захватили самолет не зная что на борту опасный пассажир
Опасный пассажир Он угнал самолет, получил выкуп и исчез в небесах. Его выдали тайные шифры
Мужчина в костюме занял свое место на борту «Боинга-727», заказал бурбон и содовую. Казалось бы, ничего примечательного в этом не было, но именно так начался единственный в истории коммерческой авиации США нераскрытый случай угона самолета. Обычно авиапират быстро попадает в тюрьму или на тот свет, однако почти полвека назад неизвестный просто выпрыгнул из летящего самолета с деньгами и исчез. Прошло 47 лет, дело официально сдано в архив, но есть энтузиасты, которые считают, что расшифровали секретные послания, наконец-то докопались до правды и установили личность загадочного угонщика. «Лента.ру» изучила невероятную историю, к которой могли приложить руку американские спецслужбы.
Обычный спокойный пассажир
Около полудня 24 ноября 1971 года ничем не выделяющийся мужчина подошел к стойке авиакомпании Northwest Airlines в аэропорту Портленда в штате Орегон. За наличные деньги он купил билет на имя Дэна Купера на рейс номер 305, направляющийся в Сиэтл (штат Вашингтон). В тот раз самолет был заполнен примерно на треть: шесть членов экипажа плюс 37 пассажиров. Полет должен был занять около получаса.
Поднявшись на борт, Купер занял свое место — 18С, в конце самолета. Это был тихий мужчина в деловом костюме, белой рубашке и черном галстуке, ростом около 180 сантиметров, на вид около 45 лет — вполне типичный бизнесмен. В ожидании полета он заказал себе выпить и вроде даже закурил, а буквально через десять минут после того, как самолет оторвался от земли, передал сидевшей неподалеку бортпроводнице клочок бумаги. Та решила, что это номер телефона одинокого предпринимателя, а потому убрала ее не читая. Однако тот вновь привлек ее внимание: «Мисс, вам лучше взглянуть на записку. У меня бомба».
Купер вынудил шокированную стюардессу сесть рядом, а затем приоткрыл свой портфель. В нем она увидела провода и красные блоки и убедилась: «бизнесмен» не шутит. Через нее он передал свои требования капитану самолета. Список был короткий: четыре парашюта и 200 тысяч долларов. Впрочем, он уточнил: парашюты должны быть не военными, а гражданскими, без автоматического раскрытия, а деньги — 20-долларовые купюры без отметок. А еще авиакомпания должна дозаправить самолет по прилете.
По тем временам сумма в 200 тысяч была огромной: автомобиль продавался в среднем за 3,5 тысячи, а галлон бензина стоил 36 центов. С учетом инфляции запрошенный выкуп в 2018 году составил бы немногим более 1,2 миллиона долларов. На требования Купера согласились, экипажу посоветовали выполнять все приказы злоумышленника. Кстати, бортпроводницы описывали мужчину, сразу же надевшего солнечные очки, как спокойного, вежливого и начитанного, в отличие от захватчиков «отвезите-меня-на-Кубу». По их словам, он легко узнавал местность, над которой пролетал самолет.
Захваченный Купером «Боинг-727»
Купер хотел, чтобы все запрошенное уже ждало его на аэродроме, поэтому пассажирам объявили, что придется некоторое время кружить над аэропортом «из-за технической неисправности». Купюры собирали по всем банкам Сиэтла, и «Боинг» приземлился лишь через пару часов.
Оставшись с командиром, вторым пилотом, бортинженером и стюардессой, Купер выдвинул требования для нового полета: он хотел добраться до Мехико. Однако сделать это нужно было не как обычно, а при определенных условиях. Так, лететь следовало как можно медленнее и ниже — максимум на высоте в три тысячи метров, хотя стандартно полеты на длинные дистанции проходят примерно на 10-11 тысячах. Также он потребовал не убирать шасси, опустить закрылки на 15 градусов, и чтобы кабина не находилась под давлением. Задний трап самолета (а у «Боинга-727» он располагается под хвостом) должен был быть опущен. От последнего условия угонщика вынудили отказаться: слишком рискованным был бы взлет. Поскольку при выполнении остальных требований топлива до Мехико не хватило бы, Купер согласился сделать еще одну дозаправку в городе Рино, штат Невада.
Самолет взлетел почти в восемь вечера. Его сопровождали два военных истребителя, причем летели они над и под «Боингом»: так их было невозможно заметить из салона. После взлета Купер приказал единственной оставшейся с ним стюардессе запереться в кабине с пилотами, а затем самостоятельно опустил задний трап. К тому времени уже стемнело, лил дождь. Минут десять ничего не происходило, затем задняя часть самолета дернулась, и экипажу пришлось стабилизировать воздушное судно. Через два часа борт приземлится в Рино, его обыщут полицейские, но ни Купера, ни денег там уже, конечно, не будет.
Угонщик Шредингера
Благодаря этому Дэну Куперу и удалось провернуть свой план. Кстати, в историю из-за ошибки СМИ он вошел под именем Ди Би Купер (D.B. Cooper). Оба эти имени, впрочем, оказались фальшивыми. Считается, что имя могло быть взято из комикса про канадского военного летчика.
Тихий мужчина в деловом костюме выглядел как типичный бизнесмен
Как бы ни звали угонщика, сразу после произошедшего на него началась настоящая охота. Ее масштабы поражали: целые районы прочесывались как с земли, так и с воздуха, проверялись все дома и квартиры, агенты ФБР даже имитировали полет самолета и скинули с него 90-килограммовый груз, изображавший преступника. Предполагаемым местом приземления преступника были окрестности озера Мервин в штате Вашингтон, однако никаких следов его присутствия там не обнаружили.
После себя мужчина оставил в самолете лишь неиспользованные парашюты, галстук с зажимом и 66 отпечатков пальцев. Однако, как выяснится через много лет, практически все они были непригодны для опознания. Впрочем, с зажима затем получат образцы ДНК, но они не совпадут ни с одним из подозреваемых. В ФБР позднее поясняли, что частички могли вообще не принадлежать угонщику: он мог одолжить галстук у кого-то или купить подержанный.
Зацепкой были и приходившие в первое время письма, якобы отправленные угонщиком в разные газеты. В них неизвестный писал, что Дэн Купер — вымышленное имя, что он жив и смог победить систему и «глупое правительство».
«Я должен был как-то применить то, чему меня научил дядя [Сэм], и вот он я — очень богатый человек», — говорилось в одном послании. Однако выяснить ничего не удалось. Отмечали и еще один момент: на фотороботах был темноволосый и темноглазый мужчина среднего возраста, а некоторые очевидцы говорили о неестественных волосах — то есть парике и даже макияже.
Первоначально спецслужбы считали, что таинственный Купер имел опыт прыжков с парашютом или был десантником. На этом строился и список подозреваемых. «Через несколько лет мы пришли к выводу, что это не так. Ни один опытный парашютист не прыгнул бы в темную-темную ночь с дождем и ветром, который бьет в лицо со скоростью 320 километров в час, в мокасинах и пальто. Это было слишком рискованно», — рассказывал агент Ларри Карр, отвечавший за это дело с 2006-го по 2016 год.
В результате в ФБР начали склоняться к версии, что угонщик не выжил при прыжке и либо разбился, либо утонул: парашютом практически невозможно было управлять, а одежда была неподходящей для грубой посадки, особенно в лесистой местности. Эта теория получила косвенное подтверждение через девять лет. В 1980 году ребенок нашел на берегу реки Колумбия пакет с полусгнившими 20-долларовыми купюрами (всего 5,8 тысячи). Следствие по серийным номерам банкнот подтвердило: это часть суммы, затребованной Купером. Остальные деньги до сих пор не обнаружены.
Сыщики-любители находили в горной местности инструкцию, в которой говорилось, как опустить задний трап «Боинга». Исследовались и обнаруженные в районе поисков Купера останки, которые в итоге признали не принадлежащими ему.
В общем и целом расследование дела под названием NORJAK (сокращенно от Northwest hijacking — «угон самолета Northwest Airlines») продолжалось до 2016 года, когда было решено сдать его в архив. Дэна Купера так и не нашли.
«Уклоняйтесь, перед вами гора». Что произошло с пассажирским лайнером над Магаданом
Экипаж обледеневшего самолета S7 отстранили от работы, идет проверка
Экипаж самолета Airbus A321 авиакомпании S7, летевшего из Магадана в Новосибирск, временно отстранен от работы. После вылета из Магадана 2 декабря борт попал в зону сильного обледенения и потерял управление. Позже лайнер совершил вынужденную посадку в Иркутске. На борту находились 199 пассажиров и пять членов экипажа, никто не пострадал.
«Экипаж отстранен на время расследования, это стандартная процедура при расследовании подобных инцидентов», – сказала представитель компании РИА «Новости».
По ее словам, перевозчик на время расследования ужесточит контроль за наземным обслуживанием самолетов в аэропорту Магадана.
Проверку инцидента проводит Дальневосточная транспортная прокуратура. Об этом в ведомстве сообщили 3 декабря. Информацию о том, что началась проверка, подтвердил и командир самолета Михаил Кулагин. Но он не стал рассказывать какие-либо подробности.
Основная версия произошедшего: самолет попал в зону сильного обледенения. Из-за этого отключился автопилот — и приборы показывали неверные данные. В S7 не исключили, что обработку борта перед полетом провели с нарушениями.
Как пишет Telegram-канал Life Shot, сотрудникам магаданского аэропорта пришлось одновременно подготавливать к полету два самолета. Причем делали они это в условиях сильного снегопада.
В сообщении отмечается, что обработка могла проводиться с использованием неправильной противообледенительной жидкости, и самолет выходил на взлетную полосу со снегом и льдом на фюзеляже.
«Мы ничего заметить не могли [будучи в аэропорту], на Airbus 321 крыло вынесено достаточно далеко назад, из кабины его не видно. То есть все происходит на доверии к обслуживающей компании», — рассказал командир самолета Михаил Кулагин Telegram-каналу Baza.
«Буквально через 2 минуты после взлета заледенели все приборы, которые измеряют скорость, высоту и все другое. Отказало все, и понеслась чехарда», – вспоминает он.
При этом самолет раскачивался, а высота полета то падала, то возрастала — с амплитудой в сотни метров. О возникших проблемах с управлением пилоты уведомили диспетчера.
В беседе с землей они произнесли международный сигнал бедствия — Mayday.
В какой-то момент члены экипажа сообщили, что им «некогда разговаривать» — самолет не стабилизировался и не набирал высоту.
«Сохраняйте 1700 метров высоту. Левее следуйте, уклоняетесь влево. Справа поправку возьмите, гора перед вами», — слышно голос диспетчера на записи переговоров борта с землей.
Позднее воздушное судно удалось стабилизировать – примерно в Якутской зоне, когда лед начал отходить. В итоге экипажем было принято решение совершить посадку в Иркутске — на борту самолета был слишком большой объем топлива для посадки в Магадане.
Пассажиры этого рейса рассказали РЕН-ТВ, что после взлета самолет начал терять высоту и «очень сильная была болтанка». «Очень сильный страх», – рассказала Екатерина Маринкина.
Полина Рыбалко, которая также направлялась в Новосибирск, отметила, что лайнер начало «кидать из стороны в сторону».
«Ни пилоты, ни экипаж нам ничего не говорили. Как-то спросить было тоже неловко, потому что они были чем-то заняты, постоянно передвигаясь по салону. Самое важное, что все пассажиры имели терпение: они не кричали, не паниковали», – поделилась она.
Но при этом пассажиров предупредили, что посадка будет либо в Якутске, либо в Иркутске. «Было тяжело, но из-за того, что не было истерики, все закончилось хорошо. Потому что я считаю, что если бы люди начали сильно паниковать, то было бы все гораздо хуже», – добавила Рыбалко.
Андрей Никитин, летевший этим же рейсом, признался телеканалу: «Мы прекрасно понимали, что вот-вот еще одно мгновение и мы просто-напросто упадем вниз».
Был только миг: как пилоты обледеневшего A321 спасли 200 жизней
В четверг, 2 декабря, самолет авиакомпании S7, выполнявший рейс Магадан–Новосибирск, экстренно приземлился в аэропорту Иркутска. На борту находились 199 пассажиров и пять членов экипажа. Как заявил перевозчик, из-за обледенения борта отключился автопилот. По информации источника «Известий», обледенели оба двигателя, самолет стал крениться и быстро терять высоту. О том, как развивалась ситуация в небе и сколько времени было у пилотов, чтобы избежать катастрофы, — в материале «Известий».
«Жутко страшно»
Airbus 321 вылетел из Магадана в 11:42 по местному времени. Четыре с небольшим часа спустя он аварийно приземлился в аэропорту Иркутска, и 205 человек теперь с полным правом могут праздновать второй день рождения. Как рассказала «Известиям» одна из пассажирок, рейс с самого начала не был спокойным.
— Мы взлетели, и началась турбулентность, скажем так, очень сильная. Потом мы или теряли, или набирали скорость, но, в общем, давление испытывали очень сильное. Очень сильно качало. Жутко страшно. Не передать словами, — поделилась Екатерина.
По ее словам, сильная качка продолжалась около часа, пассажиры ощущали, что самолет резко потерял высоту.
— Мне казалось, что еще чуть-чуть — и мы ударимся о землю, — отметила Екатерина.
Пилот объявил, что будет техническая посадке в Якутске, но она не состоялась, и борт пошел на Иркутск, рассказала девушка. После этого ситуация, казалось, нормализовалась, пассажирам разрешили вставать.
Андрей Никитин, также летевший этим рейсом, говорит, что пассажиры сразу почувствовали — ситуация нештатная. В течение полутора часов самолет то проваливался вниз, то поднимался.
— Его постоянно кренило из стороны в сторону. Мы всеми фибрами души чувствовали это напряжение, которое было в салоне. Прекрасно понимали, что в любой момент может случиться трагедия. От себя скажу, что я уже мысленно простился со всеми родными и близкими, подумал о том, что у меня было в жизни, чего достиг, чего не достиг. Слава богу, чудо случилось, и мы не просто выжили, а не получили никаких увечий, самолет успешно сел в Иркутске. Я считаю, что это подарок судьбы, — рассказал он.
Взгляд из кабины
«5220, Mayday, Mayday, Mayday. Unreal board speed, research airport», — прозвучал международный сигнал бедствия из кабины пилотов. В Telegram-каналах появилась аудиозапись переговоров, во время которых пилот сообщил диспетчеру о «сильнейшем обледенении» и запросил посадку в ближайшем аэропорту. Сначала его направили на Якутск, но борт не смог зайти там на посадку.
О том, как развивалась ситуация, «Известиям» рассказал источник, близкий к следствию. По его словам, примерно через 15 минут после взлета вышла из строя система автопилота, предположительно, из-за обледенения. Управление самолетом перешло в ручной режим. Само по себе это не катастрофа: все пилоты тщательно отрабатывают эту ситуацию на тренажерах, а те, что поопытнее, оттачивали ручное управление и на самолетах. Однако борт бросало вверх-вниз, были проблемы с поддержанием скорости.
Уже после запроса экстренной посадки, на подлете к Якутску, пилот доложил, что экипаж не может стабилизировать самолет.
— Сибирь 5220, если есть возможность, набирайте 170-й эшелон для стабилизации.
— Пока ничего не можем, справиться со взлетом…
Обледенение не позволило самолету набрать нужную высоту, и вскоре борт начал заваливаться, самолет перешел на так называемый голландский шаг.
— Это колебания с постоянно возрастающей амплитудой. То есть самолет начинает немного терять высоту или образуется крен. Чтобы его блокировать, экипаж старается либо создать крен в другую сторону, либо, если самолет теряет высоту, задрать нос. После того как самолет с некоторой задержкой воспринимает это управляющее воздействие, он быстро переходит через нейтральное положение, и пилоту приходится парировать изменение в пространстве уже в другую сторону. Потом проблема повторяется, но уже с увеличением угла постоянно. Возникают риски, что самолет в какой-то момент потеряет управляемость, — рассказал глава аналитической службы агентства «АвиаПорт» Олег Пантелеев.
Система подала сигнал «опасность сваливания», а также уведомила об обледенении первого и второго двигателей, рассказал источник. Примерно за 10 секунд борт потерял 2,7 тыс. м высоты. По мнению собеседника «Известий», если бы такая ситуация продлилась еще секунд восемь-десять, катастрофа была бы неизбежна.
Однако пилот смог взять управление под контроль и благополучно приземлиться в аэропорту Иркутска.
В Telegram-каналах появилось интервью с командиром воздушного судна Михаилом Кулагиным. Он подтвердил, что проблемы начались сразу после взлета.
— Буквально через две минуты после взлета заледенели все приборы, которые измеряют скорость, высоту и всё другое. Отказало всё, и понеслась чехарда. (…) Попробовали [зайти на посадку в Магадане], попытка эта не удалась, непонятно, какая скорость, мы не успели определиться, и жуткая болтанка, при которой не видно показаний скоростей. Всё наугад исполнялось, тангажи летали. По ощущениям, это было в течение 10–15 минут. Судя по расшифровкам, провалы были до 2 тыс. м, — рассказал он.
Пилот добавил, что в Якутской зоне экипаж дал отбой сигналу «Мэйдэй» и начал набор высоты.
Вина, ошибка или героизм
В авиакомпании S7 подтвердили, что сильное обледенение привело к отключению автопилота.
— S7 Airlines не исключает вероятности, что противообледенительная обработка ВС в аэропорту вылета была проведена с нарушениями. Таким образом, обледенение могло образоваться не только в воздухе, но и еще до взлета — на земле, — сказано в пресс-релизе компании.
В нем уточнено, что были потеряны «некоторые сигналы», и судно попало в «сложное пространственное положение». Также в компании отметили, что из-за обледенения показатели скорости, а также некоторые другие, в том числе крена и тангажа, могли быть недостоверны.
— Есть стандарты, как надо обрабатывать [самолет]. И крылья обрабатывают, и фюзеляж, чтобы там не было наледи и снега. Всё это прописано. Это же всё исторически на крови написано, как и все авиационные правила, — отметил исполнительный директор Авиарегистра России Александр Книвель.
Он вспомнил случаи, когда самолеты, которым не провели антигололедную обработку или провели ее неправильно, падали и разбивались. Так произошло с Як-40, который потерпел крушение при взлете в Шереметьево в 2000 году. Тогда погибли девять человек. Так вышло с АTR-72 авиакомпании «ЮТэйр», который рухнул 2 апреля 2012 года сразу после вылета из тюменского аэропорта Рощино. Следствие пришло к выводу, что причиной крушения стало обледенение самолета во время стоянки. Перед взлетом лайнер не был обработан противообледенительной жидкостью.
Однако есть видеозаписи, подтверждающие, что самолет S7 в аэропорту Магадана был обработан. Правда, пользователи соцсетей задаются вопросом, чем именно. Некоторые предполагают, что обледенение произошло из-за того, что вместо необходимых реагентов борт обработали автомобильной «незамерзайкой».
Пилот самолета заявил, что крыло у этой модели вынесено далеко назад, в связи с чем из кабины не видно, как происходила обработка. Он пояснил, что всё делается на доверии к обслуживающей компании.
Источник «Известий» уточнил: на самом деле неважно, чем именно обработают самолет, хоть горячей водой. Главная задача — полностью смыть лед. Это подтвердил бывший командир воздушного судна Александр Романов. Он пояснил, что двигатели защищает от льда специальная электроника.
— Надо более тщательно разбираться, потому что при проектировании двигателей такие вещи предусмотрены. Есть входные направляющие аппараты, которые нагреваются. Двигатели сделаны таким образом, что лед с них должен сбрасываться. Есть и электрический обогрев, и наддувы. Поэтому здесь что-то странное произошло, скорее всего, отказ противообледенительной системы, — считает он.
Иркутский следственный отдел на транспорте Восточного межрегионального СУТ СК России сообщил на своем сайте о том, что проводит доследственную проверку по ч. 1 ст. 263 УК РФ («Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта»).
На грани катастрофы
Источник «Известий» также рассказал о вероятных причинах того, что самолет стало резко кренить из стороны в сторону. По его словам, технические особенности А321 не позволяют двум пилотам одновременно управлять бортом, так как суммируются передаваемые ими сигналы. Предположительно, после отключения автопилота управление вел второй пилот, потом его взял командир воздушного судна. Затем второй пилот тоже вмешался в управление и из-за одновременных сигналов судно начало раскачивать, сказал собеседник издания. Он уточнил, что такое действие можно охарактеризовать как ошибку, за которой обычно следует выговор. По данным источника издания, второй пилот уже опрошен следствием и его ждет отработка ручного управления на тренажере.
В то же время заслуженный пилот России Юрий Сытник заявил «Известиям», что пилоты проявили редкое мастерство пилотирования, справившись с критической ситуацией, когда счет шел на секунды.
— Просто удивительные летчики. Хватило у них мужества, хватило умения управлять этим самолетом с полным обледенением. Это редкий случай, когда на электрическом самолете ребята справились. Они просто молодцы. Это настоящие герои. (…) Сделали они всё правильно. Очень было сложно, потому что при обледенении самолет легко мог полностью потерять управление и упасть, — сказал он. — Если бы они потеряли скорость ниже критической, они бы не спаслись. Замечательный командир корабля и экипаж, второй пилот. Не растерялись в такой сложной ситуации. Крены достигали 90 градусов, по тангажу доходило до 40 градусов плюс-минус и перегрузки [были] мощнейшие.
Иного мнения придерживается заслуженный пилот СССР, председатель комиссии общественного совета по гражданской авиации Ространснадзора Олег Смирнов.
— Самолет попал в зону интенсивного обледенения, в результате чего начали отказывать приборы, которые показывают скорость. Экипаж это своевременно не заметил и обнаружил только тогда, когда самолет несколько раз свалился в штопор, — предположил он. — По тем показателям, которые мы имеем, самолет был на грани катастрофы.
Магаданская транспортная прокуратура проводит проверку соблюдения требований законодательства в сфере безопасности полетов, уделяя внимание и наземному обслуживанию самолетов в аэропорту.
Кадр: фильм «Угонщик самолетов»
«Лента.ру» продолжает цикл публикаций о самых известных контртеррористических операциях в СССР и России, навсегда вошедших в историю отечественных спецслужб. В предыдущей статье речь шла о том, как в 1979 году мечтавшие о загранице подростки захватили автобус с пассажирами. Сегодня наш рассказ — о случившемся ровно 30 лет назад, 19 августа 1990 года, захвате самолета в Якутии. Советские спецслужбы тогда не смогли обезвредить угонщиков. Почти как в сюжете голливудского блокбастера «Воздушная тюрьма», группе заключенных, совершивших побег, удалось долететь до Пакистана. Они рассчитывали обрести там свободу и политическое убежище, на деле же им пришлось провести много лет в суровых азиатских тюрьмах, испытание которыми пережили не все.
«Передайте командиру: взорвем всё»
19 августа 1990 года из аэропорта города Нерюнгри в воздух поднялся пассажирский самолет «Аэрофлота» Ту-154, пунктом назначения которого был расположенный в 800 километрах город Якутск. Никто из 89 пассажиров не обратил внимание на потенциальную опасность: вместе с ними на борту находилось 15 арестантов.
Убийцы, воры, угонщики, грабители, рэкетиры — по заведенной в то время региональной практике они этапировались на обычном самолете в Якутск из местного изолятора временного содержания (ИВС).
Самому юному из них, уроженцу Донецка Константину Шатохину, едва исполнилось 16 лет: трудный подросток, оторвавшись от родительского контроля, сбежал на Север и вскоре угодил за решетку за кражи и угон машин. Самым пожилым оказался трижды судимый 50-летний Владимир Боблов, получивший очередной срок за убийство собутыльника.
Был среди зэков и психически больной 24-летний Андрей Сомов — он украл два ящика водки и, несмотря на диагноз, был привлечен к уголовной ответственности. При этом его пребывание в ИВС и подконвойное сопровождение были незаконны: Сомов получил два года особых принудительных работ («химии») и должен был сам добираться до места отбытия наказания. Позже следователь, который вел его дело, был уволен.
Уголовники расположились в своих креслах под присмотром троих конвоиров. Практически все они сидели со свободными руками — наручники были только на троих.
Владимир Евдокимов был инвалидом: совершив одно из убийств, намеренно прострелил себе ногу в надежде доказать, что расправа над жертвой была самообороной. Но убийца перехитрил сам себя — ранение оказалось слишком серьезным, и ногу пришлось ампутировать. Евдокимов передал бортпроводнице клочок бумаги, на котором набросал сообщение о захвате и потребовал отнести его командиру корабля.
«Какие шутки? Самолет захвачен!»
Стюардесса нажала тревожную кнопку и отправилась в кабину пилотов. Прочитав записку, командир Ту-154 не поверил в реальность происходящего и счел это глупым розыгрышем, приуроченным ко Дню воздушного флота СССР. К тому же склонялась и стюардесса — она вернулась к Евдокимову с вопросом, не шутит ли он.
Аэропорт города Нерюнгри
КГБ спешит на помощь
Пока самолет нарезал круги в воздухе, вырабатывая топливо, среди пассажиров началась паника: женщины и дети рыдали, кто-то из мужчин достал из ручной клади дыни и стал жадно поедать одну за другой, а еще один, прихватив свой дипломат, раз за разом срывался с места и направлялся к выходу. Бортпроводницам стоило немалого труда удержать пассажиров на местах.
Бортпроводница захваченного Ту-154 Татьяна Ян-Чун-Тай, в девичестве Шарфаргалиева
В аэропорту Нерюнгри в рамках введенного антитеррористического плана «Набат» Ту-154 уже ожидали осведомленные о ЧП группа захвата, милиционеры из местного УВД, чекисты, скорая и пожарные. К слову, сотрудники КГБ добрались до места не без приключений: их уазик по пути заглох, а медлить было нельзя.
31-летний Молошников был беглецом со стажем. Одну из попыток вырваться на волю он совершил в 1988 году — нанес себе ранение в область груди и, оказавшись в тюремной больнице, сбежал с помощью подельников. Скрываться Молошникову удавалось на протяжении года, после чего он вновь угодил в руки правосудия и вернулся в ИВС.
В начале лета 1990 года рецидивист вновь решился на побег — воспользовался оплошностью надзирателей и исчез. На этот раз в бегах он провел три дня, а потом был избит до полусмерти поймавшими его милиционерами. Но этот опыт не охладил пыл Молошникова.
Одним из первых, к кому с предложением обратился Молошников, был снайпер, бывший участник боевых действий в Афганистане. Он наотрез отказался принимать участие в «операции», но помог зэку информационно — рассказал об устройстве Ту-154 и расположении скрытых люков, через которые в салон могла проникнуть группа захвата.
А вот Евдокимов воспринял идею с большим энтузиазмом: пытаться бежать ему было не впервой. Во время одной из своих отсидок одноногий «джентльмен удачи» сумел пробраться в цистерну с соляркой и выехать за пределы колонии.
Ту-154, аналогичный захваченному
По воспоминаниям Константина Шатохина, в нерюнгринском ИВС в начале 90-х царила настоящая анархия — доходило до того, что надзиратели принимали участие в фасовке гашиша, который потом передавали заключенным. За небольшую плату можно было достать что угодно — от водки до лекарств и глянцевых журналов.
«Бомбу» готовили в ночь на 19 августа — боялись, что раньше муляж могут обнаружить при досмотре камеры. «Взрывчатку» положили в сумку Исакова — по правилам каждый заключенный мог перевозить с собой ручную кладь весом до десяти килограммов.
Личные вещи 15 арестантов в изоляторе особо никто не досматривал, а в аэропорту проверка и вовсе не проводилась — автозак прибыл за считаные минуты до взлета, зэков привезли прямо к трапу самолета и сразу же отвели на борт.
В итоге к делу, помимо главаря, оказались привлечены трое — Исаков, Евдокимов и Петров, остальные заключенные даже не подозревали, что их ждет во время перелета. К слову, Петрова и Молошникова в числе этапируемых на Ту-154 не было, но данное обстоятельство подельников абсолютно не смущало: согласно плану, сообщники должны были за ними вернуться, что и случилось.
«Вы зэки, мы одной крови»
Силовики поначалу пытались действовать хитростью: доставили к трапу мать Исакова, которая связалась с сыном по радио.
Ты напрасно это сделал, сынок! Тебе же тяжело было переносить, когда тебя [взяли], а ты не виноват. Вот так и те люди, которые сейчас сидят с тобой рядом, они зачем страдают? Андрей! Ты слышишь?
Если через три минуты не будет того, что сказали, я двоих расстреляю! Хватит время тянуть! Или вы хотите убедиться, что ли? Не слышу ответа!
В доказательство своих слов Исаков с подельниками под дулами автоматов вывели из самолета сержанта Борща и показательно стали зачитывать ему смертный приговор. Учитывая лихое прошлое террористов и опасность взрыва самолета из-за попадания пуль в топливный бак, чекисты отказались от идеи взять самолет штурмом.
Группа заключенных, угнавших Ту-154 в Пакистан
Фото: Public Domain / Wikimedia
Силовики согласились выполнить все требования зэков: вскоре Молошников и Петров прибыли к самолету. При этом шестеро заключенных отказались участвовать в побеге и изъявили желание вместе со стариками, женщинами и детьми покинуть салон.
Евдокимов и Исаков сказали всем нам: «Вы зэки, мы одной крови. Кто хочет, может выйти и остаться, мы никого не держим». Некоторые поначалу боялись, опасаясь выстрелов в спину, но в итоге шесть человек по своим личным причинам вышли
Среди побоявшихся пули в спину оказался и Владимир Боблов — по его словам, расстрелом ему открыто угрожал его сокамерник, 28-летний вор Сергей Шубенков. В итоге на борту остались 11 зэков, семеро членов экипажа и около 30 пассажиров-мужчин.
Новым пунктом назначения был выбран Пакистан: Молошников знал, что у этой страны нет договоренности с СССР о выдаче беглых преступников. Некоторые заключенные, знавшие о боевых действиях между Пакистаном и Индией, рвались записаться в наемники и воевать.
При этом о своих планах зэки решили власти не извещать: опасаясь штурма, для отвода глаз они спрашивали о возможности вылететь в Индию или Корею.
«В Пакистане мы вас оденем в бриллианты»
Лететь было решено с дозаправкой в Красноярске и остановкой на ночевку в Ташкенте. К слову, несмотря на требования захватчиков, на борт никакой еды не доставили, привезли только сладости. Тогда зэки достали свои припасы.
Террористы после взлета взяли у стюардесс тележку, разложили на ней свои припасенные журналы, нарезали хлеб, сало, колбасу, открыли консервы и покатили по салону — берите, читайте, кушайте
Тем временем среди силовиков снова поднялся вопрос о штурме, на этот раз — с использованием газа. Но и от этой идеи, во избежание паники и стрельбы на борту, в итоге отказались. Утром уголовников ждал неприятный сюрприз: отоспавшиеся члены экипажа отказались возвращаться на борт.
Наталья Филипенко, вторая бортпроводница захваченного Ту-154
Разъяренный Исаков опять вывел из самолета сержанта Борща и пообещал его расстрелять, если в течение десяти минут экипаж не вернется на Ту-154. Допустить убийство конвоира силовики не могли — к самолету вскоре прибыл экипаж, а также новый пилот и знающий английский язык радист.
О том, что самолет захвачен уголовниками, их даже не предупредили: обоих привело в ступор требование террористов поднять руки вверх, но они быстро сориентировались и сопротивления не оказали.
В полете захватчики говорили: «Девчонки, оставайтесь с нами! В Пакистане мы вас оденем в бриллианты, будете жить с шиком, что вам делать в этом Cоюзе. »
«Не хотим жить в Советском Союзе и просим убежища»
Вылетевший в 7:30 из Ташкента самолет двигался к назначенной цели: едва он вошел в воздушное пространство Пакистана, с ним поравнялись два истребителя F-16. В ходе переговоров экипажу удалось убедить летчиков в том, что борт захвачен и открывать по нему огонь не следует.
Изначально курс лежал в аэропорт города Пешавар, но там в посадке категорически отказали. С земли летчикам поступил сигнал следовать в город Карачи.
Пилоты предложили захватчикам лететь в другую страну, но те отказались. Самолету пришлось долго кружить, вырабатывая топливо. Когда оно было на исходе, Молошников приказал сажать лайнер в любой более-менее пригодной для этого местности.
Пассажиров предупредили о жесткой посадке, приказали пристегнуться и максимально сгруппироваться, потом экипаж решился в последний раз связаться с пакистанским диспетчером. Услышав о намерении сажать лайнер на рулежную дорожку аэропорта, он наконец дал разрешение на приземление в аэропорту.
Присутствовавший в делегации переводчик поинтересовался целью прибытия в страну, и все зэки ответили заранее заученной фразой: «Не хотим жить в Советском Союзе, где творится коммунистический беспредел, просим политического убежища».
«Если выдадут СССР — нам крышка»
Кто будет курировать захватчиков, решили быстро: дело под контроль взяла Пакистанская межведомственная разведка (ISI). После легкого перекуса террористов доставили в гауптвахту полицейской академии, где заковали в кандалы и разместили по пять-шесть человек в камере.
По воспоминаниям заключенных, кроватей там не было, но это было неважно — преступники настолько устали, что легли на бетонный пол и сразу же уснули. Несколько часов спустя их накормили и перевели в другие камеры, с удобными кроватями и вентиляторами.
Константин Шатохин, один из участников угона Ту-154
Фото: страница Константина Шатохина в «Одноклассниках»
Две недели до суда беглецы провели в более чем комфортных условиях: их хорошо кормили, надзиратели делились дорогими сигаретами. Зэки рассчитывали вскоре оказаться на свободе, поэтому без особого энтузиазма беседовали с прибывшими к ним тремя сотрудниками советского посольства.
Дипломаты убеждали преступников подать прошение об экстрадиции на родину, аргументируя это тем, что за угон самолета в Пакистане они получат пожизненное заключение, а то и смертную казнь. Но уголовники сочли это манипуляциями и наотрез отказались требовать возвращения домой.
Объединяла всех тогда лишь уверенность в том, что если нас выдадут СССР, то нам крышка
Пассажиры и экипаж после осмотра и заправки самолета вылетели обратно в СССР. А приключения захватчиков приняли нежелательный для них оборот: после избрания меры пресечения в антитеррористическом суде всех преступников перевели в центральную тюрьму Карачи.
Сладкая жизнь уголовников закончилась — условия в тюрьме были не самыми лучшими, да и кормить стали плохо.
На открытый конфликт соперники так и не решились, хотя Молошников и пытался организовать убийство Исакова прямо в зале суда, а тот объявил голодовку, требуя, чтобы его перевели в другую тюрьму — подальше от противника.
Угнали на пожизненное
Фото: Aijaz Rahi / AP
Около двух лет преступникам пришлось провести в ожидании приговора — их почти 30 раз привозили в здание суда, но каждый раз слушания переносились на другой день.
При этом практически не допрашивали, задавая только один вопрос: была ли стрельба на борту? Двое подсудимых этот факт отрицали, остальные ответили утвердительно, имея в виду холостые выстрелы сержанта Борща.
Услышав же 29 марта 1992 года долгожданный приговор, зэки впали в ступор: все десять человек были приговорены к пожизненному заключению (позже наказание смягчили и назначили осужденным сроки от 14 до 21 года лишения свободы).
«Мы все сибиряки, от жары с ума сходим»
Здравствуйте, мои дорогие родители, папа и мама! Я очень хочу вас просить, чтобы вы простили меня. Я прекрасно понимаю, какие неприятности и переживания предоставил вам. Вы хотели приехать в Пакистан, я очень против, этого делать не надо. Я все понял. И, даст Бог, свидимся на русской земле, прекраснее которой не может быть во всем мире. Ваш сын Андрей.
В пакистанских тюрьмах три основных вида наказания. Самое простое — бьют палками. Поначалу мы не могли объясняться с надзирателями. А там в камере жара до 60 градусов, воды очень мало. Мы все сибиряки, от жары с ума сходим… Просим пить — не понимают. Начинаем в отчаянии бить в двери — прибегают охранники и избивают нас палками
Из-за жуткой жары Боблов перенес инфаркт. А в январе 1996 года скончался Владимир Петров, он в очередной раз порезал себе вены в знак протеста против тюремных условий и скончался до прибытия медиков.
По словам Боблова, избиения были не самым страшным видом наказания. Бывало, что надзиратели вставляли между ног арестантов кандалы-распорки длиной в метр, от которых затекали и болели ноги.
Еда, по воспоминаниям террориста, тоже была ужасной: кормили в основном сильно перченой кашей и лепешками из отрубей. Боблову довелось сидеть в тюрьме, камеры которой были оборудованы в пещерах на отвесной скале. Другие арестанты воспринимали русских заключенных как диковинку — любили слушать рассказы про холод и снег.
«Кандалы были за реальные проступки»
Впрочем, Константин Шатохин отзывался о годах заключения более тепло — он в числе первых принял ислам, поэтому отношение к нему было лучше, чем к подельникам.
Несмотря на то что спать приходилось не на привычных нарах с матрасами, а на бетонном полу, страдая от укусов клопов, Шатохин быстро приспособился и начал зарабатывать — изготавливал популярные у местных жителей женские украшения. Получал арестант порой больше, чем надзиратели с их 2500-3000 рупий в месяц. Деньги уходили в основном на продукты питания, чай для чифиря и наркотики.
Кандалы действительно были, но только за реальные проступки. Первый раз мне надели их в Карачи на три дня за драку. Потом в Хайдарабаде, но тоже заслуженно, за наркотики.
В августе 1997 года Пакистан отмечал 50-летие обретения независимости, и восьмерым оставшимся в живых террористам в честь национального праздника объявили амнистию. Однако выпускать на волю их никто не спешил — требовалось согласие России на экстрадицию.
Ворота тюрьмы в городе Равалпинди, из которых Константин Шатохин вышел на свободу 11 сентября 2000 года
Фото: Faisal Mahmood / Reuters
Некоторые арестанты хотели получить пакистанское гражданство, но власти Пакистана не пошли им навстречу. В итоге шестеро преступников, в том числе главари Молошников и Исаков, в феврале 1998 года отбыли в Россию как рожденные на территории бывшей РСФСР.
Все они заочно получили по 15 лет колоний строгого режима, но затем им зачли сроки, отбытые в пакистанской тюрьме. В 2000-х не стало Боблова и Исакова: первый скончался из-за проблем со здоровьем, второй получил пулю в бандитских разборках.
«Повторять такое я бы ни за что не стал»
Шатохину и осужденному за случайное убийство одноклассника на выпускном Максиму Левченко в Пакистане пришлось задержаться — их родиной была Украинская ССР, а потому выслать террористов могли только на Украину. Но с депортацией вышли сложности.
Да они и сами не горели желанием покидать Пакистан, не зная, что ожидает их на родине, поэтому поначалу отказались от украинского гражданства и дали согласие только после того, как Генпрокуратура Украины пообещала не подвергать их уголовному преследованию за старые грехи.
В сентябре 2000 года Шатохин и Левченко оказались на свободе. Некий благодетель, украинский бизнесмен, купил им билеты на Украину, где они живут по сей день.
Я в душе себя террористом никогда не считал. Так сложились обстоятельства. Я воспринимаю те события как большое приключение. Но я вменяемый человек и повторять такое ни за что бы не стал