договор хранения недвижимого имущества судебная практика

Договор хранения недвижимого имущества судебная практика

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 24 апреля 2017 г. N 305-ЭС15-14383 Суд отменил принятые ранее судебные постановления и обязал общество передать заявителю имущество, полученное на хранение по договору безвозмездного хранения, поскольку поведение сторон при заключении второго договора хранения не отвечает стандартам добросовестного и разумного осуществления гражданских прав, в связи с чем при разрешении требования о применении последствий недействительности сделки судам не следовало принимать во внимание возражение ответчика о существовании второго договора как не имеющего правового значения и не создающего для должника правовых последствий в виде невозможности возврата спорного имущества

Резолютивная часть определения объявлена 17 апреля 2017 г.

Полный текст определения изготовлен 24 апреля 2017 г.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Капкаева Д.В.,

судей Кирейковой Г.Г. и Шилохвоста О.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего закрытым акционерным обществом «Титан» на определение Арбитражного суда Московской области от 31.05.2016 (судья Торосян М.Г.), постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2016 (судьи Мизяк В.П., Епифанцева С.Ю. и Закутская С.А.) и постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.10.2016 (судьи Зверева Е.А., Голобородько В.Я. и Комолова М.В.) по делу N А41-54738/2014.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Капкаева Д.В., объяснения представителя общества «Миоро», Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации установила:

Определением суда первой инстанции от 31.05.2016 заявление удовлетворено частично. Признан недействительным заключенный между Мешалкиным Владимиром Яковлевичем и обществом «Миоро» договор хранения. В части обязания общества «Миоро» передать должнику имущество, полученное на хранение в соответствии с договором хранения и указанное в акте приема-передачи от 06.10.2014, заявление оставлено без удовлетворения.

Постановлениями судов апелляционной инстанции от 04.08.2016 и округа от 24.10.2016 определение от 31.05.2016 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе на указанные судебные акты, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, конкурсный управляющий должником просит их отменить, применить последствия недействительности сделки.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 02.03.2017 (судья Капкаев Д.В.) кассационная жалоба конкурсного управляющего должником с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

В судебном заседании представитель общества «Миоро» возражал против удовлетворения кассационной жалобы, считая судебные акты законными и обоснованными.

Иные лица, участвующие в обособленном споре и надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, явку своих представителей в суд не обеспечили.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав представителя общества «Миоро», судебная коллегия считает, что обжалуемые судебные акты в части отказа в применении последствий недействительности сделки подлежат отмене по следующим основаниям.

Как установлено судами и следует из материалов обособленного спора, 05.09.2013 службой судебных приставов наложен арест на имущество должника, составлен акт о наложении ареста (описи имущества) от 05.09.2013, согласно которому имущество передано на хранение должнику с правом беспрепятственного пользования; ответственным хранителем назначен Мешалкин В.Я., исполнявший в спорный период обязанности руководителя должника.

После возбуждения в отношении должника дела о банкротстве (определение суда первой инстанции от 09.09.2014) между обществом «Миоро» (хранитель) и Мешалкиным В.Я. (поклажедатель) заключен договор хранения от 17.09.2014, по условиям которого поклажедатель передает, а хранитель принимает на хранение имущество, перечисленное в пункте 1.1 договора, с правом безвозмездного пользования. По акту приема-передачи от 06.10.2014 имущество передано обществу «Миоро».

Между тем судами не учтено следующее.

Настоящий обособленный спор инициирован конкурсным управляющим в период действия договора хранения N 1.

После истечения срока действия данного договора (31.12.2015) и до принятия судом первой инстанции определения по существу спора общество «Миоро» и Мешалкин В.Я. заключили договор хранения N 2, аналогичный по своему содержанию договору хранения N 1, за исключением условий о времени действия.

По мнению судов, заключение договора хранения N 2 препятствует удовлетворению реституционных требований конкурсного управляющего в отношении договора хранения N 1, поскольку хранитель (общество «Миоро») пользуется имуществом на законных основаниях по неоспоренной сделке.

Судебная коллегия не может согласиться с данным выводом.

Так, при заключении договора хранения N 2 его сторонам было известно о начавшемся процессе по оспариванию предыдущего договора хранения, в рамках которого предъявлены требования о возврате переданного на хранение имущества в конкурсную массу; также было известно о том, что должник признан банкротом и в отношении него открыта процедура конкурсного производства, следствием чего является снятие ранее наложенных арестов на имущество должника (в частности, ареста от 05.09.2013), прекращение полномочий руководителя должника и их переход к конкурсному управляющему (пункты 1, 2 статьи 126, пункт 1 статьи 129 Закона о банкротстве).

Кроме того, апелляционным определением Московского областного суда от 27.07.2015 по делу N 33-17984/2015 действия ОСП по Мытищинскому муниципальному району и городу Королеву УФССП России по Московской области по выдаче Мешалкину В.Я. разрешения на заключение с обществом «Миоро» договора безвозмездного хранения арестованного имущества с правом пользования признаны незаконными.

Таким образом, зная об отсутствии у Мешалкина В.Я. полномочий действовать от имени должника (статья 183 Гражданского кодекса Российской Федерации), стороны, тем не менее, заключили договор хранения N 2, фактически преследуя цель воспрепятствовать применению реституционных требований при оспаривании договора хранения N 1.

Совокупность вышеназванных обстоятельств очевидно свидетельствует о том, что поведение сторон при заключении договора хранения N 2 не отвечает стандартам добросовестного и разумного осуществления гражданских прав, в связи с чем при разрешении требования о применении последствий недействительности сделки судам не следовало принимать возражение ответчика о существовании второго договора как не имеющего правового значения и не создающего для должника правовых последствий в виде невозможности возврата спорного имущества (пункт 3 статьи 1 и пункты 2 и 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В противном случае суды предоставили бы возможность сторонам договора своими недобросовестными действиями (заключение нового договора хранения при оспаривании предыдущего) создать реституционный иммунитет в отношении спорного имущества, что не отвечает целям конкурсного производства и правосудия в целом. В такой ситуации механизм судебной защиты не способствовал бы восстановлению нарушенных прав и законных интересов испрашивающего ее у компетентного органа лица.

Учитывая изложенное, у судов не имелось препятствий к удовлетворению требования конкурсного управляющего о возврате имущества в конкурсную массу.

Допущенные судами нарушения норм права являются существенными, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов должника, в связи с чем обжалуемые судебные акты в части отказа в применении последствий недействительности сделки на основании пункта 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса

Российской Федерации подлежат отмене с принятием в указанной части нового судебного акта.

Руководствуясь статьями 291.11-291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации определила:

определение Арбитражного суда Московской области от 31.05.2016, постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2016 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.10.2016 по делу N А41-54738/2014 в части применения последствий недействительности сделки отменить.

Применить последствия недействительности сделки. Обязать общество с ограниченной ответственностью «Миоро» передать закрытому акционерному обществу «Титан» имущество, полученное на хранение в соответствии с пунктом 1.1 договора безвозмездного хранения от 17.09.2014.

Настоящее определение вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке надзора в Верховный Суд Российской Федерации в трехмесячный срок.

Обзор документа

Если в период оспаривания при банкротстве сделки с имуществом должника он заключает с тем же контрагентом аналогичный договор, то это не может служить основанием для отказа в применении реституции по оспариваемой сделке.

Более того, такое поведение сторон договора (соответственно, осведомленных об оспаривании первой сделки) не может расцениваться как отвечающее стандартам добросовестного и разумного осуществления прав.

Такие выводы следуют из позиции СК по экономическим спорам ВС РФ.

Т. е. такое наличие второго аналогичного договора не препятствует тому, чтобы удовлетворить требование конкурсного управляющего о возврате имущества в конкурсную массу.

Как подчеркнула Коллегия, в противном случае суды предоставили бы возможность сторонам сделки своими недобросовестными действиями (заключение нового договора при оспаривании предыдущего) создать реституционный иммунитет в отношении спорного имущества, что не отвечает целям конкурсного производства и правосудия в целом.

Источник

Статья 886. Договор хранения

1. По договору хранения одна сторона (хранитель) обязуется хранить вещь, переданную ей другой стороной (поклажедателем), и возвратить эту вещь в сохранности.

2. В договоре хранения, в котором хранителем является коммерческая организация либо некоммерческая организация, осуществляющая хранение в качестве одной из целей своей профессиональной деятельности (профессиональный хранитель), может быть предусмотрена обязанность хранителя принять на хранение вещь от поклажедателя в предусмотренный договором срок.

Комментарий к ст. 886 ГК РФ

1. Из п. 1 коммент. ст. следует, что договор хранения в соответствии с многолетней традицией рассматривается в качестве реальной сделки, которая по общему правилу считается заключенной с момента передачи вещи от поклажедателя хранителю. Однако договор хранения может носить и консенсуальный характер, если соглашением сторон предусмотрена обязанность хранителя принять на хранение вещь от поклажедателя в предусмотренный договором срок. При этом в п. 2 ст. 886 подчеркивается, что консенсуальным может быть лишь договор, в котором хранителем является коммерческая организация или некоммерческая организация, осуществляющая хранение в качестве одной из целей своей профессиональной деятельности.

2. Договор хранения, вопреки распространенному мнению, предполагается возмездным. Хотя об этом и не говорится в определении договора, что, собственно, и является единственным аргументом сторонников презумпции безвозмездности хранения, к такому выводу можно прийти на основе систематического толкования закона, в частности анализа ст. 896, 897 и 924 ГК. Это позволяет констатировать, что законодатель отказался от прежней позиции по этому вопросу, которая была четко выражена в ст. 422 ГК 1964 г. Вместе с тем на практике, особенно в отношениях между гражданами, широко распространено безвозмездное оказание услуг по хранению.

3. Относительно того, носит ли договор хранения взаимный характер или является односторонним, также не существует единства мнений. Хотя договор хранения заключается прежде всего в интересах поклажедателя, более убедительной представляется позиция, согласно которой правами и обязанностями обладают обе стороны, в том числе даже тогда, когда договор хранения является безвозмездным и реальным.

Разумеется, здесь нельзя говорить об их равномерном распределении между сторонами, так как поклажедатель с учетом основной цели договора традиционно пользуется значительно большими возможностями, чем хранитель. Но по крайней мере две обязанности, а именно обязанности по возмещению расходов на хранение и по получению сданной на хранение вещи, на поклажедателя возлагаются практически во всех случаях.

4. Договор хранения принадлежит к числу договоров об оказании услуг, хотя иногда это и ставится под сомнение. Как и в других договорах, относящихся к данному договорному типу, в договоре хранения полезный эффект деятельности хранителя не имеет овеществленного характера. Предметом договора хранения является сама деятельность хранителя по обеспечению сохранности вверенного ему имущества. Сохранение целостности вещи и ее потребительских свойств является целью, а не предметом договора хранения. Хранитель должен предпринять все зависящие от него меры для достижения данной цели, но он не гарантирует того, что эта цель будет достигнута. В противном случае именно на нем, а не на поклажедателе лежал бы риск случайной гибели или повреждения имущества.

5. Сторонами договора хранения являются поклажедатель и хранитель. Поклажедателем может быть любое физическое или юридическое лицо, в том числе не обязательно собственник имущества, но и иное управомоченное лицо (арендатор, перевозчик, подрядчик и т.п.). В отдельных случаях сдавать имущество на хранение могут лишь определенные лица (например, только проживающие в гостинице постояльцы). В качестве хранителей могут также выступать как граждане, так и юридические лица, но к ним закон предъявляет определенные требования. Для граждан, как правило, требуется полная дееспособность, так как частично дееспособные и ограниченно дееспособные граждане могут заключать лишь такие договоры хранения, которые подпадают под понятие мелкой бытовой сделки (ст. 28 ГК). Что касается юридических лиц, то принимать имущество на хранение могут любые из них, если только их учредительные документы этого прямо не исключают. Вместе с тем для заключения отдельных видов договоров хранения (к примеру, хранения в ломбарде) либо для хранения отдельных видов имущества (скажем, радиоактивных материалов) требуется наличие специальной лицензии.

Судебная практика по статье 886 ГК РФ

Окружной суд установил неправильное применение нижестоящими судами норм права (статей 15, 393, 886, 890, 891, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации) к установленным обстоятельствам дела, поэтому отменил решение и апелляционное постановление по основаниям и в пределах, предусмотренных статьями 286, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Принимая обжалуемые судебные акты, суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 9, 11, 153, 154, 161, 309, 310, 421, 432, 434, 702, 714, 886, 887, 900, 906 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходили из того, что между сторонами сложились фактические отношения по хранению продуктов утилизации, принятых истцом от ответчика на ответственное хранение.

Удовлетворяя иск в части, суды руководствовались статьями 15, 309, 310, 393, 404, 886, 887, 900, 901 Гражданского кодекса Российской Федерации и, исследовав и оценив представленные доказательства в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходили из подлежащих компенсации истцу (поклажедателю) убытков в размере стоимости переданного ответчику (хранителю) на ответственное хранение и утраченного металлолома, объем которого подлежит определению в порядке перевода неремонтопригодных деталей в лом с учетом коэффициента износа в соответствии с договором сторон на выполнение работ по разделке грузовых вагонов в металлолом, по условиям которого ответчик (подрядчик) обязался выполнить работы по разделке грузовых вагонов, исключенных из парка истца.

При названных обстоятельствах, руководствуясь статьями 15, 309, 393, 886, 889, 891, 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая не представление ответчиком доказательств возврата переданного на хранение имущества или возмещения его стоимости, приняв во внимание заключение эксперта о рыночной стоимости утраченного автомобиля, суды удовлетворили иск в полном объеме.

Отказывая в удовлетворении иска, суды руководствовались статьями 15, 393, 401, 886, 887, 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», и исходили из отсутствия доказательств, подтверждающих принятие ответчиком груза на хранение и заключения договора хранения груза.

Признав исходя из содержания прав и обязанностей сторон договор перевалки хранением, суды удовлетворили требования о возврате переданного на хранение имущества в размере 148,840 тонн и взыскании задолженности по оплате хранения в соответствии со статьями 309, 310, 388, 396, 455, 886, 890, 904 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Источник

Статья 901. Основания ответственности хранителя

1. Хранитель отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным статьей 401 настоящего Кодекса.

Профессиональный хранитель отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение произошли вследствие непреодолимой силы, либо из-за свойств вещи, о которых хранитель, принимая ее на хранение, не знал и не должен был знать, либо в результате умысла или грубой неосторожности поклажедателя.

2. За утрату, недостачу или повреждение принятых на хранение вещей после того, как наступила обязанность поклажедателя взять эти вещи обратно (пункт 1 статьи 899), хранитель отвечает лишь при наличии с его стороны умысла или грубой неосторожности.

Комментарий к ст. 901 ГК РФ

1. Содержание коммент. ст. уже ее названия, поскольку в ней рассматриваются лишь основания ответственности хранителя за утрату, недостачу или порчу принятого им на хранение имущества. Помимо этого хранитель отвечает за необоснованный отказ принять вещь на хранение по консенсуальному договору (ст. 888 ГК), за пользование вещью, если это не разрешено договором (ст. 892 ГК), за передачу вещи на хранение третьему лицу (ст. 895 ГК) и нарушение других договорных обязательств. Поскольку ГК особой ответственности за эти нарушения, как правило, не устанавливает, ответственность в форме возмещения убытков наступает на общих основаниях, т.е. при наличии вины хранителя.

2. Ответственность хранителя за необеспечение сохранности имущества поклажедателя существенно различается в зависимости от того, кто выступает в качестве хранителя.

Лица, не относящиеся к числу профессиональных хранителей, отвечают за утрату, недостачу и повреждение имущества лишь при наличии своей вины, которая в соответствии с общим гражданско-правовым правилом предполагается (п. 2 ст. 401 ГК). Напротив, профессиональные хранители отвечают за сохранность имущества независимо от вины. Данное положение также совпадает с общим правилом ГК о повышенной ответственности лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью (п. 3 ст. 401 ГК). Но имеются два важных отличия. Во-первых, в роли профессиональных хранителей могут выступать не только коммерческие, но и некоммерческие организации, если осуществление хранения является одной из целей их профессиональной деятельности (п. 2 ст. 886 ГК), которая далеко не всегда носит предпринимательский характер. Во-вторых, помимо действия непреодолимой силы профессиональный хранитель освобождается от ответственности за утрату, недостачу или повреждение имущества еще и тогда, когда это произошло из-за особых свойств имущества, о которых хранитель не знал и не должен был знать, либо в результате умысла или грубой неосторожности поклажедателя.

3. Пункт 2 ст. 901 относит негативные последствия гибели или порчи вещи на поклажедателя, допустившего просрочку в ее принятии, поскольку с этого момента хранитель отвечает только при наличии с его стороны умысла или грубой неосторожности. Такое сужение оснований ответственности происходит как при обычном, так и при профессиональном хранении. Поэтому необходимо внимательно относиться к формулировке условий договора о сроке его действия либо своевременно заботиться об оформлении дополнительного соглашения об условиях дальнейшего хранения имущества.

Судебная практика по статье 901 ГК РФ

В кассационной жалобе общество просит судебные акты отменить, ссылаясь на нарушение судами статей 886, 891, 896, 901 ГК РФ. Доводы заявителя сводятся к тому, что хранение прекратилось досрочно в связи с тем, что хранитель не обеспечил сохранность вещей и не вернул их поклажедателю, то есть по обстоятельствам, за которые отвечал хранитель. Иного хранителем не доказано. Следовательно, в соответствии с пунктом 3 статьи 896 ГК РФ компания как хранитель, не исполнивший свои обязательства, не вправе требовать вознаграждение за хранение вне зависимости от того, когда фактически утрачена принятая на хранение вещь.

В кассационной жалобе общество просило судебные акты отменить, ссылаясь на нарушение судами статей 886, 891, 896, 901 ГК РФ. Доводы заявителя сводились к тому, что он не обязан оплачивать хранение, поскольку имущество хранителем утрачено.
В судебное заседание стороны не явились, дело просили рассмотреть без их участия.

Удовлетворяя иск в части, суды руководствовались статьями 15, 309, 310, 393, 404, 886, 887, 900, 901 Гражданского кодекса Российской Федерации и, исследовав и оценив представленные доказательства в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходили из подлежащих компенсации истцу (поклажедателю) убытков в размере стоимости переданного ответчику (хранителю) на ответственное хранение и утраченного металлолома, объем которого подлежит определению в порядке перевода неремонтопригодных деталей в лом с учетом коэффициента износа в соответствии с договором сторон на выполнение работ по разделке грузовых вагонов в металлолом, по условиям которого ответчик (подрядчик) обязался выполнить работы по разделке грузовых вагонов, исключенных из парка истца.

При названных обстоятельствах, руководствуясь статьями 15, 309, 393, 886, 889, 891, 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая не представление ответчиком доказательств возврата переданного на хранение имущества или возмещения его стоимости, приняв во внимание заключение эксперта о рыночной стоимости утраченного автомобиля, суды удовлетворили иск в полном объеме.

Отказывая в удовлетворении иска, суды руководствовались статьями 15, 393, 401, 886, 887, 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», и исходили из отсутствия доказательств, подтверждающих принятие ответчиком груза на хранение и заключения договора хранения груза.

Отказывая в удовлетворении исковых требований общества «Ерофей», суды первой и апелляционной инстанций, руководствуясь положениями статей 15, 161, 162, 401, 782, 891, 895, 901 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценив представленные доказательства, пришли к выводу о недоказанности обществом «Ерофей» факта передачи ответчику ТМЦ на хранение, что в свою очередь исключает взыскание убытков.

Разрешая спор, суды, руководствуясь статьями 15, 309, 310, 393, 420, 421, 425, 429.1, 506, 516, 606, 614, 622, 886, 891, 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что заключенные сторонами договоры являются смешанными, содержащими элементы аренды, купли-продажи, поставки, хранения, сторонами договорные обязательства исполнены в полном объеме, отказали в удовлетворении исковых требований, поскольку доказательств возникновения у истца убытков вследствие ненадлежащего исполнения ответчиком договоров в части хранения товарно-материальных ценностей не имеется, причинно-следственная связь между выявленной в кассе истца недостачей денежных средств, недостачей товарно-материальных ценностей на складе истца и исполнением ответчиком условий договоров отсутствует, документов, свидетельствующих о проведении сторонами инвентаризации в арендуемых частях помещений в соответствии с порядком проведения инвентаризации, не представлено, акты инвентаризации, подтверждающие недостачу товарно-материальных ценностей, отсутствуют.

Принимая оспариваемые заявителем судебные акты, суды руководствовались нормами главы 7 АПК РФ, положениями статей 15, 393, 886, 891, 900, 901, 907 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», и исходили из доказанности истцом совокупности условий, необходимых для взыскания с ответчика убытков в размере 922 989, 60 руб.

Обстоятельства спора были предметом исследования и оценки судов, установивших наличие необходимых в силу статей 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации условий для взыскания убытков вследствие ненадлежащего исполнения ответчиком договора хранения от 13.03.2017 N 1, выразившегося в утрате части хранимого имущества.

Суд апелляционной инстанции установил получение обществом (хранителем) в рамках договора от 21.12.2015 N 164 имущества от таможни на хранение и утрату имущества, поэтому удовлетворил иск в соответствии со статями 15, 393, 886, 901, 902 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Наличие договора в отношении имущества исключает применение к спорным правоотношениям норма права об обязательствах вследствие причинения вреда (статьи 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) и установление в рамках данного дела условий для применения такой ответственности.

Установив ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по договору, отсутствие доказательств наличия обстоятельств, предусмотренных в пункте 4.3 договора, и принятия им всех зависящих от него мер для предотвращения кражи и для сохранности автомобиля, руководствуясь статьями 15, 309, 393, 421, 431, 779, 886, 901, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая балансовую стоимость похищенного автомобиля, информацию о средней рыночной стоимости аналогичных транспортных средств, суды пришли к выводу о причинении истцу ущерба в заявленном размере и обязанности ответчика возместить истцу причиненный хищением автомобиля ущерб.

Источник