высоцкий и правый борт окрасился дымами
Владимир Высоцкий — Еще не вечер
Слушать Владимир Высоцкий — Еще не вечер
Текст Владимир Высоцкий — Еще не вечер
Четыре года рыскал в море наш корсар, —
В боях и штормах не поблекло наше знамя,
Мы научились штопать паруса
И затыкать пробоины телами.
За нами гонится эскадра по пятам, —
На море штиль — и не избегнуть встречи!
Но нам сказал спокойно капитан:
«Еще не вечер, еще не вечер.»
Вот развернулся боком флагманский фрегат
И левый борт окрасился дымами.
На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз —
И видят нас от дыма злых и серых, —
Но никогда им не увидеть нас
Прикованными к веслам на галерах.
Неравный бой — корабль кренится наш, —
Спасите наши души человечьи.
Но крикнул капитан: «На абордаж!
Еще не вечер, еще не вечер!»
Кто хочет жить, кто весел, кто не тля, —
Готовьте ваши руки к рукопашной.
А крысы — пусть уходят с корабля, —
Они мешают схватке бесшабашной.
И крысы думали: а чем не шутит черт, —
И тупо прыгали, спасаясь от картечи.
А мы с фрегатом становились к борту борт, —
Еще не вечер, еще не вечер.
Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза, —
Чтоб не достаться спрутам или крабам —
Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах,
— Мы покидали тонущий корабль.
Но нет, им не послать его на дно —
Поможет океан, взвалив на плечи, —
Ведь океан-то с нами заодно.
И прав был капитан: еще не вечер.
Высоцкий и правый борт окрасился дымами
«Еще не вечер» В. Высоцкий
Четыре года рыскал в море наш корсар,
В боях и штормах не поблекло наше знамя,
Мы научились штопать паруса,
И затыкать пробоины телами.
За нами гонится эскадра по пятам,
На море штиль и не избегнуть встречи,
Но нам сказал спокойно капитан:
«Еще не вечер, еще не вечер.»
Из худших выбирались передряг,
Но с ветром худо и в трюме течи,
А капитан нам шлет привычный знак:
«Еще не вечер, еще не вечер.»
На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз
И видят нас от дыма злых и серых,
Но никогда им не увидеть нас
Прикованными к веслам на галерах.
Неравный бой, корабль кренится наш.
Спасите наши души человечьи,
Но крикнул капитан: «На абордаж!
Еще не вечер, еще не вечер.
Кто хочет жить, кто весел, кто не тля
Готовьте ваши руки к рукопашной!
А крысы пусть уходят с корабля
Они мешают схватке бесшабашной.
И крысы думали: «А чем не шутит черт?»
И в тьму попрыгали, спасаясь от картечи,
А мы с фрегатом становились к борту борт.
Еще не вечер, еще не вечер.
Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза,
Чтоб не достаться спрутам или крабам,
Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах
Мы покидали тонущий корабль.
«Песня попугая-пирата» В. Высоцкий
Родился я в тыща каком-то году
В банано-лиановой чаще,
Мой папа был папапугай какаду,
Тогда еще не говорящий.
Давали мне кофе, какао, еду,
Чтоб я их приветствовал: «Хау ду ю ду!»
Но я повторял от зари до зари:
«Карамба!», «Коррида!» и «Черт побери!»
КОНЕЦ ЛЕТУЧЕГО ГОЛЛАНДЦА
Надтреснутых гитар так дребезжащи звуки,
Охрипшая труба закашляла в туман,
И бьют костлявые безжалостные руки
В большой, с узорами, турецкий барабан.
У красной вывески заброшенной таверны,
Где по сырой стене ползет зеленый хмель,
Напившийся матрос горланит ритурнель,
И стих сменяет стих, певучий и неверный.
Струится липкий чад над красным фонарем.
Весь в пятнах от вина передник толстой Марты,
Два пьяных боцмана, бранясь, играют в карты;
На влажной скатерти дрожит в стаканах ром.
У старой пристани, где глуше пьяниц крик,
Где реже синий дым табачного угара,
Безумный старый бриг Летучего Косара
Раскрашенными флагами поник.
1915 © Эдуард Георгиевич Багрицкий
Пират, забудь о стороне родной,
Когда сигнал «к атаке!» донесется.
Поскрипывают мачты над волной,
На пенных гребнях вспыхивает солнце.
Земная неизвестна нам тоска
Под флагом со скрещенными костями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
Дрожите, лиссабонские купцы,
Свои жиры студеные тресите,
Дрожите, королевские дворцы
И скаредное лондонское Сити,-
На шумный праздник пушек и клинка
Мы явимся незванными гостями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
Пират, забудь о стороне родной,
Когда сигнал «к атаке!» донесется.
Поскрипывают мачты над волной,
На пенных гребнях вспыхивает солнце.
Земная неизвестна нам тоска
Под флагом со скрещенными костями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
Дрожите, лиссабонские купцы,
Свои жиры студеные тресите,
Дрожите, королевские дворцы
И скаредное лондонское Сити,-
На шумный праздник пушек и клинка
Мы явимся незванными гостями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
Пираты Карибского моря,
Вы были безумно смелы.
Как море вы были свободны,
Как ветер удачей полны,
И пили вы ром не хмелея,
Сражались как сотня чертей.
Пираты Карибского моря,
Как много за вами смертей.
Вы Чёрного Роджера дети,
Ходили на всех парусах.
В умах ослеплённых наживой,
Лишь золота звон, а не страх.
Вы так презирали законы,
Что верные клятве морской
Вам рея казалась троном,
А саван, невесты фатой
Промчались года и столетия,
Но помнят о вас до сих пор.
Пираты Карибского моря,
Вы гордость людей и позор.
Под кроватью – настоящий клад,
Из любимых елочных игрушек.
Пусть летит стремительный фрегат,
На захват всех бабушкиных плюшек!
Мой брат – пират, и я – пират.
Стоим под парусами.
Я быть пиратом очень рад
В тельняшке и с усами.
Мой брат сильней, а я главней.
Мы шхуну захватили,
И с братом целый день на ней
Квартиру бороздили.
Но спать пора. Зевает брат.
Пора под одеяло.
А завтра – море, битва, клад.
Да, завтра дел немало!
Пират, забудь про небеса,
Забудь про отчий дом.
Чернеют дыры в парусах,
Распоротых ножом.
И двадцать восемь храбрецов
Сошлись на смертный бой,
И вот один уже лежит
С пробитой головой.
Шесть рубят в трюме дверь ножом,
Шесть пьют из бочки ром,
А шесть на ют в крови ползут,
И девять за бортом.
Тут налетел ужасный шквал,
Завыл, как злобный пес пес.
Как призрак встал девятый вал
Все золото унес!
Пират, забудь про небеса,
Забудь про отчий дом.
Чернеют дыры в парусах,
Распоротых ножом.
Мы бедные, мы бедные,
Мы бедные пираты
Нас очень, очень,
Очень даже жаль
Мы грабим и корветы и фрегаты
А почему? А потому
Что не привили нам мораль.
Пиратам не нужны науки
И это ясно почему:
У нас и ноги есть, и руки
А голова нам ни к чему.
Мелькают загорелые тела,
Дымится кровь, стекая к рукояти,
Зубами стиснув страха удила,
Мы рвем врага в осатанелой рати.
Веселый Роджер вьется на ветру.
Победа нам зализывает раны.
А если не судьба. То смерти спрут
Поглотит и юнцов, и ветеранов.
Дождусь золотого улова!
Найду бриллиантовый клад!
«Разбойник» — противное слово!
Мне нравится слово «пират»!
Красуются череп и кости
На флаге пиратском у нас.
При виде добычи от злости
Сверкает единственный глаз.
Припев:
Я верю, что пиратство
Мне принесет богатство!
Ведь признается всеми:
Такое нынче время!
Ё-хо-хо! Пиратство
Мне принесет богатство!
Нынче время ё-хо-хо!
Хочу поселиться на дачке
На тихом речном берегу.
Я в море страдаю от качки.
И плавать вообще не могу.
Но я, проживая на суше,
Имею пиратский наряд,
А также пиратскую душу.
Пират и на суше – пират!
Припев:
Я верю, что пиратство
Мне принесет богатство!
Ведь признается всеми:
Такое нынче время!
Ё-хо-хо! Пиратство
Мне принесет богатство!
Нынче время ё-хо-хо!
На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.
Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,
Чья не пылью затерянных хартий,
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь.
И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт.
Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса, —
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.
Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд,
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат.
Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?
Стихи Павла Когана
Музыка Георгия Лепского
Надоело говорить, и спорить,
И любить усталые глаза.
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса.
Капитан, обветренный, как скалы,
Вышел в море, не дождавшись нас.
На прощанье подымай бокалы
Золотого терпкого вина.
Пьем за яростных, за непохожих,
За презревших грошевой уют.
Вьется по ветру «веселый Роджер»,
Люди Флинта песенку поют.
Так прощаемся мы с серебристой,
Самою заветною мечтой,
Флибустьеры и авантюристы,
Братья по крови горячей и густой.
Лился сумрак голубой в паруса фрегата.
Собирала на разбой бабушка пирата.
Пистолеты уложила и для золота мешок
А еще, конечно, мыло и зубной порошок.
Ложка здесь, чашка здесь,
Чистая рубашка есть.
Вот мушкет пристрелянный, вот бочонок рома.
Он такой рассеянный – все оставит дома.
Старенькая бабушка, седая голова.
Говорила бабушка ласковы слова:
«Дорогой кормилец мой, сокол одноглазый!
Ты смотри на абордаж попусту не лазай,
Без нужды не посещай злачные притоны,
Зря сирот не обижай, береги патроны.
Без закуски ром не пей, очень вредно это,
И всегда ходи с бубей, если хода нету.
Серебро клади в сундук, золото в подушку».
Но на этом месте внук перебил старушку:
«Слушай, если это все так тебе знакомо,
Ты давай сама езжай, а я останусь дома!»
Дует ветер голубой в паруса фрегата
Провожали на разбой бабушку пираты.
ЮНГА В.Высоцкий, 1973
ПЕСНЯ ОТВАЖНОГО КАПИТАНА Ю. Ким
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Владимир Высоцкий. Военные песни и баллады
Я вырос в ленинградскую блокаду
На братских могилах
Про Серёжку Фомина
Штрафные батальоны
Песня о звездах (Мне этот бой не забыть нипочем)
Высота
Сыновья уходят в бой
Разведка боем
Мерцал закат, как блеск клинка (Военная песня)
Он не вернулся из боя
Тот, который не стрелял
Ещё не вечер
Песня лётчика
Песня о Земле
Мы вращаем Землю
Я вырос в ленинградскую блокаду
Я вырос в ленинградскую блокаду,
Но я тогда не пил и не гулял.
Я видел, как горят огнем Бадаевские склады,
В очередях за хлебушком стоял.
Граждане смелые!
А что ж тогда вы делали,
Когда наш город счет не вел смертям? —
Ели хлеб с икоркою,
А я считал махоркою
Окурок с-под платформы черт-те с чем напополам.
От стужи даже птицы не летали,
И вору было нечего украсть,
Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали,
А я боялся — только б не упасть.
Было здесь до фига
Голодных и дистрофиков —
Все голодали, даже прокурор.
А вы в эвакуации
Читали информации
И слушали по радио «От Совинформбюро».
Блокада затянулась, даже слишком,
Но наш народ врагов своих разбил,-
И можно жить, как у Христа за пазухой, под мышкой,
Да только вот мешает бригадмил.
Я скажу вам ласково:
— Граждане с повязками!
В душу ко мне лапами не лезь!
Про жизнь вашу личную
И непатриотичную
Знают уже органы и ВЦСПС.
На братских могилах
На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают —
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче — гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы —
Все судьбы в единую слиты.
А в Вечном огне виден вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата.
У братских могил нет заплаканных вдов —
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов…
Но разве от этого легче?!
Про Серёжку Фомина
Я рос как вся дворовая шпана —
Мы пили водку, пели песни ночью,-
И не любили мы Сережку Фомина
За то, что он всегда сосредоточен.
В военкомате мне сказали: «Старина,
Тебе броню дает родной завод «Компрессор»!»
Я отказался, — а Сережку Фомина
Спасал от армии отец его, профессор.
Кровь лью я за тебя, моя страна,
И все же мое сердце негодует:
Кровь лью я за Сережку Фомина —
А он сидит и в ус себе не дует!
Теперь небось он ходит по кинам —
Там хроника про нас перед сеансом, —
Сюда б сейчас Сережку Фомина —
Чтоб побыл он на фронте на германском!
…Но наконец закончилась война —
С плеч сбросили мы словно тонны груза,-
Встречаю я Сережку Фомина —
А он Герой Советского Союза…
Штрафные батальоны
Всего лишь час дают на артобстрел —
Всего лишь час пехоте передышки,
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну а кому — до «вышки».
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну а кому — до «вышки».
За этот час не пишем ни строки —
Молись богам войны, артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так — мы штрафники,
Нам не писать: «…считайте коммунистом».
Перед атакой — водку, — вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку,
Поэтому мы не кричим «ура» —
Со смертью мы играемся в молчанку.
У штрафников один закон, один конец:
Коли, руби фашистского бродягу!
И если не поймаешь в грудь свинец —
Медаль на грудь поймаешь за отвагу.
Ты бей штыком, а лучше — бей рукой:
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой —
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Считает враг: морально мы слабы, —
За ним и лес, и города сожжены.
Вы лучше лес рубите на гробы —
В прорыв идут штрафные батальоны!
Песня о звездах (Мне этот бой не забыть нипочем)
Мне этот бой не забыть нипочем —
Смертью пропитан воздух,-
А с небосклона бесшумным дождем
(повторять последние две строчки везде)
Падали звезды.
Снова упала — и я загадал:
Выйти живым из боя,-
Так свою жизнь я поспешно связал
С глупой звездою.
Я уж решил: миновала беда
И удалось отвертеться, —
Но с неба свалилась шальная звезда —
Прямо под сердце.
Нам говорили: Нужна высота!
И не жалеть патроны!…
Вон покатилась вторая звезда —
Вам на погоны.
Звезд этих в небе — как рыбы в прудах, —
Хватит на всех с лихвою.
Если б не насмерть, ходил бы тогда
Тоже — Героем.
Я бы звезду эту сыну отдал,
Просто — на память…
В небе висит, пропадает звезда —
Некуда падать.
Высота
Вцепились они в высоту, как в свое.
Огонь минометный, шквальный…
А мы все лезли толпой на нее,
Как на буфет вокзальный.
И крики «ура» застывали во рту,
Когда мы пули глотали.
Семь раз занимали мы ту высоту —
Семь раз мы ее оставляли.
И снова в атаку не хочется всем,
Земля — как горелая каша…
В восьмой раз возьмем мы ее насовсем —
Свое возьмем, кровное, наше!
А может ее стороной обойти,-
И что мы к ней прицепились?!
Но, видно, уж точно — все судьбы-пути
На этой высотке скрестились.
Сыновья уходят в бой
Сегодня не слышно биенья сердец —
Оно для аллей и беседок.
Я падаю, грудью хватая свинец,
Подумать успев напоследок:
«На этот раз мне не вернуться,
Я ухожу, придет другой».
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Вот кто-то решив: «После нас — хоть потоп»,
Как в пропасть, шагнул из окопа,
А я для того свой покинул окоп,
Чтоб не было вовсе потопа.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я крепко обнимусь с землей.
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Кто сменит меня, кто в атаку пойдет?
Кто выйдет к заветному мосту?
И мне захотелось: пусть будет вон тот,
Одетый во всё не по росту.
Я успеваю улыбнуться,
Я видел, кто придет за мной.
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Разрывы глушили биенье сердец,
Мое же — мне громко стучало,
Что все же конец мой — еще не конец:
Конец — это чье-то начало.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я ухожу — придет другой.
Мы не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Разведка боем
Я стою, стою спиною к строю,-
Только добровольцы — шаг вперед!
Нужно провести разведку боем,-
Для чего — да кто ж там разберет…
Кто со мной? С кем идти?
Так, Борисов… Так, Леонов…
И еще этот тип
Из второго батальона!
Мы ползем, к ромашкам припадая,-
Ну-ка, старшина, не отставай!
Ведь на фронте два передних края:
Наш, а вот он — их передний край.
Кто со мной? С кем идти?
Так, Борисов… Так, Леонов…
И еще этот тип
Из второго батальона!
Проволоку грызли без опаски:
Ночь — темно, и не видать ни зги.
В двадцати шагах — чужие каски,-
С той же целью — защитить мозги.
Кто со мной? С кем идти?
Так, Борисов… Так, Леонов…
Ой. Еще этот тип
Из второго батальона.
Скоро будет «Надя с шоколадом» —
В шесть они подавят нас огнем,-
Хорошо, нам этого и надо —
С богом, потихонечку начнем!
С кем обратно идти?
Так, Борисов… Где Леонов?!
Эй ты, жив? Эй ты, тип
Из второго батальона!
Пулю для себя не оставляю,
Дзот накрыт и рассекречен дот…
А этот тип, которого не знаю,
Очень хорошо себя ведет.
С кем в другой раз идти?
Где Борисов? Где Леонов.
Правда жив этот тип
Из второго батальона.
…Я стою спокойно перед строем —
В этот раз стою к нему лицом,-
Кажется, чего-то удостоен,
Награжден и назван молодцом.
С кем в другой раз ползти?
Где Борисов? Где Леонов?
И парнишка затих
Из второго батальона…
Письмо перед боем
Полчаса до атаки,
Скоро снова — под танки,
Снова слушать разрывов концерт, —
А бойцу молодому
Передали из дому
Небольшой голубой треугольный конверт.
И как будто не здесь ты,
Если — почерк невесты
Или пишут отец твой и мать, —
Но случилось другое —
Видно, зря перед боем
Поспешили солдату письмо передать.
Там стояло сначала:
Извини, что молчала,
Ждать не буду. — И все, весь листок.
Только снизу — приписка:
Уезжаю неблизко, —
Ты ж спокойно воюй и прости, если что.
Вместе с первым разрывом
Парень крикнул тоскливо:
Почтальон, что ты мне притащил! —
За минуту до смерти
В треугольном конверте
Пулевое ранение я получил.
Он шагнул из траншеи
С автоматом на шее,
Он разрывов беречься не стал, —
И в бою над Сурою
Он обнялся с землею,
Только — ветер обрывки письма раскидал.
Мерцал закат, как блеск клинка (Военная песня)
Припев:
Отставить разговоры,
Вперед и верх a там
Ведь это наши горы
Они помогут нам.
Они помогут нам!
A до войны вот этот склон
Немецкий парень брал c тобою
Он падал вниз, но был спасен
A вот сейчас, быть может, он
Свой автомат готовит к бою.
Взвод лезет вверх a y реки
Тот c кем ходил ты раньше в паре
Мы ждем атаки до тоски
A вот альпийские стрелки
Сегодня что-то не в ударе.
Он не вернулся из боя
Почему все не так, вроде все, как всегда:
Тоже небо – опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах – без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.
То, что пусто теперь, — не про то разговор,
Вдруг заметил я – нас было двое.
Для меня словно ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
Нынче вырвалось, будто из плена, весна.
По ошибке окликнул его я:
— Друг! Оставь покурить! – А в ответ – тишина:
Он вчера не вернулся из боя.
Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие — как часовые,
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.
Нам и место в землянке хватало вполне,
Нам и время текло для обоих.
Все теперь – одному. Только кажется мне –
Это я не вернулся из боя.
Тот, который не стрелял
Судьба моя лихая давно наперекос,-
Однажды «языка» я добыл, да не донес.
И особист Суэтин, неутомимый наш,
Еще тогда приметил и взял на карандаш.
Рука упала в пропасть с дурацким криком «Пли!»
И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли.
Но слышу:- Жив зараза. Тащите в медсанбат!
Расстреливать два раза уставы не велят.
Я раны, как собака, лизал, а не лечил,
В госпиталях, однако, в большом почете был.
Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол:
— Эй ты, недостреленный! Давай-ка на укол!
Я пил чаек из блюдца, со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться, и я довоевал.
В свой полк определили. — Воюй, — сказал комбат,-
А что недострелили, так я невиноват.
Ещё не вечер
Песня лётчика
Их восемь — нас двое, — расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть!
Сережа, держись! Нам не светит с тобою,
Но козыри надо равнять.
Я этот небесный квадрат не покину —
Мне цифры сейчас не важны:
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит — и шансы равны.
Мне в хвост вышел «мессер», но вот задымил он,
Надсадно завыли винты, —
Им даже не надо крестов на могилы —
Сойдут и на крыльях кресты!
Я — «Первый», я — «Первый», — они под тобою!
Я вышел им наперерез!
Сбей пламя, уйди в облака — я прикрою!
В бою не бывает чудес.
Сергей, ты горишь! Уповай, человече,
Теперь на надежность строп!
Нет, поздно — и мне вышел «мессер» навстречу, —
Прощай, я приму его в лоб.
Я знаю — другие сведут с ними счеты, —
Но, по облакам скользя,
Взлетят наши души, как два самолета, —
Ведь им друг без друга нельзя.
Архангел нам скажет: «В раю будет туго!»
Но только ворота — щелк, —
Мы Бога попросим: «Впишите нас с другом
В какой-нибудь ангельский полк!»
И я попрошу Бога, Духа и Сына, —
Чтоб выполнил волю мою:
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом последнем бою!
Мы крылья и стрелы попросим y Бога, —
Ведь нужен им ангел-ас, —
А если y них истребителей много —
Пусть примут в хранители нас!
Хранить — это дело почетное тоже, —
Удачу нести на крыле
Таким, как при жизни мы были с Сережей,
И в воздухе и на земле.
Песня о Земле
https://www.pravmir.ru/wp-content/uploads/2014/05/Vladimir-Vysoczkii-Pesnya-o-Zemle.mp3
Кто сказал: «Все сгорело дотла,
Больше в Землю не бросите семя»?!
Кто сказал, что Земля умерла? —
Нет, она затаилась на время.
Материнства не взять y Земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что Землю сожгли? —
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки, как раны, зияют.
Обнаженные неpвы Земли
Неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет.
Не записывай Землю в калеки!
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?
Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всеx своих ран, из отдушин.
Ведь Земля — это наша душа,
Сапогами не вытоптать душу!
Кто поверил, что Землю сожгли? —
Нет, она затаилась на время.
Мы вращаем Землю
От границы мы Землю вертели назад —
Было дело, сначала.
Но обратно ее закрутил наш комбат,
Оттолкнувшись ногой от Урала.
Наконец-то нам дали приказ наступать,
Отбирать наши пяди и крохи,
Но мы помним, как солнце отправилось вспять
И едва не зашло на Востоке.
Мы не меряем Землю шагами,
Понапрасну цветы теребя,
Мы толкаем ее сапогами —
От себя, от себя.
И от ветра с Востока пригнулись стога,
Жмется к скалам отара.
Ось земную мы сдвинули без рычага,
Изменив направленье удара.
Не пугайтесь, когда не на месте закат.
Судный день — это сказки для старших.
Просто Землю вращают, куда захотят,
Наши сменные роты на марше.
Мы ползем, бугорки обнимаем,
Кочки тискаем зло, не любя,
И коленями Землю толкаем —
От себя, от себя.
Здесь никто не найдет, даже если б хотел,
Руки кверху поднявших.
Всем живым — ощутимая польза от тел:
Как прикрытье используем павших.
Этот глупый свинец всех ли сразу найдет,
Где настигнет — в упор или с тыла?
Кто-то там впереди навалился на дот —
И Земля на мгновенье застыла.
Я ступни свои сзади оставил,
Мимоходом по мертвым скорбя,
Шар земной я вращаю локтями —
От себя, от себя.
Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,
Принял пулю на вдохе,
Но на Запад, на Запад ползет батальон,
Чтобы солнце взошло на Востоке.
Животом — по грязи, дышим смрадом болот,
Но глаза закрываем на запах.
Нынче по небу солнце нормально идет,
Потому что мы рвемся на Запад!
Руки, ноги — на месте ли, нет ли, —
Как на свадьбе, росу пригубя,
Землю тянем зубами за стебли —
На себя, на себя!