имамбек грэмми за что
Хватит восхищаться Иманбеком и его «Грэмми». Он делает скучный поп-хаус
Казахстанский диджей Иманбек получил «Грэмми» за ремикс на «Roses» Saint Jhn. Медиа, индустрия и слушатели радуются. А вот мы — не совсем. Объясняем почему.
Этот текст впервые опубликован 1 декабря 2020 года, когда Иманбека номинировали на премию.
Будем честны: история успеха Иманбека — действительно голливудская. Вот тинейджер-железнодорожник из города Аксу меняет стрелки на путях, а потом идет домой, включает Ableton и пишет музыку. Проматываем пленку на полтора года вперед: он номинирован на «Грэмми», с ним хотят работать мировые диджеи, а непоследняя британская певица Рита Ора просит написать музыку для нее. Круто? Спорить не будем.
Про хаусовика-затейника Иманбека написали все местные медиа, которые освещают музыкальную жизнь, — в какой‑то момент они начали фиксировать каждое достижение казахстанца. Намотал столько‑то стримов. Ворвался в топ Billboard. Набрал охапку «платин».
Вот характерная цитата автора канала «Тихое место», назвавшего историю Иманбека самым интересным кейсом в индустрии за два года: диджей «добрался до зарубежных слушателей — а какими средствами, на самом деле нет разницы».
В этом и заключается проблема. Вряд ли Иманбек когда‑либо оказался бы на страницах The Flow, если бы не его суперуспехи за рубежом. Вряд ли он бы попал в поле зрения паблика «Рифмы и панчи». Но и журить медиа за это вряд ли стоит — они рассказывают истории, это их кредо: все равно что ругать пчел за то, что они производят мед.
Но в голом итоге остается вот что: освещение истории Иманбека и протокольная фиксация всех его успехов — характерный случай, когда индустриальная повестка полностью замещает разговоры о смыслах.
Надо подчеркнуть, что музыка — самая непримечательная деталь истории Иманбека. Про ремикс «Roses» сказать абсолютно нечего — вроде бы обычный сезонный дэнс-хит, какие выкидывают из плейлистов в момент похолодания. Но лишь «Тихое место» мимоходом обозначило это.
Нам кажется, что самое интересное в истории с ремиксом песни «Roses» — то, каким образом типовой и не шибко выразительный поп-хаус с радио «Европа Плюс» и близлежащих машин и дискотек вдруг влетел в топ-10 Billboard и заработал номинацию на «Грэмми». Чем американцев так привлекли прямая бочка и запитченный голос Сент Джона? Чем этот трек отличается от десятков таких же, которые диджеи строгают сотнями для восточноевропейского рынка?
Вроде бы и ничем. Но, во-первых, легко (и, наверное, справедливо) будет увязать успех ремикшированной «Roses» с заокеанской модой на беби-войс в треках. Во-вторых, в «писклявой» версии припев Сент Джона оказался вгрызающимся намертво крючком-уловкой — услышишь раз и больше не забудешь. Но это, пожалуй, единственная интересная вещь во всем треке, которая выделяет его из тысяч таких же.
Как придумываются въедливые хуки на миллионы стримов? В учебниках по сонграйтингу, наверное, скажут: это либо продюсерский расчет, либо случайная удача. При всем уважении к Иманбеку не кажется, что это первый сценарий: он и сам признавался, что выкладывать ремикс ему было стыдно, и он вообще не ставил на него. Не кажется, что Иманбек исследовал феномен популярности беби-войса в американском рэпе — и захотел испробовать метод сам.
Кажется, что это именно история в духе «я что‑то нажал — и оно заработало». Об этом говорят другие треки с продакшеном Иманбека — там звучит обычный поп-хаус «для тачил». Совсем не въедливый — послушал, забыл! Но, опять же, разговоры в духе «хит или не хит» уводят нас из поля смыслов в поле индустрии и механизмов ее работы.
И еще: сложно не усмотреть в восхищениях Иманбеком и колониальную логику — смотрите, мол, парень из СНГ как далеко пошел! Когда музыкальные паблики, далекие от повестки радио «Европа Плюс», рассказывают о заграничных свершениях Иманбека, вспоминается студия Андрея Малахова после «Евровидения» 2009 года, где чествовали «нашего» певца Александра Рыбака. Или одноклассниц в моей школе, которые вообще-то слушали «Короля и Шута» и носили напульсники с торбами, но в нужный момент включали ТВ и болели за Билана — потому что наш! Или t.A.T.u, которая не в последнюю очередь благодаря мировым успехам превратилась из группы-триггера в группу-достояние.
А Иманбеку желаем только успехов. И новой музыки, о которой, наконец-то, захочется впервые поговорить.
Сигналист Иманбек станет долларовым миллионером. Премия «Грэмми» доступна сотрудникам железных дорог
Наверное, именно о таком признании мечтает Алан Лушников, возможно, до сих пор грезит Олег Валинский, вспоминая свою рок-молодость. Премия «Грэмми» — самая престижная награда в мире музыки. И в этом году она досталась железнодорожнику.
Простой 20-летний парень из Казахстана Иманбек Зейкенов, как принято говорить, проснулся знаменитым. До недавнего он был известен разве что жителям небольшого провинциального городка Аксу в Павлодарской области Казахстана. Теперь железнодорожник из КТЖ с мизерной зарплатой знаменит по всему миру как модный DJ и молодой миллионер.
«На железной дороге я получал 20–25 тысяч рублей в месяц. Я работал сигналистом на железной дороге. Это человек, который закрепляет подвижной состав при остановке и маневрировании. Есть такая железная штука, она называется «тормозной башмак».
Когда поезд приезжает, мне в рацию докладывают: «Сигналист, закрепите поезд!».
Мне нужно как можно быстрее закрепить башмак. Я делаю это и докладываю, допустим, так: «Дежурный, на тринадцатом пути чётной горловины закрепил двенадцатый путь семьдесят вторым башмаком». Это моя работа», — рассказал Иманбек «Ъ».
Работая на железной дороге, парень не забывал и про своё увлечение. Музыкой Иманбек занимался с трёх лет. И не зря. На прошедшем 14 марта вручении заветных статуэток «Грэмми» он стал победителем в номинации «Лучший ремикс». На премию он выдвигался с ремиксом на песню американского рэпера SAINt JHN «Roses».
«На «железке» я был самым младшим. Коллеги узнали, что я музыкант, когда начали выходить сюжеты на местном телевидении. Когда я заходил на планёрку, они кричали: «О, звезда заходит!». Отношения очень тёплыми были, коллеги искренне радовались за меня», — вспоминает диджей.
Интересно, что новость об его участии стала сюрпризом и для самого диджея. Иманбек признался, что заявку никогда не подавал, а о номинации ему сообщили друзья. Позже выяснилось, что студия Effective Records, с которой парень недавно заключил контракт, и рэпер SAINt JHN всё организовали сами, забыв, правда, предупредить номинанта.
Счастливый для железнодорожника трек «Roses» хоть и был выпущен ещё в 2016 году, но по-настоящему популярным стал только сейчас — в той версии, которую представил миру казахский DJ. И вы точно её слышали. Весь 2020 год трек звучал «из каждого утюга». А видео на YouTube набрало больше 145 миллионов просмотров.
Более 20 недель подряд композиция держалась в топ-10 британского чарта Billboard Hot 100. Ремикс вошёл в топ-10 Apple Music, в музыкальном приложении Shazam набрал более 22 млн просмотров.
Музыкальный сервис Spotify мог выплатить Иманбеку в общей сложности около 4,5 млн долларов
Как выяснилось уже после получения «Грэмми», Иманбек собирается заключить контракт с лейблом «белоглазого» рэпера Элджея. Подозреваем, что сумма в договоре будет иметь как минимум шесть нулей. Неплохая прибавка к зарплате «железнодорожника» в 25 тыс. руб., правда?
«Я подпишу контракт с Sayonara Boyz. Это лейбл Элджея. Из России можно выходить на западный рынок. Это мир бешеных оборотов, больших скоростей, денег и премий, поэтому я ориентируюсь именно на него. В России и СНГ мои треки залетают в топы по скачиваниям и стримингам, а на Западе они рвут чарты наравне с музыкой Drake, Рианны и The Weekend», — рассказал диджей журналу «Сноб».
Судя по грандиозным планам, возвращаться к работе на железной дороге парень не собирается. Хотя время, проведённое на станции «Аксу-1», вспоминает с теплом.
«Я не очень по ней скучаю, но бывали моменты, когда я там ловил эйфорию. Во время заката, когда знаешь, что поездов сегодня больше не будет, сидишь, отдыхаешь. Ловил дзен, наблюдая, как солнце отражается от вагонов. Как они блестели».
Кстати, к своей победе Иманбек отнёсся с юмором. В аккаунте в Instagram опубликовал скриншот с онлайн-церемонии «Грэмми» и подписал фото — «GRAMMY НАШ». Ну и следом выложил мем, который одинаково хорошо поймут и железнодорожники и диджеи.
Глядя на успех Иманбека, хочется ещё раз сказать всем железнодорожникам, что колеёй 1520 жизнь не ограничивается. И иногда свернуть с неё (если что, мы не про «поезд под откос») бывает очень полезно. Ну а самому диджею пожелаем новых творческих успехов. Как мы знаем, слава быстротечна, и (спросите хотя бы у Олега Валинского) вернуться на железную дорогу никогда не поздно.
Транспортные новости российских мегаполисов и мировых столиц ищите в нашем разделе ГОРОД и в Telegram-канале @Vgudok
Миллионер из Аксу: как бывший железнодорожник из Казахстана Иманбек Зейкенов получил «Грэмми»
До 2019 года Иманбек Зейкенов жил в городе Аксу, учился на железнодорожника и занимался музыкой. Его музыкальная карьера началась с ремиксов, которые были созданы с помощью старых наушников и ноутбука на Windows 7. Все ремиксы Иманбек выкладывал в свою группу «ВКонтакте» — на тот момент на него было подписано 300 человек (сейчас почти 65 000). Тогда же он создал ремикс на трек Roses рэпера SAINt JHN, который стал вирусным в России и во всем мире, после чего Зейкенов заключил контракт с отечественным лейблом Effective Records. В интервью Иманбек рассказывал, что написал ремикс за 2,5 часа — в тот момент он только учился писать музыку и использовал оригинал Saint Jnn для тренировки. Также, по его словам, ремикс был создан и выложен в сеть нелегально — он не знал, как заниматься продвижением и получить права на музыку, поэтому просто выложил трек в интернет. Ремикс собрал в YouTube почти 150 млн просмотров, в TikTok под этот трек сняли более 3 млн видео, также он вошел в пятерку рейтинга U.S. Billboard Hot 100 и возглавил британский хит-парад в мае 2020 года. Иманбек начал сотрудничать с известными исполнителями, записал совместный трек с Ритой Орой (6 млн просмотров на YouTube за месяц) и стал первым казахстанским исполнителем, получившим «Грэмми».
Музыкальный критик и автор телеграм-канала «Русский шаффл» Олег Кармунин в своей колонке для Forbes Life анализирует «голливудскую историю» DJ Imanbek.
Самое странное, что про Иманбека Зейкенова нечего сказать.
Раньше «Грэмми» наши люди получали только в категории классической музыки
Нет, такого не бывает. Это настоящая сказка. Голливудская история. Кинематограф.
И дело тут не в том, что человек из СНГ получил американскую премию. Хотя и это важно — раньше «Грэмми» наши люди получали только в категории классической музыки.
А в том, что обычный парень из бедной семьи сделал композицию, которая заняла первое место в чартах в семи странах мира. Вошла в топ-20 самых популярных треков Shazam. Набрала сотни миллионов прослушиваний по всей планете. Если вы включите ремикс Иманбека в любой точке земного шара — люди его узнают. Это и есть чудо и настоящий триумф музыки из нашей части света. Когда-то ведь должно прекратиться вечное американское господство? Давно пора его остановить. Иманбек — один из тех, кто это делает.
Его ремикс на песню Roses рэпера SAINt JHN стоит послушать вместе с оригиналом. Ремикс Иманбека вы точно слышали, но вряд ли в курсе, какой была песня изначально. Диджею достался довольно скучный, заунывный рэп не первой свежести, с трагическим медленным битом. Иманбек превратил его в цветастый, воздушный, легкий хит, который не надоедает и на сотом прослушивании. Попробуйте осознать, как одно превратилось в другое и сколько таланта для этого нужно.
Иманбек не один. Он — лицо огромной группы людей. За его спиной — мальчики и девочки, которые годами пытаются быть диджеями
Сам музыкант признается, что делал все по наитию. Это был один из его первых опытов общения с музыкальной программой. Иманбек недавно посмотрел урок на YouTube и пытался сделать так, как на видео. Он считал, что получилось не очень. Выложил трек и пошел заниматься своими железнодорожными делами. А людям понравилось. Так тоже бывает — но редко.
И еще одна важная вещь. Иманбек не один. Он — лицо огромной группы людей. За его спиной — мальчики и девочки, которые годами пытаются быть диджеями и выкладывают свои ремиксы на музыкальные сервисы. Это целое поколение пропащих музыкантов, которые пытаются пробить бетонную стену. Учатся в диджейских школах. Крутят вертушки. Двигают кубики в программе. Выступают в маленьких клубах. Бесплатно. Потом от бессилия бросают все и уходят работать в офисе.
Все они знают, что обречены быть никем. Тем не менее они старательно берут пример с главных западных гуру электронной музыки. Втайне мечтают выступать на Ибице и вскидывать руки перед огромной толпой, как их кумиры. Никто и думать не мог, что один из них, такой же пропащий ученик техникума, проводящий вечера за компьютером, запишет самый главный ремикс мира. Такого попросту не могло быть. Потому что не было никогда в истории.
Впрочем, иногда ходят легенды о группе ППК. Это Алексей Поляков и Сергей Пименов, отцы русской электроники и первые из нашего света, кто покорил западные чарты. Их хит Resurection в 2001 году услышал сам Пол Окенфолд и помог ребятам с продвижением. Трек попал в горячую ротацию BBC Radio One, а потом — на третье место британского чарта. Это был неслыханный успех. Про группу ППК в начале 2000-х годов говорили в интонации глубочайшего уважения. Посмотрите, мол, как они сумели! Третье место!
И сравните теперь это с Иманбеком. Ремикс Roses — 11 недель во главе танцевального чарта Billboard. 400 млн просмотров на YouTube. «Грэмми».
Победы наших предков выглядят уже не очень привлекательно, правда?
Но вот самое главное — у Иманбека будут последователи. Кажется, что он нечаянно пробил бетонную стену, в которую поколениями, с кувалдами и отбойными молотками долбились наши диджеи. Иманбеку было достаточно ткнуть мизинцем — и стена рухнула. Вслед за музыкантом из Казахстана, я надеюсь, придут новые герои из Украины, России, Белоруссии и Армении. И наступит новая эпоха, в которой добежит слепой, победит ничтожный. Такое нам и не снилось.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Как 20-летний железнодорожник-самоучка стал лауреатом «Грэмми». История (и интервью) диджея Иманбека из Казахстана
Иманбек Зейкенов понимает, что поймал волну, и называет свой успех на «Грэмми» чистым везением. Еще год назад он жил с родителями в небольшом городке Аксу на севере Казахстана и писал музыку на стареньком компьютере со встроенной аудиокартой. Теперь он рассматривает покупку собственного дома под Астаной, запросто переписывается в директе инстаграма с Дэвидом Гетта и SAINt JHN и делает коллаборации с мировыми артистами — в феврале он выпустил совместный танцевальный EP с британской певицей Ритой Орой.
В марте Иманбек впервые в своей жизни оказался за границей — он приехал в Москву по рабочим делам (диджей подписан на российском лейбле Effective Records) и с прицелом на «Грэмми». Казахстанец сразу же попал в водоворот столичной жизни: ежедневные интервью, участие в «Вечернем Урганте», приглашение от Элджея, с которым он готовит совместный трек, на самое громкое светское событие марта — день рождения блогера и телеведущей Насти Ивлеевой.
Несмотря на свалившуюся славу и новые возможности, Иманбек не планирует уезжать из Казахстана. Сейчас его задача — не растиражировать свой успех, сделать коллаборации с мировыми звездами и начать гастролировать как профессиональный диджей.
Ты правда не знал, что такое «Грэмми», пока тебя не номинировали?
Я слышал это слово, понимал, что это какая-то крутая награда. Но я не знал, за что и кому ее дают. Мой менеджер Кирилл объяснил мне, что это высшее признание для музыканта. Что лучше «Грэмми» может быть только два «Грэмми».
Что изменилось у тебя как у музыканта после получения премии?
Чуть-чуть выросла значимость DJ Imanbek в обществе. В принципе, все. Предложений очень много. Мы сейчас с Кириллом сортируем все это, отбираем самое лучшее.
А SAINt JHN тебя поздравил?
Да, он написал мне в директ инстаграма. Мы там общаемся.
Не хотел бы лично с ним познакомиться?
Да я особо желанием не горю туда лететь. Я вообще не говорю на английском, my english is very bad. Надо сначала выучить язык, может быть, потом появится азарт познакомиться с этими людьми.
А переезд для карьерных целей не рассматриваешь?
Пока нет желания. Если говорить про Москву, то единственное, почему мне стоило бы сюда переехать, — потому что отсюда на гастроли летать быстрее. А так сейчас все можно делать по интернету. Ту же Roses я делал у себя дома в Аксу. Даже официальный договор на трек я подписывал дома и по почте отправлял.
Как тебе Москва в целом?
Если честно, я еще не понял. Но это очень суетливый город, бешеный трафик людей, и это вообще не мое.
Здесь много казахстанских артистов живет — Скриптонит, The Limba. Ты не пытался сконнектиться с ними?
Я заезжал в первый день к пацанам, там были The Limba, Рахим Абрамов (популярный тиктокер и музыкант. — Esquire) и еще кто-то, я забыл. Посидели, пообщались, а потом я спать пошел. Вообще я давно знаком с The Limba — я познакомился с ним несколько лет назад, когда у него была фан-встреча в Павлодаре. Я тогда только-только начинал музыку писать, он меня не знал, а я уже сделал ремикс на него.
Насколько я знаю, ты готовишь коллаб с Элджеем.
Да, с ним познакомился через менеджера. Надеюсь, этот трек будет. Я написал музыку, мы ему отправили, он говорит, что можно замутить что-то. Леха, кстати, затащил нас на день рождения Ивлеевой. Мы там часик побыли и поехали по домам, потому что нам надо было рано вставать. Я бы там остался, конечно, очень прикольно было. Киркорова увидел, Пугачеву.
А ты с Пугачевой общался?
Ну так чуть-чуть, когда фотографировались.
Как она тебе?
Меня очень удивило, насколько она спокойно и тихо разговаривает.
По поводу «Грэмми» есть два мнения. Первое: к объективности премии много вопросов и награждение музыканта-самоучки из СНГ — это политическое решение, красивый ход. Якобы академия таким образом показывает свою прозрачность и открытость. Что ты думаешь на этот счет?
Да, вопросы к «Грэмми» есть. The Weeknd говорил, что они коррумпированные, было много обвинений. Но ведь Канье Уэст получил награду за лучший христианский рэп-альбом, хоть в прошлом году помочился на статуэтку. Не знаю, как принималось решение в моем случае. Я ни с кем из организаторов никогда даже не разговаривал.
Вторая точка зрения: Imanbek делает очень простой примитивный поп-хаус.
Roses — это очень простой ремикс, мегапростой, но гениальный — и это тоже верно. Да, это простой ремикс, и я не спорю с этим мнением.
На тебе кепка Gucci. Ты в прямом эфире инстаграма рассказал, что купил ее после «Грэмми», чтобы «соответствовать».
Да, надо было какую-то нормальную шмотку взять. Я, конечно, офигел от цен. Вещи стоят дороже, чем моя машина. Я езжу на «приоре», и она стоит 400 тысяч рублей.
Меня очень удивило, что ты до сих пор переводишь валюту в тенге и сравниваешь покупки с зарплатами в Казахстане.
Ну да, я стараюсь вести учет финансов, чтобы больше нормы не потратить. Я стараюсь экономить.
Зачем?
Вообще как стать богатым? Либо надо много экономить, или много зарабатывать, мне больше подходит много экономить. (Смеется.)
Ты говорил в одном из интервью, что до «Грэмми» твой диджей-сет стоил 3 тысячи евро. Как ты сейчас будешь поднимать ценник?
На одном только Spotify твой трек Roses послушали более миллиарда раз, а авторские отчисления могли достигнуть 5 миллионов. Сколько из этих денег досталось тебе?
Ну это примерные цифры совсем. Я получил даже не половину и не четверть.
Стал ли ты долларовым миллионером?
Нет. Серьезно, нет. На роялти сильно много не заработаешь, основной доход приносят реклама и выступления.
Можешь ли ты на заработанное купить дом под Астаной?
А вообще больше не работать?
Если буду жить в Казахстане, то да.
Я стараюсь забыть эту историю, мне очень стыдно. Я уже не помню, как я на это согласился. На тот момент мое имя среди казахстанцев уже было на слуху. Сначала меня позвали в составе павлодарской делегации на церемонию закрытия Года молодежи. Уже по приезде организаторы мне говорят: «Давай, выступи перед президентом». А заплатили мне 40 тысяч тенге — это 7,5 тысячи рублей.
А если еще раз предложат?
Я буду нагло отказывать теперь, нет и все. Я больше не буду с государством сотрудничать.
А на корпоративах выступать будешь?
Да, конечно. В этом нет никакого зашквара.
Расскажи, как получилась коллаборация с Ритой Орой?
С моим менеджментом связались представители Риты. Она сначала отправила мне голос чистый, и я под этот голос уже музыку написал — это трек The One. Песня уже была готова, но мы всё откладывали релиз. Ближе к осени мне написал Дэвид Гетта в директ инстаграма и сказал: «Чувак, давай работать, вау». Я переслал сообщение менеджеру, и мы стали искать вокалистку. И тут вспомнили, что у нас есть готовый трек с Ритой Орой, и решили делать с ней полноценный EP.
Я слышала, что ты c The Weeknd пытался что-то делать?
Да, я делал ремикс на In Your Eyes. Это была их инициатива. Они скинули звуковые дорожки, я очень быстро сделал ремикс, отправил. Им не понравилось, так мы не сработались.
А ты не пытался получить какой-то фидбэк и понять, что им не нравится?
Нет. Я бы хотел с The Weeknd коллаборацию, но не ремикс.
Как ты думаешь, это возможно?
С кем из зарубежных артистов у тебя сейчас планируются коллаборации?
Ремикс на Кайзу, канадская певица Kiesza, известна по треку Hideaway.
А с кем еще мечтаешь поработать?
С Дуа Липой и Селеной Гомес, это топ-уровень. Очень хочу коллаб с Селеной, я всегда был ее фанатом.
А какая у тебя личная мечта?
Я мечтаю просыпаться, когда я захочу, никогда ни в чем не нуждаться. Вот и все. Мне кажется, все об этом мечтают.
«Моя история — шок». Диджей Imanbek — о «Грэмми», дублере и крутости казахов
В треке Saint JHN «Roses», ошеломительно успешный ремикс на который Иманбек написал за два часа, есть строчка: «Never sold a bag, but look like Pablo in the photo». Практически то же самое можно сказать про самого диджея: он еще не успел выступить на мировых музыкальных фестивалях или написать мировой хит (хотя в активах — совместки с Marshmello, Дэвидом Геттой и альбом с Ритой Орой «Bang»), но уже получил главную музыкальную награду и по щелчку пальцев стал национальным героем.
История Иманбека — натуральная сказка. После окончания школы он пошел учиться на железнодорожника и понемногу занимался музыкой — с помощью роликов на YouTube. Поначалу писал незамысловатые ремиксы на недорогом ноутбуке и выкладывал в паблик «ВКонтакте» для пары сотен подписчиков (сейчас их почти 72 тыс.).
Завирусившийся в TikTok ремикс на «Roses» начал приносить доход в конце 2019-го, что позволило Иманбеку уволиться с работы сигналистом на железнодорожной станции и вплотную заняться музыкой. Он подписал контракт с лейблом Effective Records и стал первым исполнителем из Казахстана и СНГ, удостоенным «Грэмми» (до Зейкенова заветную статуэтку представители СНГ получали только в категории классической музыки).
Вы из небольшого города Аксу, и вас знали во всем Казахстане еще до номинации на «Грэмми». Если перекладывать на российские реалии: музыканту из регионального городка нужно приложить определенные усилия, чтобы о нем узнали в Москве или Санкт-Петербурге. Как быстро ваша слава распространилась по Казахстану?
Мне кажется, было достаточно нескольких постов в местных Instagram-пабликах, и меня узнала вся страна. Для людей же шок, что железнодорожник написал трек, у которого гигантское количество стримов на Spotify (сейчас — 1,2 млрд. — «РБК Стиль»). Плюс меня до «Грэмми» знали и за пределами Казахстана: процентов 30% аудитории составляли европейцы и американцы, писали мне на английском в Instagram, слушали мои треки.
С какими трудностями сталкиваются диджеи, электронные музыканты в Казахстане? Чего не хватает для развития?
Да ни с какими. Все в их руках. Единственное, если человек хочет писать музыку, но у него нет оборудования, — ему никто не поможет. И обучиться особо негде. Но даже в этом случае можно пытаться найти варианты. Главное — желание.
А в местный лейбл можно обратиться?
Можно. Есть Õzen — самый крутой лейбл Казахстана и единственный, выпускающий и электронную музыку, и рэп, и много всего другого.
О вашей истории пишут не иначе как о сказке, об идеальном сценарии для Голливуда. Вы решили пойти на опережение: режиссер и сценарист Константин Майер («Толя-робот», «Я худею») снимает документальный фильм о вас, он даже момент объявления победителя в номинации «Грэмми» запечатлел. Можете немного рассказать, чего ждать от фильма и как он вообще сложился?
Я согласен, что моя история — шок. Если бы она случилась не со мной, а с кем-то другим, я бы тоже не сразу поверил. Не могу особо распространяться о документалке. Мы как-то сидели на кухне с Кириллом (Кирилл Dzham — основатель лейбла Effective Records, на который подписан Иманбек. — «РБК Стиль») и Костей, Костя предложил идею — мы запросто согласились. Уже, кстати, посмотрели первые готовые кадры. Похоже, выйдет интересный документальный фильм американского формата. Насколько я помню, менеджеры ведут переговоры с крупным международным стриминговым сервисом — надеюсь, выпустим фильм там.
Ремикс на «Roses» начал набирать обороты в середине 2019-го. В 2020-м гремел уже вовсю и завирусился в TikTok (больше 3 млн использований. — «РБК Стиль»). Следом — номинация на «Грэмми», собственно, победа в номинации, да еще и документальный фильм. Скажите честно, это не расхолаживает? Не закрадывалась ли мысль, что вы состоявшаяся звезда и можете расслабиться хотя бы на время?
Вообще нет. «Грэмми» — просто награда, пусть и самая крутая. На ней не заканчивается музыкальная карьера. Надо работать дальше.
Вы рассказывали, что на гастроли вместо вас ездит доверенный человек. Он выступает в маске. Есть ли за этим какой-то красивый пиар-ход?
Нет-нет. Дело в том, что моя карьера электронного музыканта началась одновременно с пандемией. Когда выстрелил «Roses», все захотели выступления от Иманбека, а некоторые границы уже закрылись. Мы с менеджерами придумали образ человека в маске, который вместо меня ездил бы по Европе. Ситуация с коронавирусом до сих пор нестабильна. Я, как гражданин Казахстана, даже в соседнюю Россию не мог приехать спокойно, только со справкой о том, что мне нужно пройти лечение, чего уж говорить о загранице. Хотя я прекрасно понимаю, что если бы не пандемия, я бы выступил на Tomorrowland — это мечта каждого диджея. А насчет маски: нет такого, что мы кого-то обманываем. Это всегда подтвержденная с организаторами активность.
Ремикс на «Roses» выстрелил в том числе благодаря TikTok. Как вы относитесь к TikTok с точки зрения продвижения музыки? Насколько сильно он влияет на музыкальную индустрию?
Хочется верить, что люди все равно получают больше новой музыки из YouTube, Apple Music, Spotify и других музыкальных сервисов. Я сам в TikTok не так давно зарегистрировался и пока вижу, что там можно наткнуться на фрагменты прикольных треков, но не более. Знаю, что менеджеры моего лейбла Effective Records ищут артистов через TikTok, сам не особо в это вникаю. Конечно, мы с ними обсуждаем форматы продвижения, что было бы круто запостить, найти интересную идею для моей странички, но, например, перед камерой кривляться я отказываюсь. TikTok наверняка играет определенную роль в продвижении музыки, но это не панацея. Мне привычнее и важнее думать о музыке, а не о том, как ее раскрутить и не стать при этом блогером.
«Грэмми» — просто награда, пусть и самая крутая. На ней не заканчивается музыкальная карьера. Надо работать дальше.