к чему идет белоруссия
Пять вопросов о ситуации на границах Белоруссии со странами Евросоюза
Откуда снова появились мигранты на границе Белоруссии с ЕС
На территории Белоруссии сейчас могут находиться 12–15 тыс. мигрантов, сообщил 9 ноября в эфире польского радио представитель спецслужб Польши Станислав Жарын. «Это группа, которой удалось прибыть в Белоруссию в последние месяцы», — уточнил он (цитата по «Интерфаксу»). Накануне непосредственно на границе с Польшей, по словам Жарына, собралось примерно 4 тыс. мигрантов. По данным белорусского госагентства БелТА, значительную часть тех, кто пытался в понедельник пересечь в этом районе границу, составляют курды. Страна их точного происхождения неизвестна — курдское население есть в Сирии, Ираке, Иране, Турции.
Об увеличении потока мигрантов со стороны Белоруссии европейские организации начали сообщать летом. В августе Литва, куда в основном стремились выходцы с Ближнего Востока и из Северной Африки, разрешила пограничникам своей страны вытеснять мигрантов из приграничных областей обратно в Белоруссию. Тогда же Европейский союз добился отмены части рейсов из Ирака в республику, а правительство Ирака организовало для своих граждан вывозные рейсы из Белоруссии. Все это привело к снижению потока мигрантов. Однако осенью он вновь вырос, и в начале октября режим чрезвычайного положения на границе ввели Латвия и Польша, 9 ноября этот режим одобрила Литва.
Как Белоруссия стимулировала приток мигрантов
В Минск будущие незаконные мигранты прибывают на законных основаниях. «Нарушений законодательства со стороны мигрантов не зафиксировано. Они находятся на территории Республики Беларусь законно», — сообщил во вторник глава МВД Белоруссии Иван Кубраков (цитата по БелТА).
До середины октября граждане Сирии, Египта, Афганистана, Пакистана, Йемена, Ирана и Нигерии могли получить белорусскую визу прямо в минском аэропорту. Это вместе с летним увеличением числа рейсов из этих стран стало одной из основных причин, по которым белорусский коридор в Евросоюз стал привлекать значительное число беженцев. Однако сейчас они могут получить визу только в консульствах и посольствах Белоруссии в своих странах.
Согласно утвержденному расписанию, до марта из аэропортов Стамбула, Дамаска и Дубая в Минск еженедельно должны вылетать около 40 бортов. Общее количество рейсов из этого региона в Минск выросло более чем вдвое по сравнению с зимой 2019/20 года, отмечает Welt am Sonntag, когда в белорусской столице еженедельно садилось 17 самолетов из этих и других аэропортов Ближнего Востока.
В Белоруссии, как писали независимые белорусские СМИ и отмечали европейские политики, местные туркомпании принимали, размещали, а затем доставляли мигрантов до границы. Границу те пересекали уже незаконно — через лесополосу.
Есть ли политический мотив у Минска
Европейские политики уверены, что все происходящее сейчас у границ ЕС — это срежиссированная белорусским руководством кампания против Евросоюза. Во вторник президент Польши Анджей Дуда заявил, что Минск организовал штурм польской границы. «Эти группы мигрантов, которые вчера шли в сторону польской границы, несколько тысяч человек, судя по видеозаписям, явно направлялись белорусскими службами, которые в последний момент повели этих людей с нормальной дороги в лес, чтобы они атаковали польско-белорусскую границу там, где нет погранперехода», — заявил Дуда. Белорусские власти это обвинение не комментировали.
Президент Белоруссии Александр Лукашенко не раз грозил, что Минск с меньшим вниманием будет относиться к происходящему на своей западной границе. Причина такого демарша — политика Евросоюза, пояснял он. «Мы останавливали наркотики и мигрантов — теперь будете сами их есть и ловить», — заявил белорусский лидер 26 мая. «Я честно сказал, что мы не будем больше держать тех, кого вы (западные страны. — РБК) гнобили в Афганистане, Иране, Ираке. У нас нет на это ни денег, ни сил в результате ваших санкций», — объяснил он 2 июня.
Почему Польша, Латвия и Литва заняли жесткую позицию
Еще летом, с первых дней кризиса, Литва и Латвия запросили и получили помощь Frontex, европейского агентства по охране границ. Они также заявили о планах укрепить границу с Белоруссией и начали строить на ее участках заграждения. Проникшие на территории их стран мигранты сначала размещались в специальных комплексах, но по мере нарастания их количества пограничники получили указание вытеснять их обратно на территорию Белоруссии.
Польша также использует эту тактику и тоже намерена укрепить границу стеной. Однако от помощи Европейского союза Варшава пока отказывалась. Глава Европейского парламента Давид Сассоли написал, что это неправильно. Как утверждает европейское издание Politico, на фоне продолжающегося кризиса в отношениях с Брюсселем Варшава использует кризис на границе, чтобы переключить внимание населения с многочисленных внутренних проблем на внешнюю угрозу и поднять собственную популярность. Сейчас рейтинг правящей консервативной партии «Право и справедливость» составляет 32,5%, она все равно самая популярная в стране, но суммарно у двух главных оппозиционных партий уже больше.
В последние недели в Польше часто проходят акции протеста — против ужесточения законодательства об абортах и против признания верховенства польского права над международным. Спор о последней проблеме серьезно осложнил отношения Варшавы и Брюсселя. Две недели назад премьер Польши Матеуш Моравецкий и глава Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен обменялись взаимными упреками в Европарламенте, а на этой неделе фон дер Ляйен уже звонит и выражает Моравецкому полную поддержку ЕС, заметило Politico. Издание также указало, что государственные польские СМИ утверждают, будто местная оппозиция поддерживает мигрантов и Лукашенко.
Смогут ли ЕС и Минск договориться
В марте 2020 года похожий миграционный кризис имел место на границе Турции и Греции. Ему предшествовало заявление турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана, что он больше не намерен сдерживать потоки беженцев, желающих прорваться в Евросоюз. Греция ответила установкой на границе заграждений с колючей проволокой. Действия турецкого лидера эксперты объяснили стремлением Анкары добиться поддержки Евросоюза на сирийском направлении.
Отличие нынешней ситуации в том, что президент Лукашенко не говорит, какова цель Минска в этом кризисе, отмечает в беседе с РБК главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. Вступить в переговоры с Минском сейчас странам Европейского союза почти невозможно, практически сожжены все мосты, продолжает эксперт. Пока ситуация выглядит тупиковой, особенно для Польши, в результате действий которой могут быть пострадавшие, замечает Лукьянов.
Пока ответом ЕС стала угроза принять против Белоруссии новые санкции. Во вторник ЕС решил отменить упрощенный порядок выдачи виз для белорусских официальных лиц.
Однако общественные и религиозные лидеры региона выступили с призывом урегулировать кризис как можно быстрее. Страны Евросоюза должны принять ответственность за мигрантов и беженцев, скопившихся на границе Белоруссии с Польшей и Литвой, и проявить гуманное отношение к ним, призвал во вторник секретарь Святого престола (Ватикана) по отношениям с государствами Пол Ричард Галлахер. Управление верховного комиссара ООН по беженцам и Международная организация миграции сообщили, что находятся в контакте с властями Польши и Белоруссии и призывают их обеспечить доступ на место событий гуманитарной помощи, а также предоставить такую возможность желающим подать заявление о получении убежища. «Использование мигрантов и беженцев для достижения политических целей неприемлемо», — говорится в совместном заявлении.
Однако, по мнению белорусского политического аналитика Артема Шрайбмана, вероятность, что представители ЕС под нажимом общественности начнут переговоры с Лукашенко, стремится к нулю. «Общественники не определяют рейтинги. У правой правящей партии в Польше рейтинги растут последние месяцы как раз благодаря их жесткости, поэтому скорее позиция будет ужесточаться, особенно учитывая, что разговаривать с Лукашенко и позволять ему навязывать правила разговора — слишком токсично», — прогнозирует эксперт.
«Белоруссию толкают в объятия России» Западные санкции сильно ударят по Белоруссии. Кто будет спасать страну и ее лидера?
Фото: Комсомольская Правда / Globallookpress.com
В 2014 году Белоруссия провозгласила многовекторность краеугольным камнем своей внешней политики. Как ни странно, Запад поверил в обновление белорусской политики, и Лукашенко даже перестали называть «последним диктатором Европы». Но после прошлогодних протестов и недавнего инцидента с самолетом Ryanair эту концепцию приходится в корне пересматривать. ЕС и США ввели против Белоруссии жесткие экономические санкции, а теперь и Украина решила разорвать дипломатические отношения с соседней страной. В итоге Минск оказался в новой политической реальности с очень узким кругом потенциальных союзников. Поэтому единственная возможность минимизировать экономический ущерб — скорейшая интеграция с Россией. О том, как Белоруссия будет справляться с острейшим внешнеполитическим кризисом и гибридными атаками Запада, какую роль сыграет в ее спасении Россия и на каких условиях, «Ленте.ру» рассказал профессор Рэдфордского университета (Вирджиния, США) Григорий Иоффе.
Европейская инфантильность
«Лента.ру»: На ваш взгляд, произошел ли качественно новый рывок в санкциях Европейского союза (ЕС) и США против Белоруссии или это «последнее китайское предупреждение»?
Григорий Иоффе: Подается это как серьезный скачок, но, с моей точки зрения, если рассуждать в логике западной реакции на события в Белорусии, то это совершенно замечательный эпизод в смысле своей контрпродуктивности. Потому что ЕС толкает Белоруссию в объятия России в гораздо большей степени, чем когда бы то ни было. Отвечает ли это их целям? Конечно, нет. Но они не могут остановиться. С одной стороны, Брюссель не знает, что еще предпринять. С другой, Белоруссия —нетривиальный геополитический кейс, но в него надо серьезно погружаться, чтобы понять.
Во всем мире существует очень мало экспертов по белорусской проблематике. Те, кто делает политику в ЕС, точно не относятся к их числу. Им это неинтересно. Им важно высказать моральное осуждение и действовать в русле продвижения демократии. Они оказываются жертвами собственной идеологизированности. Когда в ЕС поймут, что они в действительности наделали с Белоруссией, будет уже поздно. Но они найдут какой-то другой жупел, переведут на него внимание и останутся на белом коне как защитники демократических ценностей.
То есть санкциями ЕС достигает прямо противоположных результатов?
Именно так, в действиях европейцев есть некий инфантилизм, это довольно любопытно. А в действиях отдельных стран его просто очень много. Возьмите, к примеру, политику Литвы в отношении Белорусской атомной электростанции (БелАЭС). Сначала по требованию ЕС в 2009 году литовцы закрыли свою Игналинскую АЭС. Теперь рядом с Литвой появилась БелАЭС и вроде бы можно покупать дешевую электроэнергию, но они решили ее заклеймить.
Напоминает ситуацию, когда ребенок бежит, ударяется о стол и потом наказывает этот самый стол, гневно стуча по нему кулаком
Когда Литва наказывает Белоруссию экономическими санкциями, а сама зависит от белорусских грузопотоков, то в психологическом плане это отдает раздвоением личности. Потом они будут кричать: «Помогите нам!» Естественно, они на переднем краю борьбы с диктатурой и рассчитывают на помощь ЕС. Но в реальности они наносят себе большой урон.
Так все-таки санкции — это серьезный инструмент воздействия или нет?
Конечно, серьезный. Но их последствия противоречат геостратегическим целям ЕС и США. Например, Белоруссии при определенных обстоятельствах может быть нанесен серьезный урон из-за ограничений в калийной отрасли. Потому что это единственная самодостаточная отрасль экономики, весь производственный цикл которой расположен в пределах территории Белоруссии. В отличие, скажем, от нефтепереработки. Можно сказать, что калий — это самый белорусский из всех белорусских экспортных продуктов. Понятное дело, санкции окажутся очень болезненными, учитывая, что велика вероятность замены белорусских экспортеров российскими — либо в результате поглощения компаний Россией, либо без такового, что еще хуже, потому что приведет к еще большему удушению Белоруссии.
Фото: Василий Федосенко / Reuters
В этой ситуации у Белоруссии остаются инструменты, чтобы минимизировать урон на западном направлении?
Белоруссия обречена на многовекторность своим географическим положением. В нормальном состоянии без давления они вынуждены будут ее восстановить. Куда им деться от нее? Многовекторность Белоруссии обусловлена экономически. Страна получает сырую нефть с одной стороны и продает продукты нефтепереработки в другую. К тому же это страна с открытой экономикой в том смысле, что она экспортирует не менее 60 процентов того, что производит. Вот вам и все объяснение многовекторности.
Кроме того, страна расположена на цивилизационном разломе, к которому некоторые относятся с иронией. Однако есть немалый смысл в карте американского политолога Сэмюэля Хантингтона, которая была опубликована в его книге «Столкновение цивилизаций». Восточная граница Западной Европы у него проходит как раз через Белоруссию и Украину — то есть по очень размытой линии раздела между католицизмом и православием.
Осажденная крепость
При этом одним из катализаторов раскола стал нашумевший инцидент с задержанием сооснователя Telegram-канала NEXTA Романа Протасевича. После этого государственный телеканал ОНТ показал интервью с его участием, в котором он заявил о своем сотрудничестве со следствием. Но зачем правоохранителям понадобилась еще и импровизированная пресс-конференция с оппозиционером?
Надо посмотреть на ситуацию их глазами, чтобы понять. Белоруссия находится в состоянии осажденной крепости, причем сравнительно маленькой, поэтому они интенсивно обороняются. Власти пытаются доказать, что с самолетом Ryanair они действовали согласно правилам Международной организации гражданской авиации (ИКАО). И им важно было показать, что Протасевич сам свободно играет на их стороне.
Естественно, оппозиция утверждает, что в условиях давления, под которым оказался Протасевич, ему больше ничего не остается, кроме как защищать свою жизнь и жизнь своей подруги — россиянки Софии Сапеги. Этот довод нельзя полностью отметать. Но после пресс-конференции совсем по-другому воспринимаются заявления о том, что на него оказывалось физическое давление. Мероприятие началось со слов журналистки издания БелаПАН Татьяны Коровенковой о том, что Протасевича избивал лично Лукашенко.
Это удачный ход. Потому что вероятность того, о чем она говорила, крайне мала с точки зрения людей, обладающих здравым смыслом
Протасевич, естественно, открестился от этого, как от шутки, и потом вел себя чрезвычайно раскованно. Вплоть до того, что он загадал аудитории политическую загадку о женщине-политике из европейской страны, которая начала создавать альтернативное правительство. Впоследствии оказалось, что она даже обращалась к президенту России Владимиру Путину. Протасевич преследовал цель сравнить австрийского политика Монику Унгер (в 2019 году получила 14 лет заключения за попытку мятежа — прим. «Ленты.ру») с лидером белорусской оппозиции Светланой Тихановской.
То есть Протасевич сейчас играет — или вынужден играть — активную роль в информационной кампании?
Целый ряд соратников Протасевича говорят о том, что он не очень надежный человек, никогда особо не имел жизненных принципов и всегда был заинтересован в том, чтобы ему оказывали внимание. В любом случае ситуация обоюдоострая и неприятная. Обвинять его в смертных грехах было бы предосудительно, но трудно отделаться от ощущения, что ему нравится его новая роль. Вполне возможно, что так оно и есть. Поэтому белорусская сторона решила перевести мяч на сторону оппозиции. Они попытались создать представление о том, что их действия по защите суверенитета Белоруссии легитимны и объясняются массированной атакой со стороны западных стран. У всех своя логика.
Фото: Sergei Grits / AP
Что означает слух о допуске следователей из самопровозглашенной Луганской народной республики (ЛНР) к Протасевичу? Это просто способ давления?
Во время пресс-конференции председатель Следственного комитета (СК) Белоруссии Дмитрий Гора подтвердил, что никто не имеет права допрашивать Протасевича без их ведома, у них приоритет по всем вопросам и его никому не выдадут. Но то, что он возможно принимал участие в боевых действиях в Донбассе на стороне украинского батальона «Азов» — довольно мощный аргумент. Можно находиться по разные стороны баррикад в политическом кризисе в Белоруссии, но отношение к деятельности «Азова» довольно однозначно с обеих сторон. Если я, конечно, не ошибаюсь. Поэтому, если властям удастся доказать, что Протасевич находился в Донбассе не просто как журналист, это станет серьезным способом давления со стороны следователей.
На этом фоне депутаты Верховной Рады предложили прекратить любые отношения с Белоруссией за исключением вопросов «беженцев и политзаключенных». Почему Украина идет на политический демарш?
Это похоже на детскую политику Литвы, о которой я говорил ранее. С моей точки зрения, тут тоже может идти речь о политическом инфантилизме. Есть весьма существенные экономические связи между двумя странами, они выгодны обеим сторонам, а не только Белоруссии. К происходящему можно относиться по-разному. Согласно одному представлению, есть репрессивный режим Лукашенко, а есть остальной белорусский народ, и они вступили в схватку. Согласно другому представлению, которого придерживаюсь я, в Белоруссии имеет место давний раскол в обществе.
Он не такой рельефный, как на Украине, потому что там существует строгая культурно-географическая демаркация на западные и юго-восточные области. В Белоруссии этого нет — Гродненская область не служит аналогом Львовской, хотя теоретически могла бы. Но раскол все равно реален. Надо понимать, что он не возник 9 августа 2020 года. Это старый раскол, связанный с национальной памятью и перспективой развития Белоруссии в цивилизационном и геополитическом смысле. У них две разных национальных памяти — это как будто две нации в одной.
Об этом свидетельствуют и результаты интернет-опроса британского аналитического центра Chatham House. Их методология минимизирует число сторонников Лукашенко по двум причинам: потому что среди них меньше людей пользуются компьютером, а те, кто это делают, часто не обнаруживают желания принимать участие в подобного рода исследованиях. Несмотря на это, опрос показал, что четверть городского населения Белоруссии поддерживает Лукашенко. Какой коэффициент надо ввести, чтобы определить реальную долю сторонников, я, естественно, не знаю. Возможно, нужно умножить на 1,5.
При этом, как вы писали в одной из своих статей, цели у стран одни и те же — для самоопределения и Украине, и Белоруссии необходимо отмежеваться от России. Так может ли Минск послужить Киеву примером в том, как развиваться, если нынешний кризис будет преодолен?
То, что им нужно отмежеваться от России, — понятно, потому что Белоруссия и Украина слишком на нее похожи. Значительная часть общества двух стран живет в пределах русского цивилизационного ядра, долгое время они даже западную информацию получали через российские СМИ. И говорят они по-русски. Поэтому, естественно, они отстаивают свою самобытность. Но я не вкладываю в это какого-то зловещего смысла.
В русском языке слово «националист» имеет негативную коннотацию и является синонимом ксенофоба. В английском языке такое употребление слова «национализм» тоже имеет место, но не меньше распространено нейтральное толкование. То есть националист — это человек, преданный определенной картине мира, которая находится в центре умозрения конкретного сообщества людей, и отстаивающий национальное самосознание. В этом смысле их отталкивание от России неизбежно.
Но у стран разные пути обособления от России?
Действительно, основной вопрос в том, какие формы приобретает отталкивание Белоруссии и Украины. Каждый понимает это в меру своей испорченности. Например, в экспертной среде бытует мнение, что Лукашенко — не пророссийский политик. Но цивилизационно он как раз очень пророссийский. Лукашенко вырос в селе на востоке Белоруссии на границе с Россией. Ясно, что он является сторонником учения о триединой восточнославянской народности — великороссов, малороссов и белорусов. Великая Отечественная война также является краеугольным камнем его национальной памяти, и эта память не очень детализирует события, предшествующие Октябрьской революции 1917 года.
Другой вопрос, что, будучи президентом Белоруссии на протяжении долгого времени, Лукашенко вынужден отстаивать ее национальные интересы. Как он должен реагировать, например, когда белорусские сельхозпродукты получают отповедь от Россельхознадзора? Естественно, в Белоруссии это интерпретировали как борьбу хозяйствующих субъектов и выторговывали для себя выгодные условия. Они также заявляли, что если есть желание углубить интеграцию, то надо выравнивать экономические условия и вводить единые цены на нефть и газ. С точки зрения белорусских национальных интересов Лукашенко абсолютно прав.
Союзник на буксире
При этом посол России в Белоруссии Евгений Лукьянов заявил, что соседнюю страну поддержат после введения санкций «до самых критических обстоятельств». По вашему мнению, способна ли Россия физически взять на буксир тонущего союзника?
Во-первых, надо учитывать, что население Белоруссии существенно меньше даже населения Москвы. Во-вторых, для России очень важным является западное геополитическое направление и европейский коридор, который столетиями служил осью набегов. Поэтому мой ответ — безусловно способна.
Трудно понять безоглядность политики ЕС по отношению к Белоруссии. Они полностью отметают те соображения, что режим — это не просто Лукашенко и его репрессивный аппарат
Кстати, совсем недавно на сайте белорусской службы «Радио Свобода» появился материал талантливого и думающего политолога Юрия Дракохруста. Он опубликовал статью, которая очень любопытно называется: «О чем можно (и нужно) договариваться со сторонниками Лукашенко?». Если в среде оппозиции ставится вопрос, что со сторонниками Лукашенко можно в чем-то согласиться, — это путь к национальному диалогу. А это ровно то, чего всегда не хватало Белоруссии. И в ЕС, видимо, никто не в курсе, что происходят такие подвижки. Хотя судить по одной статье было бы рискованно.
Можно ли сказать, что позиция России равносильна позиции единственного гаранта выживания Белоруссии?
На эту тему много измышлений, и я не знаю, кто прав. Есть группа оппозиционных политологов, которые считают, что Россия вошла в сговор с Западом, и они вместе меняют там власть. Есть другие, которые придерживаются позиции, что российская власть заинтересована в поглощении Белоруссии, и неважно, под какую сурдинку. Не знаю, насколько рационально мыслят люди, которые формулируют внешнюю политику России, но мне кажется, что в существующей ситуации о поглощении Белоруссии в формальном смысле говорить не стоит.
Никто не заинтересован, чтобы в очередной раз обострились отношения ЕС, США и России. Поэтому серьезно говорить о присоединении я бы не стал с точки зрения интересов самой России. Но по поводу гарантий выживания — да. Эмбарго на экспорт калийной и нефтеперерабатывающей отрасли не оставит других вариантов. Другое дело, что в России издавна, еще со времен премьерства Егора Гайдара, преувеличивают уровень паразитизма Белоруссии, утверждая, что это государство, которое ни дня не проживет без российской помощи. Это сильное преувеличение.
Но при этом каждый раз по итогам встреч Путина с Лукашенко возникает вакуум в попытке ответить на вопрос, а что, собственно, получила Россия. Стоит ли ждать прорывов в вопросе интеграции сейчас?
Мы находимся в плену мифов, которые имеют тлетворное психологическое влияние. Во-первых, те, кто говорят, что интеграция затормозилась и Союзного государства нет, часто не отдают себе отчета в том, что она уже достигла очень высокого уровня. Россиянин, который приезжает в Минск, не чувствует себя за границей, и наоборот. Конечно, сейчас границы закрыты в связи с коронавирусом, и белорусы чувствуют себя максимально неуютно, но многие все равно ездят по делам. Нельзя сказать, что интеграция — это химера.
Понятно, что Белоруссия в нормальной ситуации сопротивляется и будет сопротивляться радикальному углублению интеграции — то есть созданию единого эмиссионного центра, а также наднациональных органов, которые, в силу различия размеров стран, всегда будут эквивалентны российскому давлению. Но сейчас у Белоруссии нет выбора.
Когда на смену нормальной ситуации приходит экстремальная, то, конечно, Белоруссии ничего другого не останется, кроме как полностью упасть в объятия России
Однако думающие на дальнюю перспективу политики в России не должны, как мне кажется, глумиться над этим обстоятельством, проникаясь злорадством. Мол, мы же вам говорили, вот вы и находитесь в бедственном положении, и мы единственные, кто может вам помочь. Если ситуация вернется на круги своя, а рано или поздно это произойдет, то Белоруссия и Россия останутся двумя союзными государствами, но они не сольются в экстазе и, скорее всего, останутся независимыми.
Какой именно политический курс выбран сейчас в отношении Белоруссии и почему Россия, несмотря ни на что, продолжает поддерживать Лукашенко?
Ситуацию необходимо рассматривать в геостратегическом ключе. Если называть вещи своими именами, то Россия поддерживает не Лукашенко, а место Белоруссии в своей сфере влияния. Конечно, это словосочетание очень часто вызывает аллергию у западных политиков, которые заявляют, что не будет никакой второй «Ялтинской конференции». Но если посмотреть на то, что происходит на самом деле, а не в теории, то говорить в геополитических терминах не только можно, но и нужно. Сравнительно небольшое пространство Белоруссии, находящееся под боком у Центральной России, в стратегическом плане — да, для России крайне важно.
И куда деваться? Вся пророссийская поляна в Белоруссии вытоптана Лукашенко, он монополизировал связи с соседней страной, чтобы исключить возможность появления в стране какого-то другого союзника России, с которым она стала бы иметь дело вместо него. Какие альтернативы видятся в этой ситуации? Появление из ниоткуда политика, который займется переориентацией страны? Получается, что, с точки зрения Кремля, поддержка Лукашенко — вынужденное действие. Россия выбрала из двух зол меньшее. И к этой точке зрения трудно придраться.