восстановление дипломатических отношений ссср с израилем

07.11.202208.11.2022 admin 0 Comments

История дипломатических отношений между Израилем и СССР

Государство Израиль было провозглашено 14 мая 1948 года в соответствии с резолюцией ГА ООН от 29 ноября 1947 года о разделе Палестины на два государства — еврейское и арабское.

18 мая 1948 года Советский Союз первым признал де‑юре государство Израиль и 26 мая 1948 года установил с ним дипломатические отношения. 9 августа 1948 года в Тель‑Авив прибыл состав советской дипломатической миссии. 17 августа 1948 года посланник СССР в Израиле вручил верительные грамоты премьер‑министру Давиду Бен‑Гуриону.

Советский Союз поддержал Израиль при приеме в члены ООН и при вступлении Израиля в ряд международных организаций.

Израильские правящие круги связывали поддержку Советского Союза в вопросе о создании государства Израиль с разрешением свободной эмиграции евреев из СССР.

Советское правительство разграничило вопрос поддержки политики Израиля в ООН и в международной политике и вопрос репатриации советских граждан еврейской национальности. Последний вопрос стал камнем преткновения в советско‑израильских отношениях. Признание за евреями права свободного выезда из СССР на постоянное место жительства в Израиль означало признание сионизма, что подрывало коммунистическую идеологию Советского государства.

Разногласия между двумя странами вызывала и советская политика на Ближнем Востоке. СССР требовал создания арабского государства в Палестине, в то время как Израиль и Великобритания предпочли аннексию этой территории Иорданией. СССР выступил за опеку Совета Безопасности ООН над Иерусалимом, что также шло вразрез с планами Израиля. Как отмечали советские дипломаты, Израиль на Ближнем Востоке стал проводить политику, созвучную стратегическим интересам США.

Во второй половине 1949 года были прекращены торговые отношения между Израилем и СССР. Советский Союз отклонил просьбу Израиля о предоставлении кредита, и после этого закупки продукции Израилем прекратились.

«Дело врачей» в начале 1953 года, по которому в СССР была арестована группа медиков еврейской национальности, вызвало большой резонанс в Израиле и дало повод обвинить советское правительства в политике антисемитизма.

10 июня 1967 года дипотношения между двумя странами вновь были прерваны с началом войны Израиля с Египтом, Иорданией, Сирией, Ираком и Алжиром, которая получила название Шестидневной войны. Война окончилась серьезным поражением арабских государств. СССР, демонстрируя свою солидарность с арабскими странами, разорвал дипломатические отношения с Израилем.

С лета 1967 года до второй половины 1980‑х годов СССР не поддерживал с Израилем никаких политических, экономических или культурных контактов (исключением были единичные встречи министров иностранных дел, например, перед открытием Женевской мирной конференции по Ближнему Востоку в декабре 1973 года или на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН). Советские дипломаты время от времени посещали Израиль. Израильское представительство действовало при посольстве Нидерландов в Москве и занималось почти исключительно вопросами репатриации советских евреев.

Интересы Советского Союза в Израиле представляла Финляндия.

В 1985 году между Москвой и Тель‑Авивом начались переговоры о восстановлении дипломатических отношений, которые завершились визитом первой израильской делегации в Москву в 1988 году. В 1987 году были возобновлены контакты по консульской линии.

Дипломатические отношения между СССР и Израилем были восстановлены в полном объеме 18 октября 1991 года. Совместное заявление о восстановлении дипотношений было принято в ходе визита советского министра иностранных дел Бориса Панкина в Иерусалим. Генеральные консульства обеих стран получили статус посольств. Это произошло накануне открытия Мадридской конференции по урегулированию арабо‑израильского конфликта, проходившей под эгидой США и СССР.

Советским послом в Израиле был назначен известный публицист Александр Бовин. Опытный дипломат Арье Левин стал первым после восстановления отношений чрезвычайным и полномочным послом Израиля в СССР.

В декабре 1991 года были открыты российское посольство в Тель‑Авиве, израильское посольство в Москве.

13 декабря 1991 года посол Советского Союза Александр Бовин вручил в Иерусалиме верительные грамоты президенту Израиля Хаиму Герцогу. Новый посол СССР пробыл на своем посту всего несколько дней, так как Советский Союз перестал существовать. Посол СССР Александр Бовин стал послом Российской Федерации.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Источник

Восстановление дипломатических отношений ссср с израилем

В январе 2020 года состоится официальный визит президента Российской Федерации В. В. Путина в Израиль. Подобные контакты стали обычным явлением в отношениях двух государств. Сейчас уже трудно себе представить, что более чем 24 года между Советским Союзом/Россией и Израилем не существовало дипломатических отношений. Практически не было ни торговых, ни культурных связей. С лета 1967 года до второй половины 1980‑х Советский Союз не поддерживал с Израилем никаких политических, экономических и культурных контактов. Исключением были спорадические встречи в третьих странах министров иностранных дел и поездки с выступлениями на съездах КПСС секретаря израильской компартии М. Вильнера. 10 июня 1967 года, когда едва завершилась победоносная для Израиля Шестидневная война и стало известно о поражении арабских армий, Советский Союз разорвал дипломатические отношения с Израилем. Весь персонал советского посольства в Израиле во главе с послом Д. Чувахиным покинул пределы еврейского государства. Аналогичным образом поступили все (за исключением Румынии) восточноевропейские союзники СССР по социалистическому лагерю. Впрочем, время от времени советские дипломаты посещали Израиль. Контакты между двумя странами осуществлялись главным образом по каналам спецслужб и сохранялись в строжайшей тайне.

На протяжении более чем 20 лет интересы Советского Союза в Израиле представляла Финляндия, а Израиля в СССР — посольство Нидерландов, при котором фактически действовало израильское представительство. Лишь с началом перестройки, когда генеральным секретарем, а затем и президентом Советского Союза стал М. С. Горбачев, лед тронулся. Одним из внешнеполитических аспектов политики перестройки явилось прекращение поддержки всех «антиимпериалистических» сил и постепенный осторожный отказ от одностороннего подхода к ближневосточному конфликту, а также к самому Израилю. В советских средствах массовой информации стали появляться достаточно объективные материалы об Израиле. В июле 1987 года в Тель‑Авиве начала действовать группа советских консульских работников в составе трех человек. Советскую консульскую группу возглавил Г. Мартиросов.

Показательно, что на первых порах официальные круги советского МИДа даже избегали самого понятия «консульская группа» или «консульская миссия». Это делалось для того, чтобы не возникало представления о постоянном формате советского присутствия в Израиле. Официально объявленной задачей консульской миссии были переговоры о собственности Русской православной церкви, а также общепринятые в дипломатической практике консульские функции. Однако фактически таким путем было обозначено дипломатическое присутствие СССР в Израиле. Спустя год, в июле 1988‑го, в Москву прибыла консульская делегация Израиля, а в сентябре 1990 года, на встрече министров иностранных дел Э. А. Шеварднадзе и Д. Леви в Нью‑Йорке, была достигнута договоренность об установлении консульских отношений между двумя странами. В декабре того же года было решено учредить генеральные консульства в Москве и Тель‑Авиве.

Для того чтобы начались эти перемены, должны были произойти достаточно драматические события. О начале потепления отношений между двумя странами свидетельствовало решение советского правительства принять помощь Израиля после катастрофы на Чернобыльской АЭС в 1986 году. После разрушительного землетрясения в Армении в декабре 1988‑го в разрушенный Спитак прибыли израильские спасатели.

В июле 1988 года в Москву прибыла и израильская консульская делегация. Ее возглавил Арье Левин. Первый после восстановления дипломатических отношений советский, а затем и российский посол Александр Бовин в своих воспоминаниях характеризовал Левина как «умного, интеллигентного человека, профессионала высшей пробы, который прекрасно ориентировался в российских лабиринтах» Бовин А. Записки ненастоящего посла. Из дневника. М., 2001. С.16.
. Перед израильскими дипломатами стояла задача в непростых условиях начать кропотливую работу по нормализации израильско‑советских отношений и обеспечению эмиграция советских евреев.

Справа налево. Советский посол Александр Бовин, председатель комитета ВС РСФСР по международным делам и внешнеэкономическим связям Владимир Лукин и посол Израиля Арье Левин. Из автобиографии Арье Левина Memoirs of an Israeli ambassador, 1988–1992. Envoy to Moscow. London: Routledge, 1996

Израильская миссия изначально не смогла занять здание, в котором до июня 1967 года размещалось израильское посольство в Москве. Ей разрешили поселиться в гостинице «Украина». Левин вспоминал: «Мне не препятствовали расширять мои контакты с исследовательскими институтами и установление связей со многими людьми. Чиновники из министерства иностранных дел были не очень рады моим хорошим отношениям с дипломатическим корпусом в Москве, но мне и не мешали. Однако эти позитивные изменения были скорее теоретическими, чем практическими. По‑прежнему отсутствовали прямые¸ рабочие отношения с правительством. Я сильно переживал, что в этом направлении не было никакого прогресса. Положение нашей миссии и условия жизни оставались прежними. Слежка КГБ не стала менее заметной. Мы не могли хранить какие‑либо документы, писать доклады Не было и прямого телефонного сообщения…» Levin A. Memoirs of an Israeli ambassador, 1988–1992. Envoy to Moscow. London, 1996. P. 53

В день возвращения самолета с детьми и их похитителями Левин был приглашен в высотное здание на Смоленской площади, где был тепло встречен Шеварднадзе. Министр иностранных дел заявил: «Советское правительство уполномочило меня выразить глубокую благодарность народа и правительства Советского Союза народу и правительству Израиля. Мы благодарны за ваш гуманный и благородный жест, за то, что было принято прямое и независимое решение, которое явилось не результатом длительных и сложных переговоров». Затем Шеварднадзе вспомнил о своих встречах с премьер‑министром Израиля Ицхаком Шамиром и министром иностранных дел Шимоном Пересом. Он выразил свою признательность советским дипломатам за предоставленные «нормальные» условия работы, а также поинтересовался положением израильской миссии в Москве. По словам Левина, он сказал советскому министру о целом ряде трудностей, связанных с местом пребывания группы, со связью и невозможностью получить необходимые дипломатические документы. Левин напомнил об отсутствии согласия на использование здания израильского посольства, несмотря на то, что израильская сторона в течение более чем 20 лет исправно вносила за него плату. Шеварднадзе в ответ сказал: «Мы рассмотрим эти требования и сделаем все от нас зависящее, чтобы пойти вам навстречу» Ibid. P. 59
.

23 декабря посол Бовин вручил верительные грамоты президенту Израиля Х. Герцогу. Текст гласил:

ПРЕЗИДЕНТ СОЮЗА СОВЕТСКИХ

ПРЕЗИДЕНТУ ГОСУДАРСТВА ИЗРАИЛЬ

Следуя политике укрепления сотрудничества между народами и желая способствовать развитию дружеских отношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Государством Израиль, я решил назначить при ВАС гражданина Александра Евгеньевича БОВИНА в качестве своего Чрезвычайного и Полномочного Посла.

Аккредитуя гражданина Александра Евгеньевича БОВИНА настоящей грамотой, прошу ВАС, ВАШЕ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО, принять его с благосклонностью и верить всему тому, что он будет иметь честь излагать ВАМ от моего имени и от имени Правительства Союза Советских Социалистических Республик.

Скрепил (Э. Шеварднадзе)

Министр внешних сношений СССР

11 декабря 1991 года.

В своих «Записках…» Бовин в присущем ему стиле так описал это событие: «Вручение верительных грамот состоялось, выражаясь мидовским новоязом, “при том понимании”, что до 30 декабря я буду послом Советского Союза, а после — послом России. Все было, как положено: эскорт мотоциклистов, оркестр, ковер, флаги и т. д. Все было расписано: куда идти, где стоять, куда поворачиваться. На мне парадный мундир с золотым шитьем и маршальскими звездами (последний, кажется, посольский мундир, сшитый в мидовском ателье). Первый и последний раз я был при галстуке. Посмотрел на себя в зеркало и подумал — ну, точно швейцар пятизвездочного отеля. Но надо было терпеть». Бовин А. Указ соч. С. 7.

В новых условиях началось восстановление в Советском Союзе еврейских культурных и образовательных институтов, всевозможных обществ и организаций. Заметная роль в возрождении еврейской религиозной традиции принадлежала израильскому ученому и религиозному деятелю раввину Адину Штейнзальцу. Он смог установить добрые отношения с советскими учеными, прежде всего с академиком Евгением Велиховым. Благодаря его поддержке в Москве была открыта ешива, при которой возникла библиотека с редкими и очень ценными книгами. В ешиве стали обучаться десятки молодых людей из разных регионов страны. Все желающие, не опасаясь преследований, получили возможность изучать иврит. Не последнюю роль сыграло и открытие в феврале 1989 года Еврейского культурного центра имени С. Михоэлса. На церемонии выступил А. Левин, который на иврите зачитал поздравления премьер‑министра И. Шамира и министра иностранных дел М. Аренса по случаю открытия центра. Выступление Левина стало первым официальным появлением главы израильской миссии в Москве. На церемонии открытия центра выступили главный режиссер Театра на Таганке Юрий Любимов, известная актриса Нонна Мордюкова.

На открытии выступили и послы Великобритании, Соединенных Штатов, Австралии, Франции, Нидерландов. Они зачитали приветствия своих президентов и премьер‑министров. Поскольку Левин оставался в статусе руководителя консульской группы, он выступил после них. В советской печати появились краткие сообщения об этом событии. Однако на открытии центра не присутствовало ни одного официального советского представителя. Надежды на то, что центр сыграет важную роль в возрождении еврейской культуры, не оправдались. Московские власти не испытывали желания способствовать работе центра. И все же возрождение еврейской культуры происходило, прежде всего вне официальных рамок. Стали открываться еврейские школы, началось изучение иврита при синагогах.

В январе 1989‑го консульская группа получила возможность занять первый этаж здания израильского посольства. Накануне Дня независимости 10 мая Левин прикрепил мезузу к внешнему косяку входной двери здания посольства. Этот публичный акт символизировал, как вспоминал посол, возвращение и начало активной деятельности израильского консульства в Москве. На приеме по случаю Дня независимости присутствовали более 150 человек из Академии наук, журналисты, актеры, художники, довольно значительное число лиц из дипломатического корпуса западных стран. В то время израильская миссия не имела возможности направлять письменные приглашения и воспользовалась телефонными звонками. На приеме были и евреи из разных регионов Советского Союза. Но, несмотря на приглашения, советские дипломаты на приеме отсутствовали. На следующий день в Еврейском культурном центре имени С. Михоэлса было проведено торжественное мероприятие по случаю Дня независимости. На вечере выступили еврейские музыканты — клезмеры, которые исполняли народную музыку. 5 июня 1989 года консульство стало выдавать визы в Израиль.

Очередь на оформление виз в Израиль. Май 1990. Фото: Doron Bacher

КГБ и министерство внутренних дел контролировали, тщательно отслеживали и в случае необходимости пресекали деятельность антисемитских организаций. В то же время эти структуры не мешали и даже поддерживали антисемитские настроения, считая, что они необходимы для укрепления режима. Ряд лидеров возникших в ту пору еврейских организаций считали, что демонстрации «Памяти» и других антисемитских организаций являлись свидетельством того, что ЦК КПСС и КГБ умышленно используют их в своих целях. Многие зарубежные аналитики рассматривали еврейский вопрос в контексте внутриполитической ситуации в СССР, как своеобразный барометр настроений и политики властей.

Левин встретился с руководителем «Памяти» Васильевым. Их беседа, по воспоминаниям Левина, продолжалась три часа. Васильев задал много вопросов об Израиле и выразил восхищение израильскими вооруженными силами, сказав, что хорошо понимает необходимость борьбы с арабским терроризмом. Он заявил, что русские потеряли свою страну, которая оказалась под контролем международного сионизма и масонов, отметив, что «Память» хорошо понимает основателя современного сионизма Теодора Герцля и его идеи, но решительно не приемлет политический сионизм, ведомый еврейским капиталом. Также он не соглашался с теми, кто обвинял его в антисемитизме. Васильев заявил, что он против деятельности черносотенцев и их призыва «Бей жидов, спасай Россию!», и добавил, что его организация даже спасала евреев от возможного погрома в Ленинграде. Затем последовало заявление, что евреи вместе с международным сионизмом и масонством устроили антиславянский заговор и погубили русскую культуру. Васильев особое внимание обратил на «ритуальное убийство» царя, организованное еврейским комиссаром. Он напомнил, что евреи также распяли Христа.

Арье Левин в Московской синагоге. Из автобиографии Арье Левина Memoirs of an Israeli ambassador, 1988–1992. Envoy to Moscow. London: Routledge, 1996

Значительное число евреев в Советском Союзе мало верили в возможность трансформации режима, в успех перестройки и «голосовали ногами». 7 мая 2000 года в аэропорту Бен‑Гурион состоялась торжественная встреча миллионного репатрианта, прибывшего в Израиль с начала Большой алии — сентября 1989 года. Власти решили не выделять конкретного человека, а считать «миллионниками» всех тех, кто оказался в тот день на борту самолета (их было 47). У трапа их встречали премьер‑министр Эхуд Барак, глава Еврейского агентства Сохнут Салай Меридор и другие важные персоны.

Между тем запреты, которые окружали деятельность израильских дипломатов в Москве, по мере деидеологизации политической и социальной жизни в стране, стали сокращаться. Заметным событием стал пасхальный седер в апреле 1990 года в здании израильской миссии. Он стал первым спустя 23 года. До 1967 года происходили седеры, но на них присутствовал очень ограниченный круг лиц. Теперь, в иных условиях, среди приглашенных были ученые из академических институтов, в их числе академик Евгений Велихов, Владимир Носенко, который вскоре стал работать в российском посольстве в Тель‑Авиве, посол Чехословакии Рудольф Сланский, отец которого — генеральный секретарь компартии Чехословакии наряду с другими чешскими руководителями был обвинен в мифическом «сионистско‑империалистическом» заговоре и казнен в 1952 году. 3 января 1991 года бело‑голубой флаг Израиля спустя 24 года был вновь поднят перед зданием израильского посольства на Большой Ордынке. За этим наблюдала толпа советских евреев, получавших въездные визы перед воротами. На церемонии находились израильтяне, работавшие в Москве, ветераны израильского представительства Давид Бартов и Йосеф Говрин. На приеме присутствовали советские официальные лица, ученые, журналисты, художники, музыканты и писатели. Значимость этого события подчеркивало и присутствие на приеме главы отдела внешних сношений Русской православной церкви архиепископа Кирилла. Представители движения Хабад из Соединенных Штатов пели и танцевали.

Арье Левин и Шимон Перес на торжественной церемонии открытия посольства Государства Израиль в Москве. 1991

С 1991 года в российско‑израильских отношениях произошло немало позитивных перемен. Свидетельством тому и новый визит в Израиль президента России.

Источник

ed_glezin

Из книги М.С. Горбачева «Жизнь и реформы»:

Мало-помалу мы стали налаживать контакты и с Израилем, на первых порах главным образом неофициальные. Это был путь к исправлению явно ненормального положения: отсутствие дипломатических отношений, самоизоляция от страны, с населением которой мы были связаны и исторической памятью, и тысячами различных живых нитей. Но одновременно мы предпринимали эти шаги с прицелом на ближневосточное урегулирование: без конструктивной позиции Израиля никакие переговоры были, конечно, немыслимы.
Контакты, о которых идет речь, шли по разным каналам — общественным, экономическим и иным. В мае 1988 года, беседуя с заместителем премьер-министра и министром иностранных дел Египта А.Магидом, я говорил, предназначая это, конечно, не только для его ушей:
— У нас нет предвзятого отношения к Израилю. Отношения были разорваны в конкретной ситуации. Они могут быть восстановлены в новой конкретной ситуации.
14 сентября 1990 года я принимал в первый раз израильских министров И.Модай и Ю.Неемана и имел все основания заметить, что «действительно все меняется, коль мы сидим здесь с вами за одним столом». А осенью 1991 года дипломатические отношения между СССР и Израилем были восстановлены.

С лета 1967 года, после Шестидневной войны до освободительной Перестройки Горбачева СССР не поддерживал с Израилем никаких политических, экономических или культурных контактов (исключением были единичные встречи министров иностранных дел, например, перед открытием Женевской мирной конференции по Ближнему Востоку в декабре 1973 года или на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН). Советские дипломаты время от времени посещали Израиль.

Израильское представительство действовало при посольстве Нидерландов в Москве и занималось почти исключительно вопросами репатриации советских евреев. Интересы Советского Союза в Израиле представляла Финляндия.

В 1985 году между Москвой и Тель‑Авивом начались переговоры о восстановлении дипломатических отношений. В советских средствах массовой информации впервые за долгое время появились объективные материалы об Израиле. Прекратилась политика государственного антисемитизма.

В июле 1987 г. в Израиль прибыла советская консульская делегация в составе трех человек (первоначально было объявлено, что их единственная задача — провести с израильскими властями переговоры по вопросу о собственности русской православной церкви в Израиле; однако по завершении этих переговоров советские дипломаты остались в Тель-Авиве). В июне 1988 г. министр иностранных дел СССР Э. Шеварднадзе встретился с главой правительства Израиля И. Шамиром, а в июле того же года израильская консульская делегация прибыла в Москву. В октябре 1989 г. СССР посетил министр сельского хозяйства Израиля А. Кац-Оз; в соответствии с соглашением, подписанным во время этого визита, Израиль начал в декабре 1989 г. поставлять в СССР продукты питания. В ноябре 1990 г. был подписан советско-израильский договор о научно-техническом сотрудничестве, а в январе 1991 г. в Москве открылось консульство Израиля. В мае 1991 г. А. Бессмертных стал первым министром иностранных дел СССР, посетившим Израиль с официальным визитом.

В декабре 1991 года были открыты российское посольство в Тель‑Авиве, израильское посольство в Москве.

Из интервью с Александром Бовиным:

– Как получилось, что вы стали послом России в Израиле?

– Цепочка случайностей. 20 лет работал в «Известиях». Стало приедаться как-то. Пошел проситься послом в Новую Зеландию. Делать там нечего. Рассчитывал написать там пару книг. Начальство особого энтузиазма не проявляло. В октябре 1991 года поехал в командировку в Израиль. Там случайно встретился со своим давним знакомым – министром иностранных дел, еще Советского Союза, Борисом Панкиным. С этого момента бюрократическая машина закрутилась. Помогли друзья из окружения Горбачева.

– Много было проблем, когда были послом?

– Хватало. Надо было создавать посольство. Притираться к мидовским порядкам. Влезать в ближневосточные хитросплетения. Но было интересно. А книги писать было некогда.