встречное удовлетворение в английском праве

Встречное удовлетворение в английском праве

Вдобавок к намерению, выраженному офертой и акцептом, в большинстве договоров требуется элемент встречного удовлетворения. Наличие встречного удовлетворения необходимо для того, чтобы доказать действительность договора и получить право на судебную защиту (только договор, имеющий consideration, имеет судебную защиту; в ином случае он un e nforce a ble).

Сущность встречного удовлетворения: это нечто ценное, являющееся выгодой для одной стороны и убытком для другой; лицо, давая обещание, возлагает на себя правовое обязательство в обмен на что-то, исходящее от кредитора и представляющее для должника некую ценность (то есть обещание дается и право требования предоставляется на возмездной основе).

Условия, которым должно отвечать встречное удовлетворение:

1) Встречное удовлетворение должно быть прямо указано в договоре и логически связано со смыслом договора в целом;

2) Действие не должно противоречить закону, публичному порядку и добрым нравам;

3) Встречное удовлетворение должно составлять одну единую сделку;

4) Действие, неисполнимость которого очевидна, не может считаться встречным удовлетворением (было сформулировано в прецеденте по делу XIX века, по которому лицо обязалось проехать до Рима из Лондона за 3 дня, что на тот момент было не реализуемо);

5) Неопределенное обещание не может быть встречным удовлетворением (обещание сына не надоедать жалобами отцу не было рассмотрено как consideration);

6) Действие, возложенное на лицо в силу закона, не считается встречным удовлетворением (полицейский обязан по закону ловить преступника, и он не может претендовать на какое-то вознаграждение за это);

7) Встречное удовлетворение должно быть представлено только сторонами договора (не третье лицо);

8) Действие, совершенное до заключения договора, не считается встречным удовлетворением («past consideration is not a g ood consideration»);

Отличия в праве США

Ø Судебной практикой признана возможность предоставления встречного удовлетворения третьими лицами;

Ø Существование обязательства морального порядка нередко признается судами надлежащим встречным удовлетворением;

Ø Из общего принципа обязательности встречного удовлетворения установлен целый ряд исключений (ЕТК):

a. Отказ от иска или иного права, возникающего из какого-либо нарушения договора, может быть осуществлен полностью или частично в письменной форме без встречного удовлетворения;

b. Оферта относительно покупки или продажи товаров, сделанная в письменной форме, содержащая заверения, что она будет оставаться открытой, не может быть отозвана ввиду отсутствия встречного удовлетворения;

c. Соглашение, изменяющее договор, для придания ему юридической силы не нуждается во встречном удовлетворении;

d. Держатель оборотного документа может без встречного удовлетворения освободить от ответственности любое обязанное по такому документу лицо;

e. Не требуется встречного удовлетворения для открытия аккредитива или расширения или иного изменения его условий.

В Англии 2 разработанные судебной практикой доктрины не позволяют признать действие договора в пользу третьего лица:

1. Доктрина встречного удовлетворения: встречное удовлетворение должно исходить от стороны по договору;

2. Доктрина о наличии договорной связи (privity of contract): договор в силу своей правовой природы не может наделять правами лицо, не являющееся стороной по договору.

Содержание договора. Существенные и простые условия по праву Англии и США

· Ст. 1135 ФГК: соглашения обязывают не только к тому, что в них выражено, но и ко всем последствиям, которые справедливость, обычай или закон связывают с этим обязательством сообразно его характеру.

В континентальном праве выделяют 3 вида условий:

В англо-американском праве в зависимости от того, имеет ли условие принципиальное значение для договора, все условия договора делятся на:

· Существенные условия (condition) относятся к сущности договора, и нарушение таких условий дает основание кредитору считать себя свободным от договора и предъявить иск о расторжении договора с взысканием убытков;

· Простые условия (warranty): нарушение дает кредитору право на предъявление иска только о возмещении убытков, а не о расторжении договора.

Договорные условия могут признаваться существенными или простыми:

— В силу специальной договоренности сторон (при этом не имеет юридического значения применяемая сторонами в договоре терминология: они могут простое условие обозначить словом condition и наоборот).

В зависимости от способа выражения согласия сторон с тем или иным условием все условия договора делятся на:

· Прямо выраженные условия (express) – та часть договора, которая положительно выражена в волеизъявлении;

Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.

Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов (88‰).

Источник

Встречное удовлетворение (consideration) в английском праве

В нашей статье «Контракт, Договор или Соглашение: чем они отличаются?» мы уже упоминали, что для того, чтобы в странах англосаксонской правовой системы соглашение признавалось контрактом, в числе его обязательных элементов (наряду с офертой и акцептом) должно быть встречное удовлетворение. Четкое понимание этой категории позволит избежать множества ошибок, а также исключить возможность непризнания соглашения контрактом из-за отсутствия этого важного элемента. Ведь неформальное обязательство, которое было принято без встречного удовлетворения, не обладает в английском праве особой защитой. Итак, что же такое встречное удовлетворение?

Быстрый переход:

Обновлено: 08.01.21

Понятие

Интересно:
В судебном решении по другому делу Thomas v. Thomas (1842) содержится также следующее определение: встречное удовлетворение означает нечто имеющее ценность с точки зрения права и исходящее от истца. Оно может представлять собой какой-нибудь ущерб для истца или же какую-нибудь выгоду для ответчика.

Таким образом, путем предоставления встречного удовлетворения, должник возлагает на себя правовое обязательство в обмен на некую ценность, исходящую от кредитора. Английское контрактное право исходит из той логики, что должник по соглашению не принял бы на себя обязанность совершения определенных действий, если бы не получил за это определенные блага со стороны кредитора. То есть, действует принцип «Quid pro quo».

Напомним:
«Quid pro quo» (от лат. «то за это») — это выражение, используемое в значении «услуга за услугу» для определения более или менее равного обмена услугами или товарами между сторонами.

Однако не все так однозначно. Каждый контракт уникален и встречное удовлетоврение должно рассматриваться в каждом отдельном кейсе. В английской судебной практике есть случаи, когда под встречным удовлетворением подразумевалось нечто, что не является ни ущербом для одной стороны, ни выгодой для другой. Классическим примером является знаменитое дело Carlill v. Carbolic Smoke Ball Co, 1893, когда в качестве встречного удовлетворения было признано определенное действие, которое не принесло ни ущерб, ни выгоды сторонам, а именно: прием лекарственного препарата.

Подробнее о деле Carlill v. Carbolic Smoke Ball Co
Это знаменитое дело английского Апелляционного суда (Court of Appeal), которое касалось лекарственного средства против гриппа, называемого «carbolic smoke ball». Производитель утверждал, что покупатели, которые не верят в эффективность и действенность препарата, получат 100 фунтов стерлингов — сумму в то время довольно значительную.
Было установлено, что реклама компании являлась предложением (offer), которое покупатель, принявший лекарство, принял (acceptance), заключив договор. Принятие лекарственного препарата не причинило ущерба истице, как и не принесло выгоды компании Carbolic Smoke Ball Co. Тем не менее Апелляционный суд постановил, что все существенные элементы контракта присутствуют, включая оферту и акцепт, встречное удовлетворение и намерение создать правоотношения.

Можно также сказать, что встречное удовлетворение представляет собой одно и то же явление, рассматриваемое с противоположных позиций. Например, оплата товара покупателем признается встречным удовлетворением за обещание продавца поставить товар и может быть охарактеризована и как ущерб для покупателя, и как выгода для продавца.

Виды встречного удовлетворения

Существует несколько классификаций встречного удовлетворения в английском контрактном праве, однако основной является классификация по характеру ценности. В соответствии с ней, выделяются 2 вида встречного удовлетворения:

Повторим, что в основе данной классификации лежит характер той ценности, в обмен на которую происходит передача тех или иных прав. Так, ценное встречное удовлетворение всегда подразумевает материальный характер ценности. В то время как надлежащее встречное удовлетворение может быть выражено и нематериальными вещами (благодарность, родственные чувства или иное, что стороны посчитают эквивалентом). Стоит однако заметить, что широко распространено мнение, согласно которому встречное удовлетворение должно иметь экономическую ценность. А потому чаще всего в его качестве выступает именно ценное встречное удовлетворение.

Каким критериям должно отвечать встречное удовлетворение?

Не каждая ценность может считаться встречным удовлетворением, а потому, для возможности исковой защиты прав, вытекающих из договора, встречное удовлетворение должно соответствовать ряду правил:

Заключение

Понимание категорий зарубежного законодательства приобретает особое значение в условиях глобализации. Каждая вторая компания заключает контракты с контрагентами из других стран, расширяя свои международные связи. Для грамотного составления документов с контрагентами из стран англо-американской правовой системы, необходимо хорошо ориентироваться в требованиях их законодательства.

Источник

ХПЗС 2013 / Ускоренное / Заочное 2012 часть2 / Встречное удовлетворение

Встречное удовлетворение в английском договорном праве

Одной из особенностей английского договорного права является признание встречного удовлетворения (consideration) необходимым условием существования неформального договора. Отсутствие встречного удовлетворения означает, что договор не был заключен и стороны могут вести себя так, как если бы этот договор не существовал. Встречное удовлетворение требуется только лишь для неформальных договоров; применительно к формальным договорам его наличие или отсутствие юридически безразлично.

Впервые концепция встречного удовлетворения получила отражение в английской судебной практике в середине XVI в. Ее становление шло параллельно с превращением иска о принятом на себя (the action of assumpsit) в универсальное средство судебной защиты прав из неформальных договоров. Поскольку суды не намеревались предоставлять защиту во всех случаях нарушения обязательств, не облеченных в форму договора за печатью, потребовалось определить, при каких условиях такая защита должна предоставляться. Необходимость решения этой задачи и вызвала к жизни концепцию встречного удовлетворения, согласно которой вопрос об исковой силе обязательства надлежит решать в зависимости от наличия или отсутствия надлежащей причины его возникновения, коей является надлежащее встречное удовлетворение. Первоначально в каждом конкретном случае суд решал, какое встречное удовлетворение является надлежащим, а какое нет. Постепенно в судебной практике стал образовываться перечень того, что допускалось трактовать как надлежащее встречное удовлетворение, на основе которого с течением времени были сформированы общие критерии установления надлежащего встречного удовлетворения

Дискуссии о надлежащем определении встречного удовлетворения являются исключительно доктринальными и не оказывают существенного влияния на нормативное регулирование данного правового института. Оно базируется на следующих ключевых принципах, сформировавшихся на основе многолетней судебной практики:

— встречное удовлетворение должно быть достаточным;

— не требуется эквивалентность встречного удовлетворения и обязательства, за которое оно предоставляется;

— встречное удовлетворение должно исходить от кредитора по обязательству, за которое оно предоставляется;

— предшествующее встречное удовлетворение не является надлежащим.

Каждый из этих принципов заслуживает отдельного предметного анализа.

1. Требование о достаточности встречного удовлетворения выражается в том, что встречное удовлетворение должно иметь некую ценность с точки зрения права. Впервые это требование сформулировал судья Пэттесон в решении по делу «Thomas v. Thomas» (1842 г.), где было признано, что мотив не является встречным удовлетворением. Однако открытым остался вопрос о том, что представляет собой ценность с точки зрения права.

Наиболее адекватно реальное положение вещей отражает позиция тех, кто полагает, что стороны договора могут сами определить достаточность конкретного встречного удовлетворения. Вместе с тем суд вправе признать, что заявляемое в качестве достаточного встречного удовлетворения в действительности не является таковым по причине отсутствия в нем ценности с точки зрения права. Тем самым наличие ценности с точки зрения права устанавливается судом, и, соответственно, проблема достаточности встречного удовлетворения, по существу, сводится к вопросу о том, что признается судом в качестве встречного удовлетворения, а что нет.

Встречное удовлетворение в форме обязательства именуется исполнимым (executory consideration); встречное удовлетворение в форме действия или бездействия называется исполненным (executed consideration). Исполненное встречное удовлетворение выполняет троякую функцию: помимо собственно встречного удовлетворения, оно представляет собой выражение намерения быть связанным договором (оферту или акцепт), а также исполнение того, что должно быть исполнено по договору. Например, если лицо А обещает уплатить вознаграждение за предоставление определенной информации, а лицо Б предоставляет эту информацию, то действие лица Б одновременно является акцептом оферты лица А, встречным удовлетворением за обязательство лица А и исполнением требуемого от лица Б по договору.

Исходя из принципа свободы договора, стороны вправе самостоятельно определить, что конкретно они готовы рассматривать в качестве встречного удовлетворения за свои обязательства. Поэтому в судебных решениях говорится, как правило, не о том, что допустимо считать встречным удовлетворением, а о том, что считать таковым нельзя.

Признание встречным удовлетворением обещания исполнить договорное обязательство перед третьим лицом иллюстрируется решением по делу «Pao On v. Lau Yiu Long». Истец отказался выполнять договор с компанией до момента предоставления ответчиком, являвшимся акционером компании, гарантии возмещения ущерба, который истец мог бы понести в результате исполнения одного из условий договора. Такая гарантия была предоставлена в обмен на обещание истца исполнить свои обязательства по договору с компанией. Суд расценил это обещание как достаточное встречное удовлетворение, поскольку оно принесло пользу ответчику, выразившуюся в увеличении вероятности исполнения истцом его обязательств перед компанией (см.: Chitty on Contracts. 29th Ed. Vol. 1. General Principles. P. 257; Treitel G. Some Landmarks of Twentieth Century Contract Law. Oxford, 2002. P. 17).

2. Встречное удовлетворение должно быть достаточным с точки зрения права, однако не требуется его эквивалентность (равноценность) обязательству, за которое оно предоставляется. Это правило, прочно укоренившееся в английском праве, базируется на принципе свободы договора, исходя из которого договаривающиеся стороны вправе самостоятельно определить, что конкретно они готовы считать встречным удовлетворением за свои обязательства. При рассмотрении споров суды не устанавливают действительную экономическую ценность того, что предоставляется в качестве встречного удовлетворения. Если лицо получило то, что оговорено договором, суд не будет выяснять, равноценно ли полученное встречному обязательству получателя. По словам лорда Блэкбэрна, выносившего решение Суда королевской скамьи по делу «Bolton v. Madden» (1873 г.), «эквивалентность встречного удовлетворения должна обсуждаться сторонами во время заключения соглашения, а не судом, когда ставится вопрос о его исполнении».

К примеру, по итогам рассмотрения одного из дел Палата лордов признала должным образом заключенным договор, по условиям которого ферма стоимостью сорок тысяч фунтов стерлингов продавалась за пятьсот фунтов стерлингов (см.: Richards P. Op. cit. P. 60).

Следует подчеркнуть, что правило о необходимости предоставления встречного удовлетворения кредитором по обязательству действует параллельно с нормами Закона о договорах (права третьих лиц) 1999 г., которые при определенных условиях наделяют третье лицо правом требовать исполнения договора, заключенного между двумя другими лицами. Третье лицо, получающее такое право, не обязано предоставлять встречное удовлетворение.

4. Выше уже говорилось о необходимости взаимной связи между обязательством одной стороны договора и встречным удовлетворением со стороны другой. По этой причине не признается надлежащим так называемое предшествующее встречное удовлетворение (past consideration), под которым понимается действие или воздержание от действия одного лица, имевшее место ранее и независимо от принятия на себя обязательства другим лицом. Иными словами, обязательство и предшествующее встречное удовлетворение не связаны друг с другом и не являются элементами одной сделки. Этим предшествующее встречное удовлетворение отличается от исполненного, которое вместе с корреспондирующим обязательством представляют собой компоненты одной и той же сделки.

Отрицательное отношение английских судов к предшествующему встречному удовлетворению наглядно демонстрируется решением Апелляционного суда по делу «McArdle» (1951 г.). Отец завещал детям свой дом, права на который они должны были получить после смерти своей матери. В доме проживала мать с одним из сыновей и его женой (истицей). Последняя произвела значительные улучшения дома. Спустя некоторое время в знак благодарности за это дети подписали документ, где говорилось, что при разделе наследственного имущества ей должна быть выплачена определенная денежная сумма в счет компенсации ее расходов на улучшения дома. Однако суд признал, что поскольку вся работа была закончена до подписания указанного документа, она являлась предшествующим встречным удовлетворением по отношению к содержавшемуся в нем обязательству, вследствие чего оно не имело юридической силы, как не подкрепленное встречным удовлетворением

Хотя традиционно это считается исключением из общего правила о предшествующем встречном удовлетворении, есть мнение, что решение по делу «Pao On v. Lau Yiu Long» всего лишь иллюстрирует общее правило. Так, профессор Битсон полагает, что последующее обязательство не является чем-то новым, а только конкретизирует ранее выраженную просьбу, в ответ на которую было совершено действие. При таком подходе первоначальная просьба, встречное удовлетворение и последующее обязательство являются элементами одной сделки. Соответственно, никакого исключения из общего правила здесь нет (см.: Beatson J. Op. cit. P. 94).

Источник

§ 3. ЗНАЧЕНИЕ ИНСТИТУТА ВСТРЕЧНОГО УДОВЛЕТВОРЕНИЯ

Однако изучение права Англии и других буржуазных стран приводит к иным выводам. Вопрос об основании договорного обязательства—causa договора или сделки—возникает во всех эксплуататорских правовых системах и обусловлен эко­номическим содержанием договора. Это — один из наиболее сложных и интересных вопросов теории гражданского права, несомненно, заслуживающий самостоятельного исследования. Здесь он рассматривается вкратце в связи с вопросом о встречном удовлетворения в английском праве.

Положение о том, что для правовой защиты договора не­обходимо наличие определенного основания — causa, как не­посредственной цели отличной от мотива сделки, сложилось еще в римском праве, хотя и появилось не сразу. Римскому праву времён законов XII таблиц и даже эпохи республики это понятие было еще чуждо. В этот период строгий формализм, характерный для архаических правовых систем, выражается в том, что для обязательности договора требуется только со­блюдение установленной торжественной формы; воля сторон, цели договора не имеют значения.

Этот крайний формализм был возможен только на ранних ступенях развития Рима, когда в экономике и быту сохранились многие элементы родового строя, когда акты обмена были •единичны и возникали главным образом между римскими гражданами. В эпоху принципата и империи, когда Рим пре­вратился в мощное рабовладельческое государство с широчай­шими торговыми связями, потребности правового регулирова­ния развернутого товарооборота, в котором выступали не толь­ко римские граждане, ио и перепгрины, выдвинули ряд новых правовых институтов и существенно видоизменили старые ин­ституты цивильного права.

Так, совершенно изменила свой первоначальный характер формальная и абстрактная стипуляция. Уже Гай указывает на то, что против иска из стипуляции можно предъявить exceptio doli в связи с отсутствием causa. Например, требова­нию кредитора о передаче ему следуемой суммы можно было противопоставить возражение о неполучении денег от креди­тора, т. е. об отсутствии causa для требования кредитора.

В получивших широкое развитие кстнсенсуальных догово­рах и contractus innommati основание договора — causa — на­чинает играть большую роль50. В более поздних текстах и в Юстиниановом своде мы находим ряд указаний на то, что causa — один из основных элементов договора. Без этого эле­мента не может возникнуть договорная ответственность по многим видам договоров.

Положение о causa как основании договорной ответствен­ности косвенным путем защищалось и рядом исков из неосно­вательного обогащения — condictiones sine causa в широком смысле слова (condictio iridebiti, condictio causa data causa non secuta, condictio ob injustem, ob turpem causam, condictio sine causa в собственном смысле слова). Все эти иски, уста­навливая право должника, исполнившего обязательство, тре­бовать возврата исполненного, если будет доказано, что креди­тор не имел достаточного основания для принятия исполнен­ного, косвенным путем утверждают необходимость causa для действительности договора и притязания кредитора.

Эта эволюция римского права обусловлена значительными изменениями в экономике античного общества, широким раз витием товарооборота, в котором выступали лично свободные товаровладельцы, т. е. теми самыми особенностями, которые предопределили позднейшую рецепцию римского права бур-

50 См “Римское частное право” М Юриздат, 1948, стр. 274—277, И А. Покровский История римского права Пг, 1918, стр 309—327;

Статья 1108 этого кодекса среди основных элементов дого­ворного обязательства называет “законное основание обяза­тельства”. Статья 1131 устанавливает: “Обязательство, не имеющее основания (causa), или имеющее ложное основание, или противозакомюе основание, не может породить никаких последствий”. Таким образом, для каждого обязательства, в том числе и договорного, необходимо признаваемое законом основание. Это основание — цель обязательства — следует от­личать от мотива, который, как правило, безразличен для действительности обязательства.

Французский цивилист Анри Капитан, посвятивший боль­шую монографию вопросу об основании обязательства, ука­зывает на следующие различия между основанием или непо­средственной целью обязательства (causa) и мотивом: основа­ние (causa) обязательства — это непосредственная цель, кото­рую ‘преследует лицо, принимая на себя обязательство. Это в известной мере объективная категория; определенному виду договора соответствует определенное основание. Так, в сделке купли-продажи основанием обязательства покупателя уплатить цену служит передача ему проданной вещи. В договоре займа основанием обязательства должника уплатить определенную сумму служит предшествовавшее этому получение им денежной суммы от кредитора и т. д. Мотив — отдаленная цель сделки, он индивидуален, субъективен. Покупатель может купить вещь для того, чтобы пользоваться ею, чтобы перепродать ее, подарить и т. д. Мотив, как правило, ‘безразличен для судьбы сделки, основание является существенным элементом ее. От­сутствие основания, незаконность его уничтожают обязатель­ство 52.

61 Только беспомощностью буржуазной методологии и ограниченно­стью буржуазного мировоззрения можно объяснить сожаление И. А. Пок­ровского о том, что “ясная и чистая юридическая фигура классической stipulatio в праве абсолютной монархии во многих отношениях затумани­вается и обесценивается” (И. А. Покровский. История римского пра­ва, стр. 32). Как будто можно рассматривать этот вопрос в отрыве от грандиозных экономических изменений, происшедших в период империи в Риме!

Планиоль подвергает резкой критике теорию основания обязатель­ства, считая ее неправильной и ненужной, однако не может не излагать

В возмездных сделках, двусторонних и односторонних, основанием обязательства является та выгода, которую получа­ет или предварительно получил должник. Гораздо труднее доказать наличие основания обязательства в безвозмездных сделках. Авторы-каузалисты считают, что в этих случаях ос­нованием обязательства является желание одарить (animus donandi). Но это общее понятие конкретизируется и дополня­ется непосредственными целями, которые также рассматрива­ются как основание сделки и которые имеют значение для дальнейшей судьбы сделки.

Так, если дар был сделан в пользу учреждения, выполняю­щего определенные функции, то невыполнение этих функций может служить основанием для признания договора недействи­тельным. Обязательство дать приданое теряет силу, если брак не состоялся53. Таким образом, при безвозмездных сделках мотив часто заменяет основание обязательства. Именно по­этому Планиоль в упомянутой выше работе указывал на то, что в безвозмездных сделках речь идет не об основании, а о мотиве договора.

Большинство стран, рецепировавших французский граж­данский кодекс, восприняло положение об основании обяза­тельства в том виде, в каком оно принято во французском ко­дексе. Однако в некоторых из кодексов этих стран (как, на­пример, в аргентинском, португальском) положение о causa не воспроизводится.

Германское гражданское уложение и швейцарский обяза­тельственный закон не упоминают специально о causa как ос­новании обязательства, но это не означает, что германская и швейцарская правовые системы не знают такого понятия. Вся структура договорного обязательства по германскому граж­данскому уложению построена так, что предполагает законное основание обязательства: отсутствие такого основания унич­тожает обязательство.

”. Эртман в работе, специально посвященной основанию сдел­ки, указывает на то, что “каждая сделка, задевающая иму­щество другого, подчиняется хозяйственной, связанной с обо­ротом товаров цели, causa”54. Это находит свое подтвержде-

ние в § 812 и след. германского гражданского уложения, трак­тующих о неосновательном обогащении. Обязательства из не­основательного обогащения возникают вследствие отсутствия или последующего уничтожения “правового основания” (der rechtliche Grund) при получении одним лицом выгоды за счет другого. Тем самым подтверждается возможность стороны в договоре получить исполнение только в том случае, если в до­говоре было законное основание, и обязательству должника соответствовало какое-либо предоставление со стороны креди­тора

Таким образом, не возводя основание (causa) в элемент понятия договора, германское гражданское уложение при­знает его косвенным путем, предоставляя правовую защиту договору только в том случае, когда такое основание имело место, и допуская иск из неосновательного обогащения, если такого основания не было. ‘

Германское гражданское уложение делает исключение из применения этого принципа, признавая абстрактные сделки, 1. е сделки, не связанные с каким-либо правовым основанием, и действительные независимо от наличия или отсутствия та­кого основания. Такие сделки, однако, должны быть облече­ны в установленную законом форму. Эта особенность, об­условленная тем, что германское гражданское уложение было принято почти через 100 лет после введения французского гражданского кодекса ц отразило уже особенности империа­лизма, не меняет существа дела. Наиболее распространенным в быту и в хозяйственном обороте типом сделки остается кау­зальная сделка, действительность которой зависит от ее осно­

Рассмотрение основных буржуазных гражданско-правовых ‘систем приводит нас к выводу, что положение английского пра­ва и права США о встречном удовлетворении как одном из основных элементов договора не представляет собой особого национального, специфического для англо-американского пра­ва института, как это пытаются доказать многие буржуазные авторы.

Несомненно, институт встречного удовлетворения в англий­ском гражданском праве обладает известными специфически­ми особенностями, оказавшими влияние и на развитие дру­гих институтов гражданского и торгового права. С учением о встречном удовлетворении как основании действительности

55 М М Агарков, указывая на различие в учении о цели обязательства в германском и французском праве, подчеркивал одновременно параллелизм и черты сходства этих правовых систем г$ разрешении рассматриваемого нам”! вопроса (М. М. Агарков, О’ ьство по советскому граждан­скому праву, Юриздат, М., 1940, ст^ ).

договора связаны особенности английского векселя, отзывный характер оферты в английском праве, сложный путь развития цессии обязательств и договоров в пользу третьего лица. Одна­ко все специфические особенности этого правового института в английском праве касаются частностей, деталей, юридиче­ской техники, а не его существа и содержания.

Так, английское право и право большинства штатов США не признают договора без встречного удовлетворения и не рас­сматривают causa donandi как основание обязательства. Од­нако обещание дара — типичный ‘случай обязательства без встречного удовлетворения — будет достаточным для призна-лия существования договора, если оно облечено в форму до­говора за печатью, а в тех штатах США, которые отказались •от этой формы,— если указано номинальное встречное удов­летворение.

И в правовых системах, признающих causa donandi осно­ванием обязательства, это основание рассматривается как не­что очень хрупкое, и для действительности такого обязатель­ства требуется еще и специальная форма- засвидетельствова­ние договора у нотариуса по французскому гражданскому праву (ст. 931 гражданского кодекса), письменная форма до­говора по швейцарскому праву (ст. 243 обязательственного закона), форма судебного или нотариального акта для этого договора по германскому гражданскому уложению (§ 518).

Таким образом, несмотря на различия в теоретическом обосновании и предпосылках, разрешение вопроса в практике в основном одинаково. Для действительности обязательства ‘безвозмездного предоставления необходимо соблюдение осо­бой установленной правом формы. Несоблюдение этой фор­мы влечет за собой недействительность обязательства. Состоит ли эта форма в том, что договор должен быть зарегистриро­ван у нотариуса, или в том, что форма его должна быть пись­менной, или же, наконец, в том, что к бумаге должен быть при­ложен кусок воска или бумажная облатка,— это все вопросы техники, не имеющие принципиального значения Основное, общее как для английской, так и для ряда других буржуазных правовых систем заключается в том, что договоры, устанавли­вающие одностороннее безвозмездное обязательство, действи­тельны только в том случае, если соблюдена требуемая зако­ном форма.

Однако такие сделки представляют собой очень неболь­шую и нетипичную группу в хозяйственном обороте капитали­стических государств. Подавляющее большинство договоров устанавливает обязанности одной стороны как производное от полученного ею, получаемого или подлежащего получению пре­доставления. И здесь, как видно из предыдущего изложения,

принципиальные положения английской и других буржуазных правовых систем совпадают. Во всех этих системах основани­ем для обязательства одной стороны служит полученное ею от другой удовлетворение; между обязательством и предоставле­нием не должно быть эквивалентности; только в исключитель­ных случаях, причем не во всех правовых системах, договор-может быть расторгнут из-за резкого несоответствия обяза­тельства и предоставления; отсутствие или последующее отпа­дение основания уничтожает обязательство.

Совпадение основных принципиальных положений об осно­вании договора во всех буржуазных гражданско-правовых си­стемах не случайно. Оно обусловлено тем, что, несмотря на различия в конкретном историческом-развитии отдельных пра­вовых систем, все они порождены одной, общественно-эконо­мической формацией, и это основное, определяющее обстоя­тельство обусловливает и сходство основных принципиальных черт рассматриваемого нами института.

Договор в капиталистическом обществе является правовой формой отношений обмена. По образцу и применительно к эко­номическим отношениям обмена построена и правовая ре­гламентация договора. Обмен в капиталистическом обществе означает возмездность. Формула’ товарного обращения Т — Д — Т требует в каждой из своих метаморфоз Т — Д или Д—Т предоставления чего-то взамен предоставляемого. Это обусловливает и структуру правовой формы: обязательство возникает лишь тогда, когда взамен что-либо дано.

Но возмездность ни в какой ‘мере не означает эквивалент­ность в каждом отдельном акте обмена. Общие закономерности ценообразования в капиталистическом хозяйстве, заключаю­щиеся в том, что участники обмена обмениваются эквивален­тами, проявляются через бесконечное количество случайных” отдельных актов обмена. В этих отдельных актах каждый иэ участников пытается дать своему контрагенту не эквивалент, а меньшее взамен большего. Это находит свое отражение и в правовой форме. Обязательство возникает только тогда, когда взамен что-либо дано; но никакого соотношения между обязательством и предоставлением право не устанавливает. Это соотношение определяется экономическим положением сторон.

Капиталистическая эксплуатация осуществляется не только в сфере производства, но, что особенно характерно для эпохи империализма и общего кризиса капитализма, и в офере об­ращения. И в этой области эксплуатация облекается в форму договора. Через договор капиталистические монополии дикту­ют свою волю потребителям и мелким производителям. В этих договорах выражается воля только одной, экономически более

сильной стороны. И правовая форма договора, выработанная в интересах господствующего класса, конечно, не стесняет этой воли.

Так, экономические закономерности капиталистического об­щества обусловливают правовую форму рассматриваемого на­ми института и предопределяют сходство основных, принци­пиальных черт этого института в различных правовых системах современных капиталистических государств.

Однако при наличии несомненной общности основных, принципиальных черт учения о встречном удовлетворении в английском праве и учения о цели обязательства в граждан­ском праве других буржуазных стран, между ними имеются и значительные различия, обусловленные особенностями истори­ческого развития Англии и ее правовой системы.

Особенности института встречного удовлетворения в дого­воре в гражданском праве Англии были подробно изложены выше. Сопоставление этих особенностей с положениями дру­гих буржуазных правовых систем позволяет прийти к выводу, что особенности института встречного удовлетворения отра­жают характерные черты английского права- нормы, регулиру­ющие встречное удовлетворение, казуистичны, зыбки, неопре­деленны.

Чрезвычайная запутанность и противоречивость английско­го права в вопросе о встречном удовлетворении оказывается иногда неудобной и для представителей господствующего класса. Этим объясняются неоднократные возражения против института встречного удовлетворения, появляющиеся в англо­американской литературе. Разумеется, эти возражения выдви­гаются с классовых, буржуазных позиций. Речь идет только об усовершенствовании юридической техники, об изменении. дорм, регулирующих встречное удовлетворение в духе положе­ний французского гражданского права, об отказе от самых архаических и стеснительных для современного капиталисти­ческого оборота норм.

Некоторые из этих “реформаторов” иногда вообще отри-дают ‘всякое значение цели или основания обязательства для его действительности. Так, лорд Райт предлагает совершенно отказаться как от понятия встречного удовлетворения, так и от понятия цели договора, рассматривая как единственное ос-яование договорного обязательства волю сторон, выраженную в договоре56.

Однако большинство авторов, критикующих доктрину встречного удовлетворения, имеет в виду лишь отдельные изменения действующего права, направленные на то, чтобы

. также W. S. Holdsworth Op. cit., v. VIII, р 47—48.” h

58 Изложение доклада комиссии см. G. S. С h e s h i r e and С. Н. S. Fi-foot. Op. cit, p. 86—91.

59 См. “Columbia Law Review”, 1947,-v. 47, N 3.

летворения; однако и письменный договор может быть оспо­рен, если будет доказано отсутствие встречного удовлетво­рения.

Таким образом, несмотря на критику и возражения, кото­рые вызывает у ряда буржуазных юристов доктрина встреч­ного удовлетворения, английское и американское право упор­но ее сохраняют. Последнее издание курса Поллока, одного из старейших и часто цитируемых в практике судов курсов договорного права, оценивает институт встречного удовлетво­рения как “полезную правовую концепцию” 60. Джепкс ‘превоз­носит “замечательную доктрину” встречного удовлетворения 61. В заметках и консультациях, помещаемых в журналах “Law Times” и “Law Journal”, носящих практическое направление, подчеркивается “жизненность” и “полезность” доктрины встречного удовлетворения.

В литературе США критика доктрины встречного удовлет­ворения встречается чаще. Однако и Свод договорного права США, и законодательство, и практика отдельных штатов не склонны от нее отказываться. Поэтому мнение Райнштейна о том, что в большинстве штатов США встречное удовлетворе­ние выродилось в простую формальность и не имеет никакого значения, представляется необоснованным 62.

Спор между сторонниками и противниками доктрины встречного удовлетворения в договорном праве Англии и США не отражает каких-либо серьезных классовых противо­речий или даже противоречий между отдельными группиров­ками внутри господствующего класса.

Из анализа норм, регулирующих положение о встречном удовлетворении в договорном праве Англии и США, и норм, регулирующих положение о цели договора в других буржуаз­ных гражданско-правовых системах, видно, что содержание этих институтов в основных, общих чертах совпадает. Таким об­разом, рассматриваемый нами спор, это — спор только о том, какой прием юридической техники в данных конкретных усло­виях более подходит для того, чтобы облечь в него определен­ное содержание.

Независимо от того, сохранится доктрина встречного удов­летворения в гражданском праве Англии в настоящем ее виде или она будет изменена в направлении установления более об­щего понятия цели обязательства,— и в том и в другом случае эти нормы будут иметь одно и то же общее содержание, будут выражать интересы господствующего класса.

60 “Pollock’s Principles of Contract”, p. 157.

61 Э. Д женке Английское право. Юриздат, М., 1947, стр. 332—334.

62 См. М. Rheinstein. Op. cit, S. 121.

.-^v>-i подчеркнуть только один момент. Доктрина встречного удовлетворения сложилась в ходе исторического развития английского права и отражает особенности этого развития. Казуистичность, неопределенность, противоречивость норм, составляющих этот институт, многочисленные правила и еще более многочисленные исключения — все это соответствует общему характеру английского права и его традиции. Господ­ствующий класс в известной мере связан этой традицией. Он не может изменять и модернизировать те или иные положения действующего права, не создавая бреши в общей системе пра-вл, не создавая прецедента ломки традиции. А создание таких прецедентов, ломка исторически сложившейся традиции не в интересах господствующего класса.-Во имя сохранения этой традиции господствующему классу приходится мириться с от­дельными неудобствами, сохранять некоторые устарелые и не­рациональные правовые формы. Этим, несомненно, объясняет­ся “живучесть” доктрины встречного удовлетворения, упорно сохраняющейся в английском праве и праве США, несмотря на ее известные недостатки и неудобства с точки зрения со­временных капиталистических деловых отношений.

Работы. они был” РассмотренГ ^^ительн^

Незаконный договор может быть ничтожным или оспоримым, но не может противопоставляться этим понятиям, так как для понятия незаконного договора принят иной критерий деления. Поэтому попытка Ансона найти различия между незаконным и ничтожным договором оказалась безуспешной. Тем не менее в практике термин незаконный договор часто применяется для обозначения вида недействительности.

Понятие незаконного договора отличается чрезвычайной не­определенностью. Незаконными называют не только договоры, противоречащие норме права, но и договоры, противореча­щие морали, приличиям или публичному порядку. Отдель­ные авторы пытаются раскрыть понятие незаконных договоров. Так, Самонд и Вильяме различают- незаконные (illegal) и противоправные (nugatory) договоры. Однако они не приво­дят сколько-нибудь удовлетворительных критериев такого разграничения и в конечном счете относят» к числу противо­правных договоров договоры, которые по терминологии других авторов относятся к незаконным договорам 2.

Более подробного рассмотрения заслуживает вопрос об основаниях недействительности договора. Это — вопрос о том,. каким группам отношений, возникающих в гражданском обо­роте на основе соглашений, данное государство и его правовая система не предоставляют защиты. То или иное разрешение этого вопроса характеризует данную правовую систему, пока­зывает ее классовую сущность и, следовательно, имеет боль­шое политическое значение. Отказывая в защите определен­ных видов соглашений, государство тем самым оказывает воз­действие на экономику в интересах господствующего класса или отдельных его группировок. Широко предоставляя право­вую защиту всевозможным видам соглашений, не вмешиваясь в их содержание, государство также осуществляет определен­ную политику господствующего класса.

Вопрос об основаниях недействительности договоров раз­работан в английской и американской правовой литературе более обстоятельно, нежели вопрос о видах недействительных договоров В основных курсах английского договорного права имеется известное единообразие в изложении этого раздела. Как и в изложении других проблем, английские и американ­ские буржуазные юристы ограничиваются простым изложе­нием действующего права, нормы которого выводятся ими из многочисленных и зачастую противоречивых прецедентов. Однако и этот описательный, зачастую апологетически пода­ваемый материал может дать много интересных фактов для

2 См. Самонд и Вильяме, Основы договорного права. ИЛ., М., 1955, стр 422 и след.

того, чтобы составить ‘представление о действительном харак­тере английского права в период общего кризиса капитализма.

Основания недействительности договора в английском гражданском праве разделяются в литературе на четыре ос­новные группы:

1. Противоречие договора норме права. Английская лите­ратура и практика в общем понятии незаконных (illegal) или неправомерных (unlawful) договоров различают обычно три категории: а) договоры, нарушающие нормы статутного пра­ва, б) договоры, нарушающие правила морали, и в) догово­ры, противоречащие публичному порядку (against public po­licy) 3.

Теоретическая несостоятельность этой классификации оче­видна. Если рассматривать договор, противоречащий нормам морали как противозаконный, то совершенно стирается грань между моралью и правом. Таким образом, приведенная выше и общепринятая в английской литературе и практике класси­фикация незаконных договоров отражает столь характерное для английского права отсутствие четких граней между сфе­рой права и общественными отношениями, не урегулирован­ными нормой права На эту особенность английского права и на ее социально-политическое значение мы уже указывали в предыдущих главах.

Выделение в отдельные категории договоров, противоре­чащих публичному порядку, также порождено характерным для английского права стремлением предоставить суду как можно более широкие полномочия. Понятие публичного по­рядка чрезвычайно туманно и расплывчато, и в каждом от­дельном случае суд может признать то или иное действие про­тиворечащим или не противоречащим публичному порядку.

Практика выработала, правда, ряд типичных составов, представляющих собой действия, противоречащие публичному порядку. Сюда относятся, торговля с “враждебными иност­ранцам^” 4, соглашения, “ограничивающие свободу промысла”, соглашения, направленные па нарушение порядка отправления правосудия, соглашения о злоупотреблении судебным процес­сом, о продаже должностей и др. Однако наличие такого при­мерного перечня установленных практикой типичных составов

3 Было бы более точным и более соответствовало бы характеру отно-‘ шений название этих договоров как “договоров, противоречащих общест­венному порядку” Однако, поскольку в советской юридической литературе, особенно в литературе по международному частному праву, принят термин “публичный порядок”, мы также применяем его в настоящей работе

4 Английское право имеет здесь в виду не только торговлю, но и дру­гие хозяйственные отношения. Подробно об этом см. § 2, п 4 ‘настоящей

‘6 Ph. |m a 1 a u r i e. Les oontrats oontraires a 1’ordre public. Etude de droit civil compare. France, Angleterre, URSS. These pour le doctoral. Reims, J953.

положение о необходимости соответствия договора публично­му порядку для окончательного расшатывания остатков бур­жуазной законности. Автор указывает, что “неясный, измен­чивый и неопределенный характер публичного порядка” колеб­лет стабильность буржуазного гражданского права, дает возможность судье под предлогом соответствия или несоответ­ствия публичному порядку применять или не применять норму закона7.

В английском гражданском праве договоры, противореча­щие публичному порядку, по существу могут рассматривать­ся как договоры, нарушающие норму “общего права”, посколь­ку так называемый публичный порядок в Англии и большин­стве штатов США регулируется нормами “общего права”. Признавая то или иное действие противоречащим публичному порядку, суд тем самым устанавливает наличие нормы “об­щего права”, запрещающей подобные действия. Однако доста­точно неопределенной норме “общего права” практика судов Англии и США, так же, как и правовая литература, предпочи­тают еще более неопределенное я расплывчатое понятие пуб­личного порядка, предоставляющее еще больший простор для усмотрения судьи.

Более того, отдельные авторы, основываясь на судебной практике, рассматривают публичный порядок как некий кри­терий для определения пределов действия закона. Так весь­ма распространенный в США курс договорного права Уилли-стона указывает, что договор, нарушающий закон, может быть действительным, если ни одна из сторон не ссылается на про­тивозаконность его и если действия, предусмотренные дого­вором, не противоречат публичному порядку8. Таким обра­зом, неопределенное и туманное понятие публичного порядка становится критерием для применения или неприменения то­го или иного закона.

Предпочтение, которое право Англии и США отдает по­нятию публичного порядка, находит свое выражение и в том, что в ряде случаев договоры, прямо запрещенные законом, например договоры с “враждебными иностранцами”, рассмат­риваются не как противозаконные, а как договоры, противоре­чащие публичному порядку9.

Рассмотрение оснований недействительности договоров, ко­торые объединяются общим понятием незаконных или неправо-

мерных договоров, показывает, что наибольший удельный вес в этой группе занимают договоры, которые в практике Англии и США именуются противоречащими публичному по­рядку 10.

В целях простоты и последовательности изложения, мы считаем необходимым выделить в одну группу договоры, не­действительные вследствие противоречия их нормам действую­щего права — кодифицированного или некодифицированного, статутного или “общего”,— а также договоры, противореча­щие публичному порядку.

2. Противоречие договора нормам морали. Из достаточно широкого круга правил буржуазной морали гражданское пра­во Англии в связи с вопросом о недействительности договоров специально выделяет только нормы, касающиеся отношений между полами, признавая противоречащий этим нормам до­говор недействительным.

Таким образом, английское право придает этим нормам некоторую правовую санкцию. Однако это не- означает, что указанные нормы морали получают свойства правовых норм и договоры, нарушающие эти нормы, должны рассматриваться как противоречащие норме права. Право здесь не запрещает определенных действий или отношений, а только ставит под угрозу объявления недействительными договоры, связанные с этими действиями или отношениями.

Мы говорим “ставит под угрозу”, а не “считает во всех случаях недействительными” потому, что вопрос о недействи­тельности таких договоров разрешается на основании очень неопределенных и зыбких правил.

3. Недееспособность одной или обеих сторон. Как и дру­гие правовые системы, гражданское право Англии признает недействительными договоры, заключенные недееспособными. Однако в связи с высоким возрастом совершеннолетия (21 год) в гражданском обороте фактически участвует доволь­но большое число лиц, обладающих частичной дееспособ­ностью; правила, регулирующие сделки этих лиц, многочислен­ны и сложны.

10 В английской и американской литературе иногда раздаются отдель­ные голоса, требующие уточнения понятия публичного порядка и счи­тающие, что для установления того, нарушает или не нарушает данное действие публичный порядок, суд должен ссылаться на прецедент или ста­тут (см., напр., W. G е 11 h о г n. Contracts and Public Policy. “Columbia Law Review”, v. 35, 1936, N 5—6). Автор названной статьи высказывается за установление некоторых рамок для произвола суда. при разрешении вопроса о противоречии договора публичному порядку Однако та сие вы оказывания тонут в мощном хоре “авторитетов”, считающих, что суд не должен быть ничем связан при разрешении этого вопроса.

В итоге значительное количество договоров, заключаемых с несовершеннолетними, признается действительными. Точно так же не все договоры, заключаемые с душевнобольными, по английскому и американскому праву являются недействитель­ными.

К числу договоров недействительных в силу недееспособ­ности сторон должны быть отнесены также договоры, заклю­ченные юридическими лицами с нарушением пределов их спе­циальной правоспособности, так называемые договоры ultra vires.

— 4. Несоответствие воли и волеизъявления. В вопросе о воле и волеизъявлении гражданское право Англии, как и пра­во других буржуазных стран, игнорирует характерный для эксплуататорского общества факт несовпадения воли и воле­изъявления, обусловленный экономическим принуждением. Это экономическое принуждение не может в буржуазном праве считаться опорочивающим договор, так как договор как раз и является той правовой формой, в которую облекается это принуждение. Таким образом, в силу самого характера эксплу­ататорского общественного строя фактическое несоответствие воли и волеизъявления одной из сторон, которое, казалось бы, должно безусловно влечь за собой недействительность договора, не только его не опорочивает, а, наоборот, служит причиной того, что договор стал одной из основных правовых •форм, опосредствующих отношения капиталистического обо­рота.

Гражданское право Англии, как и других буржуазных госу­дарств, придает значение несоответствию воли и волеизъявле­ния лишь при наличии определенных внешних, формальных моментов. Эти моменты в английском праве в основном те же, что и в других буржуазных правовых системах, хотя в трак­товке отдельных конкретных вопросов гражданское право Анг­лии характеризуется многими существенными особенностями и специфическими отличиями, на которых мы остановимся ниже. •”

Эти формальные основания недействительности договора вследствие несоответствия воли и волеизъявления могут быть сведены к следующим: а) ошибка (mistake), б) ненамеренное введение в заблуждение (misrepresentation), в) обман (fraud), г) принуждение (duress) и д) злоупотребление влиянием (un­due influence).

Таковы основания недействительности договора в граждан­ском праве Англии и США; рассмотрим теперь их более под­робно.

Источник