и не только для Петра Степановича, но и для самого Достоевского. В линии «Верховенский-Ставрогин» раскрыта одержимость революционеров-нигилистов своими ложными идеалами, их поклонение аморальным, априори неверным вещам. То есть, для «Бесов» эти отношения очень важны, так как помогают автору и читателю разобраться, откуда же молодые люди берут идеи разрушения и почему так легко ими увлекаются.
Однако, заповедь «Не сотвори себе кумира» существует не просто так, за её нарушение должно последовать какое-нибудь наказание. Как же Уайльд и Достоевский наказывают своих героев?
В отличие от «Портрета Дориана Грея» в «Бесах» мы не увидим таких страданий, однако не стоит думать, что для Петра Верховенского всё прошло бесследно. Когда Николай Ставрогин окончательно с ним рассорится, Верховенский потеряет главное, что у него было – своё «солнце». Тот, на кого были все его надежды, бросил его, оставил. Вот как в романе описано осознание Верховенским того, что Николай Всеволодович и правда может отказаться: «Ставрогин взглянул на него наконец и был поражен. Это был не тот взгляд, не тот голос, как всегда или как сейчас там в комнате; он видел почти другое лицо. Интонация голоса была не та: Верховенский молил, упрашивал. Это был еще не опомнившийся человек, у которого отнимают или уже отняли самую драгоценную вещь». В конце романа мы уже не увидим, как Пётр Степанович насовсем потеряет «самую драгоценную вещь», но мы-то уже знаем, что для него это страшно, по-настоящему страшно, возможно, страшнее чего-либо другого. Да, в бегстве Верховенского в конце произведения есть некая фальшивость, ведь он принципиален и хитёр и, уж конечно, не откажется от идей революции из-за временной неудачи. Но его «лучшая половина», Николай Всеволодович Ставрогин, который был так необходим, навсегда утерян. Предвосхищает ли это определённые изменения в душе Верховенского? Пожалуй, что да, ведь недаром на протяжении всего романа Достоевский так старательно обрисовывает эту бесовскую одержимость Ставрогиным. Ничего не проходит бесследно.
Рассмотрев «Бесы» и «Портрет Дориана Грея» с точки зрения раскрытия темы идолопоклонства, мы приходим к выводу, что эта тема совершено по-разному звучит у двух совершенно разных авторов. Да и сложно найти два других таких романа, сравнивать которые (даже если только с одной стороны) было бы так же трудно. К тому же тема идолопоклонства необычна и рассматривается в художественных произведениях редко. Но, как бы то ни было, проанализировав и покопавшись, мы всё же видим, что есть схожесть, хотя и не большая. Герои сложны, а их поступки не всегда подаются объяснению, однако совершенно очевидно, что страдание, которое принимают на себя нарушившие вторую библейскую заповедь, объединяет этих сложных и разных героев. Ошибка, ставшая частью жизни, эту самую жизнь способна если не сломать, то покалечить. Поэтому и Ф.М. Достоевский, и О. Уайльд, эти два писателя-гения, писателя-обличителя, такие разные и яркие, вечные и незыблемые, хотя и говорят со своими читателями на разных языках, хотя и пишут по-разному и о разном, преданы одной и той же цели уберечь, предупредить и научить и потому громогласно заявляют: «Не сотвори себе кумира».
В чем смысл фильма «Дориан Грей»?
Художник — тот, кто создает прекрасное.
Раскрыть людям себя и скрыть художника — вот к чему стремится искусство.
Критик — это тот, кто способен в новой форме или новыми средствами передать свое впечатление от прекрасного.
Высшая, как и низшая, форма критики — один из видов автобиографии.
Те, кто в прекрасном находят дурное, — люди испорченные, и притом испорченность не делает их привлекательными. Это большой грех.
Те, кто способны узреть в прекрасном его высокий смысл, — люди культурные. Они не безнадежны.
Но избранник — тот, кто в прекрасном видит лишь одно: Красоту.
Предисловие к книге Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея»
Жанр: фэнтези, триллер, драма
В списке наиболее часто экранизируемых произведений всемирной классики «Портрет Дориана Грея» занимает одно из почетных мест. До экранизации Оливера Паркера, созданной в 2009 г., по роману О.Уайльда сняли свыше 30 фильмов. Среди них есть и весьма неожиданные версии. Например, в фильме А.Голдштайна, снятом в 2004 г., действие разворачивается в 1980-х гг. и стареет не портрет Дориана, работающего фотомоделью, а его фотография. А в экранизации Т.Мэйлама «Грехи Дориан Грей» (1983) Дориан — не мужчина, а женщина.
Чем же так привлекателен для режиссеров роман Уайльда и что нового в историю Дориана внес Оливер Паркер, чья экранизация признана одной из лучших? Чтобы ответить на эти вопросы, обратимся к идеям романа и его сюжету.
История, рассказанная Уайльдом, восходит к старинным легендам о продаже души дьяволу. В ней можно выделить две идеи, тесно переплетающиеся между собой: идею красоты и молодости как главной ценности и идею поиска наслаждений как смысла жизни. Дориан хочет быть вечно молодым не только потому, что он влюблен в свое лицо, как Нарцисс, но и потому, что красота открывает ему путь к любым удовольствиям.
Обе идеи актуальны и спустя сто с лишним лет после написания романа. Люди во всем мире тратят миллионы долларов, чтобы казаться моложе, а пластические операции с целью устранения морщин делают не только кинозвезды и фотомодели, но и политики. Мы живем в обществе потребления, одержимом культом красоты, и это делает историю Дориана Грея очень современной. Именно потому Паркер обратился к ней, внеся в сюжет свои дополнения.
В фильме Паркера то же время действия, что и в романе — викторианская Англия; сохранены основные сюжетные линии и герои, но общая тональность киноповествования намного мрачнее. Если роман начинается с разговора лорда Генри и художника Бэзила июньским солнечным полднем, то первым кадрами фильма является сцена жестокого и кровавого убийства, совершенного ночью. С самого начала зритель знает, что Дориан стал преступником.
Чтобы понять, как такое случилось, режиссер обращается к прошлому героя, год тому прибывшего в Лондон, где он унаследовал дом своего деда, лорда Келсо.
Юный Дориан наивен, неопытен, не искушен в светской жизни: за три недели он познакомился лишь с благотворительным кружком леди Агаты и Бэзилом Холуордом. Примерно такой Дориан предстает перед нами и в романе Уайльда. Все меняется после знакомства юноши с лордом Генри.
Очень символично начало их дружбы в фильме Паркера: лорд Генри угощает до того не курившего Дориана сигарой. Это первый шаг — пока еще относительно невинный — на пути приобщения неофита к «радостям жизни», которым лорд Генри в фильме занимается более интенсивно, чем в романе. Он же и соблазняет Дориана идеей продажи души дьяволу в обмен на вечную молодость, глядя на великолепный портрет юноши, написанный Бэзилом.
Первая любовь Дориана из-за его эгоизма заканчивается трагедией: юная актриса Сибилла Вейн, которую он соблазнил, бросилась в реку. После ее смерти Дориан впервые замечает странные изменения портрета, который он хранит у себя дома: из его глаза выползает червяк. Трупной червь символизирует начало разложения души Дориана, который после смерти Сибиллы, что называется, пускается во все тяжкие — оргии, наркотики и т.д.
Когда Бэзил просит Дориана одолжить его портрет для выставки, тот категорически отказывается. Несколько позднее Дориан соблазняет Бэзила, повергая того в душевное смятение. Отношения художника и модели заканчиваются убийством: Дориан убивает Бэзила, пришедшего с требованием показать ему портрет.
Дориан убивает художника по двум причинам: и потому, что Бэзил узнал тайну портрета, который стареет вместо Грея, и потому, что он создал этот портрет, наделенный дьявольской силой. Бэзил Холлуорд первый расплачивается за то, что пусть невольно, но помог Дориану превратиться в морального монстра. Убив бывшего друга, Дориан прячет его расчлененный труп в чемодан и сбрасывает в Темзу, после чего надолго уезжает из Англии. С этого момента сценарий фильма начинает достаточно сильно отклоняться от сюжета романа.
В чем смысл появления Эмили — дочери лорда Генри?
Вернувшись на родину из дальних странствий через много лет, Дориан знакомится с дочерью лорда Генри, влюбляется в нее и надеется, что ее любовь поможет ему начать новую жизнь.
Но отец Эмили в ярости: он не верит в чувства Дориана и не хочет видеть его рядом со своей дочерью. В доме Эмили происходит безобразная сцена.
Такого персонажа, как Эмили, в оригинальном романе Уайльда нет. Сценарист и режиссер ввели его для того, чтобы подчеркнуть вину и ответственность лорда Генри за то, что случилось с юным Дорианом. Когда-то лорд Генри подтолкнул неопытного юношу на ложный путь, и теперь он платит за это судьбой собственной дочери. Одновременно зритель видит, как меняется сам Генри, его психология и убеждения: то, что казалось ему забавным экспериментом с человеческой душой, теперь, когда речь идет о родной дочери, внушает отвращение и ужас.
Но все попытки разлучить Эмили и Дориана оказываются напрасны: они вступают в брак.
В чем смысл финальной сцены?
У лорда Генри остается только один способ избавить свою дочь от Дориана — уничтожить портрет. Он проникает в дом Дориана и находит на чердаке занавешенный портрет. Догнавший его Дориан сперва пытается убедить Генри, что это портрет его дедушки, но безуспешно. Тогда со словами
«Я стал всем тем, чем ты боялся быть, но я всегда старался быть лучше, чем я есть!»
Таким образом, зритель видит, что каковы бы ни были грехи Дориана, в нем еще оставались человеческие чувства — любовь к Эмили (он признается перед смертью, что его сердце принадлежит только ей), раскаяние и страдание. Он выступает собственным судьей и палачом, заставляя предположить, что если бы не стечение обстоятельств, Дориан мог бы прожить иную жизнь.
Что произошло с портретом
На первый взгляд, такая трактовка противоречит слогану фильма: «Молодой навсегда. Проклятый навеки». Если Дориан был способен на искупление грехов, разве он проклят? Все точки над i расставляют последние кадры, где Генри, превратившийся в отвергнутого собственной дочерью кашляющего старика, смотрит на портрет, снова ставший молодым. Когда он уходит, глаза портрета оживают. Это значит, что душа Дориана навсегда стала пленницей портрета, и ей не найти спасения.
Всё о кино
11.5K постов 40.5K подписчика
Правила сообщества
1. Запрещено нарушать основные правила Пикабу (нет спаму, оскорблениям, вбросам, рекламе, политике).
3. Категорически запрещены спойлеры без специального тега или предупреждения как в постах, так и в комментариях.
4. Ставьте корректные теги при создании поста и указывайте в названии суть. Для постов с видеообзорами обязательно указывать тег «видеообзор». Для постов с видео c Youtube рекомендуется указывать название канала в тегах и небольшое описание, чтобы было понятно о чём это видео.
5. Запрещено целенаправленное разжигание негатива с отсутствием всякой аргументации. Авторы регулярных токсичных и агрессивных комментариев будут блокироваться. Давайте поддерживать дружественную атмосферу и уважать друг друга.
6. Будьте грамотны при составлении поста. В случае множественных ошибок в тексте пост будет удален в общую ленту, а автор, в случае неоднократного несоблюдения правил, заблокирован.
7. В сообществе не приветствуются фейки, вбросы, теории заговора, конспирология и параноидальные бредни.
Может быть стоило брать в рассмотр первоисточник, нежели переосмысление группы лиц?
Как по мне Уайльд поумнее будет
А сделай пожалуйста такой же разбор любой из серий смешариков. Типа:
А в чем смысл душевных терзаний Пина?
А в чеп причина шизофренического поведения Кроша?
Истоки депрессии и суицидальных наклонностей Кроша?
Зайдёт на ура такой пост, ведь смешарики по своему смыслу, сюжету и наполненности переигрывают большинство современных фильмов.
Может немного не в тему, но все же
Смысл можно найти в чём угодно
Я привык упрощать вещи. Даже на работе мне платят за то, чтобы простым языком рассказывать о сложном. К сожалению, мы часто представляем простую вещь запутанным клубком смыслов.
В 80-х годах в одном подмосковном клубе обсуждали фильм Тарковского «Зеркало». Час обсуждали, два, пока уборщица, которая ждала, когда же люди уйдут, не сказала:
– Хватит спорить, тут ведь и так понятно о чём фильм.
– Всё просто. Человек прожил жизнь, и когда пришло время умереть, он вспомнил, сколько гадостей наделал окружающим людям, которые его любили. Очень взволновался этим и захотел попросить прощения, но было уже поздно.
Я не смотрел «Зеркало», но знаю две вещи. Во-первых, его трактовка до сих пор вызывает споры. Во-вторых, уборщица была права, хотя бы потому, что не усложняла то, что видит.
Смысл можно найти в чём угодно. И уже поэтому к его поиску нужно относиться проще.
Форрест Гамп и простота важных тем
Фильм Форрест Гамп напоминает нам, какое излишнее значение мир сегодня придает средствам массовой информации, политическим событиям разного масштаба, насколько он погряз в войнах, постоянной конкуренции.
Мы перестали ценить и благодарить жизнь за здоровье, за близких людей рядом, за радость просто побегать в свое удовольствие от побережья Атлантического до Тихого океана.
Глазами Форреста мир кажется простым и понятным – он не заглядывает за грань, не ищет подтекст в словах и событиях. Кто-то скажет, что такая наивность опасна в нашем мире, но не более того, как вы к этому относитесь – негативом или позитивом наполняете свои мысль и мир вокруг себя.
Форрест грустит, вернувшись к себе домой, после смерти матери. Его насыщенная жизнь всегда кажется ему неполноценной, так как он скучает по своей любви, скучает по Дженни каждый день. Даже когда его окружают великолепные пейзажи, где в глади озера отражается словно второе небо, он готов променять это все на несколько минут с близким человеком.
Весь успех бизнеса по вылову креветок становится для него чем-то далеким, когда он слышит новость о болезни своей матери. Даже в стрижке газона, как почетный гражданин, Форрест находит свое умиротворение и счастье. Пока молодые люди строили важные планы по поводу встречи с главой государства, Форресту Гампу было важно, что на таких приемах можно было кушать вдоволь и пить сколько угодно бутылок Doctor Pepper.
Когда выпадает возможность выступить, как Мартин Лютер Кинг, перед многотысячной аудиторией напротив монумента Вашингтона, молодой ветеран рассказывает свою “только одну вещь про Вьетнам”. Форрест понимает, что он не очень умен, не лучший муж или отец, но он отдает всего себя своим близким.
Форрест Гамп незатейливо объясняет, что его назвали в честь предка, который был одним из основателей Ку-Клукс-клана – для главного героя это были люди, которые ездили на лошадях и носили странные белые балахоны на голове.
Радикальная организация “Черных пантер” показалась ему не более чем группкой агрессивных людей, которые строят свои планы с видом из окна на Капитолий.
Целые эпохи американской истории раскрываются, словами и, видимо, понимаем Форреста через истории родословных людей лейтенанта Дэна и матери Баббы. Предки мужского пола одного умирали с флагом в руках на фронтах Войны за независимость, Гражданской войны, Первой Мировой и Второй Мировой. Предки женского пола матери Баббы столетиями подавали белым жителям Америки креветки. Два квадратных метра упрощенной декорации поля боя в одном случае и комнаты с видом на зеленые луга в другом.
Форрест не понимал, о каком «отношении» отца Дженни к ней и сестрам идет речь – он понимал это слишком буквально – что отец любил и целовал своих дочерей. До самого конца истории Дженни и до сноса старого дома, он так и не знал, и не смог бы понять, в чем была важнейшая социальная проблема.
Там, где Оливер Стоун в фильм “Рожденный 4 июля” показывал ужасы госпиталя для раненных во Вьетнаме американских солдат, Форрест Гамп видит лучшее – что можно вдоволь кушать мороженное, лежать на животе и играть в пинг-понг.
Проблема расовой сегрегации в середине ХХ века и Борьба за гражданские права для Форреста – это еще одна страница его упрощенного понимания. Он поднимает упавшие вещи чернокожей студентки, которую сопровождает до парты Национальная гвардия, исполняющая указ президента, против воли губернатора Уоллеса.
Вся сложность американского футбола, целый мир спорта, больших ставок, конкуренции, миллиардов долларов, оборачивается для Форреста Гампа необходимостью просто быстро бежать с мячом в руках. Ему достаточно этого, чтобы его имя было на плакатах, а заодно еще и получить диплом колледжа.
Многообразие Соединенных штатов Америки для героя Тома Хэнкса, умещается в смешные имена солдат из его взвода, которые являются названием штатов. Вавилонская башня призыва в армию молодых мужчин со всей страны видится протагонистом очень просто. Он даже начинает путать места и имена.
Вся суть жестокой войны в Юго-Восточной Азии показана через призму некоторых “самых важных” вещей, которые должен знать новобранец. Нужно перестать отдавать честь офицеру, беречь свои ноги от влаги, слушать приказы, не попадать в неприятности и искать какого-то «Чарли» (позывной, которым американские военные использовали для условного обозначения врагов). Во Вьетнаме нужно было просто идти вперед, а идти там всегда было куда. Когда Бабба на пороге смерти, спрашивает Форреста, почему так случилось, его друг понимает вопрос слишком буквально – “Тебя подстрелили”. Антивоенные протесты в Америке для главного героя оказываются просто собранием бранящихся людей в Вашингтоне.
Еще один спорт, который получил от Форреста Гампа свое упрощение – это пинг-понг. Ему, как и в случае с другими важными вещами в его жизни, просто сказали не сводить глаз с мяча. Не перегруженный смыслом этого действия, Форрест просто делал то, что ему показали. Был звездой спорта и побывал в Китае. Сложность международных отношений и борьбы идеологий для него свелась к игре в пинг-понг и к портрету Мао.
Пока журналисты и миллионы американцев били голову над тем, какой протест своим бегом выражает Форрест Гамп, ему просто захотелось пробежаться. За какие-то несколько секунд озвучиваются важнейшие темы в объективе общественного внимания, но они для Форрест просто набор слов.
Целая культурная революция в США в 1960-1970-х передается через историю Дженни и через то, как Форрест видит это. Эротические фотографии женского тела в журнале “Playboy”, битники, “лето любви” и знаменитая символическая песня “If you go to San-Francisco”.
Когда Дженни, уже мудрёная опытом в колледже, спрашивает у своего друга детства, приходилось ли ему быть с женщиной, Форрест говорит, что он порой сидит с ними рядом на уроках, а последующий за этим первый близкий опыт оборачивается поводом для шуток. На вопрос, кем он хочет быть в жизни, главный герой произносит культовую фразу: “А разве я не буду собой”.
Пока все смеются над Форрестом, называют его глупым, он исполняет обещание, которое дал лучшему другу. Неважно, насколько критическое отношение окружающих к идее заниматься ловлей креветок, покупать старую дырявую лодку. Оказывается, решением от периода первых неудач, становится для Форреста просто нанесение самого прекрасного имени на борт своего судна.
Форрест с улыбкой вспоминает, сколько раз он встречался с американскими президентами: Кеннеди, Джонсоном, Никсоном. Сидел на телешоу рядом с культовым Джоном Ленноном. Будучи еще ребенком, танцевал под необычную музыку путешественника, который после станет королем сцены Элвисом Прэсли. Он расценивал этих великих людей, эти личности, как просто приятных или не очень. В его памяти отложилось, что спустя несколько лет после встречи, с ними порой случались плохие события. Впрочем, один телефонный звонок ночью, как показывает кино, стоил президентского кресла Ричарду Никсону, после Уотергейта.
Форрест Гамп не может понять в глобальном смысле, почему люди уходят из жизни. Так было с Баббой, затем с его матерью, а после и с Дженни. В случае с последней речь идет о каком-то “неизвестном вирусе” в начале 1980-х. Самой удачной метафорой на жизнь для него остается коробка шоколадных конфет.
Форрест Гамп никогда не стремился к публичности, к тому, чтобы намеренно выставлять свою жизнь напоказ. Он даже не задумывался над тем, кем хочет стать, предпочитая оставаться собой. Таким образом, следовал одному из постулатов личностного развития – принять себя как личность и развивать свою уникальность, индивидуальность, ведь второго такого человека никогда не было, нет и не будет в мире.
Он продолжал быть собой всегда и везде и этим очаровывал людей, он попадал на передовицы газет и на телевидение, на лучшие спортивные соревнования. Форрест Гамп никогда не придавал значение материальным вещам. Он слукавил, поучаствовав в рекламной компании теннисной ракетки только по совету матери и из понимания, что эти деньги ему пригодятся, чтобы выполнить обещание перед Баббой. Он является миллионером, владея крупными компаниями и даже акциями Apple, но в его словах нет важности или желания возвыситься за чужой счет.
В качестве сюжетного и смыслового контраста к простодушию Форреста подается история его второй половины – Дженни. Она росла в неблагополучной семье и ей еще в детстве было тесно в пенатах Гринборо, Алабама. Девушка стремилась к публичности, она, как и миллионы девушек до и после нее, мечтала быть известной, быть звездой. Она, словно то перышко, следовала за дуновением американской истории, куда оно направляло ее. Форрест Гамп много лет был для Дженни слишком приземленным, слишком простым, не понимающим ее амбиций. Только по итогу он достиг немыслимых высот, а ее жизнь оказалась чередой неудач и смятений, падения до наркотиков и развязного образа жизни. У нее никогда не было достойной работы или достатка, своего хорошего жилья, а умиротворение настало только в последние месяцы жизни. К концу которой она вернулась к Форресту, которого столько лет держала про запас.
Во многих смыслах мальчик в ортопедической обуви разрушил общественные стереотипы своего времени. Очень часто он слепо следовал наставлениям других людей, в особенности матери и Дженни, но дальше менял привычное положение вещей. Можно сказать, что его простодушие и невысокий коэффициент интеллекта сыграли в этом значимую роль. Кто-то может посетовать на удачу, которой всем всегда не хватает и которая так легко заметна в успехах других. Можно ли сказать, что Форрест Гамп просто каждый раз оказывался в нужном месте и в нужное время, чтобы на него обращали внимание, и чтобы он менял устоявшееся положение дел.
Прежде всего, Форрест Гамп всегда оставался сам собой – то, чего не хватает большинству людей. Он не ставил себе цель намеренно не быть таким как все, ломать устои, выделяться. Он был другим с рождения и просто оставался тем же мальчиком в ортопедической обуви, при этом изменившим историю Соединенных штатов локально и глобально. Он просто не знал и не мог отдавать себе отчет в тех надуманных ограничениях, что человек может делать и что не может. Если бы его, как всех вокруг, одолевали сомнения, Форрест не основал бы крупнейшую компанию по вылову креветок. А так вопрос для него состоял лишь в выполнении слова, которое он дал лучшему другу. С одной стороны, Форрест Гамп часто подпадал под влияние других и следовал за потоком. С другой – брал ответственность за свою жизнь в свои руки, не искал оправданий и не клеветал успехи других.
Сам фильм Форрест Гамп часто заслуженно попадает в списки самых жизнеутверждающих и мотивирующих картин. Исключительно положительный герой, его приключения на полотне истории, много юмора, отличная музыка и яркая визуальная составляющая. А еще мысль, что в этом мире можно достичь чего угодно, если быть искренне собой, не отступать от пути и давать другим больше, чем ты ждешь для себя. Во многих смыслах, Форрест – беззаветный оптимист и альтруист, который готов отдать все, что у него есть близким и даже посторонним, если им это будет важнее или они попросят.
Пока для сотен тысяч американских военных война во Вьетнаме была настоящим адом, Форресту нравилась осмысленность его дней, когда нужно было постоянно идти куда-то вперед, слушаться лейтенанта и искать того самого парня по имени Чарли. Пока спортсмены начинали играть в пинг-понг с беспамятного детства, Форрест Гамп просто начал следить за мячом и стал звездой. Пока миллионы американцев грезили попасть в новости и стать знаменитостями, Форрест Гамп просто бежал вперед, не привлекая к себе специально внимания. Мужчины в баре глазели на поющую голой девушку, а Форрест полез бить морду обидчикам и закрыл Дженни собой. Молодые ребята жали руку президенту и говорили о своих амбициях, а Форрест Гамп просто хотел сходить в туалет или готов был показать свое пикантное ранение главе государства.
Сюжет фильма Форрест Гамп построен как монолог главного героя с редкими вопросами и комментариями от его слушателей. Эта скамья стала своеобразной метафорой всей американской истории, через которую проходит жизнь Форреста Гампа. Рядом с ним сидит молодая чернокожая девушка, которая вежливо игнорирует поток сознания от соседа. Молодая женщина с ребенком, которая помнит события 1960-х.
Мужчина в возрасте, с насмешкой отвергающий мысль, что он сидел рядом с миллионером и знаменитостью. Сразу за ним в большей степени вовлекает себя пожилая дама и оказывается (хотя мы и так это знаем), что Форрест говорил правду и его слова не просто “очень интересная история”, о чем незамедлительно говорят передовицы американских журналов.
Собеседники меняются вокруг Форреста, как менялись поколения американцев в его рассказах. Неизменным остается сам рассказчик, который с воодушевлением и простодушием делиться самыми личными вещами, на которые не способны другие. Форрест слово откровенно комментирует важные события последних двадцати пяти лет, без стеснений и даже с улыбкой. Запомнят ли эти люди о чудаковатом соседе по лавочке, унесут ли они с собой частичку истории.
Станут ли после искать информацию об этом человеке? Для Форреста они являются все теми же шоколадными конфетами, которые предлагает жизнь, когда ты запускаешь руку в коробку с ее секретами и возможностями.
После своего первого Оскара за лучшую мужскую роль в Филадельфии, Том Хэнкс делает удивительный прогресс – он второй год подряд получает эту самую престижную награду.
Эндрю Беккет и Форрест Гамп сюжетно, идейно, эмоционально, абсолютно разные персонажи мирового кино и Том Хэнкс заслужил свои награды в обоих случаях, ведь у него получилось два совершенно потрясающих образа.
Сколько раз мы посмеивались, когда видели эту чудаковатую, с наклоном вперед, походку Форреста. Улыбались его произношению и южному акценту, глупому выражению лица в ответ на серьезные вопросы. Какой калейдоскоп мимики в некоторых сценах отражается в этом герое. Насколько искренним он кажется и насколько беззаветно и искренне мы верим, что перед нами настоящий человек, а не просто выдумка писателя Уинстона Грума, сценариста фильма или режиссера Роберта Земекиса. Том Хэнкс не просто играет Форрест – он на два с лишним часа и есть Форрестом Гампом во плоти.