Считали что дело в строе и переменили строй
Владимир Корнилов.
Считали: все дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
И злее, само собой.
Считали: все дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе,
За тридевять земель.
Считали: все дело в средствах,
Когда же дошли до средств,
Прибавилось повсеместно
Мошенничества и зверств.
Меняли шило на мыло,
И собственность на права,
А необходимо было
Себя поменять сперва.
1999
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Считали что дело в строе и переменили строй
уже на основе опыта новой России, дал в одном из своих последних, предсмертных стихотворений В.Н. Корнилов.
Считали: все дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
И злее, само собой.
Считали: все дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе, –
За тридевятью земель.
Считали: все дело в средствах,
Когда же дошли до средств,
Прибавилось повсеместно
Мошенничества и зверств.
Меняли шило на мыло
И собственность на права,
А необходимо было
Себя поменять сперва.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Владимир Корнилов. Перемены.
Считали: все дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
И злее, само собой.
Считали: все дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе,-
За тридевятью земель.
Считали: все дело в средствах,
Когда же дошли до средств,
Прибавилось повсеместно
Мошенничества и зверств.
Меняли шило на мыло
И собственность на права,
А необходимо было
Себя поменять сперва.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Имя на поэтической поверке. Владимир Корнилов
У выдающегося советского российского поэта, писателя и литературного критика, Владимира Николаевича Корнилова (29 июня 1928г. Днепропетровск – 8 января 2002 г. Москва), стихи, проникнуты болью за родную страну, в них поэт, пытается философски осмыслить явления, окружающей нас повседневной жизни.
Надо сказать, Владимир Корнилов с радостью и надеждой встретил горбачёвскую перестройку, но в дальнейшем был глубоко разочарован тем, что происходило в 90-е. Он чётко и жестко написал об этом в своём стихотворении:
Перемены.
Считали: всё дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
И злее, само собой.
Считали: всё дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе,
За тридевять земель.
Считали: всё дело в средствах,
Когда же дошло до средств,
Прибавилось повсеместно
Мошенничества и зверств.
Меняли шило на мыло
И собственность на права,
А необходимо было
Себя поменять сперва.
Свою гражданскую позицию Владимир Корнилов, с досадой и гневом, выразил в стихотворении Дурошлёп», о том что, немецкий 18-летний лётчик Матиас Руст, сел 28 мая 1987 года, на легкомоторном самолёте, на Красной площади и как полетели из-за этого с должностей и министр обороны и командующий ПВО и ряд других высокопоставленных начальников:
Дурошлёп.
Новостей нынче валится столько,
Что приняться нельзя за дела.
Обгоняя себя, перестройка
От земли в поднебесье ушла.
И, принюхавшись к новому духу,
Дурошлёп, иноземный пострел,
Выбрал муху себе цокотуху
И за храмом Блаженного сел.
Прозевав, проморгав, проворонив,
Втихаря матюгают его
Оплошавший министр обороны
И командующий ПВО.
В этом казусе больше потехи,
Чем трагедии, и хорошо б
На другие огрехи-прорехи
Указал нам другой дурошлёп.
Из Америки и из Европы
И от разных других берегов
Прилетайте сюда, дурошлёпы,
Помогайте снимать дураков.
1987 год.
С началом войны Владимир был эвакуирован из Днепропетровска в Новокузнецк, отца призвали в армию, затем в 1943 году, 15-ти летним подростком, он приезжает жить к мачехи в Москву. По возрасту он не входил в поколение близких ему по духу поэтов-фронтовиков – Бориса Слуцкого, Давида Самойлова, Сергея Орлов…
Однако с армией ему пришлось познакомиться близко. С 1945до 1950 года Владимир Корнилов был студентом Литинститута им. А.М.Горького, откуда трижды изгонялся за прогулы и «идейно порочные стихи».Окончил институт в июле 1950 года.
В том же году был призван в армию, где служил солдатом, курсантом, техником-лейтенантом радиолокации.В 1954 году демобилизовался ценой больших усилий и мытарств.
Один год проработал заведующим отделом поэзии в журнале «Октябрь», после чего никогда в штатах не состоял.
Свои стихи удавалось печатать редко, зарабатывал литературным трудом стихотворных переводов.
Первые стихи Владимира Корнилова были опубликованы в 1953 году.
Известность пришла в 60-е, когда в альманахе «Тарусские страницы», Константин Паустовский опубликовал поэму Владимира Корнилова «Шофёр».
Однако произведения Владимира Корнилова пропускались нечасто, и лишь с внесёнными цензурой исправлениями.
В 1957 году был рассыпан набор уже свёрстанного сборника стихов «Повестка из военкомата». Только в 1964 году в изд. «Советский писатель» была напечатана его первая книга стихов «Пристань», а в 1965 году по рекомендации Анна Ахматовой, Лидии Чуковской и Бориса Слуцкого, принимают в СП СССР.
По тогдашним законам, Владимир Николаевич считался тунеядцем – его начали вызывать в милицию, предлагали уехать, говорили: «Все люди вашей судьбы уезжают».
Владимир Корнилов для себя такой путь считал неприемлемым.
Переживая, неприятности других людей, как свои, Владимир Николаевич написал:
***
Достаётся, наверно, непросто
С болью горькой, острей, чем зубной,
Это высшее в мире геройство
Быть собой и остаться собой.
Устоять средь потока и ветра,
Не рыдать, что скисают друзья,
И не славить, где ругань запретна,
Не ругать там, где славить нельзя.
Потому в обыденщине душной,
Где слиняли и ангел и чёрт,
Я был счастлив и горд нашей дружбой,
Убежденьями вашими твёрд.
И хотелось мне больше покоя,
Больше славы в огромной стране,
Чтобы кто-нибудь тоже такое
Мог потом написать обо мне.
Поэзия Владимира Корнилова из числа спасающей совесть и душу. О данном качестве его поэзии образно говорится в четверостишии поэта:
Стихи не могут пасти,
Судить и головы сечь,
Но душу могут спасти
И совесть могут сберечь.
Никого, не веселя,
Хмуро и невежливо
Ухожу опять в себя,
Словно в годы Брежнева.
На дворе не благодать,
Нечему завидовать…
Время камни собирать,
Рано их раскидывать.
1994 год.
Владимир Корнилов активно участвовал в общественной жизни государства – был членом советской секции «Международная амнистия», 1975 года.
С этого же года, по рекомендации немецкого писателя Генриха Бёлля был принят во французский ПЕН-клуб.
Разрыв с официальной литературой совершился на исходе семидесятых –за письмо главам государств и правительств в защиту академика Андрея Сахарова, подписанное вместе с Л.Чуковской, В.Войновичем, Л.Копелевым, и в марте 1977 года его исключили из Союза писателей, восстанавливают в 1988 году.
Книги Владимира Корнилова были изъяты из библиотек и продажи в 1979 году. Вновь стали издаваться в СССР с 1986 года.
У Владимира Николаевича было много друзей и почитателей его незаурядного таланта, поэта и писателя. С ним дружили и поддерживали тёплые отношения Булат Окуджава, Дмитрий Сухарев, Корней Чуковский и Лидия Чуковская, Татьяна Бек, Евгений Евтушенко.
С формальной точки зрения, Владимир Николаевич – человек недооценённый. Да он и не хотел этого. Друзья предлагали выдвинуть его книгу на Госпремию. И это было даже не их желание, а администрации президента.
Он отказался. Тогда без его согласия ему дали премию, от Союза писателей, то есть от друзей и товарищей по писательскому цеху.
Попытка гимна.
Ни в победе, ни в насилье,
Ни в отмщенье, ни в борьбе –
Мощь твоя, моя Россия,
Лишь в одной любви к тебе.
И какой бы ни грузили
Самой скверною судьбой,
Помни, не забудь, Россия,
Жизнь отнюдь не вечный бой.
На вершине ли, в трясине,
Радуясь или скорбя,
Ты живи для нас, Россия,
Что мы стоим без тебя?
2000 год.
Свобода.
Не готов я к свободе –
По своей ли вине?
Ведь свободы в заводе
Не бывало при мне.
Океаны тут пота,
Гималаи труда!
Да она ж несвободы
Тяжелее куда.
Я ведь ждал её тоже
Столько долгих годов.
Ждал до боли, до дрожи,
А пришла – не готов.
1987 год.
Владимир Корнилов, как галахический еврей, по матери, никогда не открещивался от своих корней, не утаивал их.
Любой национализм казался ему узостью, возможно, это вообще характерно для полукровок, да и сам он был похож внешне, на пророка, без разницы, толи еврейского, толи российского.
В новом времени, Владимир Николаевич был награждён, и являлся Кавалером ордена Дружбы народов.
В последнем интервью Владимир Николаевич сказал:
«В мире вообще заметно ослабление эмоциональности, словно люди стали меньше грустить, радоваться, страдать, переживать и сопереживать – и куда больше считать и рассчитывать.
Видимо, это напрямую связано с тем, что жизнь стала многосложнее, а люди – незащищённее.
Приходится всё время быть настороже. И, как следствие, жить больше головой, чем сердцем. И стихи читают всё меньше и меньше…
Тому, кто любит стихи,
Они не дадут пропасть,
И даже скостят грехи –
Не все, так хотя бы часть.
Евгений Евтушенко посвятил своему хорошему другу, такие проникновенные слова, в честь памяти Владимира Корнилова:
«Володя принадлежал к самым лучшим людям в истории литературы, которыми движут два чувства: стыд и любовь.
Стыд за всё отвратительное в мире, стыд иногда за очень хороших людей, которые не выдерживают различных заманчивых соблазнов, попадаются на них и сами не замечают, что становятся совершенно другими.
Я знал Володя давно, наверное, полвека, начиная со сталинского времени. И о чём бы мы ни говорили, поражала его обнажённая исповедальность.
Это тоже огромное мужество. Он так же это делал, как дышал, как писал стихи. У него не было границы между словом и делом, поступком и мышлением.
Он всегда был примером, для многих непостижимым, который не позволял многим стать хуже.
Я ему благодарен на всю жизнь и как поэту, и как нравственному учителю. Я уверен, что найдётся человек, который напишет о нём замечательную книгу».
Из поэтического наследия Владимира Корнилова.
Ваши строки невесёлые,
Как российская тщета,
Но отчаянно высокие,
Как молитва и мечта,
Отмывали душу дочиста,
Уводя от суеты
Благородством одиночества
И величием беды.
Потому-то в первой юности,
Только-только их прочёл –
Вслед, не думая об участи,
Заколдованный пошёл.
Век дороги не прокладывал,
Не проглядывалась мгла.
Бога не было. Ахматова
На земле тогда была.
1961 год.
Ворон.
Не грози мне смертным приговором.
Я хоть хворый, но ещё живой.
Не кружи, нетерпеливый ворон
Над моей бедовой головой.
У тебя зрачки чернее дёгтя,
Твой окрас трагически-красив.
Но скажи, что достигнешь, когти
Синие свои в меня вонзив?
2001 год.
Нищий.
Тому, кто счастия не ищет,
Обиды легче снесть.
Но даже у завзятых нищих
Есть гордость, даже честь.
Грозит, униженный, в подвале
Он городу всему:
«На молодость не подавали.
На старость не возьму».
2001 год.
Старый топчан.
Тридцать лет и ещё три года
Верой-правдою мне служил
И такого не ждал исхода
Для себя и своих пружин.
Был я злобным после попойки,
После ссоры вряд ли хорош –
Ты терпел, за что на помойке
Догоришь либо догниёшь.
Потому во времени скором,
Не особенно и скорбя,
Кабинетом и коридором
Пронесут меня, как тебя.
2001 год.
Место.
Хорошего – понемножку,
Точнее – всего пустяк…
Отправимся в путь-дорожку,
Не век же торчать в гостях.
Но в домовине тесно
Поместишься там с трудом
И странно, что это место
Пришло к нам от слова «дом».
2001 год.
***
Что-то поздно и одиноко.
Скоро звёзды начнут гореть.
Вёрст в полсотни моя дорога,
На последнюю вышел треть.
Если впрямь ты душа живая,
Если всё тебе, друг, с руки,
Возврати мне мои желанья,
Отпусти мне мои грехи.
1962 год.
Кривая.
До свиданья! До лучших времён –
Не скажу, ибо лучше не будет,
И поклясться могу, умудрён,
Будут лучшие – нас позабудут.
Жизнь для будущего – ерунда,
И для нынешнего – не сахар.
Потому – т о ещё никогда
Я не квохтал над ним и не охал.
Не хитрил, не химичил, себя
Прямо с кожей от благ отрывая,
И меня, всё равно как судьба,
Всякий раз вывозила кривая.
2001 год.
Средний возраст.
Дотянули до среднего возраста,
Добрели до того рубежа,
За которым, корячатся хворости
И к покою взывает душа.
Дотянулись до той полусытости,
Когда голову прячут в кусты
И не столько стараются вырасти,
Сколько крепче – надёжней! – врасти.
Ну, а если душа шире улицы,
То смирение – не благодать,
Потому что смириться и скурвиться –
Всё равно, что себя потерять?
Жена Достоевского.
Нравными, вздорными, прыткими
Были они испокон –
Анна Григорьевна Сниткина
Горлица среди ворон.
Кротость – взамен своенравия,
Ангел – никак не жена,
Словно сама Стенография,
Вся под диктовку жила.
Смирная в слове и в горести,
Ровно, убого светя,
Сниткина Анна Григорьевна
Как при иконе – свеча.
Этой отваги и верности
Не привилось ремесло –
Больше российской словесности
Так никогда не везло.
1965 год.
Усесться б на поребрике
Да расчехлить гитару,
Но нету слуха – голоса,
С того и не пою.
На рифмы и на реплики
Меня едва хватало.
А нынче лишь для хосписа
Готовят жизнь мою.
Куда ушла гармония –
Навряд ли кто ответит,
Но всё ж куда – то канула –
Не соберёшь концы.
Ласкали, как ладонями,
Меня любовь и ветер,
А нынче держат ампулы
Да с морфием шприцы.
Запел бы – нету голоса…
И слабым стал преслабым,
И знать, уже не ведаю,
Что встречу впереди.
Но только вместо хосписа,
Наркотиков и ампул
С негромкую победою
Позвольте мне уйти.
2001 год.
***
Хотелось бы мне на Ваганьково.
Там юность шумела моя…
Но ежели места вакантного
Не будет, то всюду земля…
Запри меня в ящик из дерева,
Найми грузовое такси
И вывези, выгрузи где-нибудь,
Названья села не спроси.
Пусть буду я там без надгробия,
Как житель чужого угла,
Чтоб ярость былая, недобрая
Колючей травой проросла.
Везде истлевать одинаково.
Давай поскорей зарывай…
… А всё ж веселее Ваганьково,
Там тренькает рядом трамвай.
И снова – кто кого!
О, Господи, как тошно!
Сегодня тот побит, а этот знаменит.
И на короткий срок победою,
как должно,
Он рейтинг сохранит
и нервы укрепит.
Везде идёт она – по правилам,
без правил –
Постыдная игра,
рассудку вопреки…
Как будто новый век
от жизни нас избавил,
И больше нет людей,
и всюду игроки.
2001 год.
N.B.
Не путать с Борисом Петровичем Корниловым (1907 – 1938), он однофамилец, автор слов знаменитой песни «Песня о встречном» (Нас утро встречает прохладой…), музыка Д.Шостаковича, из кинофильма «Встречный», муж поэтессы Ольги Берггольц.
В 1938 году расстрелян, в 1957 году реабилитирован, за отсутствием состава преступления.
На данном сайте, у меня, также есть очерк о жизненном и творческом пути Бориса Петровича Корнилова.
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Постоянные читатели
—Статистика
СЧИТАЛИ: ВСЕ ДЕЛО.
Владимир КОРНИЛОВ 
Считали: все дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
Считали: все дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе,
За тридевятью земель.
Считали: все дело в средствах,
Когда же дошли до средств,
Мошенничества и зверств.
Меняли шило на мыло
И собственность на права,
Себя поменять сперва.
Справка. Владимир Николаевич Корнилов родился 29 июня 1928 г. в Днепропетровске в семье инженера-строителя. В восемь лет он остался без матери. Войну провёл в эвакуации в Новокузнецке. В 1950 г. окончил Литературный институт; тогда же были опубликованы его первые стихи. Однако творчество Корнилова не укладывалось в рамки, установленные советской политической цензурой, а потому произведения его печатали весьма неохотно и лишь в изуродованном виде. В 1957 г. был рассыпан набор уже сверстанного сборника стихов «Повестка из военкомата».
Корнилов с радостью и надеждой встретил горбачевскую перестройку, но в дальнейшем был глубоко разочарован тем, что происходило в 90-е.
Писатель долго и тяжело болел. Умер он 8 января 2002 г.