гражданское право и уголовный закон
Гражданский кодекс Российской Федерации (ГК РФ)
30 ноября 1994 года N 51-ФЗ
ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
21 октября 1994 года
Гражданского кодекса РФ
введены в информационный банк отдельными документами
Список изменяющих документов
(в ред. Федеральных законов от 20.02.1996 N 18-ФЗ, от 12.08.1996 N 111-ФЗ,
от 08.07.1999 N 138-ФЗ, от 16.04.2001 N 45-ФЗ, от 15.05.2001 N 54-ФЗ,
от 21.03.2002 N 31-ФЗ, от 14.11.2002 N 161-ФЗ, от 26.11.2002 N 152-ФЗ,
от 10.01.2003 N 15-ФЗ, от 23.12.2003 N 182-ФЗ, от 29.06.2004 N 58-ФЗ,
от 29.07.2004 N 97-ФЗ, от 29.12.2004 N 192-ФЗ, от 30.12.2004 N 213-ФЗ,
от 30.12.2004 N 217-ФЗ, от 02.07.2005 N 83-ФЗ, от 21.07.2005 N 109-ФЗ,
от 03.01.2006 N 6-ФЗ, от 10.01.2006 N 18-ФЗ, от 03.06.2006 N 73-ФЗ,
от 30.06.2006 N 93-ФЗ, от 27.07.2006 N 138-ФЗ, от 03.11.2006 N 175-ФЗ,
от 04.12.2006 N 201-ФЗ, от 18.12.2006 N 231-ФЗ, от 18.12.2006 N 232-ФЗ,
от 29.12.2006 N 258-ФЗ, от 05.02.2007 N 13-ФЗ, от 26.06.2007 N 118-ФЗ,
от 19.07.2007 N 197-ФЗ, от 02.10.2007 N 225-ФЗ, от 01.12.2007 N 318-ФЗ,
от 06.12.2007 N 333-ФЗ, от 24.04.2008 N 49-ФЗ, от 13.05.2008 N 68-ФЗ,
от 14.07.2008 N 118-ФЗ, от 22.07.2008 N 141-ФЗ, от 23.07.2008 N 160-ФЗ,
от 30.12.2008 N 306-ФЗ, от 30.12.2008 N 311-ФЗ, от 30.12.2008 N 312-ФЗ,
от 30.12.2008 N 315-ФЗ, от 09.02.2009 N 7-ФЗ, от 29.06.2009 N 132-ФЗ,
от 17.07.2009 N 145-ФЗ, от 27.12.2009 N 352-ФЗ, от 08.05.2010 N 83-ФЗ,
от 27.07.2010 N 194-ФЗ, от 07.02.2011 N 4-ФЗ, от 06.04.2011 N 65-ФЗ,
от 28.11.2011 N 337-ФЗ, от 30.11.2011 N 363-ФЗ, от 06.12.2011 N 393-ФЗ,
от 06.12.2011 N 405-ФЗ, от 03.12.2012 N 231-ФЗ, от 03.12.2012 N 240-ФЗ,
от 29.12.2012 N 282-ФЗ, от 30.12.2012 N 302-ФЗ, от 11.02.2013 N 8-ФЗ,
от 07.05.2013 N 100-ФЗ, от 28.06.2013 N 134-ФЗ, от 02.07.2013 N 142-ФЗ,
от 02.07.2013 N 167-ФЗ, от 23.07.2013 N 245-ФЗ, от 02.11.2013 N 302-ФЗ,
от 21.12.2013 N 367-ФЗ, от 12.03.2014 N 35-ФЗ, от 05.05.2014 N 99-ФЗ,
от 05.05.2014 N 129-ФЗ, от 23.06.2014 N 171-ФЗ, от 22.10.2014 N 315-ФЗ,
от 31.12.2014 N 499-ФЗ, от 08.03.2015 N 42-ФЗ, от 06.04.2015 N 80-ФЗ,
от 23.05.2015 N 133-ФЗ, от 29.06.2015 N 154-ФЗ, от 29.06.2015 N 186-ФЗ,
от 29.06.2015 N 209-ФЗ, от 29.06.2015 N 210-ФЗ, от 13.07.2015 N 216-ФЗ,
от 13.07.2015 N 258-ФЗ, от 13.07.2015 N 268-ФЗ, от 30.12.2015 N 457-ФЗ,
от 31.01.2016 N 7-ФЗ, от 30.03.2016 N 79-ФЗ, от 23.05.2016 N 146-ФЗ,
от 03.07.2016 N 236-ФЗ, от 03.07.2016 N 315-ФЗ, от 03.07.2016 N 332-ФЗ,
от 03.07.2016 N 333-ФЗ, от 03.07.2016 N 354-ФЗ, от 28.12.2016 N 497-ФЗ,
от 07.02.2017 N 12-ФЗ, от 28.03.2017 N 39-ФЗ, от 26.07.2017 N 199-ФЗ,
от 26.07.2017 N 212-ФЗ, от 29.07.2017 N 217-ФЗ,
от 29.07.2017 N 259-ФЗ (ред. 23.05.2018), от 05.12.2017 N 379-ФЗ,
от 29.12.2017 N 459-ФЗ, от 23.05.2018 N 116-ФЗ, от 23.05.2018 N 120-ФЗ,
от 19.07.2018 N 217-ФЗ, от 03.08.2018 N 339-ФЗ, от 18.03.2019 N 34-ФЗ,
от 18.07.2019 N 177-ФЗ, от 16.12.2019 N 430-ФЗ, от 31.07.2020 N 251-ФЗ,
от 08.12.2020 N 427-ФЗ, от 30.12.2020 N 528-ФЗ, от 09.03.2021 N 33-ФЗ,
от 11.06.2021 N 211-ФЗ, от 28.06.2021 N 225-ФЗ,
с изм., внесенными Федеральными законами
от 17.05.2007 N 82-ФЗ (в ред. от 29.12.2010), от 24.07.2008 N 161-ФЗ,
от 13.10.2008 N 173-ФЗ (ред. от 21.07.2014), от 18.07.2009 N 181-ФЗ,
Постановлениями Конституционного Суда РФ от 27.06.2012 N 15-П,
от 22.06.2017 N 16-П, от 03.07.2019 N 26-П, от 28.04.2020 N 21-П,
от 12.05.2020 N 23-П, от 08.07.2021 N 33-П, от 26.10.2021 N 45-П)
(см. Обзор изменений данного документа)
Гражданский кодекс РФ, наряду с принятыми в соответствии с ним федеральными законами, является основным источником гражданского законодательства в Российской Федерации. Нормы гражданского права, содержащиеся в других нормативно правовых актах, не могут противоречить Гражданскому кодексу. Гражданский кодекс РФ, работа над которым началась в конце 1992 г., и первоначально шла параллельно с работой над российской Конституцией 1993 г. – сводный закон, состоящий из четырех частей. В связи с огромным объемом материала, требовавшего включения в Гражданский кодекс, было принято решение принимать его по частям.
Первая часть Гражданского кодекса РФ, введенная в действие с 1 января 1995 г., (за исключением отдельных положений), включает в себя три из семи разделов кодекса (раздел I «Общие положения», раздел II «Право собственности и другие вещные права», раздел III «Общая часть обязательственного права»). В данной части Гражданского кодекса РФ, содержатся основополагающие нормы гражданского права и его терминология (о предмете и общих началах гражданского права, статусе его субъектов (физических и юридических лиц)), объектах гражданского права (различных видах имущества и имущественных прав), сделках, представительстве, исковой давности, праве собственности, а также об общих началах обязательственного права.
Вторая часть Гражданского кодекса РФ, являющаяся продолжением и дополнением части первой, ведена в действие с 1 марта 1996 г. Она полностью посвящена разделу IV кодекса «Отдельные виды обязательств». Основываясь на общих началах нового гражданского права России, закрепленных в Конституции 1993 г. и части первой Гражданского кодекса, часть вторая устанавливает развернутую систему норм об отдельных обязательствах и договорах, обязательствах из причинения вреда (деликтах) и неосновательном обогащении. По своему содержанию и значению часть вторая Гражданского кодекса РФ – крупный этап в создании нового гражданского законодательства Российской Федерации.
Третья часть Гражданского кодекса РФ включает в себя раздел V «Наследственное право» и раздел VI «Международное частное право». По сравнению с законодательством, действовавшим до введения в действие 01 марта 2002 г. части третьей Гражданского кодекса РФ, серьезные изменения претерпели нормы о наследовании: добавлены новые формы завещаний, расширен круг наследников, а также круг объектов, которые могут переходить в порядке наследственного преемства; введены подробные нормы, касающихся охраны наследства и управления им. Раздел VI Гражданского кодекса посвященный регулированию гражданско-правовых отношений, осложненных иностранным элементом, представляет собой кодификацию норм международного частного права. Данный раздел, в частности, содержит нормы о квалификации юридических понятий при определении применимого права, о применении права страны с множественностью правовых систем, о взаимности, обратной отсылке, установлении содержания норм иностранного права.
18 июля 2008 г. был издан Указ Президента РФ N 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации», в котором была поставлена задача разработки концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации. 7 октября 2009 г. Концепция была одобрена решением Совета по кодификации и совершенствованию российского законодательства и подписана Президентом РФ.
Гражданское право в системе права
1. Гражданское право является одной из отраслей права, входящих в систему российского права. Это означает, что само гражданское право, его институты применяются не как нечто абсолютно обособленное и самодовлеющее, а в определенной системе, во взаимодействии с другими отраслями права.
Исследовать гражданское право в системе права — это значит поставить по крайней мере три вопроса и дать на них ответы. Первый — о месте гражданского права в правовой системе. Второй — чем отличается гражданское право от других отраслей и как их разграничить между собой. Третий — может ли, и если да, то как именно, гражданское право взаимодействовать с другими отраслями права.
Общепризнанно, что каждая отрасль права имеет свой предмет регулирования. Но отношения, регулируемые правом, находятся за пределами самого права, хотя и определяют его юридическое содержание. Следовательно, по предмету можно разграничить сферы применения отраслей права, но нельзя выявить различия отраслей права по их юридическому содержанию. Поскольку и само право, и каждая из его отраслей есть средство воздействия на отношения, то наиболее четко они отличаются друг от друга по способу воздействия на отношения, т.е. по присущим отраслям права методам регулирования. Именно методы регулирования в концентрированном виде отражают юридическое содержание каждой отрасли права.
2. Исходя из этого, все отрасли права можно разделить на следующие группы. Первая — конституционное право. Вторая — отрасли с дозволительным, т.е. правонаделительным, регулированием. Третья — отрасли с обязывающим регулированием. Четвертая группа характеризуется запретительным регулированием. И наконец, последняя, пятая группа — это судоустройственное и судопроизводственное, т.е. судебное, право, характеризующееся обеспечительным регулированием.
Взаимодействие между конституционным и гражданским правом состоит в том, что конституционное право устанавливает основы экономических отношений, отношений между государством и человеком, гражданином. Эти принципиальные положения находят свое отражение и развитие в нормах гражданского права. Конституционное право — базовая отрасль для гражданского права, представляющая собой его фундамент, как и всей правовой системы. Поэтому основные принципы гражданского права обнаруживаются прежде всего в Конституции РФ. Толкование и применение норм гражданского права должно происходить в совокупности с толкованием и применением конституционных норм, закрепляющих исходные положения для отношений, регулируемых гражданским правом.
3. Исторически семейное, трудовое и природоресурсное право в прошлом представляли собой единую отрасль — гражданское право. Постепенно эти отрасли отделились от гражданского права. Это указывает на то, что все названные отрасли обладают известным сходством, но в то же время если каждая из них — это самостоятельная отрасль права, то очевидно, что они имеют отличительные юридические признаки. Метод регулирования каждой из этих отраслей, будучи сходным с методом гражданско-правового регулирования, вместе с тем обладает тем или иным своеобразием.
Общее в методах гражданского права и отделившихся от него отраслей как раз и состоит в том, что все они являются отраслями с дозволительным регулированием. В этих отраслях преобладают не нормы-запреты и не нормы-обязывания, а дозволительные нормы, в результате действия которых участники соответствующих отношений (гражданских, семейных, трудовых, земельных) выступают в качестве правообладающих лиц. Их права осуществляются ими для реализации своих интересов и удовлетворения тех или иных потребностей. Что касается отличий названных отраслей права от гражданского права, то они должны быть рассмотрены применительно к каждой отрасли права отдельно.
4. Отличие гражданского права от отраслей права с обязывающим регулированием, таких как административное, финансовое, налоговое право, очевидно. Они не только различны, но и по основным юридическим характеристикам и методам воздействия в известном смысле противоположны. Если субъекты гражданского права между собой юридически равны и автономны в правовом отношении, то участники административных, финансовых, налоговых отношений, напротив, юридически не равны, находятся в отношениях власти и подчинения, поскольку во всех этих отношениях в качестве одной из сторон выступают государство и его органы власти. Они обладают властной компетенцией, которая позволяет им совершать действия и издавать акты, обязательные для другой стороны соответствующих отношений.
Столь существенные различия рассматриваемых отраслей права теоретически и практически исключают возможность применения норм одной отрасли права к другой, т.е. норм, например, налогового законодательства к гражданским отношениям или норм гражданского права к налоговым отношениям. Следовательно, чрезвычайно важно четко различать сферы действия рассматриваемых отраслей гражданского права, не допускать их смешения и исключать ошибки, состоящие в неправомерном использовании норм одной отрасли права для регулирования отношений, являющихся предметом другой отрасли права. На это прямо указывает п. 3 ст. 2 ГК: к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.
5. Но, несмотря на различия и даже противоположность норм, с одной стороны, гражданского права, а с другой — административного, финансового, налогового права, возможно и известное взаимодействие рассматриваемых отраслей права. Такое взаимодействие, будучи необходимым, действительно предусмотрено в ряде случаев законодательством и имеет практическое применение. Так, ст. 11 ГК в п. 2 указывает на то, что защита гражданских прав может осуществляться в административном порядке в случаях, предусмотренных законом. Совершенно очевидно, что для защиты гражданского права в административном порядке требуется, чтобы этот порядок был установлен нормами именно административного права. Вместе с тем и нормы гражданского права могут использоваться для защиты гражданских прав в сфере административных отношений. Так, ст. 16 ГК предусматривает, что если незаконными действиями или актами государственных органов гражданину или юридическому лицу причиняются убытки, то они подлежат возмещению за счет соответствующего государственного или муниципального образования. В данном случае гражданские права защищаются гражданским же правом, хотя нарушение гражданских прав происходит в сфере вертикальных административных правоотношений.
6. Гражданское право и уголовное право разграничиваются легко, поскольку речь идет о совершенно разных и во многом даже противоположных отраслях права. Уголовное право регулирует отношения, в которых в обязательном порядке участвует государство, устанавливающее запреты на совершение общественно опасного поведения и меры уголовной ответственности, уголовного наказания за нарушение этих запретов. Следовательно, уголовное право регулирует отношения, основанные на власти и подчинении сторон, и в качестве основного правового предписания использует запреты с возложением за их нарушение мер уголовной ответственности.
Вместе с тем чрезвычайно важным представляется взаимодействие гражданского и уголовного права. Гражданские права нуждаются в применении не только мер гражданско-правовой защиты, в результате которой происходит восстановление нарушенного гражданского права или предоставление потерпевшим известной имущественной компенсации, но и мер уголовно-правовой охраны.
7. Гражданское право и процессуальное право соотносятся как содержание и форма. Поскольку применяемое право — гражданское право — построено на началах правонаделения, правовой автономии, диспозитивности, правовой инициативы, то естественно, что гражданское судопроизводство покоится на началах правовой свободы, диспозитивности, состязательности сторон — истца, добивающегося защиты нарушенного права, и ответчика, возражающего против применения к нему соответствующих принудительных мер.
8. Основным делением в праве, в том числе и в праве российском, является деление его на частное и публичное.
В теории права существование основного подразделения в праве связывается с наличием в обществе частных и публичных интересов. Частное право обеспечивает права отдельного лица, наделяя каждого из них правовыми средствами реализации их частных потребностей и интересов. Напротив, публичное право содержит в себе правовые возможности признания и осуществления прав всех граждан общества, т.е. публичных интересов. При этом под публичным интересом понимаются не столько интересы государства, сколько совокупные интересы граждан данного общества. Государство же должно выступать в качестве выразителя публичных интересов и представлять интересы общества в целом. Важнейшая задача любой правовой системы состоит в установлении оптимального соотношения частных и публичных интересов.
Далее, публичное право и частное право различаются по субъектам и характеру правоотношений. В отношениях, опосредуемых публичным правом, в качестве одной из сторон всегда выступает государство в лице соответствующих государственных органов. По своему типу отношения, регулируемые публичным правом, представляют собой властеотношения, которые строятся на основе подчинения других участников этих отношений государству. В рамках публично-правовых отношений государство реализует себя как власть, выполняет свои властные функции для достижения определенных общественно полезных целей. Напротив, в отношениях, опосредуемых частным правом, т.е. как власть, оно не участвует. Если оно и участвует в этих отношениях, то лишь как обычный субъект, ничем не отличающийся от других участников частноправовых отношений. Отношения, опосредуемые частным правом, строятся как отношения горизонтальные, как общественные связи между правовыми субъектами, не подчиненными друг другу.
Публичное право и частное право, в силу особенностей регулируемых отношений, отличаются друг от друга как способом, так и механизмом воздействия на общественные отношения. Для публичного права, регулирующего отношения на началах субординации субъектов, свойственно развитое интенсивное регулирование, которое носит централизованный характер. В отраслях публичного права абсолютно преобладают императивные нормы. По содержанию правовые предписания, содержащиеся в публичном праве, представляют собой либо предписания-запреты, как в уголовном праве, либо предписания-обязывания, как, например, в налоговом праве. При этом в публичном праве для обеспечения реализации правовых предписаний довольно интенсивно используется принуждение в виде административных, уголовных и иных санкций.
Напротив, в частном праве, регулирующем отношения на началах координации субъектов, широко используется предписание в виде дозволения. Абсолютно преобладают диспозитивные нормы, обеспечивающие использование в регулировании субъективного усмотрения участников отношений в виде их договоров. Таким образом, правовое регулирование характеризуется началами децентрализации. Дозволительное и диспозитивное регулирование отношений исключает необходимость интенсивного использования принуждения для реализации правил, содержащихся как в нормах права, так и в договорах. Основным побудительным началом к исполнению правовых предписаний выступает личный интерес участников данных отношений.
К публичному праву относятся конституционное (государственное) право, административное право, судебное право, финансовое и налоговое право, право социального обеспечения, уголовное право, а также природоохранительное право.
К частному праву относится прежде всего гражданское право, а также семейное, трудовое, природоресурсное право. Именно гражданское право по своему содержанию и своим правовым чертам относится к числу классических отраслей частного права. Поэтому оно является центром, ядром частного права.
Уголовный иск в гражданском процессе // По каким швам расходится уголовное право в заказных делах?
Для практикующих юристов давно не секрет, что существует не только гражданский иск в уголовном процессе, но и наоборот. Когда у ответчика или истца нет надежд победить в гражданском или арбитражном процессе, а поражение – по чину не положено, на помощь приходит уголовное право (уголовное право на то и публичное, чтобы служить публичным интересам, под которыми в России традиционно принято понимать интересы частных лиц публичного значения).
Целью заметки является не разбор этого кейса, который, к сожалению, типичен для современной России, а попытка на его примере указать на возможные “надрывы”, которые неизбежно возникают при попытках использовать уголовное право не по назначению.
I. Фабула типичного дела
Как и редакции “АГ” мне также “посчастливилось” увидеть это обвинительное заключение, и в двух словах передаю его суть.
Конкурсный управляющий банкрота обратился в районный суд с иском к своему дебитору – Ч. о взыскании долга по договору займа. Ч. в суде возражал, что ранее между ним и банкротом был совершен зачет этих требований против встречных требований к банкроту.
К участию в этом деле было привлечено третье лицо – конкурсный кредитор банкрота, получивший свои требования по договору цессии. Поддерживая иск, кредитор в лице представителя Буданова пояснил, что зачет, на который ссылается Ч., признан недействительной (ничтожной) сделкой арбитражным судом, поскольку, как установил суд, стороны при его совершении действовали недобросовестно с целью причинить вред кредиторам банкрота, а также нарушили запрет пристава на распоряжение имуществом.
“Стандартный” юрист при прочих равных сказал бы Ч., что шансов на отказ в иске к нему нет, и согласно законуо банкротстве, ему бы поскорее обратиться с заявлением о включении своих (ранее незаконно зачтенных) встречных требований в реестр к банкроту.
“Нестандартный” юрист понимая нежелание Ч. возвращать деньги и стоять в очереди с холопами, включенными в реестр, подсказал бы иное решение – обратиться в правоохранительные органы с заявлением о преступлении на лиц, которые не только подали иск, но и поддерживают его удовлетворение.
Судите сами, рассуждает “нестандартный” юрист: “Зачет же был? Управляющий с кредитором об этом знали? Следовательно, они подали заведомо необоснованный иск и попытались похитить то, что им не причитается. Так-с или не так?”
Так было возбуждено уголовное дело о покушении на мошенничество с «нестандартной» формулировкой преступности деяния против… неустановленного круга лиц (кто сталкивался, тот поймет). Конкурсный управляющий на допросе пояснил, что он сам бы и не смел подать иск, это кредитор его надоумил. Методом исключения остался один подозреваемый – Буданов, который, как отмечено в обвинении, в категорической форме продолжал поддерживать иск Ч.
Следствие “докрутило” обвинение и свое заключение передало в суд примерно таким:
II. Надрывы
Ниже я попытаюсь выделить лишь те надрывы, которые можно назвать типичными для всех “уголовных исков”. Для цели заметки было бы ошибкой уходить в детали описанного кейса, ведь российская действительность пугает своим разнообразием.
К сожалению, сейчас сложно заниматься своим делом, потому что от одних только обсуждений реституций и субординаций нет никакого толка, если завтра тебя посадят за поданный иск. А на допросе не сошлешься на Шершеневича.
1. Отсутствие события преступления
Но, что еще интереснее, обращение в суд с иском само по себе не может быть даже событием преступления. Событие преступления – это не любой факт окружающей нас действительности, а лишь такой, который указывает на совершение преступления. Применительно к подаче иска невозможно рассуждать о наличии или отсутствии состава преступления.
Может ли уголовное дело быть возбуждено по факту предъявления иска? Очевидно, что нет. Также как не может быть событием преступления обычная прогулка по улице. Другое дело, конечно, что конкретный следователь может считать такой факт (подачу иска или прогулку по улице) событием преступления в особенном случае, и вот уже обвиняемый вынужден в суде доказывать, что он не баран. Это и есть симптом. Факт не становится событием преступления в каком-то конкретном случае и в зависимости от мнения следователя, а является таковым всегда и для всех. Персональная разница есть в составе преступления.
Здесь появляется риск попасть в ловушку с разницей между составом и событием преступления.
В уголовном праве “здорового человека” все случаи отсутствия события преступления покрываются классическими примерами из учебников, когда мертвый протрезвел и нашелся, похищенное оказалось переложенным в другое место и т.д. Здесь же факт есть (подачи иска, например). Мы хотим жить с правом “здорового человека” и пытаемся примерить наличие факта с его очевидной невозможностью стать преступлением путем рассуждений о правомерности действия, и сваливаемся в рассуждения об отсутствии состава преступления.
В таком случае мы попадаем в противоречие: если мы признаем, что критерий правомерности содеянного – это о составе преступления (напр., прим.1 к ст.158 УК РФ), то тогда и следователю не может быть дано усмотрение в квалификации факта как события преступления в зависимости от его мнения о действии как о противоправном в каком-то конкретном случае (то есть, если подача иска не является событием преступления вообще и для всех, то не может и являться для отдельного человека, потому что в конкретном случае следователь его так квалифицирует). Противоправность – это о наличии или отсутствии состава преступления, а не события (см., наприм., П. Яни. Противоправность как признак хищения. «Законность», № 6, 2014).
Мы выйдем из этого противоречия, если вспомним, что обсуждаем здесь уголовное право “курильщика”, где дела возбуждаются “по щучьему велению” и без события (его следователи настойчиво ищут после ВУД), и потому наблюдаем примеры дел, когда событием называется то, что им само по себе быть не может. И в таких случаях события преступления нет не потому, что нет факта, а потому что сам факт не может быть событием преступления.
Например, зачем следствие в примере выше пишет глупости про поддельную уступку права требования от одного кредитора к другому против должника, которые ровным счетом никак не способны даже отдаленно повлиять на действительность требований к банкроту и тем более к Ч.? Именно потому, что кроме обращения в суд с необоснованным иском, нужно что-то еще. А если признать, что само по себе обращение в суд даже с необоснованным иском может являться преступлением, то в перспективе за решеткой должны сидеть почти все истцы и их юристы, которым отказали в иске. Ставим оперативников на выходе из АсГМ и повышаем статистику.
Как правило в подобных делах ничего подходящего для вменения потерпевшим не находят, и появляются такие обвинительные заключения, когда обвиняемый не понимает, что же конкретно он сделал, и когда это стало наказуемым (максима: Nullum crimen, nulla poena lege):
В результате какой-нибудь из “Будановых” даже лишен возможности защищаться. Что ему доказывать? Что не был подан иск в суд? Свидетелей каких фактов ему приглашать?
2. Момент возникновения умысла
Умысел в подобных делах, как правило, возникает в неустановленное время при неустановленных обстоятельствах. Это связано с «пороком события» и необходимостью дополнять обвинение другими действиями обвиняемого.
Очевидно, что умысел не может появиться уже после того как совершено преступление. А поскольку следствию приходится придумывать действия и пришивать их к реальному поводу для возмущения “потерпевшего”, то возникает проблема в моменте возникновения этого умысла.
На примере дела из заметки “АГ”: следствию приходится притягивать за уши осведомленность обвиняемого даже о существовании Ч. на момент взыскания с банкрота денег его кредитором (за три года до иска к “потерпевшему” в суд) и утверждать, что вся эта эпопея с банкротством была нужна лишь для того, чтобы взыскать деньги с “потерпевшего”.
3. Проблема причинно-следственной связи
Во-первых, нет сомнений, что обман может происходить путем умолчания только о релевантных сведениях, т.е. тех, которые способны повлиять на передачу имущества потерпевшим или иным лицом. Если обращаясь в суд истец или его представитель умолчал о цвете своих носков или кулинарных предпочтениях, то хотя бы поэтому никакого обмана суда или ответчика не может быть.
Во-вторых, из-за “раздутия” события преступлениях в число фактов, о которых умолчал ответчик по уголовному иску неизбежно попадает всякая бессмыслица.
Так, у консультантов в погонах возникает проблема причинно-следственной связи: сообщаемые или утаиваемые сведения либо являются действительными, либо не способны повлиять на передачу права на имущество. Как в примере из заметки “АГ”: Как действительность размера требований конкурсного кредитора к банкроту способна повлиять на удовлетворение иска банкрота к Ч.? Никак. Как действительность уступок права требования от одного кредитора банкрота к другому способна повлиять на удовлетворение иска к Ч.? Никак.
К этому еще стоит добавить занимательный факт, что “потерпевший” является полноценным участником гражданского спора и имеет право заявлять о всех таких фактах, которые, по его мнению, способны исключить удовлетворение иска (т.е. влиять на наступление последствий). Это называется принцип состязательности. И возбуждение уголовного дела против истца, который не сообщил потенциальные возражения вместо ответчика, убивает основной принцип гражданского процесса. Заявил же ответчик в деле из “АГ” о зачете требований истца к нему, и суд должен будет дать этому оценку и вынести решение. Причем тут уголовное право?
4. Длящееся вне воли обвиняемого покушение – симптом отсутствия состава
Самый забавный момент, на который обратили внимание в “АГ”.
В этом деле вменяется покушение на мошенничество, потому что дело по иску к “потерпевшему” приостановлено до рассмотрения обособленного спора в деле о банкротстве об оспаривании зачета между сторонами по специальным основаниям законао банкротстве. То есть после разрешения этого обособленного спора, производство по иску к “потерпевшему” должно быть возобновлено, независимо от желания обвиняемого, а иск, следовательно, рассмотрен. Однако, за попытку взыскать деньги этим (заведомо необоснованным, по мнению следствия) иском уже обвиняется представитель третьего лица в покушении на мошенничество.
Внимание, вопрос: можно ли судить за продолжающееся само по себе покушение на преступление? (к слову, неоконченное покушение тоже “уже не окончено”).
Возникает следующее соображение (возможно, неверное): все длящиеся преступления являются оконченными (преступление уже есть), поскольку под неоконченным преступлением УК РФ понимает либо приготовление к преступлению или покушение, но это всегда уже не доведенное до конца преступление по независящим причинам (самого преступления уже нет). В понятиях покушения и приготовления нет места для уже совершившегося преступления, пусть и длящегося. В оконченном преступлении есть все признаки состава преступления. В приведенном выше случае следствие считает преступление неоконченным, но оно, во-первых, объективно продолжается, то есть является длящимся, а во-вторых, продолжается еще и независимо от воли обвиняемого! Мне кажется, что это не укладывается в логику уголовного права и свидетельствует о невозможности существования такого преступления.
5. Проблема конкуренции судебных актов и конфликт с гражданским правом
Что агрессивнее всего бросается в глаза при прочтении кейса из “АГ”? Наличие судебных актов арбитражных судов по ключевым претензиям к обвиняемому: постановление суда, которым констатирована ничтожность зачета; решение о взыскании с банкрота денег в том размере, в котором другим судебным актом эти требования были включены в реестр. Такие уголовные дела появляются, чтобы решить частноправовой спор, и потому в любом случае зайдут на чужую территорию. Соответственно, без подобной конкуренции судебных актов обойтись не получится.
Не обойдется и без искажения гражданского права через кривые следственные зеркала: недействительные сделки станут действительными для целей следствия и наоборот, а твердая цена в договоре подряда будет толковаться как затраты подрядчика и т.д. Например, с гражданско-правовой точки зрения бессмысленно говорить о “поддельности” уступки права, если и цедент и цессионарий подтверждают совершение сделки (тем более, отношения этих сторон никак не влияют на действительность требований к должнику).
К сожалению, создаваемые подобным вторжением уголовного права противоречия разрешаются сейчас не в пользу статьи 90 УПК РФ. В ином случае, само существование паразита “уголовный иск” было бы под угрозой.