зверь амба что за зверь

09.11.202224.11.2022 admin 0 Comments

Злой дух Амба: краткая история жизни амурских тигров в ЕАО

До начала 1997 года Еврейская автономная область не имела собственного герба, хотя от момента образования первого в СССР еврейского национального субъекта прошло уже более 60-ти лет. Весь этот период область входила в состав Хабаровского края и довольствовалась его государственным символом в виде гималайского медведя. И лишь став самостоятельным регионом, автономия обзавелась собственным гербом. Из всего многообразия животного мира Приамурья в администрации ЕАО решили, что самым колоритным объектом будущего герба станет амурский тигр. И он стал им, получив добро Геральдической палаты России. Краткой историей жизни амурских тигров на территории нынешней автономии от середины XIX века до наших дней, рассказал журналист газеты «Биробиджанер Штерн» Виктор Горелов, сообщает ИА ЕАОMedia.

Правда, присутствия собственно тигров на территории области тогда не наблюдалось как минимум уже лет 20. В то же время среди местных топонимов сохранились доказательства пребывания тигров практически во всех таежных урочищах Малого Хингана. Две тигровые пади имелись в сутарской кедрово-широколиственной тайге в Облученском районе и у подножия небольшого хребта Остряки в Ленинском районе. С хребта Даур сбегает речка Тигровая. Есть в биджанских сопках одна из пещер с таким же названием. Один из притоков реки Биджан носит название Куты. Это имя ему дали, вероятно, еще в давние времена биджанские гольды, чтобы не произносить вслух настоящего названия тигра – амбани (или амба). По их поверьям, тигр является злым духом и может отомстить за это людям.

Этот трагический случай, когда тигр напал на человека, не единственный. К такому выводу в свое время пришел кандидат исторических наук, доцент Хабаровского пединститута Леонид Востриков, изучая тигриную популяцию, обитавшую на территории современной Еврейской автономной области.

В начале 1982 года мною был опубликован материал, касающийся этой проблемы. Думается, что небольшой отрывок из этого очерка ученого, к сожалению, ушедшего недавно из жизни, будет интересен читателям.

Когда казаки сообщили Густаву Ивановичу Радде (русский ученый, изучавший в 1857–1858 гг. флору и фауну юго-восточной части Малого Хингана – прим. авт.), что в здешних лесах водятся тигры, натуралист не поверил. Однако достоверность информации подтвердилась быстро. Уже в сентябре 1857 года, на третий месяц пребывания у подножия гор, ученый встретил экзотического зверя. За год и три месяца отшельнической жизни, среди девственных лесов, таких встреч было четырнадцать. Одна из них едва не закончилась трагически. Завидев тигра, Радде оторопел, но сопровождавший его казак мгновенно вскинул штуцер и метко выстрелил.

Тигры держали в страхе не только первопоселенцев-крестьян, но и казаков, вооруженных кремневыми ружьями. Удивляться этому не приходится, так как на процедуру заряжения уходило несколько минут. Лишь с появлением капсюльных винтовок люди могли противостоять дерзким хищникам. Судя по отчетам генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева-Амурского, в 1859–1863 годах жители селений, входивших в пределы нынешней Еврейской автономной области, убили 26 тигров.

Почти ежегодно разыгрывались кровавые трагедии.

«Накануне моего приезда в Екатерино-Никольскую станицу, – писал Б. Кукель, посетивший Приамурье в 1859 году, – там появился тигр. Он схватил казачью лошадь и на виду у всех унес ее. В другой станице зверь растерзал ночного сторожа. Газета «Восточное обозрение» в 1889 году сообщала: «Близ выселка Столбовое на открытом степном месте тигр напал на шестидесятилетнего старика Головина, который устанавливал капканы на пушных зверьков. Редкий по своей величине экземпляр был убит».

В те годы никому в голову не приходило, что наступит время, когда тигр будет взят под охрану. С прокладкой железных дорог, строительством городов и поселков, уменьшением площади лесов численность тигров в области сокращалась. В 1940-х годах севернее реки Биры звери уже не встречались, в 1957 году в области обитало не более десяти тигров, преимущественно в лесах Малого Хингана и Помпеевского хребта. Численность их поддерживалась за счет заходов животных из-за рубежа, но в конце 1960-х годов миграции прекратились. В новейших сводках утверждается, что очаг обитания тигров в бассейне рек Биджана и Биры практически прекратил существование. Известный дальневосточный охотовед А. Казаринов после тщательного обследования местности в 1970 году зарегистрировал следы единственного тигра, последнего в области «царя приамурских джунглей».

А между тем даже данные о численности полосатых хищников, приведенные Л. Востриковым, не дают полного представления о всей бывшей популяции тигров на территории автономии. Где-то, кажется, в 1965 году мне пришлось познакомиться с дедом Афанасием Быковым, охотником из поселка золотодобытчиков Сутара. Ему было уже под семьдесят. По его рассказам, в сутарских урочищах в середине 1920-х – начале 1930-х годов было много тигров, и он, профессиональный охотник, поставлявший мясо таежной дичи в поселковую столовую, истребил за это время десяток тигров. Может, дед и приукрасил свои охотничьи подвиги. В самом поселке (он был тогда крупным, с населением около 700 человек) тигры не появлялись, а вот с ближних пастбищ исчезали коровы, а иногда и лошади. Люди из этого отдаленного поселения если и ходили осенью за грибами и орехами, то не в одиночку, а компаниями. К началу 1940-х годов, по словам А. Быкова, тигров в сутарских таежных дебрях оставалось единицы, да и те вскоре исчезли.

Примерно в двухстах километрах от Сутары, в даурских и биджанских сопках, охотился Кузьма Ференцев, казак из села Квашнино Ленинского района. Общий промысловый стаж Кузьмы Федоровича превышал полсотни лет. Ему было что рассказать о своей профессии, и в 1961–1962 годах, в возрасте почти 80 лет, он сам описал свою жизнь в нескольких общих тетрадях и отдал их районному охотоведу Татьяне Путиловой. Она подготовила записки деда Ференцева к печати, задумав издать их отдельной книжкой. Это уникальное издание было напечатано, причем через много лет, в 2008 году в Нижнем Новгороде. В предисловии она объяснила это так: «Тетради кочевали со мной по Восточной Сибири, Дальнему Востоку, Сахалину, Приморью. Тетради я давно переписала, чтобы удобнее было работать с ними. Даже пять-десять лет назад об издании этой книги нельзя было и мечтать. Наступил XXI век, новые технологические возможности. Появилась надежда осуществить мечту охотника деда Ференцева». И называется книга «Меня родила тайга. Записки сибирского (даурского) охотника – деда Ференцева».

Даур, невысокий горный хребет на стыке нынешних Биробиджанского и Ленинского районов, был любимым местом охоты Кузьмы Федоровича. Его он описывал так. «Это горы. Сколько исходил я хребтов, но нигде не видел таких, как Даур. Он очень каменистый, так что трудно проехать на лошади. В Дауре очень много всякого зверья – изюбры, кабаны, медведи, лоси, тигры, барсы, рыси. Очень много козы, красных волков, пушного зверя – енота, барсука, лисы, колонка, а из птиц – рябчика, косача, фазана, потому что здесь ежегодно много желудей и кустов орешника, всякой ягоды – винограда, лимонника, в падях – голубицы».

Один из разделов своих записей дед Ференцев назвал «Ночевка с тигром». Вот как он описывает этот эпизод (дается без литературной правки).

Я как махнул палкой в ту сторону, аж палка вспыхнула огнем. Тигра подзамолкла. Стало быть, ушла.

Я ребятам говорю: «Надо чай варить, а потом спать. Одного на караул. Если запоет, то будите меня. А кто по воду пойдет?» Ключ был метрах в 20-ти. Ребята говорят, что мы лучше голодом будем спать, но не пойдем. Пришлось самому брать котелки, стал брякать ими, а когда набрал воды и пошел на табор да как закричу по-тигриному. Они схватили ружья да «бух», аж сопки загремели. Я пришел и смеюсь, а они говорят: «Кто тебя родил такого?» А я им говорю: «Меня родила тайга! Вот я и не боюсь никого».

Кстати, в этой увлекательной и правдивой книжке изложенная выше глава – единственная, посвященная тигру. Автор подробно описывает, как добывал он изюбрей, медведей, кабанов, косуль, рысей в урочищах, где тигры были совсем не редкость. Однако уничтожать бессмысленно тигров ему и в голову не приходило, даже в то время, когда тигровая охота поощрялась властями. Добыча таежной живности у казака Ференцева никогда не превращалась в наживу, а была вызвана жизненной необходимостью содержать свою большую семью.

Кто в тайге всех сильнее

Сошлюсь еще на одно редкое издание, в котором затронута тигриная тема. В 1957 году в Алма-Ате вышла книга очерков под названием «Царь джунглей» с описанием жизни тигров планеты. На одной из ее страниц есть редчайший фотоснимок, где запечатлен трагический исход поединка двух самых могучих хищников приамурской тайги. На переднем плане, на снимке, голова взрослого тигра. Рядом – ошметья полосатой шкуры и другие фрагменты тела. В подписи к снимку говорится: «Голова тигра, разорванного медведем, обнаруженная в окрестностях села Марьино Еврейской автономной области». Чего уж не поделили дикие звери, охотничью ли территорию или добычу, но тигр в схватке явно недооценил мощь своего соперника. К сожалению, дата этой съемки, а также имя фотографа в книге не указаны.

Похожая история произошла в тех же марьинских урочищах, правда, с противоположным исходом. Шестого апреля 2017 года в заказник «Дичун», примерно в десяти километрах от давно обезлюдевшего села Марьино, была привезена из Приморья и выпущена на свободу молодая тигрица по кличке Филиппа, которая содержалась там в реабилитационном центре с раннего возраста. Закрепленный у нее на шее датчик показал через спутниковую связь, как тигрица в первые сутки обследовала свое жизненное пространство. На другой день она задержалась в одном из урочищ и находилась там еще более суток. Специалисты центра «Амурский тигр», доставившие Филиппу в «Дичун» и контролировавшие ее передвижение, вновь вернулись в заказник, на точку ее суточной задержки. Там они обнаружили оторванную голову гималайского медведя и одну его лапу. За дальнейшую судьбу тигрицы теперь можно не беспокоиться. Воспитанная в неволе, Филиппа не растеряла природных инстинктов охоты. Голод ей уж точно не грозит, если она справилась с более мелким, чем бурый медведь, «гималайцем», хотя за себя он постоять может, да и силой его природа не обидела.

Все начиналось с Золушки

В октябре 2017 года в Биробиджане состоялась конференция, посвященная 20-летию первого в ЕАО заповедника «Бастак» и состоянию особо охраняемых природных территорий. Активно обсуждалась «тигриная» тема. Она началась с полуторагодовалой тигрицы Золушки, завезенной в 2013 году из Приморья в заповедник «Бастак».

Именно здесь стартовала программа президента России по акклиматизации тигров в более северных от Приморья регионах Дальнего Востока – Еврейской автономной и Амурской областях. В мае 2014 года из реабилитационного центра под Владивостоком были привезены в заказник «Журавлиный» Октябрьского района автономии тигрица Светлая и тигр Устин. Еще одна группа «переселенцев» из Приморья – самка Илона, самцы Боря и Кузя – тогда же была завезена в Амурскую область. Правда, там они по какой-то причине не задержались и вскоре оказались на территории ЕАО. Первое потомство, двух тигрят, дала Золушка. Сейчас они ведут уже самостоятельную охоту в самом «Бастаке» или в его окрестностях. Фотоловушками зафиксирован тигренок от Светлой. Пока достоверно не установлено, является ли он единственным ее детенышем, хотя такое у тигриц случается крайне редко, а приплод может достичь трех-четырех тигрят. Остается добавить, что в одиночестве пока пребывает тигрица Илона, обитающая в заповеднике «Хинганский», северная часть которого примыкает к окрестностям села Пашково Облученского района. Вероятнее всего, Илону и видели в начале лета нынешнего года неподалеку от поселка Хинганск того же района где-то в ста километрах от места ее обитания.

Амба-могучий дух тайги.

Когда русские люди стали осваивать Дальний Восток, то встретились здесь с теми видами животных, которых не было в европейской части России, даже в Восточной Сибири. Главный из них, конечно, тигр. То, что этот зверь могуч, отважен и необычен, наши предки отметили сразу. Этому помогло и отношение к нему многих аборигенов.

Нанайцы называют его Амба, что можно перевести как «дух», «тайная сила» и т. п. Удэгейцы именуют тигра — «куты-мафа», что передается как «могучий старик». Но старик не в смысле возраста, а в качестве некоего символа мудрости, опыта, стойкости. Для народов Дальнего Востока этот экзотический зверь, будучи самым крупным, сильным и ловким хищником, воплощает в себе всю мощь и славу бескрайней тайги. И ее непостижимую тайну.

Древние культуры Востока — Индия, Китай, Бирма, Вьетнам, Таиланд, Корея, Япония, Монголия не обошли вниманием могучую полосатую кошку. Она не только концентрирует в себе самые положительные и яркие черты, но и считается символом удачи, успеха и огня. Помню одну монгольскую миниатюру: на ней бесстрашный воин в полном боевом облачении оседлал могучего тигра. Он не только победил исполинского хищника — скорее всего богатырь «оседлал удачу». Так и воспринимали всё это его соплеменники.

Тигр являлся тотемом в самом прямом, непосредственном значении. Вблизи Хабаровска расположено нанайское селение Сикачи-Алян. Там проживает, в основном, род Актанка. Своим главным покровителем этот род считает Амбу. А когда нанайцы узнают, что где-то обитает очень могучий зверь, то говорят — «амба амбани». Это почти непереводимое идиоматическое выражение, которое можно расшифровать примерно так — «чертовский черт».

Коренные народы Дальнего Востока наделяли хозяина тайги почти человеческими чертами. Ученый-этнограф Н. Киле однажды поведал такую легенду: один охотник-нанаец пошел зимой на охоту. Добрался до своей избушки, растопил в ней печурку, поставил на огонь чайник. Вдруг раздался стук в дверь. Охотник открыл ее, а на пороге стоит седая женщина. (Тигр часто являлся в образе пожилого человека). Она сказала охотнику: «Когда утром ты выйдешь на охоту, то обнаружишь на тропе мое тело. Возле него будут сидеть мои сыновья. Не делай им ни чего худого, а возьми и воспитай их. Ты никогда не будешь жалеть об этом. »

Утром все так и произошло. Вышел охотник наружу и увидел на снегу тело мертвой тигрицы. Рядом с ней сидели двое пушистых котят. Человек бережно взял их на руки и отнес в избушку, накормил и напоил. Он заботливо воспитал тигрят и выпустил в тайгу. Оба превратились в ловких и сильных зверей, а охотник состарился и одряхлел, не мог ходить на охоту. Но тем не менее не страдал от голода — у порога его дома всегда лежало свежее мясо. Это молодые тигры благодарили человека за заботу и милосердие.

При всей простоте и наивности этой легенды есть в ней своеобразное поэтическое обаяние и четкая мораль: не делай зверю плохого — и он оценит это.

Амба и Дерсу Узала Картина Велизара Сименовского. Один из моих любимых палеохудожников

Источник

Что происходит на картине «Тигроловы»

Тигроловы

Что происходит на картине? Хозяин уссурийской тайги, амба, что по-тунгусски значит «великий, огромный», амурский тигр напал на группу охотников? Нет. Художник Яков Семенович Куриленко (1917–1988) изобразил рутинную работу артели охотников-тигроловов под руководством Ивана Богачева. Расскажем подробнее.

«Тигроловы», худ. Я.С. Куриленко, Музей изобразительного искусства Комсомольска-на-Амуре

В прошлом охота на тигра была очень развита и в Амуро-Уссурийском крае. Активным преследованием этого зверя занимались одиночные промысловики, специализировавшиеся на добыче этого зверя, для этих же целей организовывались и бригады. Азартно промышлять побуждали в числе прочего высокие цены на их шкуры и туши. В конце 19 века шкура амурского тигра стоила от 100 до 200 р. золотом, что по курсу того времени было равноценно стоимости десятка, а то и больше хороших собольих шкурок. Еще выше подскочила стоимость тигриной шкуры к концу 20-х годов прошлого века – до 300 – 500 долларов. За тушу тигра в Китае в те годы платили оптом по 3 р. 50 к. за килограмм. За убитого тигра охотник выручал до 1000 р., сразу же становясь богачом.

В конце XIX в. на юге Дальнего Востока, как отмечалось, убивали до 120– 150 тигров в год, а в начале нашего века 50 – 60, до 83.

Спрос на живых амурских тигров резко возрос. За взрослого самца платили до 1000 фунтов стерлингов, или 10 тыс. р. золотом. Даже тигренок возрастом менее года оценивался в 1000 р. золотом. Естественно, такие бешеные деньги побуждали русских охотников всецело отдаваться опасному, но очень прибыльному промыслу.

Ловом тигрят в Амуро-Уссурийском крае сильные, смелые и к тому же весьма предприимчивые охотники стали заниматься с конца XIX в. В. К. Арсеньев встречал на р. Аввакумовке крестьян, которые ловили живых молодых тигров. На юге Приморья их успешно в то время пленяли братья Худяковы. С 1909 г. в верховьях рек Арсеньевки и Илистой тигрят стали ловить братья Глушак и Севрюк, а несколько позднее – Козины и Богачевы.

С годами тигрят начали отлавливать в более северных частях Приморского края и в Приамурье. Отлов тигрят строго лимитировался и регулировался Главприродой СССР и Главохотой РСФСР. В год обычно давали разрешение на поимку пяти-шести котят, не более. пусть не смущает читателя это слово «котята», потому что 2-х летний тигренок, по габаритам ничем не отличается от взрослого хищника.

Промысловик Л. В. Черепанов – один из немногих сильных и смелых тигроловов. Он поймал около 30 тигрят.

Вкратце процесс отлова живых тигров выглядел так. Разведывали места обитания тигриных выводков (живьем берут обычно тигрят). Формировали бригаду из четырех-пяти сильных, смелых и выносливых охотников. В тайгу брали с собой минимум снаряжения и продовольствия, а также сильных и злобных, притравленных на тигра собак. Найдя свежие следы тигриной семьи, люди догоняли ее. Иногда преследование длилось несколько дней. Когда выводок был настигнут, криками и выстрелами отпугивали и отгоняли мать, спускали собак, которые догоняли и останавливали тигрят. На месте схватки охотники становились плечом к плечу и, «ощетинившись» рогульками, шли на зверя. Увидев людей, крупные тигрята почти всегда бросались на них, но в метрах трех-четырех на мгновение задерживались, как бы перед последним прыжком. Вероятно, зверь терялся при виде нескольких неустрашимых людей, не зная, с которого начать. Тут-то тигроловы дружно валили зверя и прижимали его к земле рогульками. Потом связывали. К ближайшей дороге пойманных тигрят вывозили на скрепленных лыжах или выносили на себе (в зависимости от массы зверя).

С 1930 по 1940 г. на Дальнем Востоке было отловлено 49, а с 1948 по 1956 г. 56 тигрят. С 1956 по 1961 г. на отлов молодых тигрят налагался временный запрет, но вскоре он был отменен. В 1961 – 1970 гг. было поймано 59 тигрят. Все они, за исключением двух, отправленных в ГДР, были переданы в зоопарки нашей страны. Всего же за 55 лет в Уссурийском крае было поймано и передано зообазам, зоопаркам и циркам около 200 тигрят.

Известный тигролов И. П. Богачев, поймавший живьем 36 тигров.

«Взглянув на Ивана Павловича, сразу не определишь профессию этого человека. В его внешнем облике столько доброго спокойствия, неторопливости и даже застенчивости, что можно скорее принять его за пчеловода или садовника, чем предположить в нем страстного таежного следопыта.

В тайгу двинулись с рассветом. Первое время наши дневные переходы не превышали пятнадцати километров. На шестой день поисков Прокопий Порфирьевич, шедший немного в стороне по ключу, свистнул два раза. Это означало, что он нашел след и звал к себе.

Спустившись с косогора, мы увидели тигриный след.

— Тигрица с двумя прошлогодними тигрятами. Это они переход делают. В другой охотничий район идут. Матка впереди. Видите? А детеныши сзади гуськом, след в след. Котята ничего себе, так пудов, пожалуй, по пять будут. Ну, что же, идемте, ребята!

Выражение его лица изменилось. Я понял, что он уже увидел зверя. Подманив нас жестом, он быстро стал сбрасывать с себя суконную куртку.

Шагнув из-за ели, я сразу увидел тигра. Завидя людей, тигр глухо рявкнул и, не обращая больше внимания на рассыпавшихся в сторону собак, бросился навстречу.

У меня захватило дыхание, когда Иван Павлович медленно пошел к залегшему зверю, неся впереди себя куртку, наброшенную на шест, и быстро сунул ее прямо в пасть амбе.

Приняв теплый, пропахший потом пиджак за что- то живое, тигр мгновенно запустил в сукно клыки и когти. Этого только и ждал Богачев. С юношеским проворством он бросился на спину тигра, придавив его к земле тяжестью своего грузного тела. Железные пальцы охотника, впившись в звериный загривок, так стянули кожу на черепе зверя, что тигриные глаза сузились, налившись кровью, а в широко раскрытой пасти заклокотало. Но не удержаться бы старому тигролову на полосатом звере, если бы охотники не бросились ему на помощь.

Вот тут-то и сказался расчет, которому Богачев не случайно придавал большое значение. Каждый из нас быстро и уверенно делал то, о чем договаривались заранее. Прокопий Порфирьевич, придавив коленом переднюю лапу тигра к земле, удерживал ее руками, норовя достать из-за пояса вязку. Авдеев, раньше всех затянувший веревкой вторую лапу, помогал мне, и вскоре задние ноги зверя были скручены вместе и прочно связаны с передними. Прижатый к земле, с головой, затянутой брезентовым намордником, закрывшим его глаза, зверь затих, и только судорожно бившийся по снегу желтый хвост с черными широкими кольцами говорил о том, что он еще не совсем побежден.

И действительно, тигр рванулся несколько раз, как бы пробуя крепость веревок, закрутился по снегу мохнатым желтым колесом. Но это продолжалось недолго. Мы отбежали в сторону, переловили собак, норовящих снова вцепиться в тигра, уже покорно лежавшего на снегу, затем нарубили лапника и положили добычу на мягкую зеленую постель.»

В заключении документальный фильм «Тигроловы»

Источник