Теология чему учат в вузе
Факультет Божий. Зачем светским вузам теология
Приблизительное время чтения: 9 мин.
Что же такое теология? Чем она отличается от богословия и какая от нее польза обществу? Требуют ли от студентов-теологов согласия с тем, чему их учат? И куда можно устроиться с дипломом теолога? Ответы на эти вопросы «Фома» попытался найти у людей, занимающихся ими профессионально.
Теология – прикладная наука?
Теологию у нас сейчас преподают уже в 36 светских вузах, из которых 21 – государственный. Еще в пяти готовятся создать теологические кафедры или факультеты. Недавно XI Всемирный Русский Народный Собор рекомендовал правительству внести теологию в перечень научных специальностей. А на совместном заседании Совета по теологии и Общественного совета Центрального федерального округа, прошедшем в Туле, решено было разработать программу развития системы теологического образования в стране и дальнейшего использования новоиспеченных теологов. Иными словами, речь идет о создании теологических факультетов и кафедр в светских вузах, их финансировании из госбюджета и введении степеней кандидатов и докторов теологии.
Особенно подробно эту тему обсуждали на заседании в Туле. Причем, из того, что говорилось с трибуны, следовало, что теология в вузах нужна, главным образом, ради нравственного воспитания молодежи и в интересах… госбезопасности. Призывали даже “выстроить вертикаль теологического образования”. Поминали и деструктивные секты, намекнули на недоброй памяти ваххабитов – вот, мол, к чему приводит обучение мусульманских теологов за границей. Говорили о цветущем состоянии системы теологического образования за рубежом, припомнили и “Болонский процесс”, вынуждающий Россию равняться на Европу.
И только завкафедрой теологии Тульского государственного университета и директор Тульской православной классической гимназии протоиерей Лев Махно решился отойти от проблем “строительства вертикали”, не стал оглядываться на Запад, а заговорил о религиозных основах российской гуманитарной культуры. Эту тему продолжил доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии РАН Владимир Катасонов: “Корнем культуры является религиозный опыт народа. И все наши знаменитые достижения в искусстве, в гуманитарной науке, и даже в естествознании так или иначе связаны с религией, а именно – с Православием. Одной из таких вершин является, в частности, философия культуры отца Павла Флоренского – первая российская система философии культуры”.
Ученым-гуманитариям сегодня уже практически невозможно обойтись без религиозного контекста своего предмета. К примеру, изучая бытовую культуру средневекового города, необходимо понимать, во что верили его жители, изучая фламандскую живопись – знать религиозную подоплеку изображенных художниками сюжетов, а, анализируя ирландский фольклор, неплохо представлять, к каким христианским корням он восходит.
Если вынести за скобки атеизм
Разница между теологией и религиоведением в том, что теология рассматривает любую религию как бы изнутри. Теологи глубоко и подробно исследуют избранную ими для изучения религию, ее священные тексты, вероучение и его внутреннюю логику, священную историю, культ, религиозное законодательство, причем с точки зрения самой этой религии.
С другими традициями и верованиями их, конечно, тоже знакомят, но не так глубоко и только с точки зрения выбранной специализации. И если, скажем, появится какой-нибудь обзорный курс лекций по истории верований племени кубу для православных теологов, он обязательно будет составлен с позиции Православия. Конечно, религиоведы могут знать верования кубу (а также ислам, буддизм, даосизм и так далее) гораздо лучше, чем православные теологи, но ведь и о Православии они успеют узнать столько же, сколько о других религиях и верованиях – не больше.
– Система подготовки теологов – двухуровневая, – пояснил ректор Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета (ПСТГУ) протоиерей Владимир Воробьев. – Сначала общегуманитарный блок дисциплин: история религий, история России, философия. И только пройдя этот базовый уровень, студенты переходят к специальным дисциплинам, для каждой конфессии своим: само вероучение, сакральные тексты, вероучительная литература, древние языки, история конфессии, конфессиональное право, культ.
Правда в постсоветской России стандарт обучения теологов и религиоведов поначалу совпадал почти полностью – ни о каких религиозных спецпредметах во временном стандарте по специальности “теология” от 1992 года за подписью тогдашнего главы Госкомвуза В. Д. Шадрикова и речи не шло. А религиоведческий стандарт до сих пор остается безрелигиозным: на изучение “материализма, атеизма, религиозного индифферентизма, богоборчества, антиклерикализма и нигилизма” (цитирую описание курса “История свободомыслия”) в нем отводится в полтора раза больше часов, чем на изучение христианства.
Между тем, ни в Европе, ни вообще в мире атеизм вовсе не считается обязательной платформой религиоведения. “Там как раз, – уверяла завсектором научно-методического обеспечения религиозного образования ПСТГУ Мария Тюменева, – наблюдается философский плюрализм. У нас же по понятным причинам атеизм претендует на объективную позицию. Отсюда и попытки противопоставить теологию и религиоведение, хотя они взаимно дополняют друг друга”.
Если вынести за скобки атеизм, то религиоведы изучают не столько само содержание религий, сколько их общественные функции и отражение в общественном сознании.
“Теология” же в переводе с греческого означает “богословие”, и разница в подготовке православных теологов и православных богословов только в том, что первые не обязательно становятся священниками (например, женщины-теологи), тогда как вторых готовят преимущественно к пастырскому служению. Но у нас теологию стараются ни в коем случае не называть богословием, чтобы этот “исключительно светский” предмет не путали с церковным.
– Теология – особая наука, – объяснил мне Владимир Катасонов. – Она не пытается полностью рационализировать веру. А вот культурология и другие религиоведческие дисциплины, такие, как философия религии, постоянно стремятся объяснить религию, и при этом постоянно ее искажают и упрощают. И после такой редукции специалисты – философы и культурологи – сами же остаются недовольны получившейся картиной.
Тула теологическая
Сегодня кафедра теологии гуманитарного факультета Тульского государственного университета считается одной из лучших. По словам протоиерея Льва Махно, идея ее создания принадлежит тогдашнему ректору ТулГУ Эдуарду Соколову, и родилась она задолго до 2001 года, когда была создана кафедра. С тех пор университет готовит бакалавров теологии (срок обучения четыре года) и преподавателей теологии (срок обучения пять лет). На каждый курс принимают пятнадцать “бюджетников” и пять платных студентов, так что в общей сложности здесь обучается около сотни человек.
И хотя специализацией кафедры официально считается христианское искусство, здесь изучают и спецпредметы: догматическое богословие, библеистику, историю христианской письменности и патристику, литургическое богословие, историю Русской Церкви, каноническое право, богословие иконы, историю и теорию православного певческого искусства, Православие в русской литературе XVIII-XX веков.
Лекции читают и священники, и светские преподаватели ПСТГУ и МГУ им. Ломоносова. Среди них – такие известные православные ученые, как Александр Дворкин. Но и здесь, как и на других теологических отделениях преподавателей не хватает: выпускники духовных семинарий и академий не имеют права работать в светских вузах (государство пока не признает их дипломы), а светских специалистов нужного профиля единицы.
Поэтому спецпредметы изучают только будущие теологи – на прочих “добровольцев” у преподавателей не хватит ни сил, ни времени, да и задача “охватить весь вуз” изначально не ставилась. Но студентам теологического отделения все условия для полноценного обучения созданы.
Сначала отцу Льву отдали один этаж в корпусе университетского общежития, потом он попросил второй… Сейчас оба этажа кафедры теологии – это оазис с европейскими интерьерами в обшарпанной общаге. “Третий этаж этого корпуса быстренько начали ремонтировать, – улыбается отец Лев, – чтобы я и его не забрал”.
При Университете построили храм в честь мучениц Веры, Надежды, Любви и матери их Софии. Каждую среду служится Литургия. На нее могут приходить все желающие, но студенты кафедры теологии присутствуют на ней обязательно. А как иначе, если литургическое богословие – у них обязательный предмет?! В каждом классе есть иконы, и перед богословскими предметами преподаватель читает молитвы. Келейное правило* – тоже важная часть процесса обучения, но на нем обязательно только присутствие, а не сама молитва. “Я вовсе не считаю, что мой студент обязательно должен быть верующим, – говорит отец Лев. – Верить или не верить – это его личный выбор. Например, на нашей кафедре уже два года учится некрещеный молодой человек. В конце концов, с человеком можно стать просто хорошими друзьями, и для этого совершенно необязательно чтобы он был православным”.
Абитуриентов кафедры теологии ТулГУ не спрашивают о вероисповедании и не требуют у них благословения духовного отца. Наличие или отсутствие каких-либо знаний о Православии также не учитывается при поступлении. А вот знание общеобразовательных предметов проверяют: абитуриенты сдают экзамены по русскому языку (изложение), обществознанию (тестирование), истории России (тестирование). Впрочем, это все экзамены общефакультетские – только в заявлении абитуриент должен указать, что хочет учиться именно на кафедре теологии. Но оценивать знания приходится жестко: в 2006 году конкурс на теологическое отделение был 18 человек на место, и он постоянно растет.
Почему столько ребят хотят изучать теологию? “Кого-то привлекают условия, кого-то список предметов, – говорит отец Лев. – Есть и такие, кто приходят с установкой “хочу знать больше о своей культуре”. Это и есть наша главная задача – возвращение к истокам своей культуры, удовлетворение возникшей потребности людей узнать свои корни, узнать Православие. Ведь религия – это не просто часть общечеловеческой культуры, это, по сути, главная ее часть”. Впрочем, отец Лев озабочен приливом случайных людей, приходящих на кафедру только из-за сложившейся там “семейной, домашней обстановки” (студенты говорят, что батюшка даже бесплатно кормит иногородних ребят) и думает ввести предварительное собеседование. Есть еще идея разделить обучение на бакалавриат и магистратуру и не брать на 5-й курс тех, кто на 4-м не справился с письменной выпускной работой бакалавра.
Иди, теолог, ищи, теолог.
По словам отца Льва, проблем с трудоустройством у его выпускников пока не было: “Теологи – люди с прекрасным гуманитарным образованием, а такие нужны всем и всегда. Выпускник нашей кафедры знает шесть языков – два современных, древнегреческий, древнееврейский, латынь и древнеславянский. Помимо общеобразовательных предметов у нас преподают тридцать специальных дисциплин: например, историю Русской и Западной Церквей. Лучшего гуманитария и быть не может. И после обучения перед ним открыты все дороги: в школы, в университеты, в редакции СМИ”.
Вдобавок, хотя кафедра и не выпускает священников, но эта дорога, по словам отца Льва, не закрыта для студентов мужского пола: “Несколько человек с нашей кафедры действительно хотели бы посвятить себя служению Церкви. И мы сейчас ведем переговоры с Духовной Академией о том, чтобы выпускник нашей кафедры мог поступить туда сразу, минуя семинарию. Наш учебный план построен так, что ему даже не придется ничего досдавать”.
В 2006 году был первый выпуск, и большинство новоиспеченных теологов пошли работать в издательства и на радио. Трое поступили в аспирантуру: один в Москве, двое в Туле. Многие хотели бы защититься и остаться преподавать в альма-матер. но защитить диссертацию на кафедре пока невозможно. А если защищаться на других кафедрах и факультетах, придется потратить уйму времени на науки, которые к его специальности прямого отношения не имеют. Да и диссертацию придется писать не по своему профилю. Ведь до сих пор Высшая аттестационная комиссия (ВАК) Министерства образования и науки России не утвердила степени кандидатов и докторов теологии…
Сам отец Лев считает, что теологи больше нужны как посредники между Церковью и остальным миром – структурами власти, бизнесом, СМИ, сферой образования: “Виды профессиональной деятельности наших выпускников – научно-исследовательская, учебно-воспитательная; экспертно-консультативная; организационно-управленческая; представительско-посредническая; социально-практическая. ” По мнению председателя Общественного совета ЦФО известного предпринимателя Евгения Юрьева, основная сфера приложения сил дипломированных теологов – учреждения образования, в том числе и средние школы. Впрочем, протоиерей Владимир Воробьев пояснил, что с трудоустройством выпускников пока не все так просто – потому что “мало кто знает, что это за теология такая. Надо объяснять”.
Объяснять придется в основном госчиновникам, для чего, как сообщил Евгений Юрьев, создается экспертная группа, которая подготовит свои предложения по развитию системы теологического образования в России и направит их в Минобрнауки. Объяснять придется и законодателям – в правовой системе нашей страны до сих пор нет четких определений “светского” и “религиозного”, поэтому оба эти слова толкуются сторонниками и противниками изучения теологии совершенно по-разному, а юристы из лагеря сторонников вынуждены апеллировать только к зарубежному опыту… Но это уже – политические вопросы, которые выходят за рамки нашего исследования.
«Я могу профессионально спорить о вере». Зачем студенты изучают теологию и чем планируют заниматься в будущем
В августе 2017 года в России выдали первый в истории страны диплом кандидата теологии. До 2014 года теологи не могли получить степень выше магистра, а до 2011 года — выше бакалавра.
Ради чего студенты поступают на теологию, почему считают необходимым признание своих работ научными и зачем, проходя курсы православия, изучают секты и древние религии? Студенты-теологи из разных вузов России рассказали «Бумаге», как проходит их обучение и что они думают о современных действиях РПЦ.
Екатерина Славченко
Российский государственный социальный университет (Москва)
Четвертый курс, бакалавриат
— Как только я сдала школьные экзамены, начала думать над тем, куда поступать. В интернете по чистой случайности наткнулась на направление теологии, о котором раньше вообще ничего никогда не слышала, и поступила. Там обещали широкопрофильное гуманитарное образование и возможность трудоустройства не только в сферах культуры, но и в духовной сфере, в органах государственной безопасности. И это оказалось правдой.
Мне кажется, на теологии преподают действительно качественно. Ведь в нашей культуре всё завязано на православии, и поэтому мы можем проследить какие-то особые исторические процессы, зная основы нашей религии. Да и остальные предметы нам дают в полном объеме. Таким образом мы видим общую картинку общества и культуры.
Теологи нужны хотя бы для того, чтобы преподавать в нашей стране основы религии без навязывания — это важно и очень необходимо. Потому что сейчас люди настолько отдаляются от религии, что забывают ее культурную функцию. Мне кажется, детям нужно преподавать и устройство храма, и особенности иконописи, потому что это расширит их кругозор, даст дополнительный интерес к обучению. Сейчас способных на это специалистов, к сожалению, мало.
Заставлять верить вас никто не будет
В отличие от всяких духовных академий и семинарий, у нас делается упор на то, чтобы человек имел представление об основах веры. И при этом у нас нет какого-либо навязывания православия (в некоторые семинарии и духовные академии могут поступить только православные — прим. «Бумаги»). Конечно, хорошо бы посещать храмы, чтобы понимать какие-то лекции: например, устройство иконостаса или проведение богослужения. Но заставлять верить вас никто не будет.
Среди моих одногруппников, например, больше неверующих людей: атеисты, агностики, люди в поиске. У нас есть мальчик, который даже думает над тем, чтобы принять ислам. И им комфортно учиться, потому что это образование не о вере, а о религии.
Себя же я причисляю к верующим, но не к фанатичным. Я не считаю, что людям нужно рассказывать, как жить, как молиться и как поститься. Я хожу в храм, когда ощущаю в этом надобность, потому что это в моей душе. Здесь я не учусь верить, а занимаюсь наукой.
В будущем мне хотелось бы попробовать себя в преподавательской деятельности, вести основы православной культуры в воскресной школе (школа, в которой детям преподают уроки православия — прим. «Бумаги»). Думаю, детям сейчас важно адекватно объяснять, что такое религия. А может вообще пойду учиться дальше, выучу испанский и стану переводчиком: нам хорошо преподавали языки.
Даже наши преподаватели обсуждают передачу Исаакиевского собора РПЦ и не могут прийти к определенному выводу
Но в целом хотелось бы объяснить людям, что вокруг современной религии есть дискуссии и разные точки зрения. Я не говорю о своих одногруппниках, но даже наши преподаватели обсуждают передачу Исаакиевского собора РПЦ и не могут прийти к определенному выводу. Всё это очень сложно, а поэтому нужно изучать. А чтобы изучать, опять же, нужны специалисты.
Ничто не однозначно, обо всем нужно говорить, но говорить, правда, некому. Я считаю, что теологию в России нужно развивать. К некоторым действиям Русской православной церкви у меня, например, двоякое отношение, а у кого-то по этим же вопросам однозначная позиция. Нужно, чтобы мы имели возможность встретиться и всё обсудить с научной точки зрения.
Михаил Акимин
Нижегородская духовная семинария
Четвертый курс, бакалавриат
— С детства я посещал храмы, и мне это очень нравилось. По складу ума я гуманитарий. Исходя из этого, выбрал свой вуз и поступил в него в 2014 году, когда еще метался между историческими факультетами. Тогда я был уверен лишь в одном: хочу изучать историческую церковную литературу.
Такое обучение лично мне было интересно, ведь оно способно приносить настоящую пользу. Сейчас я понимаю, что сделал правильный выбор. Хоть это и сложно и меня отговаривала даже моя воцерковленная семья, я ни разу не пожалел о решении.
Чтобы понять христианское учение, необходимо учить остальные гуманитарные науки
Здесь я получил не только так называемое светское образование, но и церковное. Волей-неволей в семинарии ученик начинает развиваться как личность, потому что спектр предметов здесь очень широк. Ну и к тому же, чтобы понять христианское учение, необходимо учить остальные гуманитарные науки.
А изучать предметы здесь можно очень хорошо — вопреки слухам. На мой взгляд, на теологических и богословских направлениях очень компетентные преподаватели, у которых высоко развита эмпатия, которые могут направить и по жизненному пути. Так, только за первый курс я начал увлекаться иностранными языками и музыкой. Раньше я к ним совсем не испытывал интереса.
Конечно, большую роль еще играют студенческие круги. Здесь можно всегда услышать достаточно неожиданную дискуссию о том же законе о защите чувств верующих или ситуации с фильмом «Матильда». Это обсуждается, иногда оспаривается. И мнения аргументируются, что самое главное. Много мнений — это хорошо.
Больше всего времени мы тратим, конечно, на изучение религий. Ведь это и есть наука теология, которую сейчас почему-то не все хотят признавать. А это делать стоит, потому что у теологов есть уникальные знания, которые могут помогать решать те или иные проблемы.
Как только историки умеют расшифровывать некоторые исторические тексты, так только теологи знают, как правильно читать религиозные писания
Например, как только историки умеют расшифровывать некоторые исторические тексты, так только теологи знают, как правильно читать религиозные писания. Этим самым теология как минимум вносит большой пласт в культуру, открывая ранее неизвестные книги. На четвертом курсе у нас вот будут предметы «сектоведение» и «история негритянских религий». И с нашими предыдущими знаниями мы сможем давать экспертные оценки каким-либо событиям.
На мой взгляд, теологию нужно изучать, чтобы доказывать истинность своей веры. Изучая другие религии, ты узнаешь их особенности, тем самым узнавая предмет поклонения других народов. И зная это, например, мы можем уже доказывать, что истинный бог — христианский. Таким образом можно привлечь других людей в свою религию.
Но при этом нужно избегать предвзятости. Ведь если речь идет действительно о научном подходе изучения других религий, то теолог должен стремиться, сохраняя свои собственные религиозные позиции, как можно дипломатичнее подходить к обсуждению и изучению других вероучений, без оскорблений и насмешек в адрес их представителей. Нужно сохранять объективность, ведь мы занимаемся наукой.
И сейчас теологию стоит изучать как науку. В будущем выпускники-специалисты, возможно, смогут решить некоторые современные вопросы, за которые критикуют православие.
Дмитрий Марков
Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет (Москва)
Второй курс, магистратура
— На теологию я поступал, чтобы получить богословское образование, которое позволило бы мне общаться о вере на высоком и даже профессиональном уровне. Его я рассматриваю как насущную потребность веры христианина и хочу в итоге применять знания в служении богу, церкви и людям.
Все мои родные меня поддержали в этом выборе. Они знали, что я пытаюсь идти путем святым, путем к богу. Это их радует. Конечно, те же светские друзья относятся к этому не без легкой иронии из-за мифов о православии, но в итоге они все-таки сами обращаются ко мне за советом.
Полученных знаний, как мне кажется, хватит для работы везде: и в храме, и в науке, и в структуре университета
Сейчас я уже учусь в магистратуре. По большей части мы изучаем историю, философию и другие религии. Полученных знаний, как мне кажется, хватит для работы везде: и в храме, и в науке, и в структуре университета. С перспективами проблем нет. У нас даже ведут лекции преподаватели и ученые из МГУ, института философии РАН и многих других. То есть мы действительно получаем хорошее научное образование.
Университет дает все средства для грамотного дискурса. Меня, например, волнует проблема мифов о православии, и в дискуссии я могу доказать неправоту светского собеседника: с помощью этих знаний я могу профессионально спорить о вере. Иногда доходит до того, что людям приходится объяснять, зачем ходить в храм. Ходить в храм нужно, потому что до состояния «Бог у меня в душе» нужно дойти.
Ходить в храм нужно, потому что до состояния «Бог у меня в душе» нужно дойти
Обо всех православных, к сожалению, судят по нескольким примерам, приписывая им лишь одну точку зрения. Это неправильно. Например, тот же закон об оскорблении чувств верующих мне не нравится, потому что «чувства» — очень тонкая материя. Из этого закона не понятно, где, кого и как по этому закону судить. Идея закона сама по себе хороша: толерантность должна быть не только со стороны религиозных людей, но и по отношению к религиозным людям. Но выражена эта идея, на мой взгляд, крайне неудачно.
В целом же я, как и многие мои одногруппники, поддерживаем большинство действий Русской православной церкви. Мне хочется связать с этим жизнь. Уже сейчас я работаю редактором сайта «Пастырь» и инспектором по богослужебной практике в Практическом отделе университета, где провожу пасторскую подготовку будущих священнослужителей.
Я не смог бы этого сделать без обучения на теологии. Такое образование учит думать и размышлять. Для этого даже у нас, в православном университете, который предполагает конфессиональность, достаточно на высоком уровне изучают другие религии.
Теология в вузах: реальность и опасения
Участники патриаршего совещания «Теология в вузах: взаимодействие Церкви, государства и общества», которое состоялось в Москве 28-29 ноября 2012 года, на заключительном пленарном заседании приняли итоговый документ, в котором перечислены плюсы и минусы преподавания теологии в светских учебных заведениях, а также намечены пути решения проблем в этой сфере. Чем теология отличается от религиоведения и нужна ли она в вузах? Комментируют специалисты.
Игумен Петр Еремеев, ректор РПУ, декан факультета теологии:
Теология — взгляд на веру изнутри
Богословские дисциплины в Российском православном университете были с первого дня его основания. На момент определения меня ректором вуза теология как специальность в РПУ отсутствовала, но теологическая компонента в разных видах входила в вузовские учебные планы, а также реализовывалась в рамках программ дополнительного профессионального образования. Студенты, которые изучали такие специальности, как экономика, юриспруденция, психология и т. д., первые два года обучения традиционно посещали лекции богословского круга, участвовали в семинарах.
До недавнего времени эти дисциплины реализовывались по Кафедре истории Церкви и истории теологической мысли, а также по Философско-богословской кафедре — центре ДПО факультета религиоведения. С получением лицензии и аккредитации по направлению подготовки «Теология» мы решили институциализировать это академическое направление — создать отдельный факультет.
Очевидно, что создание Факультета теологии не означает только лишь изменения в оргструктуре вуза. Это еще и следствие включенности РПУ в современные процессы отраслевого академического строительства — упорядочения предметной сферы религиоведения и теологии. Сегодня все мы являемся свидетелями активной дискуссии в образовательном и научном сообществе в части уточнения предметных различий между религиоведением и теологией — дискуссии о проблеме отраслевой демаркации. Поскольку религиоведческая отрасль действительно существенно отличается от теологической, мы с коллегами решили, что развитие теологического направления в нашем вузе должно проходить в рамках самостоятельного факультета.
Религиоведение в СССР
Современное российское религиоведение во многом опирается на опыт религиоведческой науки советского периода, когда изучение религиозных традиций народов велось с учетом политико-идеологических задач, по-разному актуализированных в различные периоды времени. Ведь государство строило коммунизм, в котором не было место религии. Этот феномен, как и особый опыт научного производства в таких условиях, заслуживают внимания и пристального изучения.
Вместе с тем нельзя отрицать факт, что в советский период велись качественные исследования религиозной сферы жизни общества, защищались диссертации, появлялись крупные специалисты в области конкретной религии или конфессии. Но все же большая часть исследований все же велась в рамках марксистско-ленинского, соцдетерминистского подхода к религии, что подтверждено фундаментальным академическим проектом «Антология отечественного религиоведения», первые 9 томов которого были изданы в Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации под научным руководством проф. В.В. Шмидта, декана нашего религиоведения нашего университета.
Сегодня качество и уровень отечественной религиоведческой школы значительно выросли во многом благодаря свободе исследований, исчезновению идеологического диктата в науке, но вместе с тем и благодаря появлению в российском научно-образовательном пространстве теологии.
Создание отдельного образовательного стандарта по теологии, введение специализаций и профилей теологической направленности, выполнение специализированных научных исследований историко-теологического характера — все это позволило на качественно ином уровне изучать религиозные культуры и традиции.
Чем теология отличается от религиоведения?
Религиоведы изучают религию, включая ее формы, прежде всего как феномен культуры в контексте мировой истории развития мысли. На сегодняшний день религиоведение уже сформировалось как междисциплинарная отрасль науки со своей довольно сложной структурой — социологическим и политологическим, культурологическим и этногеографическим, историческим, феноменологическим и конечно же философским контекстами. Задача религиоведа, таким образом, — наблюдать и исследовать феномены, явления и процессы в религиозной сфере жизни общества — по сути, как религии влияют на мир, а мир на религии.
Теологи же рассматривают конкретную религию во всех ее аспектах — от самого факта религиозной жизни во всех ее проявлениях до догматов, включая и исторический, и онтологический их аспекты. Главное же отличие теологии от религиоведения заключается в том, что исследуя учение о Боге, теолог изучает и человека, который меняется благодаря живой вере. Можно сказать, что теолог смотрит на религию изнутри — исследует ее преимущественно по ее собственным источникам.
При этом важно заметить: и религиоведение, и теология равно являются предметными областями, то есть — конкретным научным, как это нынче принято называть, светским знанием.
Теология и вера
Иногда говорят, что теологи обладают религиозным православным или, например, исламским мировоззрением, поэтому теология якобы не является светской наукой. Но ведь и мировоззрение не является ни наукой, ни профессией. Мировоззренческие установки, среди которых и религиозные взгляды, свойственны всем без исключения людям — это непреложный факт, как и факт, что многие ученые и педагоги исповедуют конкретные религиозные убеждения — химики, физики, геологи, биологи, историки и многие другие, кстати, и религиоведы тоже. У нас большая часть членов Российской академии наук свидетельствуют о своей вере и это не лишает их права на профессиональное занятие наукой и педагогической деятельностью как отраслями хозяйства.
Так что рассматривая предметное поле той или иной научной отрасли и специальности, квалификационный уровень и профессионализм тех, кто ею занимается, не стоит смешивать их качественно-количественные характеристики с мировоззренческим выбором человека.
Даже и не представляю, как и по таким основаниям можно отрицать предметное поле теологии. Ведь в гуманитарной науке есть различного порядка объекты исследования. Для любого образованного человека это очевидно.
Нужны ли религиоведы и теологи?
Мы ориентируем выпускников факультета религиоведения на педагогическую, научно-исследовательскую, экспертную работу. Задача религиоведов — быть преподавателями и, вместе с тем, экспертами-аналитиками в области мировых и региональных религиозных и этнокультурных традиций.
Что примечательно — некоторые наши религиоведы стали параллельно поступать на теологию, поскольку для работы в конкретной области науки, для качественной самореализации в выбранной профессии требуются специальные знания. В некоторой степени это иллюстрирует общую ситуацию в стране и мире, когда квалификация специалиста определяется его способностью хорошо ориентироваться в смежных отраслях.
Кроме того, религиозный фактор в общественной жизни заметно растет, да и изучение религиозных культур вошло в школьную программу. Все это еще и еще раз свидетельствует, что «Теология» как научная специальность и направление подготовки становится востребована и в высшей школе, и в жизни страны, а потому я уверен, что наши выпускники — религиоведы и теологи — будут востребованы.
Решение о создании факультета теологии в Православном институте святого Иоанна Богослова, входящем в структуру Российского православного университета, Ученый совет вуза принял 28 ноября 2012 года. Из состава Факультета религиоведения, этнокультурологии и регионалистики был выделен ряд подразделений, обеспечивающих подготовку специалистов по направлению «Теология».
Задачей факультета станет не только обеспечение образовательных дисциплин теологического профиля на всех специальностях и направлениях подготовки в РПУ, но и разработка актуальных проблем теологии как специального отраслевого знания и науки. В этих целях в рамках Факультета теологии создано два учебно-научных подразделения — Кафедра теологии и истории теологической мысли и Кафедра истории Церкви и канонического права, а также Богословский центр дополнительного профессионального образования.
Сергей Серёгичев, кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории факультета архивного дела Историко-архивного института РГГУ:
Богу — Богово, а Кесарю — кесарево
Богословы, безусловно, нужны, но я считаю, что теологов должны готовить исключительно в богословских учебных заведениях. Мы видим, какую реакцию вызвало открытие кафедры теологии в МИФИ. Мы же не открываем в монастырях кафедры аналитической геометрии!
Попытка войти в систему государственного образования для Церкви — весьма сомнительный шаг. Интегрируясь в систему образования, Церковь, сама того не желая, провоцирует на себя мощную волну. Люди, далекие от веры, опасаются, что под видом заботы об образовании идет клерикализация. Надо понимать, что на дворе не 16 век, и секуляризация образования — свершившийся факт.
Теология является наукой только для верующих людей. Поэтому понятие «стандарт» применительно к теологии звучит странно. Стандарт базируется на определенных научных принципах, методисты могут спорить о том, какие это принципы, но ни одного стандарта, который базировался бы на принципах веры, мы не найдем. Чисто теоретически мы можем предположить, что появятся люди, которые будут очень хорошо знать теологию, не являясь при этом верующими людьми.
Вопросов по поводу введения теологии в светских вузах очень много, например, как будут читать этот курс на факультетах, где есть иноверцы? Как будут рассказывать в рамках этого курса о других конфессиях и религиях? Найдется ли для преподавания на вновь открывшихся кафедрах достаточно квалифицированных талантливых педагогов, особенно в провинции? Ведь если теологию будет преподавать кто попало, с этой дисциплиной в вузах дело будет обстоять хуже, чем с ОПК в школах. Не хотелось бы, чтобы кафедры теологии заменили собой кафедры марксизма-ленинизма примерно с той же эффективностью и уровнем образования. Я боюсь, что так может получиться, если процесс будет поставлен на конвейер.