Тысяча осеней якоба де зута о чем
Дэвид Митчелл «Тысяча осеней Якоба де Зута»: Баллада о Западе и Востоке
В 1634 году в бухте возле японского города Нагасаки началось возведение искусственного острова, который получил название Дэдзима. Он был нужен португальским купцам для торговли и хранения товаров. Но уже скоро португальцев прогнали из Японии: в 1637 году произошло восстание в Симабаре, в котором принимали участие японские христиане, именно это событие привело к самоизоляции Японии. Единственными европейцами, которые продолжили торговые отношения со Страной Восходящего Солнца, оказались голландцы. Во-первых, они приняли участие в подавлении восстания 1637 года. Во-вторых, исповедуя кальвинизм, они не занимались миссионерской деятельностью. Но и их скоро (в 1641 году) формально выдворили из Японии. Дело в том, что в Японии запретили любые христианские символы, а голландцы имели неосторожность выбить на зданиях, которые они возвели на Дэдзиме, даты постройки (в летоисчислении от Рождества Христова). Данное действие расценили как нарушение запрета, и голландцам пришлось переселиться на Дэдзиму, которая не относилась к священной японской земле. Так Дэдзима и стала голландской факторией и сохранила этот статус аж до 1853 года. Островок был маленький: всего 120 на 75 метров. В общем, голландцы жили друг у друга в кармане. Сейчас в Нагасаки действует соответствующий музей, в котором можно посмотреть на реконструкцию зданий, предметы быта и научные приборы того времени. В 1994 году двадцатипятилетний Дэвид Митчелл посетил этот музей. Тогда он еще не был знаменитым писателем, до выпуска его первого романа оставалось еще пять лет. Музей так сильно впечатлил молодого человека, что тот решил: надо бы когда-нибудь написать про Дэдзиму отдельную книгу. В 2010 году эта книга вышла в свет. Ею оказался пятый роман Дэвида Митчелла – «Тысяча осеней Якоба де Зута».
Итак, в 1799 году – прямо-таки на стыке веков – на Дэдзиму прибывает молодой клерк Якоб де Зут. Он отправился на Восток, чтобы подзаработать денег. А они Якобу очень нужны, так как его финансовая несостоятельность стала причиной того, что отец красавицы Анны не дал согласия на их свадьбу. У Якоба шесть лет на то, чтобы он разбогател. И служба на Дэдзиме – вполне реальная возможность это сделать. Якоб думает, вот пройдет несколько лет, и он отправится домой. Но человек предполагает, а Бог располагает. Якоб де Зут отплывет в Голландию только в 1817 году, через долгие восемнадцать лет… Правда, действие романа фактически охватывает лишь первые полтора года пребывания де Зута в Японии.
Роман «Тысяча осеней Якоба де Зута» все время оказываются не тем, что ожидаешь. На первый взгляд, Митчелл решил написать этакий классический исторический роман с авантюрным сюжетом. К тому же на экзотическом материале. Правда, для Митчелла этот материал не такой уж и экзотический: он уже описывал Японию (правда, современную) в «Сне №9», да и в материале хорошо разбирается, так как прожил там восемь лет. И действительно, вся первая часть романа посвящена первым месяцам жизни заглавного героя на Дэдзиме. Читатель смотрит его глазами на чужую культуру, которая к тому же стремится так и остаться чужой для иностранцев. Лето, изматывающая жара, тоска по Голландии, мечты о прекрасном будущем, смутные карьерные перспективы, интриги других служащих, а в сердце постепенно пробуждается любовь к японке с ожогом на лице. Развитие событий медленное, неторопливое. Огромное количество бытовых подробностей. Все персонажи выписаны колоритно. У каждого своя история, и мы ее обязательно узнаем. Особенно запоминается, конечно, Лукас Маринус, этакий местный доктор Хаус, ужасный циник, но в душе очень добрый человек. Описывая будни торговой фактории, Митчелл так расставляет акценты, что создается впечатление, что написано тут про обычнейший современный офис. Просто всю специфику такой работы и такой организации коллектива автор перенес в самый конец XVIII века. В итоге у него получился небанальный взгляд на прошлое.
Но начало второй части тут же развеивает иллюзию, что Митчелл написал роман с линейным сюжетом, без всяких там выкрутасов и прочего, за которые многие его так любят, а многие отказываются читать. Вдруг оказывается, что Якоб вовсе не главный герой. На первый план выходят другие персонажи, и уже они в фокусе внимания. Теперь повествование скачет в пространстве. Оно развивается то здесь, то там. Сюжет становится все напряженней. А читатель понимает, что перед ним опять не цельный роман, а собранные под одной обложкой повести с общими персонажами. И, конечно же, ошибается. Ведь его ждет третья часть. А в ней автор все линии аккуратно сведет, и опять обманет ожидания: да, он все-таки написал классический по форме роман со сквозным сюжетом, никаких вам тут привычных уже неожиданностей.
Но если отстраниться от того, что в «Тысяче осеней Якоба де Зута» нет запутанной и сложной структуры, и окинуть весь текст одним взглядом, то легко понять, что в некотором смысле это типичный роман Дэвида Митчелла. Опять все те же темы, все те же идеи, все те же интонации.
Митчелла всегда интересовали закрытые сообщества, и тут их целых три: голландская фактория, монастырь в горах и английский корабль. Сама Япония тут закрытое сообщество. Якоб не может убежать с Дэдзимы, но и японец не может сбежать из своей страны, а иногда даже и из родного города.
Никуда не исчезла и проблематика противостояния одиночки и толпы. Помнится, главному герою «Лужка Черного Лебедя» приходилось в одиночку стоять против одноклассников, а тут Якобу де Зуту приходится стоять против коррупционной системы Дэдзимы. Но ему проще это сделать, чем японцу выступить против своих, против заведенных традиций, против всего общества. Митчелл не сомневается: выстоять можно против чего угодно, было бы силы воли достаточно.
Автора все так же завораживают взаимосвязь и синхронность событий. Одно мелкое действие, затем другое, даже многоопытный мудрец не сможет предсказать, к чему то первое действие может привести. Но не только это. Митчелл хочет поймать за хвост движение самого времени. Постоянно что-то происходит прямо тут, прямо сейчас. И всего этого так много, что всего и не зафиксируешь. Эта мысль в тексте дается исключительно стилистически. Например, персонаж читает что-то вслух, говорит длинную речь, придается воспоминаниям, и этот поток слов постоянно прерывается другим потоком слов, но второй поток слов просто описывает происходящее вокруг. Тут где-то всегда то собака лает, то раб подметает улицу, то матросы переговариваются. Вот он – непрерывный ток жизни. А текст для Митчелла, прежде всего, является попыткой этот ток зафиксировать, описать, выразить. Не всегда, конечно, получается удачно. Но порой автору везет, и тогда его проза вдруг становится похожей на поэзию.
Ну, и без всяких привычных мелочей не обходится. Тут вам и вездесущие кошки, и призраки, без них Митчелл, кажется, просто не может представить себе стоящий роман.
Дэвид Митчелл в «Тысяче осеней Якоба де Зута» сознательно принижает экзотичность материала. В случае, когда речь идет об историческом романе про Японию, всегда есть соблазн и ниндзя приплести, и вездесущую восточную мистику не забыть. Конечно, без небольшой толики всякой небывальщины не обошлось. Но Митчелл прописывает ее так, что всегда стоит как бы на грани: хотите – верьте, хотите – нет, это уж ваш выбор, дорогой читатель. Ну, умеет один из персонажей взмахом руки умертвлять мелких животных. Да, умеет. Но дальше-то что? Митчелл никогда не забывает, что в данном случае взялся написать именно что реалистический исторический роман. Положение обязывает и всякое такое. Митчеллу ни разу в этом вопросе не изменяет чувство меры. Он прекрасно знает правила игры и не собирается от них отступать.
Динамика текста в «Тысяче осеней Якоба де Зута» отступает перед эстетикой. Но при этом занимательность никуда не исчезает. Митчелла так заботят мелкие детали, он так тщательно выписывает фон, что это не может не вызывать эффекта отстранения. Обычно в романах Митчелла важно, что происходит в голове персонажей. В данном случае, тоже важно, конечно. Но гораздо важней кленовый лист, упавший на пол веранды, и крыло чайки, задевающее поверхность океана. Эта отстраненность замедляет действие и в тоже время не дает полностью погрузиться в происходящее. Больше всего этот роман Митчелла напоминает не детализированное батальное полотно, а искусно созданную гравюру, где каждая черточка на месте, закавыка в другом – черточек слишком много. Есть от текста некоторое ощущение холодности и чужеродности. Но все это неудивительно: мы же тут про Японию двухвековой давности читаем.
Взаимосвязь всего со всем в очередной раз подчеркивается тем, что на страницах и этого романа читатель встречает места и персонажей из других книг Митчелла. Хотя казалось бы… Ведь, если смотреть в хронологической последовательности, «Тысяча осеней Якоба де Зута» описывает самые ранние события вселенной Дэвида Митчелла. Надо отметить, что это только на данный момент: мало ли, вдруг прямо сейчас автор пишет роман про Древний Рим, или про крестовые похода. Связей с предыдущими книгами не так уж и много. Во-первых, мы встречаем предка Мо Мантервари, героини «Литературного призрака». Во-вторых, упоминается остров Якушима, про который мы уже читали в «Сне №9». В-третьих, в последней главе появляется моряк по фамилии Бурхаве, он упоминался в «Тихоокеанском дневнике Адама Юинга», одной из частей «Облачного атласа». И, конечно же, не обошлось без пассажа про облачный атлас. В двадцать девятой главе читаем: «С востока на запад небеса раскрывают свой облачный атлас и начинают переворачивать страницы».
А теперь читательское субъективное. Мне «Тысяча осеней Якоба де Зута» понравилась не так сильно, как, например, «Лужок Черного Лебедя». Но при всем при том нельзя отрицать, что Дэвид Митчелл вновь написал сильный роман. В конце концов, в нем есть такие места, где просто перехватывало дух. Напоследок я приведу одно из них. Отрывок достаточно пространен, потому, чтобы не утомлять незаинтересованных, скрою его.
скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)
Дэвид Митчелл «Тысяча осеней Якоба де Зута»
Тысяча осеней Якоба де Зута
The Thousand Autumns of Jacob De Zoet
Язык написания: английский
Перевод на русский: — В. Вебер (Тысяча осеней Якоба де Зута) ; 2013 г. — 2 изд. — М. Лахути (Тысяча осеней Якоба де Зута) ; 2017 г. — 2 изд.
Конец ХVIII века. Молодой голландец Якоб де Зут приплывает в Дэдзиму — голландскую колонию в Японии. Ему необходимо заработать деньги — отец его возлюбленной, Анны, не дает согласия на брак дочери с бедняком.
Якоб уверен, что скоро вернется на родину, станет мужем Анны и годы, проведенные в Японии, будет вспоминать как небольшое приключение. Но судьба распорядилась иначе — ему предстоит провести на чужбине почти всю жизнь, многое испытать, встретить и потерять любовь.
Митчелл умело сплетает воедино множество судеб, наполняя созданный им мир загадочными символами и колоритными деталями, приглашая читателя вместе с героем пережить все испытания, что выпали на его долю.
Первоначально роман анонсировался как «Deshima» или «Dejima».
Существует сетевой перевод романа А. Егорова.
| лауреат | Премия журнала «Nowa Fantastyka» / Nagrody «Nowej Fantastyki», Za rok 2013 // Книга года (Великобритания) |
Номинации на премии:
| номинант | Премия Вальтера Скотта / Walter Scott Prize, 2011 // Историческое произведение |
| номинант | Премия SFinks / Nagroda SFinks, 2014 // Зарубежный роман года. 5-е место |
Доступность в электронном виде:
Страна тысячи осеней — одно из древних названий Японии.
1800 год — Япония закрыта для иностранцев.
Исключение — Дэдзима голландская фактория.
Орито Аибагава — талантливый врач-акушер красивая девушка с ожогом на лице.
Эномото — настоятель странного горного монастыря которого боятся даже богатые и влиятельные дворяне.
Доктор Маринус — врач и ученый главная страсть которого наука.
Все они и многие другие живут на страницах этой книги.
Всё это здесь есть.
Но кроме этого есть и многое другое.
Есть понимание что для того чтобы победить по настоящему большое зло нужна соответствующая цена.
И как правило эта цена твоя жизнь
Есть понимание что многие действительно важные шансы даются человеку только раз в жизни.
И если ты упустил его второго не будет.
Только это бесполезно.
Человек странное,противоречивое создание.
Один и тот же человек может не испугаться встать во весь рост перед изготовленными к стрельбе орудиями военного корабля и испугаться выйти к любимой женщине понимая что теряет её навсегда.
Я не признаю понятие «маст рид» и списки вроде «Сто книг которые должен прочитать каждый».
Считаю в этом вопросе никто ничего не должен.
Но если вы прочитаете эту книгу вы сделаете себе подарок ведь хорошая история это всегда подарок.
Давно я не испытывал ощущения возвращения в детскую радость от чтения классических историко-приключенческих книг. Сабатини, Хаггард, Буссенар, Майн Рид — классиков во время чтения романа Митчелла вспоминал не раз. Большая часть романа написана так, словно литературного 20 века с его модернизмами и пост-модернизмами не было и в помине, романтический канон вполне без потерь пережил век-волкодав. «Тысяча осеней» по большей части — совершенно органичная, уютная, приключенческая книга, написанная для книжных подростков «старшего школьного возраста». Без подмигиваний, скрытых цитат, аллюзий — прямо возвращение к истокам. Это сейчас редкость найти хорошего рассказчика с юмором и солью. Замечательная книга с реанимацией старых технических приемов, доказавших свою жизнеспособность. Наиболее частым является вкрапление внутреннего как бы высказывания персонажа вслед за его непосредственной репликой в диалоге — у Дюма этот прием был отработан контрапунктом почти до совершенства, а в последнее время считается несколько прямолинейным.
Хорошие классические приключенческие книги не отличались тонким психологическим рисунком персонажей, зато воплощение и демонстарция торжества добродетели ( Честь, Неподкупность, Любовь и Преданность) всегда были в избытке. То же и у Митчелла — если злодей, то коварнейший. Такие вещи как Предательство, Неожиданный враг из прошлого ( третьстепенного персонажа, притом пропавший совершенно без развития интриги) и даже Пропавший и вдруг объявившийся неузнанный сын — все в наличии. От ряда технических движителей — подслушанный разговор, тайна рождения — Митчелл все же отказался, но, уверен, в рамках заведомой ориентации на старомодные традиции они выглядели бы органично.
Лучшими полагаю сцены-диалоги с участием японских переводчиков, моряков, служащих фактории: Митчелл создал прекрасную атмосферную и увлекательную книгу с интригой, выдержал умеренную линию, не впав ни в легковесность, ни в излишний ориентализм. Некоторым образом «Тысячу осеней» можно сравнить с «Маковым морем» — только роман Митчелла «для богатых», превосходит по всем статьям. По достоинствам и уровню художественности сравнил бы с «Поднебесной» Кея. В концовке автор, конечно, скомкал развитие линии персонажей на «Фебе» ( да и с причинами отпллытия, мягко говоря, начудил). Зато последние две маленькие части идут некоторым диссонансом с общим тоном книги, добавляют сентиментальности и определенного мелодраматизма рассказанной истории. Всячески рекомендую — заметное событие в рамках жанра.
Рассказ впервые был опубликован в 2010 году, четыре года писатель вёл кропотливую работу, попутно досконально изучая историю Японии восемнадцатого века. В каждой строчке заметно искреннее и бережное отношение к культуре страны, в которой Дэвид Митчелл прожил 8 лет.
Действие романа происходит в Японии времён периода изоляции. Одной из его причин являлось восстание христиан в Симаборе, которое поддержали испанцы и португальцы. После подавления властями волнений страна была закрыта, а католичество запрещено. Только в отношении кальвинистов-голландцев было сделано исключение, и для торговли с ними на берегу Нагасаки построен порт Дэдзима.
Именно, в такую историческую эпоху на борту корабля «Шенандоа», принадлежащей Голландской Ост-Индской компании, прибывает на Дэдзиму Якоб де Зут с миссией расследовать причины огромных убытков предприятия.
На Дэдзиме судьбы совершенно разных людей сплелись в один узел: клерк Якоб де Зут, совесть для которого не пустой звук; Огава Узаемон, страдающий из-за того, что не может быть со своей любимой; доктор Маринус — учёный и врач, который всю жизнь отдал на изучение чужой культуры и природы и, конечно же; Аибагава Орито — акушерка, символизирующая собой образ Японии, — такая же загадочная и красивая, хоть и с изъянами, за которые ты её ещё больше любишь. И судьба каждого из героев беспрецедентно важна.
Буквально с первых строчек становится заметным мастерство Дэвида Митчелла в умении отобразить динамичные сцены с помощью нескольких рубленых фраз (в лучших традиция Антона Павловича). А когда нужно, слог автора становится плавным и красивым, изобилующим эпитетами и сравнениями. Тем самым, мои ощущения меняются с ходом повествования, то я прихожу в умиротворённое и спокойное состояние, то становлюсь нервным и беспокойным. Чувствуешь себя фрегатом, медленно плывущим в тихом море, сквозь горизонт событий, но периодически попадая под бури и шторма.
Персонажи романа живые, не картонные, каждый со своей историей и личной трагедией, с отличительными от всех чертами характера. Причём насколько отличаются европейские страны от Японии, настолько же разные и их подданные. Это становится ясным в беседе Капитана Лейси с Огавой Узаемоном — на лице японца читается безграничное удивление, как это сёгун США выбирается народом? Да ещё и людьми низшими и бедными? И нет разницы в голосах плотника и крупного землевладельца? В итоге японцы приходят к выводу, что демократия «не тот цветок, что распустится в Японии».
А финальная сцена между Эномото и магистратом Широямой, сделанная в лучших традициях японских драм, напомнила своей трагичностью и накалом развязку фильма «Убить Билла», где убиенный так же знал о приближении смерти и ничего с этим поделать не мог.
Несмотря на то, что книга пропитана грустью, она оставляет тёплые чувства, хоть и состоит из череды растоптанных жизней и разбитых надежд, здесь есть любовь и страсть, кровавый культ и глупые предрассудки.
Вывод: книга идеальна для неторопливого и вдумчивого чтения.
Это первый роман Дэвида Митчелла, который я прочитал.
Сразу с первых строк, с первой сцены романа он захватил меня…
Описание первого события-сцены в романе настолько реально описано и передана вся атмосфера, ужас и трагедия несчастных родов, что оторваться просто не реально…
И не из-за описания самого процесса, хотя оно и довольно подробно описано, а именно из-за атмосферы и драматизма всего происходящего, а финал сцены поразил больше всего…
Я был поражён, что такое вообще можно описать словами…
Это можно пережить, увидеть, поучаствовать в этом, но так описать ЭТО…
Прочитав первую сцену, я подумал, что у человека, который написал такие строки, просто не может получиться плохое произведение и как оказалось в дальнейшем, я был прав, по крайней мере, для себя.
Недаром говорят, что Митчелл мастер пера и с первых строк я в этом убедился….
Сюжет пересказывать, думаю, нет смысла, хотя можно сказать, что в романе имеются три основных ветки: история Орито Аибагавы, история Огавы Узаемона, и история самого Якоба де Зута и несколько более мелких повествований и каждую главную ветку, да и более мелкие можно было бы выделить в отдельные произведения, настолько они хорошо и интересно прописаны.
Читая роман настолько глубоко погружаешься в атмосферу старинной Японии, что кажется будто Митчелл сам там побывал и как оказалось он провёл четыре года в работе над романом, изучая историю и быт Японии XVIII века.
Здесь нет ничего сверхъестественного и фантастического – это обычная история молодого человека, который приехал в Японию на несколько лет подзаработать для свадьбы, а остался почти на двадцать лет… Но, вот именно, эта простота и делает роман таким привлекательным.
Казалось бы, простые вещи Митчелл сумел описать так, что хочется читать роман без остановки и до самого конца не отрываясь, а потом через какое-то время взять и перечитать его, потому что данная книга, как мне кажется очень многогранна, и перечитывая какие-то главы или отрывки начинаешь еще больше понимать все происходящее в романе и открывать для себя новый смысл поступков тех или иных героев.
Еще один момент подчеркивающий то, что написанная Митчелом история обычных людей, хотя и придумана, но могла бы быть и в реальной жизни – это финалы основных сюжетных веток…
То, как они написаны заставляет задуматься о многом…
Читая отзывы на «Тысяча осеней…» я отметил, что многие не довольны последними главами романа, мол скомкано и автор перескакивает сразу через десятилетия. Но, описывая последнюю главу именно таким образом, автор хотел сказать нам, что самые важные годы в жизни Якоба прошли именно на Дедзиме, а все остальное уже обыденная и малоинтересная жизнь и на протяжении всей своей оставшейся жизни он сравнивал её со своей японской жизнью. И даже в самом конце, в его последние мгновения к нему пришла женщина:
и поправляет головной платок, чтобы получше закрыть ожег.
Кладет свои прохладные ладони на лихорадочно горящее лицо Якоба.
Якоб видит себя молодым в её раскосых глазах.
Её губы касаются местечка между бровями.
Вощенная бумажная дверь сдвигается.»
Думаю, это не последняя книга Митчелла, которую я прочитал и, надеюсь, знакомство с его книгами в дальнейшем, подарит мне много приятных часов…
Книга не шедевр. В чём-то она очень хороша, в чём-то плоха, и, без сомнения, очень самобытна, от начала до конца.
Что Митчеллу удалось, так это персонажи. Мне не импонировала героиня, но, тем не менее, назвать её картонной и плохо прописанной язык бы не повернулся. Зато мне зашёл протагонист, а ещё — его друг-доктор. Да и в целом, даже второстепенные персонажи оказались неплохи. Однако доктор, циничный но, в общем-то, хороший человек, просто выше всяких похвал.
Стиль у Митчелла своеобразный и зайдёт, думаю, далеко не всякому. К нему нужно привыкать, в него нужно вчитываться. Язык сухой, но всё-таки сдобренный порцией красивых описаний. Обилие деталей излишне — от физиологических подробностей до полного описания рабочего быта героя. Было очень утомительно и неинтересно это читать. Серьёзно, этого СЛИШКОМ много. Лишь когда закончились главы протагониста и обилие деталей немного выровнялось, читать стало увлекательнее — не приходилось продираться через этот терновник. Первую треть я читала недели две. Оставшиеся две трети проглотила залпом за пару дней. Разница подачи, думаю, заметна.
Япония обрисована тоже не очень ровно. Кое-где картинка так и встаёт перед глазами, но в некоторых местах, даже там, где главы написаны от лица японца, бросается в глаза, что писал европеец, незнакомый с некоторыми тонкостями. Но вполне вероятно, что здесь вина переводчика, не слишком подкованного в востоковедении. Но, в общем-то, видна гигантская работа, которую проделал Митчелл в описании столкновения двух миров — грубого запада и тонкого востока.
Сюжет развивается весьма неторопливо и, что интересно, не крутится вокруг какой-то одной центральной идеи. Люди здесь просто люди, а людям не свойственно зацикливаться на чём-то одном, выбросив из головы абсолютно все проблемы. А проблем здесь навалом у каждого персонажа. Очень эмоциональной (не перенасыщенной слёзовыжимательными описаниями, а именно грамотно обрисованной строго выверенными штрихами) оказалась последняя глава Оогавы — пожалуй, самая запоминающаяся сцена всей книги. Историю настоятеля храма Митчелл также вписал очень лаконично и красиво — не подтверждая его мистическую долгую жизнь, но и не опровергая, оставляя это тайной, ушедшей с ним. Чуть-чуть в одну или в другую сторону, и линия была бы испорчена. Но Митчелл вытянул.
Над концовкой я исступленно рыдала. Нет, не потому, что она так сильно зацепила. А потому что она слита самым отвратительным образом. Я не знаю, о чём думал Митчелл, когда писал последнюю главу, и зачем он её вообще писал. Но у меня после прочтения последней страницы было острое желание вырвать эту главу и сделать вид, что её никогда не было — настолько она выбивается из повествования и настолько она ЛИШНЯЯ. Предпоследняя глава была идеальным завершением книги. Последняя — какая-то скомканная невразумительная ерунда, испортившая всё впечатление. Простите за эмоции.
В целом — да, это не совсем моя книга, поэтому я не осталась от неё в каком-то неописуемом восторге. Но она, несмотря на концовку, оставила приятное впечатление своей глубоко трагичной, но не притянутой за уши, как это часто бывает при попытках искусственно нагнетать эту трагичность, атмосферой с оттенком мистицизма, и пробудила желание ознакомиться с более ранними творениями Митчелла — тот же «Облачный атлас» или «Литературный призрак».
Это мое первое знакомство с автором. Книга досталась мне в рамках «Флешмоб на LiveLib-2018»
Ранее я смотрела только экранизацию «Облачного атласа» и с опасением относилась к творчеству Дэвида Митчелла.
Не буду пересказывать сюжет, да это и не особо возможно, в аннотации более-менее дана завязка. Книга оказалась очень неоднозначной. Что хотела — я от нее получила (а хотела я погружения в Японию и ее культуру), конечно особых традиций и исторических моментов в книге нет, но вот описанная атмосфера ощущается очень хорошо. Повествование идет медленно и в этом плюс данной книги, тебя засасывает в нее как в болото. До середины я шла очень медленно, но потом обороты начинаю расти, и ты уже полностью погружен в историю.
Сложно описать эмоции, которые остаются после прочтения данного произведения, но для меня они положительные. Конечно эта книга не для отдыха, она тяжелая, над ней нужно думать. Недавно вышел новый перевод «Тысячи осеней Якоба де Зута», но я читала в старом (В. Вебера).
Думаю, что продолжу знакомство с автором, а тем, кто еще не знаком и кому интересна данная тематика, буду советовать эту книгу.
Р.S. «Тысяча осеней» — это одно из названий Японии, так же как и «Страна восходящего солнца»
Ад становится адом, когда никто не обращает внимания на прогуливающегося дьявола (с)
Несколько лет назад меня впечатлил фильм «Облачный атлас», снятый по одноименной книге Дэвида Митчелла. А недавно, на известном торрент-трекере, наткнулся на аудиокнигу его более позднего произведения «Тысяча осеней Якоба де Зута.» (чтец Игорь Князев). Естественно, в предвкушении подобного фильму филосовско-интеллектуального восторга прослушал и понял — это не совсем то, что я ожидал ))).
С «Облачным атласом» здесь общий авторский стержень, состоящий из трех вещей: любовь к азии (там Корея, здесь Япония); люди, служащие высокой цели; стилистическая игра.
Но отличает дюмообразность, неспешность повествования, практически отсутствие динамики и фантастики, за исключением мистических намеков, оставшихся без ответа. классический роман короче (а этот жанр мне тяжело дается).
Про что книга? Про частную жизнь, частную любовь, частную порядочность и честь, частную то ли карьеру, то ли не карьеру голландца де Зута в закрытой от мира феодальной и ритуализированной донельзя Японии в конце 18 века.
А часть названия «тысяча осеней» — это одно из поэтичных имен, которым называют японцы свою страну, как «Страна Восходящего Солнца». Второе прижилось у нас, отчасти в силу очевидности, отчасти — хорошо ложится на русский язык и слух. Первое — нет, слово «осень» в русском не употребляется во множественном числе, если необходимо сказать о каком-то повторяющемся в это время года, действии, говорим «осенью». И в этом онтологическое различие между нашими странами.
И хоть не такого сюжета и повествования я ожидал от книги, но автор — мастер измененных состояний сознания. Слушаешь в дымке, послевкусие — легкая грусть, поэтому книга (и озвучка) всеж хороша, для имеющих 22 часа времени ;)
Митчелл делает уверенные шаги к тому, чтобы стать в ближайшее время живым классиком. Каждая его последующая книга становится все сильнее и отточеннее. Началось все с предельно искреннего и сногсшибающего «Литературного призрака», затем был ученический «Сон №9», потом автор руку набил и подряд пошли шедевры. При этом надо сказать, что Митчелл никогда не станет слишком популярным, как Мураками, например. Для этого он чересчур интеллектуал. Рядовая аудитория таких старается не читать, потому как на фоне подобного произведения обыватель слишком выпукло чувствует свою интеллектуальную несостоятельность.
Возвращаясь к «Тысячам осеней» — (псевдо)исторический роман для Митчелла, как обычно, выступил лишь поводом рассказать о том, что его волнует самого — долге, чести, любви, а также близкой автору японской цивилизации. Нужно чуть-чуть вчитаться, начинается роман довольно неспешно, но после первых 60 страниц оторваться невозможно. История рядового клерка местами начинает напоминать приключенческую сагу, но потом автор умело возвращается к высокой литературе. Всячески рекомендую.
Главный недостаток этого романа — динамика. События развиваются настолько неторопливо, что до самых последних страниц кажется, что вместо сюжета здесь несколько хоть и взаимосвязанных, но все же отдельных историй. Главное достоинство книги — персонажи, главные и второстепенные. Они принадлежат к разным культурам, говорят на разных языках, верят в разных богов и по разному представляют себе счастье, но всех их объединяет стремление выжить и утвердить себя в этом мире, щедро отмеривающем только испытания, разочарование и горе.
Отдельно хочется отметить, хорошо прописанный исторический фон, на котором развиваются события романа. Желание узнать побольше об истории Японии периода изоляции и сложных ее взаимоотношениях с западным миром, возникающее после прочтения книги, — несомненное свидетельство таланта автора.
Очень хорошая книга. Вообще, меня радует, что там, в англоязычной литературе, есть Писатели. Которые пишут то, что они хотят, а не то, что требует рынок, и которых любят, потому что они прекрасны, потому что они сильны в каждом своём слове. Это история любви и самопожертвования, странная сказка о рубежах XVIII и XIX веков, последние годы голландской торговой организации на японской земле, точнее, на сваях, потому что голландец не мог ступить на японскую землю. Это история о людях, готовых на всё за идею, за правду и за чувство. Как не делают больше таких людей, так и писателей уровня Митчелла практически не осталось. Даже там, а у нас и подавно.