зачем в школе учат тому что не пригодится в жизни
Как объяснить школьнику, зачем в школе изучать то, что потом в жизни не пригодится?
Сегодня часто можно услышать, прочитать, что 90% информации, полученной в
школе, никогда не пригодится в жизни. И это, наверное, так. Зачем же
тогда все это учить? Очень интересное и правильное объяснение от Кеши
Скерневского: «Читаю по вечерам с детьми «Эйнштейн гуляет по луне. Наука и искусство запоминания» Джошуа Фойера. В книге исследуется, как работает память человека. Разбираются случаи
феноменальной памяти и амнезии разных форм. Автор книги прошёл путь от
журналиста до участника соревнований на запоминание в США. В ней я наконец-то встретил нормальное объяснение, почему нам так важны
знания, полученные в школе. Даже если они по окончанию учебных заведений
«не применяются». Всё дело в особенности работы нашей памяти. Установлено, что чем больше ассоциаций строится с информацией, которую получил
человек, тем лучше информация усваивается. Тем больше вероятность, что
человек впоследствии воспользуется полученными знаниями. И работает это по нарастающей. Чем больше слышал, видел и чувствовал
младенец, тем лучше он будет учиться. Школьные знания будут
привязываться к нейронным цепям, которые были получены в самом раннем
возрасте. Чем больше фактов, переменных, причинно-следственных
связей усвоит ученик в школе и институте, тем быстрее будет осваивать
навыки на работе. Тем больше вариантов решения рабочих задач будет
видеть. Тем быстрее будет расти по карьерной лестнице. Чем больше человек читает на протяжении жизни, тем шире его информационно
окно, которое позволяет адаптироваться к миру, который постоянно
меняется. Что, в конечном итоге, и позволит не выпасть из поезда
эволюционного развития. Если тотально упростить, то деятельность человека формируют две переменные: 1. Объем причинно-следственных связей (нейронных цепей). Эта характеристика влияет на скорость обучения и адаптации человека. 2. Содержание причинно-следственных связей. Эта характеристика формирует предпочтения, мировозрение и поступки человека. И нельзя пренебрегать одной переменной в пользу другой.
Мотивация не поможет: как мы учим детей бесполезным навыкам
Евгений Народницкий считает, что сегодня в школе детей учат тому, что никогда не пригодится в жизни. Да, умение считать в столбик развивает мышление, но любой инженер или математик не делает этого на работе, у него есть калькулятор. То же самое и с литературой. Мы заставляем детей учить стихи, написанные устаревшим языком, и игнорируем современных авторов.
В школьном образовании есть аксиома: «Мотивация — основа успешной учёбы». И поэтому на всех открытых уроках по любому предмету учителя повсеместно пытаются притянуть за уши мотивацию изучения каждой темы. Выглядит это иногда не просто неестественно, а откровенно глупо. Например, объяснение целесообразности умения вычислять деление и умножение «в столбик» звучит примерно так: «представьте себе, что вы оказались на необитаемом острове, у вас нет ни телефона, ни калькулятора, но вам срочно понадобилось разделить число 505701 на число 63». Даже дети четвёртого класса отдают себе отчёт в бессмысленности приведённого примера. Ведь, окажись они на необитаемом острове, последнее, что им пришло бы в голову — это делить многозначные числа.
Но ведь так было не всегда. Ещё какие-то тридцать лет назад просто не нужно было объяснять необходимость такого умения — оно было очевидным. Получается, что за последние годы образование в этой области застыло на месте и перестало отвечать потребностям детей. Но ведь не учить детей делить в столбик — это преступление, — скажете вы. Как учитель математики, я с вами соглашусь — обучение этой технике не столь трудоёмкое, а польза от неё колоссальная и имеет отголоски во множестве других разделов математики. Но как отец — нет.
И дело тут не в делении чисел — это полбеды. Дело в том, что с каждым годом полезная составляющая школьного образования становится все меньше и меньше
Давайте вспомним то время, когда учились наши бабушки и дедушки. На уроках математики они учили вычисление интегралов, а инженеры на заводах тем же способом проводили свои расчёты. На уроках химии они составляли уравнения химических реакций, а в лабораториях с помощью тех же уравнений производились исследования. На географии изучали карту своей страны и по этой же карте прокладывали маршруты поездов и самолетов. Дети учились тому, что их родители применяли в своей работе постоянно.
А теперь оглянитесь. Ну какой инженер будет вручную считать интеграл? Какой химик будет постоянно составлять вручную уравнение реакции? Зачем при наличии онлайн-карт невероятной точности заучивать наизусть места залежей полезных ископаемых? Мы учим детей тем навыкам и умениям, которые сейчас никто не использует. Мы учим их бесполезным в современном мире вещам.
Так о какой мотивации может идти речь? Да, я знаю, что эти вещи развивают мозг. Заучивание стихов формирует память, изучение математических алгоритмов развивает мышление. Но ведь не учили же наших бабушек и дедушек пахать вручную землю, хотя это развивает ноги и спину. Не учили постоянно поддерживать огонь в очаге, хотя это учит дисциплинированности. Почему для развития этих, безусловно полезных способностей, выбрали более востребованные занятия? И почему этого теперь не можем сделать мы?
Стихи развивают память? Здорово. Давайте учить стихи, написанные современным языком, который поможет детям сформировать грамотную речь. Ведь не попросит же сейчас человек товарища одолжить ему денег «до вешних дней» — он попросит «до весны».
Конечно, можно и нужно читать классическую литературу, но зачем учить наизусть устаревшую речь?
Конечно, умение брать производную — это алгоритм, развивающий и память, и логическое мышление. Но установить с нуля программное обеспечение на компьютер — это сложнее и полезнее для современного человека. А уж тогда компьютер и возьмёт все производные. Да, для учителя математики — это кощунство. Но для отца — нет.
Почему-то нам, взрослым, кажется, что научить ребёнка пользоваться электронной книжкой — это не часть его образования и ничего не развивает. Но сами взрослые зачастую годами не могут запомнить, как внести новый номер в свой мобильный телефон. Многие учителя русского и литературы ругают детей за то, что они не прочли главы из книг Тургенева или Достоевского, а сами уже десятки лет не держали в руках книг современных авторов.
Мы, взрослые, не можем понять, что век нашей системы образования давно прошёл. Образование изменило не только темп, но и свою форму, сместило приоритеты. Поэтому мы не сможем найти мотивацию для изучения каждой темы. Не потому, что это трудно, — потому, что её уже нет.
Макулатура в ранце: почему то, чему учат в школе, не пригодится
Успевший нашуметь доклад Всемирного банка о кризисе школьного образования вызывает немало вопросов применительно к России. Наша страна занимает особое место на образовательной карте планеты. Российская школа еще не западная, но уже и не классическая советская, и не азиатско-зубрящая — два полюса образования в современном мире.
Как отец пятиклассницы я, волей-неволей, включен в эксперимент по школьному образованию и наблюдаю его, так сказать, изнутри. Он мне интересен и как бывшему школьному педагогу, и как журналисту пишущему в Forbes по этой теме еще с 2008 года.
Начнем с технологий, «изменяющих мир», которым в докладе отведено немалое место. Россия вовсе не Либерия, где только 10% населения имеет доступ к электричеству, и не Никарагуа с 20% выхода в интернет. По этим параметрам РФ находится скорее среди развитых стран. Задача, поставленная лет пятнадцать назад Путиным, — дать доступ к интернету для каждой школы, успешно решена уже давно. (Буквально на днях прочел в Facebook жаркую дискуссию, где некто в том числе доказывал, что «еще многие школы» не подключены к всемирной сети. На вопрос указать хотя бы одну такую школу, он, конечно, не ответил. Живое доказательство живучести мифов.)
Российские школьники активно пользуются и интернетом, и соцсетями, и мессенджерами. С этим проблем нет. Мы не Африка, и не Гаити с Кубой. Другой вопрос, как используются современные технологии. Приведу простой пример: ранец пятиклассника со всеми необходимыми учебниками, тетрадями и пособиями весит до пяти килограмм. Даже мне его поднимать тяжело, не говоря уж о школьнике. Почему компьютеризация и доступ к интернету не позволяют избавиться от лишней макулатуры, которая травмирует позвоночник ребенка?
Электронный дневник, вроде бы, делает ненужным классический бумажный. Но в школе рекомендовали завести и его — «на всякий случай, так надежнее». Подобная межеумочность как бы олицетворяет современное российское образование, которое застряло между гипотетическим, желаемым современным, и восхваляемым («советская школа – лучшая в мире») прошлым.
С одной стороны — масса новаций, новых предметов, правил, регулирующих отношения между педагогами и учениками, действительно преобразивших школу, с другой — продолжается получение знаний ради знаний, что было основным пороком советской системы образования.
Помнится, в 1994-м мой брат-школьник вернулся из поездки в США и с удивлением рассказывал, что там на уроках ученики встают, ходят, когда им заблагорассудится, могут даже лежать на полу, а учительница ложится рядом, втолковывая урок. Поэтому для себя современную западную школу я называю «школой, где лежат на полу». Ее противоположность — школа советского времени, с учениками, встающими при входе учителя в класс, обязанными держать руки сложенными на парте и т.д.
Из этих чисто внешних различий вытекает основное расхождение между двумя видами образования. Первое, западное (англосаксонское), нацелено на воспитание навыков, второе, советско-азиатское (те же японско-корейские дети в форме) — на получение некой суммы знаний. И как бы нам не рассказывали сказки, что после запуска спутник (полета Гагарина) ошеломленные американцы начали лихорадочно перенимать нашу модель школы, в реальности все обстоит с точностью до наоборот. Чем дальше, тем сильнее их модель уходит от традиционной гимназической.
Главный недостаток советской школы заключался в полном отсутствии связи между тем, что изучали, и реальной жизнью. Формула изобутана, решение кубического уравнения, колебательный контур — все это никак не связано с повседневностью, и дети априорно знали, что это никогда не пригодится в жизни. Соответственно, убивалась мотивация к обучению.
Сегодня нагрузка только возрастает. Учебник 5-го класса по истории дает такие подробнейшие сведения о жизни в Древнем Египте, да еще таким языком, что диву даешься — на каких вундеркиндов все это рассчитано? При этом среди родителей силен запрос именно на такие формы обучения — хорошей школой считается та, где много задают, где много спрашивают с детей. В этом плане менталитет общества едва ли не консервативнее, чем у бюрократов из Минобразования. Школьники чуть не с первого класса готовят «презентации», но они часто сводятся к банальному переписыванию из интернета либо несут на себе след родительских усилий.
В школьной программе недостаточно предметов и курсов, направленных на формирование коммуникативных навыков, на воспитание чувства собственного достоинства и умения ориентироваться, ставить цели и достигать их. Известный блогер wyradhe недавно точно подметил, что «в США школьное образование всегда было хуже, чем во Франции и Германии, но основные технологические прорывы происходят много десятков лет именно в США, а не во Франции и Германии». То же относится и к бизнесу, где практически все новые концепции возникают на американской почве. Это достигается именно за счет той модели, которая ориентирована не на механическое усвоение знаний, а на воспитание творческого подхода, на овладение навыками работы с информацией. (Франция и Германия при всей их «западности» все-таки олицетворяют собой классическую школу с академической направленностью.)
Если в СССР оторванность от жизни компенсировалась тем, что из школы выходили в 17 лет, то теперь взят курс на принудительную инфантилизацию, когда школьники сидят за партой до 18 лет, а в перспективе и до девятнадцати, как в той же Европе. При этом за последние годы резко снизилась планка общественных требований к ним — дети практически не участвуют в домашнем хозяйстве, не ходят в магазины. В Москве фактически убита дворовая жизнь, школьников не отпускают одних на улицу, что также деформирует личность, препятствует ее социализации.
В итоге из школы выходят весьма инфантильные создания, конечно, более воспитанные, чем прежде (вежливость современных студентов меня, преподававшего в вузе после двадцатилетнего перерыва, просто потрясла), но все так же мало приспособленные ко взрослой жизни. Принцип «забудьте все, чему вас учили в …») по-прежнему действует.
Девяностые годы показали, что успех в жизни и в предпринимательстве никак не связан с уровнем образования. Роман Абрамович получил институтский диплом, уже став миллиардером. Все мои одноклассники и однокурсники, достигшие чего-то в бизнесе, учились плохо. Скорее, напротив, излишняя образованность только мешает. Но и для офисной работы много знаний не нужно. Перепроизводство образованных людей — бич нашего времени, и его доклад Всемирного банка обходит стороной, более ориентируясь на проблемы бедных, развивающихся стран.
Поскольку в наше время трудно предугадать, какая профессия будет пользоваться спросом через 10-15 лет, крайне важно воспитывать именно умение учиться и быстро осваивать новое занятие. Я бы даже сказал — «держать нос по ветру». С этим тезисом доклада Всемирного банка трудно не согласиться. Иными словами, идеальная российская школа — это место, куда ребенок ходит с удовольствием, где он понимает, что и для чего он учит, и где он получает важнейшие навыки — как вести себя в отношениях со сверстниками, с начальством, с незнакомыми людьми, как выбрать вуз для поступления, где найти нужную информацию, и как можно ее творчески переработать.