гурченко и бернес отношения
Звездные истории любви. Тайная личная жизнь Людмилы Гурченко. Любовь живет два года
Людмила Гурченко получила от жизни все, о чем мечтала: роли, известность, любовь публики. Единственная роль, в которой она так и не смогла раскрыть свой талант — роль супруги и матери. Поклонникам казалось, что она живет так же легко и красиво, как юная Леночка из «Карнавальной ночи», но на самом деле это было далеко не так.
Сегодня, 12 ноября, исполняется 84 года со дня рождения великой актрисы и певицы, и мы вместе с астрологами astro7.ru вспоминаем ее истории любви.
Вся жизнь — поиск идеального мужчины
Людмила Гурченко родилась 12 ноября 1935 года в Харькове в семье актрисы, Елены Симоновой, москвички из «дворянского давнего рода», и деревенского баяниста-самоучки, Марка Гурченко. Она была единственным и любимым, особенно отцом, ребенком в дружной, музыкальной семье. Искренние теплые чувства к папе, который называл ее не иначе как «клюковка» и всегда говорил ей, что она — самая лучшая, актриса с благодарностью пронесла через всю жизнь.
Для Гурченко ее папа был примером идеального мужчины, которого она искала всю жизнь. Когда у нее родился внук, вопрос об имени не стоял — его назвали Марком в честь прадедушки. Когда 17-летний внук умер от передозировки наркотиков, Людмила Гурченко вычеркнула из жизни дочь, которая не смогла уберечь сына и утаила от нее правду о пагубном пристрастии внука. Дочь попала в опалу и даже судилась с матерью за бабушкину квартиру.
Комментарий астролога Astro7
«Людмила Гурченко — типичный Скорпион. Этот знак зодиака отличает вспыльчивость и обидчивость. Скорпионы не прощают измен и могут увидеть признаки предательства в любой ситуации. Если они посчитают, что их предали, то вычеркнут человека из жизни раз и навсегда, как это случилось с дочерью и со многими другими людьми в жизни Гурченко».
Людмила Гурченко с Андреем Мироновым в фильме «Соломенная шляпка». Кадр из фильма.
Любовь живет два года
Гурченко никогда не полагалась на «авось» и сама строила свою жизнь. Когда ее, 18-летнюю дебютантку, заметил подающий надежды режиссер Василий Ордынский, она не сомневалась ни секунды. Он влюбился в нее без памяти и забрал из подмосковного общежития в столичную квартиру на правах законной супруги. Людмила мечтала сниматься в фильмах мужа, но когда худсовет забраковал ее на главную роль в картине «Человек родился», а Василий не смог ее отстоять, подала на развод, спустя два года после свадьбы. О первом браке Гурченко мало кто знал, ведь она сделала все, чтобы не испортить себе биографию.
Комментарий астролога Astro7
«Женщина-Скорпион и мужчина-Овен — не лучшая пара в зодиаке. Особенно непростой будет ситуация, когда кто-то один или оба партнера не могут реализовать свои амбиции во внешнем мире. Тогда нереализованная энергия Овна и Скорпиона трансформируется в агрессию и выплеснется в отношениях. Главная проблема пары — направить энергию на созидание, а не разрушение».
Со вторым мужем, Борисом Андроникашвили, она встретилась случайно — во ВГИКовской столовой. Когда Людмила Гурченко увидела его, статного брюнета, сына писателя Бориса Пильняка и грузинской княжны, в которого была тайно влюблена половина студенток, обомлела и уронила поднос. Чувства вспыхнули в один момент и завертелось. Гурченко не только отважилась на скорый брак, но и на рождение ребенка, понимая, что беременность поставит под угрозу ее карьеру. Но второй брак оказался еще большим разочарованием — вместо сына родилась дочь, мужа супружеская жизнь не заботила, он изменял. Опять два года супружеской жизни и опять развод. На этот раз Гурченко вычеркнула бывшего мужа не только из своей жизни, но и из жизни их дочери.
Комментарий астролога Astro7
«Женщина-Скорпион и мужчина-Скорпион (Борис Андроникашвили) привлекают друг друга, но их отношения мучительны. Они честолюбивы, требуют от жизни многого, главное для них — собственные чувства, а окружающие должны просто подчиниться. Скорпионы пытаются сломать друг друга, подчинить своей воле несмотря на то, что понимают — перед ними человек «из того же теста».
Гурченко отдала дочь на попечение бабушки в Харькове и приняла для себя два важных решения — больше никаких детей и никакой веры мужчинам. Ходили злые сплетни, что остальные браки были для нее лишь ступенькой в карьере. Сначала брак с Александром Фадеевым-младшим. Он показался Гурченко хорошей партией — актер, приемный сын писателя Александра Фадеева, но на поверку оказался мотом, пьяницей и ревнивцем. Несмотря на то, что свекровь, известная актриса МХАТа Ангелина Степанова купила молодоженам квартиру на Маяковке и всячески привечала невестку, Людмила подала на развод. спустя два года после свадьбы. Точку в этой любовной истории поставил сам Александр Фадеев-младший, когда в пьяном угаре выстрелил в Людмилу из охотничьего ружья.
Комментарий астролога Astro7
«В паре женщина-Скорпион и мужчина-Лев (Александр Фадеев-младший) главные проблемы — упрямство и ревность. Никто из них не готов идти на уступки, так что рано или поздно любовная история с треском закончится.
Людмила Гурченко с Олегом Басилашвили в фильме «Вокзал на двоих». Кадр из фильма.
Сначала известный певец, а затем талантливый музыкант
Потом был четвертый по счету брак — с Иосифом Кобзоном, который продержался целых три года. Гурченко ревновала супруга, известного певца, к толпам его поклонниц и становилась с каждым днем все раздражительнее. Развод прозвучал как гром среди ясного неба, особенно для Маши — дочери Людмилы, у которой на тот момент были прекрасные отношения с отчимом.
Комментарий астролога Astro7
«В паре женщина-Скорпион и мужчина-Дева (Иосиф Кобзон) главная проблема — критика. Оба любят критиковать других, и оба не готовы слышать критику в свой адрес. Но чаще всего именно Дева перебарщивает с критикой и больно ранит женщину-Скорпиона».
Самые длительные отношения и, наверное, самые счастливые, у Людмилы Гурченко были с молодым талантливым пианистом Константином Купервейсом — целых 19 лет. Именно его дочь актрисы назвала «папой», несмотря на то, что ей в то время было 14 лет, а папе всего 24. Разница в возрасте влюбленных не смущала, Константин стал постоянным аккомпаниатором Гурченко, именно в сотрудничестве с ним появились знаменитые циклы «Песни войны» и «Любимые песни». Но если в этих отношениях Гурченко расцвела, то Купервейс — поник. Он был для любимой женщины всем — любовником, секретарем и директором, ради любви он пожертвовал своей карьерой, а она вместо этого доводила его до белого каления своими придирками. На 18-м году совместной жизни его нервы не выдержали и он во время очередного скандала запустил в стену телефон, на что Гурченко сказала ему: «Что, взбунтовался? Восстание рабов?».
Комментарий астролога Astro7
«Женщина-Скорпион и мужчина-Лев (Константин Купервейс) — яркая и успешная пара. Женщине нужен сильный мужчина, а Льву — женщина ему под стать. Если властные, энергичные и честолюбивые партнеры будут идти вместе к одной цели, то достигнут любых высот. Главная проблема в паре — частые конфликты и неумение идти друг другу на уступки».
Мужем, который был с ней до последнего вздоха, стал продюсер и бизнесмен Сергей Сенин, ведь по правде говоря, Гурченко никогда не была в одиночестве. Он монетизировал талант жены на полную, но, возможно, благодаря этому сделал ее еще счастливее. Людмила каждый день пропадала на съемках, каждый год выходили картины с ее участием, в 65-летнем возрасте она снялась в эротической сцене. В феврале 2011 года она снялась в фильме «Легенда. Людмила Гурченко», который и стал ее последней, 96-й, работой в кино.
Комментарий астролога Astro7
«Главная проблема пар женщина-Скорпион и мужчина-Водолей (Сергей Сенин) — женщина готова на все ради своего мужчины, для нее он важный и любимый человек, а вот Водолей относится к ней как ко всем и оценивает с позиции объективности. Это становится главным разочарованием для Скорпиона, ведь женщине кажется, что она достойна особого отношения».
Больше о совместимости по гороскопу читайте по ссылке. Вы также можете заказать индивидуальную консультацию астролога Astro7 и расчет совместимости пары. Первая консультация для новых клиентов бесплатная!
Роковая любовь Марка Бернеса, из-за которой народный любимец и ловелас попал в опалу
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
О Марке Бернесе еще при жизни ходили невероятные легенды, различного рода слухи и сплетни, как об успешном дельце с исключительным нюхом, и весьма не беспочвенные. От природы, будучи деловым человеком до мозга костей, он ухитрялся проворачивать такие аферы, что никто даже помышлять о таком не мог. А если учесть, что это происходило в сталинские времена, то и вовсе это приравнивалось к области фантастики. Не зря даже лучшие друзья артиста за глаза называли его «Марк себе Наумович». Но однажды в его жизни случилась роковая любовь, на несколько лет закрывшая ему дорогу на эстраду и в кино, а также прикрывшая предпринимательскую лавочку.
А начнем с того, что у Бернеса не было ни музыкального образования, ни природных вокальных данных, и к тому же он совершенно знал нот. Зато его невероятное обаяния и умение выбирать репертуар сделали его известным русским шансонье. А его природный артистизм с лихвой компенсировал высокие октавы, которых у артиста и в помине не было. Тем не менее, стоило Бернесу спеть понравившеюся ему новую песню, как она тут же становилась шлягером, у него был особый нюх на подбор своего репертуара. В средине 20 века Марк Бернес был самым ярким и запоминающимся лицом и голосом эпохи, в которой жил.
Надо сказать, что жить Марк Бернес умел красиво, он никогда не жалел средств на достойную жизнь, обожая комфорт, красивых женщин, дорогие рестораны, модную одежду и автомобили. Но для этого нужны были деньги, и не малые.
Дошло даже до того, что дважды в год Бернес ездил в Югославию, и скупая с пол вагона вещей, привозил их в СССР. Затем сбывал по спекулятивной цене. Власть же закрывала глаза на предпринимательские наклонности заслуженного артиста. Однако поставку товара с Югославии все же вскоре прикрыла, уж больно все было с размахом.
К слову сказать, позже такой опыт у Бернеса переняли коллеги Николай Сличенко и Муслим Магомаев.
Обладая безграничным обаянием, Марк имел в такой же степени и несносный характер. Грандиознейший скандал мог устроить на ровном месте, а тем паче, если появлялся хоть малейший повод. Без разбору и, несмотря на регалии и даже дружбу, он мог осадить публично любого, а затем, как ни в чем не бывало, продолжать с ним общение.
. А особенно на женщин, влюблявшихся именно в его неподражаемый тембр голоса. У каждой советской девушки была открытка с фотографией артиста. А от непосредственных поклонниц у Бернеса и вовсе не было отбоя. Бесконечные романы и интрижки изрядно портили жизнь первой его жене Полине Линецкой, артистке театра, с которой он прожил двадцать пять лет под одной крышей. О печальной истории их любви читайте в обзоре: Почему первая жена Марка Бернеса после 25 лет брака умирала в одиночестве.
Роковая любовь
У Изольды Извицкой было немало влиятельных поклонников, среди которых был и Алексей Аджубей, главред газеты «Комсомольская правда», зять Никиты Хрущева. Он был несколько моложе Бернеса, и не смог простить того, что Изольда отдала предпочтение стареющему, но не теряющему свой лоск и обаяние, известному артисту. И нужно отметить, что его популярность, как на сцене, так и среди шикарных женщин столицы, очень многим не давала спокойно спать. Даже сам Никита Хрущев ревновал его к советскому народу, который безмерно обожал и любил Бернеса.
Однажды на большом концерте в Кремле Марк Наумович исполнил по регламенту две песни, от которого, без разрешения ответственных за мероприятие, отступать было не положено. Но публика аплодисментами начала требовать песню на «бис». Артист, зайдя за кулисы, растерялся, не зная, что делать, так как рядом не оказалось никого, кто мог дать разрешение выйти на сцену в третий раз. И все бы ничего, если бы в правительственных ложах не сидели высокопоставленные лица государства во главе с Хрущевым. Такой проступок артиста тут же был расценен как неуважение к советскому народу.
А Алексей Аджубей, быстро оценив обстановку, начал на любимца публики настоящую охоту. Несколько столичных и союзных газет тут же опубликовали разгромные статьи о Бернесе, а затем добавилась нелицеприятная история, что якобы, артист вместе с любовницей, разъезжая по Москве и нарушая правила дорожного движения, жестко отреагировал на замечания инспектора.
Разумеется, после вылитой на певца и актера грязи, ему закрылась дорога и в кино, и на сцену на долгих три года. А с Изольдой они почти сразу же расстались.
Поздняя любовь
Второй женой и последней любовью Марка Бернеса стала Лилия Бодрова, с которой он прожил около десятка лет. К слову сказать, он и эту женщину увел из семьи. Ее супругом был французский фотокорреспондент журнала «Пари матч» и владелец единственного в Москве «Шевроле». На любви к шикарным автомобилям мужчины в свое время и сошлись. А позже супруг Лилии познакомил ее с Бернесом.
На похороны любимого артиста, казалось, собралась вся столица. Вокруг Дома кино было невероятное столпотворение, а на кладбище народ толпился с раннего утра, дабы попрощаться с любимым певцом. Представители власти на церемонии погребения не присутствовали.
По иронии судьбы Бернес так и не успел узнать, что за несколько дней до его смерти в правительстве страны готовился указ о присвоении артисту звания народного.
Еще одну удивительную историю о русском художнике-эмигранте, прослывшего знатным аферистом и сыне известного живописца Григория Мясоедова, читайте в нашей статье: Как сын художника Мясоедова отплатил отцу за изувеченное детство.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Марк Бернес. Жизнь актёра проиграли в карты
25 сентября исполняется 100 лет со дня рождения актёра и певца Марка Бернеса. Он родился в небольшом украинском городке Нежине. С детства носил фамилию Нейман. Театр стал местом его работы сразу после окончания школы – Марк Нейман продавал билеты. Хотя родители хотели, чтобы сын стал бухгалтером, сам юноша мечтал, конечно же, совсем о другой жизни. А потому, став Бернесом, поехал покорять Москву. Когда впоследствии его просили объяснить, почему он выбрал себе именно этот псевдоним, Марк Наумович только отшучивался.
Ещё в поезде он узнал, что главные театры страны находятся на Театральной площади. Туда он и отправился, евда ступив на московскую землю. Самое удивительное, что молодого человека приняли сразу в два театра – Большой и Малый. Потом сам Бернес в шутку говорил, что таким образом судьба подсказала ему, что он будет и петь и играть.
Хотя, если честно, петь в Большом театре Марку Бернесу не довелось. На прославленной сцене он изображал стражника в массовке. А вот в Малом действительно пару раз ему доверили произнести какие-то реплики.
Марк Бернес по большому счёту не был большим певцом и великим актёром. Но у него был особый талант – быть искренним. И этого хватило, чтобы покорить многомиллионный зрительный зал Советского Союза.
В один из вечеров Гурченко зашла в лифт и вдруг услышала за своей спиной знакомый всей стране голос: «Так вот, оказывается, какая у меня любовница». Это стало первой встречей актрисы с её якобы сожителем
Сегодняшнему поколению название этого фильма, может, ни о чём и не скажет. Но песня «Тёмная ночь», которую с экрана пел герой Бернеса, жива и по сей день. Рассказывали, что во время производства пластинки с этой песней случилось непредвиденное. Сам Бернес быстро записал фонограмму. Но когда дошло непосредственно до изготовления пластинки, то дело неожиданно застопорилось. Причина была в. слезах женщин, которые следили за выпуском. Они слушали Бернеса, плакали, а в итоге матрицу, на которой был записан голос, пришлось из-за попавших на неё слёз отправлять в брак.
Но едва ли не более удивительно то, что никаких репрессий в адрес чувствительных слушательниц не последовало. Когда руководству завода грамзаписи и самому Бернесу стало известно о причинах брака, они отнеслись к этому совершенно спокойно. Марк Бернес сделал новую запись, и пластинка увидела свет. Песня «Тёмная ночь» зазвучала по всей стране.
Бернес умел так проговорить свои
песни – а часто он именно таким образом исполнял музыкальное произведение, – что они почти мгновенно становились, говоря современным языком, настоящими шлягерами. «Шаланды полные кефали», «Я люблю тебя, жизнь», «С чего начинается Родина». Продолжать можно долго. Но достаточно назвать всего одну песню, чтобы понять, каким певцом был Марк Бернес.
Речь идёт о «Журавлях» на стихи Расула Гамзатова. Кстати, самого Бернеса тоже можно считать автором слов. Изначально в стихотворении Гамзатова речь шла о джигитах, которые после смерти превращаются в гордых птиц. Марк Наумович предложил чуть изменить текст, и в итоге песня о солдатах, не пришедших с кровавых полей, стала таким же гимном памяти, как и знаменитая «День Победы» – без них уже невозможно представить себе 9 Мая.
Стало известно об отставке главного тренера московского «Локомотива» Марко Николича. Сообщается, что он получит неустойку в размере 3 миллионов евро.
Но для самого Бернеса «Журавли» стали не только данью ушедшим навсегда воинам. Но и песней-прощанием. Он сделал запись всего за несколько дней до своей смерти и попросил, чтобы именно «Журавли» звучали на его похоронах. Вдова актёра Лилия Бодрова-Бернес не могла не выполнить посмертную волю мужа.
Они прожили вместе девять лет. Несмотря на солидную разницу в возрасте – их разделяло 18 лет, – это был очень счастливый брак. До женитьбы на Лилии Бодровой Бернес уже был один раз женат. Его первой избранницей стала московская красавица Паола Линецкая.
Актёр обожал свою жену, но легенды о его новых победах на любовном фронте всё равно то и дело будоражили Москву. Когда друзья спрашивали у Марка, что он говорит супруге, когда возвращается под утро домой, он отвечал, что произносит только одно слово «здравствуй», а дальше уже говорит сама жена.
При этом, как это часто бывает, слухи о романах Бернеса не всегда соответствовали действительности. Людмила Гурченко рассказывала мне, как страдала из-за разговоров о её связи с женатым Бернесом. Одно время они жили в одном доме на Садово-Сухаревской улице, что давало лишний повод для сплетен.
, который, в свою очередь, спокойно возвращался домой. Тогда же, в лифте, Бернес преподал молодой Гурченко важный урок: быть актёром – значит постоянно находиться на виду, и чтобы выстоять, надо иметь толстую кожу и чаще закрывать уши.
Правда, самому Бернесу закрывать уши удавалось не всегда. Августовской ночью 1958 года в дверь квартиры актёра позвонил незнакомый мужчина и прямо с порога сообщил, что Бернеса. проиграли в карты.
Это случилось после того, как тот сыграл роль раскаявшегося преступника Огонька в фильме «Ночной патруль». Воровским авторитетам подобное предательство не понравилось, и жизнь Бернеса, которого в очередной раз отождествили с его экранным персонажем, поставили на кон. Ночной визитёр присутствовал при партии в карты, за которой и была проиграна жизнь Бернеса.
Будучи поклонником актёра, он решился лично обо всём рассказать своему кумиру. В тот же час Бернес отправился в московский уголовный розыск. И на всё время, пока вёлся поиск преступника, к Бернесу и его пятилетней дочери Наташе была приставлена охрана. Паолы Линецкой на тот момент уже не было в живых – она скончалась от рака.
Несколько лет Бернес жил один. Пока 1 сентября 1960 года, отведя в первый класс дочь, не познакомился с Лилией Бодровой. Та тоже пришла на торжественную линейку – в первый класс шёл её сын Жан. Имя мальчику придумал француз отец, корреспондент журнала «Пари Матч» в Москве.
Жана и Наташу посадили за одну парту. А вскоре на родительском собрании рядом оказались и Бернес с Бодровой. Совсем скоро Лилия Бодрова переехала в дом одноклассницы своего сына и стала Бодровой-Бернес.
Незадолго до смерти Лилия Михайловна вспоминала, что их совместная жизнь наладилась не сразу, всё-таки оба родителя вошли в неё с собственными маленькими детьми. «Но скандалов никогда не было, – рассказывала Лилия Бодрова-Бернес. – Марк всегда говорил: «Лилька научила меня красиво жить». Марк любил, чтобы всё было чисто и красиво. Правда, по дому сам никогда ничего не делал: просто его голова была занята другими мыслями – работой, творчеством. Гвоздя в жизни не прибил. Хотя, если где-то что-то покосилось, обязательно увидит и скажет: «Лиль, поправь».
Марк Бернес прожил всего 57 лет. Почти три месяца он боролся с раком, но болезнь всё-таки победила. Его вдова вспоминала, что о смерти мужа узнала, увидев в окне его палаты подушку, которую врачи выставили сушиться на солнце. Лилия Михайловна поняла, что хозяин палаты ушёл навсегда.
На панихиде, как и просил Бернес, звучали «Журавли». Кстати, похоронили актёра на Новодевичьем кладбище, хотя по статусу – идиотская придумка властей, существующая и поныне, – ему полагалось только Ваганьковское. Когда кто-то заметил, что у покойного нет обязательного для «чести» быть похороненным на главном погосте страны звания народного артиста СССР, один из чиновников заметил: «Значит, будет». И точно – через три дня вышел указ о присвоении Марку Бернесу высшего актёрского звания. Который так и не вступил в силу.
Людмила ГУРЧЕНКО: «Когда я отказалась сотрудничать с органами, очень большой начальник сказал: «Не захотели послужить родине, не хотите кушать хлеб с маслом — будете кушать говно». И я его кушала — много лет. »
— Знаю, что великий Бернес, который, как и вы, родом из Харькова, не раз принимал участие в вашей судьбе. Это правда, что однажды вечером вы позвонили ему и сказали: «Марк Наумович, это Люся. Я умираю. »?
— Все так и было. Я тогда ушла из «Современника», а ведь чтобы работать в этом театре, оборвала все нити в Театре киноактера.
— Да, но не получилось, потому что все места в этом вагоне были уже заняты.
— Актрисами. Ой, да Бог с ними — там все играли.
— Ну да. На сцену я выходила во вторых составах, совмещая несовместимое, а потом поняла, что маюсь уже третий сезон и ничего нового мне не сыграть. У меня как-то все отболело, и вместо того, чтобы отправиться на репетицию, я свернула к кабинету главного режиссера — понесла заявление. Вышла на улицу, а был День Победы, и папа приехал — он меня ждал. Тогда, в 66-м, я жила на Маяковской, прямо через площадь. Переходила дорогу и думала: «Боже мой! Словно из рабства вырвалась». Иди хоть на все четыре стороны, делай что хочешь! Вот она — свобода, демократия, счастье одиночества. И я поехала по стране с концертами.
— А почему позвонили Бернесу?
— Потому что обратно в Театр киноактера не брали: дескать, ушла — и до свидания! Там между тем уже мюзикл шел «Целуй меня, Кэт». Мы с Марком Наумовичем в одном концерте участвовали, и он спросил: «Что с тобой?». А я пою, настроение вроде хорошее, ничего нового, но. лицо другое.
Короче, он при мне позвонил в дирекцию Театра киноактера, и через два дня я уже была там. Вошла в мюзикл, который как раз по мне плакал, нажила себе тут же врагов — естественно.
Из книги «Аплодисменты». 
«. Как только осенью 1959 года я поселилась на девятом этаже углового дома на Садовом кольце, снимая очередную комнату у очередной хозяйки, через неделю в подъезде появилась жирная надпись мелом: Бернес + Гурченко = любовь! Я обомлела. Откуда? Я его еще сроду в глаза не видела, а уже «любовь». Связывали меня с Игорем Ильинским, с Юрием Беловым, с Эльдаром Рязановым, с Эдди Рознером — тут понятно, все-таки вместе работали, но я и Марк Бернес?! Ну что ты скажешь! Оказалось, он жил в этом же доме на пятом этаже. С тех пор, поднимаясь на свой девятый этаж, я со страхом и тайной надеждой ждала остановки на пятом — а вдруг откроется дверь и знакомый мужской голос спросит: «Вам на какой?».
«. Заканчивался фильм «Девушка с гитарой» — я возвращалась после какой-то муторной съемки, вошла в лифт и сказала: «Девятый, пожалуйста». Лифт задрожал и с грохотом пошел наверх. Человек в кабине стоял намеренно отвернувшись, как будто опасался ненужного знакомства. Я смотрела в глухую стену, исписанную разными короткими словами, а он — в дверь лифта, да так хитро, что даже если захочешь, и профиля не разглядишь.
Лифт остановился, но человек еще постоял, потом развернулся ко мне всем корпусом, приблизил свое лицо и сказал неприятным голосом: «Я бы. плюса. не поставил».
Лифт захлопнулся, и в нем остался легкий запах лаванды — это был сам Бернес! Ну и встреча. У-у, какой вредный дядька. А как он меня узнал — ведь стоял спиной? И о каком плюсе речь? И отчего бы он его не поставил? И где этот плюс должен стоять? Плюс, плюс, плюс. Нет, чтобы в ответ произнести что-нибудь из интеллигентных выражений в духе моей мамы: «Позвольце, в чем дзело, товарищ?». Или: «Позвольте, я вас не совсем пэнимаю». А еще лучше — сделать вид, что популярного артиста вообще не узнала. А я сразу вспыхнула. И вдруг дошло: ведь Саша + Маша = любовь? Вот тебе и плюс! Ишь, как он меня уничтожил. Он бы, видите ли, плюса не поставил. Ах ты ж Боже ж ты мой! Ну, подождите, товарищ артист, уж в следующий раз я вам не спущу!».
 |
«. Август 1969 года: конец всяким возможным силам воли, терпениям и надеждам. Вот уже почти месяц я не выходила на улицу, и только из угла в угол по комнате — туда и обратно. Только выхожу из своей комнаты, родители бросаются в кухню, и я понимаю, что это мое хождение ими прослушивается. От этого становится совсем тошно, я перестаю ходить. Начинаю смотреть в окно, на своих Мефистофелей в трещинах стен и потолков, пальцем водить по строчкам книги, слепыми глазами впиваться в умные утешительные слова великих людей. Никогда ни к кому не обращалась за помощью, только к родителям, но сейчас, первый раз в жизни, от их немых, беспомощных, сочувственных взглядов хочется бежать на край света. Даже папа такой растерянный и слабый. Это был кризис. Это был конец. Что-то должно было случиться.
Начинался очередной нескончаемый день. Руки сами придвинули запылившийся телефон. Пальцы вяло закрутили диск, а чужой, потерянный голос произнес: «Марк Наумович, это Люся. Я умираю. ».
Тот же дом, то же парадное, тот же лифт, но я ни во что не вчитываюсь. Полное безразличие, перед глазами — одно мутное пятно. Бернес держал мои холодные безвольные руки в своих больших теплых ладонях и внимательно слушал мои вялые бессвязные слова. Он меня не перебивал, не кивал, не сочувствовал, а все смотрел и смотрел, как будто вынимал мою боль. Я была перед ним жалкой и беспомощной, сужаемый временем круг доверия сомкнулся на нем одном. «О каких единицах может идти речь? — говорил он кому-то по телефону. — Гибнет талантливый человек. Что? Хорошо, я займусь этим сам. Да, здесь, рядом. Ничего, не имеет значения. Милый, ее уже ничем не испугаешь. Есть, до встречи».
Неужели я не буду больше отращивать хвосты неделям и часам, августам, декабрям и апрелям?!
— Ты не видела мою новую пластинку? — Он подошел к тому месту, откуда когда-то раздавались звуки нежной мелодии, поставил диск, и тихий, мощный голос запел: «Я люблю тебя, жизнь. ».
«. Никто почему-то до конца не верит в дружбу между мужчиной и женщиной, за этим всегда кроется какая-то двусмысленность. Наша дружба с Бернесом была самая мужская и верная. Она длилась долго, до самой его смерти — Господи, как же он ее боялся. «Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно», — пел он, искренне веря, что будет жить, жить, жить. Любил жизнь, а со страхом прислушивался к каждому тревожному удару сердца. Если в первом отделении перед выходом на сцену пульс у него был ненормальный, выходил во втором, а в конце жизни вообще выходил на сцену с трудом, постоянно прислушиваясь к себе. Жаловался на сердце, а умер от неизлечимой болезни легких. Загадочной болезни, которая безжалостно косит людей».
«ДУРА! НАДО БЫЛО И МНЕ ВЗЯТЬ ТЕАТР — СДАТЬ В АРЕНДУ ИЛИ ОТКРЫТЬ РЕСТОРАН»
 «Наша дружба с Бернесом была самая верная и мужская. И длилась она долго, до самой его смерти. Господи, как же он ее боялся!» |
— Кто это вам сказал?
— Даже не знаю, надо ли его называть. Этого человека уже нет, даже его сын из жизни ушел после того, как открытый им банк прогорел. Не хочется все это вспоминать — скажу только, что он заведовал кинематографом, но это не Министерство было, а другая структура.
— Тяжело приходилось в то время без денег? На хлеб с маслом хватало?
— Нет, конечно, но как-то я так. То пирожок, то булочку — на такой сухомятке жила.
— А куда денешься? За концерт мне платили по 9.50. Вспоминаю сейчас, какой марафон был у меня в Воркуте. Это же шахтерский город: там одна смена в забой опускается, а другая тем временем поднимается — и перед каждой надо выложиться на все 100. Я начинала в 10, потом 12, два, четыре, шесть, восемь — итого шесть концертов кряду! Два роскошных джазовых музыканта (плохих у меня не было). В общем, вдруг ходоки стучатся: «А в восемь утра вы не можете? У нас ночная». Первая реакция: «Нет — я умру», но потом: «А что бы сказал папа? А как он воевал? А как Зоя Космодемьянская шла босиком по снегу?». — «Хорошо, — говорю, — выступлю». Все! Заработала, что-то такое купила, тарелочку на стенку повесила. Посидела, пока деньги не кончились — надо опять ехать.
Из книги «Аплодисменты».
«. А работать становилось все труднее и труднее, и как бы ни выкладывалась, а зал-то наполовину пуст. Сколько надо было в себе задавить, погасить, чтобы выйдя на сцену, не покраснеть, не побледнеть, найти нужные в такой горькой ситуации полутона. Чтобы тебя не жалели, но и чтобы видели, что я тоже вижу эту пустоту зала.
Ох, и этого я никому не желаю. Пустой зал чувствуешь еще за кулисами по неестественной тишине, когда редкие зрители, сами стесняясь этого обстоятельства, говорят шепотом, как на похоронах. Пустой зал ощущается по добрым и сочувственным взглядам музыкантов, по сосредоточенному лицу администратора, который привез на гастроли «второсортный товар». И пусть на втором, третьем, четвертом выступлении людей будет все больше и больше, и пусть пойдет молва, что живу, существую, работаю, не сдаюсь. Увы, срок гастролей кончается, и филармония, криво усмехаясь, нехотя производит с тобой расчет, будто из своего кармана. И похлопывает тебя по плечу: «Эх, приехала бы к нам лет десять назад — во бы были сборы. ».
Назавтра в другом городе стою на сцене в платьице, в котором видно, что талия на месте, будь она неладна. На улице мороз сорок градусов, в Москве с очередной подружкой моя Машенька, в Харькове папа и мама разбираются в моих письмах — где правда, где ложь, а в зале сидят зрители в пальто, и снег, что был у них на валенках, так и не тает до конца выступления. Но я ничего не чувствую. Я хочу пробиться к людям, и, сжимая ледяной микрофон, пою, как в первый раз в жизни: «Я вам песенку спою про пять минут. ».
Намерзнешься, сполна назакаляешь сопротивляемость и силу воли, а потом нужна передышка, иначе виден край. Ну а какая в Москве передышка? Опять новые знакомые. Ищешь в них утешение, взаимопонимание, и снова ошибки, ушибы.
Я помню лица артистов, которые видели, как я порхала птичкой то на Камчатке, то на Урале, то в средней полосе России, и удивленно смотрели на меня, когда я выплывала из волн Черного моря. Я понимала: они удивлялись тому, что я еще порхаю, ведь год назад, случайно встретившись со мной во время гастролей где-то на краю света, они видели, что перышки мои совсем пообтрепались, лицо заострилось и горько опустились края губ. «Э, нет, долго так не протянет», — читала я на их лицах, и это меня встряхивало, я делала немыслимый прыжок и снова взлетала.
«. И опять с неба на землю. И опять «по морям, по волнам». И опять: «Я вам песенку спою. ». И опять полупустые залы, кривые улыбки филармонии. И опять случайные подруги и друзья. И опять фальшивые письма к любимым родителям и страх услышать: «Доченька, ты жива?».
 «В «Старых стенах» меня снимали, чтобы подчеркнуть щеки, чтобы 10 лет прибавить». С Арменом Джигарханяном, 1974 год |
— Многие актрисы, тем более с эффектной внешностью, не гнушались пойти на прием к каким-нибудь бонзам, от которых зависела их дальнейшая судьба, и, как правило, свои вопросы решали. У вас такого соблазна не было?
— Никогда! Уже после перестройки какие-то люди меня искушали: «А может, театр хотите и все такое?». Я шарахалась, как черт от ладана: «Что вы, театр должен иметь свою идеологию, программу». Все по большому счету мне подавай, а другие тогда полными горстями брали. Дура! Надо было и мне взять театр — сдать в аренду или открыть ресторан. Увы, мне это не дано.
— Стыдно было ходить на поклон?
— Стыдно и некрасиво. Не проси, не умоляй — сами принесут и дадут, если чего-то стоишь. Не стоишь? Значит, сиди и молчи. Или пой. (Поет): Ля-ля-ля.
— У вас есть сегодня обида на государство?
— А разве можно его простить за то, что так цинично выброшено на свалку, в нищету талантливое поколение? Обидно, что дети рождаются на улице, никому не нужными, и непонятно, что с ними делать, поэтому и отдают их в Америку иностранцам. Как это так? Если бы у меня были деньги, всех бы собрала, придумала бы что-то такое. (Я и так не забываю о благотворительности — да, да!). А взять армию. Это была моя гордость, и вдруг такая разруха. Пришла демократия: все, ребята, нет у нас теперь никаких тайн, и бах! — посреди бела дня на Красной площади самолет. Как его туда пропустили?
Такие вот три огромные претензии я имею. Слушайте, то, что народные артисты отдали, несопоставимо с их мизерными пенсиями. Вы знаете, сколько на нас заработало государство? Даже страшно подумать. «Карнавальная ночь» только по первому прокату принесла 375 миллионов, а стоила 500 тысяч. Я получила за нее восемь тысяч рублей.
 «Пять вечеров» — один из лучших фильмов Михалкова и одна из лучших ролей Гурченко. 1978 год |
— Ну понятно! Потратила их на ерунду. Нет, первую зарплату отдала папе и маме на отдых, а на вторую купила себе часы и костюмчик серенький — все!
— Мы уже вспоминали производственную мелодраму «Старые стены», которая вышла на экраны страны в 74-м году — в ней, с вашим-то имиджем, вы сыграли директора ткацкой фабрики. Три дня назад я совершенно случайно снова посмотрел этот фильм — замечательная работа!
— Меня часто спрашивают: «Какая картина вам особенно дорога», и я туда-сюда, но все-таки признаюсь: никакая. Люблю — нет, уважаю! — только те кадры, где не понимаю, как это сделала. Вообще, если словами нельзя объяснить, как у актера что-либо получилось, значит, там есть кусочек Бога.
— Наверное. Никогда не смогла бы представить себя в этой роли: я же не только членом партии не была — даже в профсоюзе не состояла. Когда в Театре киноактера началась катавасия: мол, играет директора, а сама взносы не платит, заплатила сразу за семь месяцев! Правда, я знала, что такое женщина из народа, которая из уборщиц пришла к станку, потом стала бригадиром, поднималась по ступенечкам выше и выше. Она говорит: «А я верю в энтузиазм» — и я в него верила. До сих пор на энтузиазме держусь.
— Когда вы последний раз смотрели «Старые стены»?
— По-моему, два года назад. Мне позвонили, чтобы телевизор включила, но впечатление такое, что не себя видишь, а чужого какого-то человека. Мысль мелькнула: «Смотри, как я камеры не боялась». Сейчас то и дело оператора теребишь: «Здесь, пожалуйста, свет сверху, тут поменьше», а тогда все было нипочем. В «Старых стенах» меня снимали отсюда (показывает), чтобы подчеркнуть щеки, чтобы возраст придать (10 лет мне надо было прибавить!), и это абсолютно меня не волновало.
 «Полеты во сне и наяву» с Олегом Янковским. 1982 год |
— Вам не жаль себя ту, в том соcтоянии?
— Нет, хотя, вообще-то, иногда жалко бывает того, что не сделала. Вот есть работа «Пять вечеров», допустим, еще что-то, но такой, чтобы кто-то из режиссеров в сценарии, в постановке, в сюжете соединил мои данные, не было. Там я кусочек станцую, там поплачу-порыдаю, там сыграю всерьез, а нет чтобы все замешать круто и сделать странного живого человека. Чем странного? Тем, что он непредсказуем, тем, что не понимаешь: а что будет дальше. Ведь это и есть то, что движет время вперед.
— Хм, а что лучше: иметь одну суперроль, как у Татьяны Самойловой в фильме «Летят журавли», или множество разноплановых, как у вас?
— Трудно сказать, потому что Самойлова ни с кем не сравнима — она чудо.
— Да, и она, кстати, и в «Анне Карениной» — чудо. Самойлова такая индивидуальность. Она более крупная, что ли, более сложная, не такая, как я. Я вроде так и могу, но нет тех роскошных данных. Посмотрите на эти глаза, этот рот — на все! Ну что вы! Она может ничего не играть, а только повести бровями: «Революция, о которой так долго говорили большевики, свершилась!» — и ты понимаешь закадровый текст. У нее все в глазах.
— Но вы тоже можете не играть, только пройтись.
Я, помню, раньше завидовала длинным косам — таким, чтобы по капроновым чулкам били, но теперь это так просто делается, что.
— Дело не в этом: я вообще сейчас ничему не завидую, потому что даже ролей нет.
«ВРАЧИ ИЗ 19 ОСКОЛКОВ КОНЕЧНОСТЬ МОЮ СОБРАЛИ, КОСТЬ СРЕЗАЛИ, ПОЭТОМУ У МЕНЯ ОДНА НОГА КОРОЧЕ ДРУГОЙ»
— Что за несчастье случилось у вас на съемках картины «Мама», где солнечный клоун Олег Попов.
— (Перебивает). Глупейшая история — ну как еще можно ее назвать? Вот есть возмездие, очевидно. Нельзя быть счастливой, а я была, потому что в одной ленте снимаюсь, а тут уже Михалков приглашает — «Неоконченную пьесу для механического пианино» для меня пишет. Боже мой, для меня, и я стою на льду в эйфории. Думаю: «Жаль, папы нет — как бы он был за меня горд», знаю свой монолог.
 «Виват, гардемарины!», Иоганна Ангальт-Цербтская и Шевалье де Брильи. Гурченко и Боярский, 1991 год |
С этим клоуном особо я не браталась: «Здрасьте». — «Здрасьте», хоть мы и в одном фильме. Ну есть у меня свои какие-то предрассудки. Я же с Никулиным в картине «Двадцать дней без войны» снялась и так с ним сроднилась, а Попов — не большой ему друг.
— В общем, он, как дурак, на меня налетел: «Э-э-э!», раскрутил, а конек сверху: бум! — и нога пяткой вперед. Миша Боярский надо мной в гриме Волка склонился: «А-а-а!». Я так и запомнила. «Что это у меня с ногой?», — думаю, а она внизу: колено узенькое, тоненькое. Врачи потом из 19 осколков конечность мне собирали. Ну и что? До сих пор я танцую и никто не знает, что одна нога короче, — при операции кость срезали. Да ну, я так научилась обманывать публику.
— В годы невостребованности и ничегонеделанья многие прекрасные актрисы прошли через увлечение алкоголем — вам это знакомо?
— У меня никогда этого не было, хотя чего только мне не приписывали. Писали, что из-за алкоголизма 10 лет не снималась, тем же американцам говорили, что пропала, потому что пила. Ой, чья бы корова мычала! Ну ладно.
Я только в некоторых картинах курила, и то — не вдыхая. За всю жизнь была несколько раз выпивши и поняла: не мое. Если куда-то мозги сносит — Боже сохрани! Пару глотков шампанского выпивала и гуляла, как зверь, а сейчас даже этого не делаю, потому что берегу для спектакля силы. Завтра вот у меня спектакль, так что не надейтесь, что вечером мы с вами напьемся. Шучу.
— Представляю, каково было несчастным советским примадоннам, которые на всем экономили и перешивали себе наряды, приезжать на Каннский фестиваль, где блистали французские и итальянские кинозвезды.
— А мы были лучше всех одеты! Я — так точно.
— Как это вам удавалось?
— Много старушек, таких, как теперь я (это чтобы не думали, что моложусь), меня находили. Видя мою фигуру, приносили мне вещи 20-30-х годов — очень дешево продавали или просто дарили. Умопомрачительные шлейфы, по 500 вытачек, и в Каннах я была в одном из таких нарядов. Они там уже забыли, как это выглядит, и вдруг выхожу. Вообразите: потрясающая кофта из кружев, сзади этот хвост, турнюр — ух! Все остолбенели: «Что это, Люся?». — «Это в Москве сшили».
 1963 год. С актрисой Ангелиной Степановой — супругой известного писателя Александра Фадеева и матерью гражданского мужа Людмилы Гурченко Саши Фадеева |
— И вообще, у нас в Советском Союзе так все ходят.
— Я, честно говоря, всегда хорошо одета — и не важно, каким образом это мне достается.
— Насколько я знаю, перед съемками «Карнавальной ночи» Эльдар Рязанов лично замерил вам талию, и оказалось, что ее окружность — 46 сантиметров.
— Ничего подобного. Во-первых, Рязанов меня никогда не касался, ничего не мерил и, так сказать, не трогал (я не его типаж), а во-вторых, талия у меня 53-54 сантиметра была — остальное присочинили.
— То есть про 46 сантиметров врут?
— Такую только после родов имела, когда я снималась в «Гулящей».
— На вашу талию, Людмила Марковна, равнялся весь СССР.
— Боже, какая разница? Ну талия! У мамы моей тоже «гитара» была, правда, жопа большая.
— При мне звезды первой величины обсуждали: «Что Гурченко предпринимает?». — «Наверное, на голове стоит». — «Нет, ноги вверх под прямым углом облокачивает на стенку, а сама лежит, и так много часов». Признайтесь: как вы заботились о своей талии?
— Верите — совершенно никак. Божий дар.
«В СКАЗОЧКИ ПРО ВЕЧНУЮ МОЛОДОСТЬ Я НЕ ВЕРЮ. СОФИ ЛОРЕН В 89 ЛЕТ: «АХ, КАКАЯ ПЛАСТИКА? НУ ЧТО ВЫ!». Я ТЕПЕРЬ ТОЖЕ: «АХ. »
— Один из ваших бывших мужей Константин Купервейс, с которым вы прожили, по-моему, 18 лет.
— Да, он и картошку мне иногда ночью жарил, и я сколько хотела, столько и ела. Если честно, сильно иногда обжиралась.
 Александр Фадеев-младший был не родным сыном советского классика, хотя, как и он, любил выпить. Это его и сгубило |
— Зачем же муж кормил вас жареной картошкой, да еще на ночь? Чтобы меньше поклонников было?
— Одолевали приступы голода: вот, кажется, только перекусила — и уже через полчаса умираю, так есть хочу. Купервейс — это очень интересно! — ко мне замечательно относился: может быть, так, как мне и хотелось. Когда мы познакомились, он служил пианистом в оркестре, а я в «Старых стенах» снималась и была совершенно одна. Какие-то люди ухаживали, но это не то все, а тут человек мягкий, умный, умеющий расположить. Тогда, в 23 года, во многом он был инфантилен, но с годами превращался в мужчину.
— Пусть так, ну а тут перестройка рванула: свобода, бабки-с можно зарабатывать-с, а у него к этому вкус. Я же была свидетелем, с чего начиналось. Понятно, игрой на пианино много не зашибешь, концерты стали невыгодны — это вещь элементарная, и он тихенько-тихенько так прикинул. Какое у человека самое слабое место? Спина, потому что тут у меня лифчик (показывает), тут я закроюсь, а спина — она, бедненькая, беззащитна. Думаю, ему непросто было решиться, но он ножом туда шурух — и все! Я только выдохнула: э-э-эх! Вот и вся история.
— Если не ошибаюсь, Купервейс был моложе вас на 14 лет.
— Дело в том, что у нас сейчас к возрасту извращенный какой-то подход. Поперек горла все эти: «Мне 25», «Мне 26», «Нам, звездам, так трудно жить. ». Спела полторы песни — и все, «нам, звездам». Или подходит: «Людмила Марковна, я чувствую, что скоро буду звездой». — «Давай!» — говорю.
За всю свою жизнь я видела четыре или пять омоложений кадров. Когда-то в 36 играла в спектакле, и вдруг меня в сторону — нужно молодых двигать. Поставили 27-летнюю, а она не тянет. Приходят: «Давайте опять». — «Э нет, — отвечаю, — я вас омоложу!».
Смотрю я теперь кино и думаю: «Ой, Боже, а где же актеры?». Одно омоложение (зевает). Так хочется им чего-то новенького. Вот недавно по телевидению прошел сериал о Соньке Золотой Ручке. Если авторам верить, она только и делала, что ходила по ювелирным лавкам с обезьяной и бриллианты из драгоценностей выковыривала: раз — и тот в рот. Или себе под ногти, пока продавец зазевался, засовывала. Ну где это видано? А ну попробуй выковыряй и сюда вот засунь. Как можно? Не все же, в конце концов, идиоты!
— Но, значит, хватает, если такой рейтинг-шмейтинг. Ой, как хорошо! Она раз — и на бриллиант наступила. И зритель думает: и я тоже пойду выковыряю. Ребята, милые, там же трагическая жизнь показана! Я ничего не имею против: пускай смотрят, но дайте актера!
 «Очень важно знать себе цену, смотреть в зеркало. Убирать изъяны» |
— Когда вы говорите о возрасте, внутри ничего не екает?
— Думаю, что, выходя ли на сцену, появляясь ли на экране, вы прекрасно понимаете: на вас во все глаза смотрят сотни тысяч, миллионы человек и у многих на устах один вопрос: «Как, за счет чего ей удается так выглядеть?». Объясните: в чем секрет вашей молодости?
— Как вам сказать? Наверное, все-таки в профессии. С годами у актера нарастает убеждение: да, имею право! — и если у него все хорошо, вот как у меня, он не мается сомнениями: ну что же я делаю? Это не то.
Когда у моего папы стали проступать на лице годы, он говорил, глядя в зеркало: «Так и срезал бы без наркоза!». (Я еще ничего не делала). Не стоит закрывать глаза на собственные недостатки, но надо знать все свои сильные качества и не стесняться, если что-то не так. Допустим, у актера кривоваты ноги, а он грудь расправил: «А я и с такими!» — и сразу они сексуальны. Очень важно знать себе цену. Смотреть в зеркало. Убирать изъяны.
 «Я всегда хорошо одета — не важно, каким образом это мне достается. » |
— Вы смело вверяли себя в руки пластических хирургов?
— О чем вы говорите — профессия требовала. Да, под левым глазом у меня был мешок — такой же, как у папы и у мамы. А у кого этого нет? Помню, оператор Кольцатый на съемках «Карнавальной ночи» сказал: «Что это у нее под глазами черно, как у негра в желудке после черного кофе?». Думаю: «Та-а-ак, в хорошую группу попала». У меня тогда еще явных изъянов не было, но как только в конце 70-х появились, я без всяких колебаний — шарах! Сейчас масса есть способов: актрисам это нужно в первую очередь, неактрисам — во вторую. Не надо только, чтобы так было (растягивает глаза). Вот это совсем ни к чему, но следует точно знать свои недостатки и с хорошим специалистом все обсудить.
Я не верю в сказочки про вечную молодость — за границей этим все занимаются. Софи Лорен в 89 лет: «Ах, какая пластика? Ну что вы!». Я сейчас тоже: «Ах!». Хорошо снимут, поставят правильно свет и все будет нормально.
«НИ С ОДНИМ РЕЖИССЕРОМ РОМАНА У МЕНЯ НЕ БЫЛО, А ВОТ ПАРА-ТРОЙКА АРТИСТОВ БЫЛА»
— Обойти вашу личную жизнь стороной не могу — не обессудьте. Вопросы постараюсь задавать максимально деликатно, но если вдруг перейду где-то черту, бейте меня по рукам.
— Перестаньте — я вам отвечу.
— Все ваши мужья — мужчины интересные и неординарные.
— «Суждены им благие порывы, но свершить ничего не дано».
 Иосиф Кобзон и Людмила Гурченко. «Эти встречи были так давно, он так мощно умел завоевывать. Цветы, духи, натиск. Завоевывались все и вся» |
— Вы рассказали о сыне Пильняка Борисе Андроникашвили — отце вашей дочери Маши, а следующим спутником вашей жизни стал сын автора «Молодой гвардии» актер Александр Фадеев-младший.
— Очень хороший, добрый человек, но пошел не по той стезе.
— Любовь у вас сильной была?
— Знаете, я всегда любила, жить без этого не могла, и всякий раз мне казалось, что мы на всю жизнь, — а как же иначе? У меня никогда не было просто так: пи-пи-пи, никогда! Любовь неизменно одна была — большая, искренняя, преданная, только объекты менялись. Нет, я не изменяла. Первая не начинаю, но и трогать меня не надо. Я Скорпион, и если задели, тут уж держись! Потом, все оставив, тихонечко ухожу.
— Хм, никогда не изменяли. Разве это возможно, когда речь идет о красивой актрисе?
— Ну пара-тройка артистов была.
 Съемки «Мамы»: Константин Купервейс помогает Людмиле передвигаться. После «наезда» клоуна Олега Попова ногу Гурченко собирали по кусочкам |
— Очень. Романы потому и вспыхивали, что одна группа крови, но все быстро перегорало, потому что двум актерам вместе ужиться нельзя.
— Рискну все же задать вопрос, на который вы всегда реагировали крайне нервно. Я много беседовал о вас с Иосифом Кобзоном.
— Здравствуй, тетя, я снялася!
— Для вас это, может, прозвучит удивительно, но он неизменно говорит о вас с благоговением.
— Он утверждает, что вы удивительно талантивая женщина во всем, за что бы ни брались, — в музыке, танцах, вышивке.
— Ну а что тут такого — вы и сами все это знаете. Ой-ой-ой! Вэйзмир!
 Нью-Йорк. Справа — Наталья Гундарева |
Из книги «Люся, стоп!».
«Что я помню? Бесконечные застолья после многочасовых концертов. За столом представители обкома или райкома или западная звезда. Или отечественная кинозвезда — не я (я тогда прочно была в «бывших»). И тосты, тосты, прославления, прославления.
Эти встречи были так давно и так перманентны, он так мощно умел завоевывать. Цветы, духи, натиск. Завоевывались все и вся. Я на Маяковской, он на проспекте Мира, а если нет общего дома, общего хозяйства, значит, нет и семьи».
— Иосиф Давыдович вспоминал, как вы расстались. Встретились в ресторане Центрального дома актера.
— Вы до сих пор с ним не здороваетесь?
— Вам не кажется, что Кобзон вас по-прежнему любит?
— Мне совершенно не интересно, что с ним происходит.