иезуитские методы что значит
Орден иезуитов. Их цель и деятельность в России. Что значит «иезуитский»?
История ордена
Эмблема иезуитов. Фото: Depositphotos
Более изысканным методом борьбы с протестантами стал орден иезуитов. Они занимались наукой, образованием и миссионерской деятельностью. Иезуит Франциск Ксаверий был одним из тех, кто принес католичество в Индию, на Цейлон, в Китай и Японию.
Карта миссионерства Франциска Ксаверия. Источник: Wikimedia
Руины редукции Сан-Мигел-дас-Мисойнс в Бразилии. Фото: Wikimedia
По мнению критиков, иезуиты часто были непримиримы в насаждении католицизма. Их обвиняют в антисемитизме и исламофобии.
Иезуиты в России
С течением времени иезуиты из-за своей учености и всемогущества стали вызывать все больше подозрений у Рима и светских властей государств Европы. В 1773 году Папа Римский Климент XIV упразднил орден иезуитов, их стали изгонять из Франции, Испании, Португалии, германских земель.
Тогда иезуиты и осели в России. Екатерина II отказалась следовать указу Папы Римского и приютила у себя ученых католиков. Кроме того, с присоединением к Российской империи польских земель под юрисдикцией Петербурга оказались сразу четыре иезуитских колледжа.
Кафедральный Собор Святого Франциска Ксаверия в городе Гродно (Белоруссия). Бывший монастырь иезуитов. Фото: Wikimedia
Император Александр I, в отличие от своей бабушки, увидел в иезуитах опасность. Те стремились обратить все больше людей в свою веру, что раздражало царя. В 1820 году он приказал выслать иезуитов из России. К тому же, в Европе Общество Иисуса было восстановлено в правах в 1814 году.
Что значит «иезуитский»?
В русском языке слово «иезуитский» первоначально обозначало «связанный с иезуитами». Однако с течением времени оно приобрело значение «изощренно коварный», «лицемерный», «лукавый».
Иезуиты и их метод. Стать всем для всех
Орден иезуитов, безусловно, одна из самых известных и одновременно самых таинственных религиозных организаций. «Общество Иисуса» никого не оставляло равнодушным и всегда вызывало либо безграничную преданность, либо беспредельную ненависть даже в среде католического духовенства. При этом никто и никогда не отрицал огромную роль иезуитов в борьбе за распространение власти римских пап. Могущество ордена простиралось далеко за пределы католического мира, и его достижения в подчинении множества стран и народов Святому Престолу бесспорны.
Но что же сделало «Общество Иисуса» столь успешным? Помимо религиозного пыла и правильной организации? Мощь любой структуры определяется экономической, силовой и дипломатической (пропагандистской) составляющими. У ордена со всеми тремя был полный порядок. И если в вопросах денег и военной силы иезуитам помогала нависающая за их спиной грозная тень «наместника святого Петра», то в пропаганде они сами были хороши.
Дело в том, что с момента утверждения ордена папой Павлом III в 1540 году главной задачей иезуитов было обращение масс, вышедших из-за «ограды церкви». Это и была та самая цель, которая, по утверждению основателя ордена Игнатия де Лойолы, оправдывала средства. И для её достижения, иезуиты руководствовались следующими правилами:
1. Необходимо добиться симпатии подрастающего поколения, и поэтому иезуит должен быть законоучителем. Он должен воспитывать детей народа, должен внедрять в их головы десять заповедей и символ веры и таким образом заставить их мыслить и жить в соответствии с учением церкви.
2. Для того чтобы добиться расположения взрослых людей, иезуит должен стать их духовником. Соответственно, особое внимание надо обращать на исповедь и укреплять в людях желание исповедоваться. Поэтому иезуит никогда не должен отпускать без утешения тех, кто на неё приходит.
3. Иезуит должен усердно проповедовать, так как проповедь — наиболее близкий и удобный путь к сердцам людей. При этом проповедь должна быть простой и понятной. Необходимо помнить, что огонь ума и глаз производит на массы гораздо большее впечатление, чем изящные речи и тщательно подобранные слова.
4. На широкие народные массы хорошо действует благотворительность, и поэтому иезуит должен выделяться своим рвением в делах любви к ближнему.
5. Иезуит должен углублять полученные результаты, приглашая неофитов принимать участие в «Духовных упражнениях». Но они предназначены не для всех, а только для образованных людей.
Правила простые, но чрезвычайно действенные, и иезуитские миссионеры с большим успехом применяли их на практике.
Например, в Индокитае проповедовал отец Александр де Род, знающий, красноречивый и предприимчивый: «С царями он беседовал о математике и физике, и в то же время возвещал народу слово Божие». Де Род воспользовался тем, что в Тонкине простой народ с давних пор привык метить детей чёрным крестом, чтобы защитить их от злых духов. Благодаря этому христианство было представлено им исконной религией здешних мест, позабытым наследством предков, и имело большой успех.
Между тем в общении с высокопоставленными лицами отец Александр применял совершенно другую тактику, поражая их своими знаниями и умениями. Именно он создал вьетнамскую письменность (на базе латинского алфавита), написал Катехизис на вьетнамском языке и множество других трудов. В результате в первый же год своего пребывания в Индокитае он лично крестил 1200 новообращенных, среди которых было семнадцать родственников короля! Общины росли настолько быстро, что в 1660 году в Тонкине насчитывалось 300 тысяч христиан и 386 церквей.
Кстати, любопытный факт из биографии пылкого иезуита: под конец жизни Александр де Род уехал в Персию, где и умер в 1660 году. Похоронен на армянском кладбище в Исфахане.
В Китае подобной стратегии придерживался отец Маттео Риччи, который сумел добиться высокого положения для своего ордена во всех главных городах империи. Прекрасно понимая, что достичь успеха он сможет, только если привлечет на свою сторону богатых и образованных людей, отец Маттео приступил к делу с недюжинной энергией. В первую очередь он освоил диалект, на котором говорил правящий класс мандаринов и начал изучать китайскую науку и философию. Вскоре он поднаторел в них настолько, что мог часами вести высокоучёные беседы со знатными людьми, тонко смешивая лекции по физике и математике с религиозной пропагандой.
Для достижения «душевной близости» с китайцами он согласился даже на почитание Конфуция и признание культа предков, обосновывая это «священными государственными традициями». Более того, Риччи объявил христианство продолжением конфуцианства! Результат не заставил себя долго ждать, и уже в 1601 году ему удалось получить аудиенцию у императора Чжу Ицзюня, которому он преподнёс в подарок чудо тогдашней техники — стенные часы. Император был настолько очарован изобретательным иностранцем, что разрешил ему доступ ко двору, назначил денежное содержание и поручил составить большую карту мира, с Китаем в центре. С блеском выполнив эту задачу, хитроумный иезуит воспользовался моментом и поместил на белых местах карты тексты из Библии. Именно эта карта с тех пор висела в императорских покоях.
Старания отца Маттео не прошли даром. Уже в 1610 году в Пекине существовала христианская община и даже конгрегация «детей Марии». И это было только начало. Если в 1617 году в Китае было пять церквей и 13 тысяч крещёных, то через неполных 50 лет там насчитывалось уже 159 церквей, 257 тысяч христиан и 41 резиденция ордена.
Продолжая в том же духе, иезуиты сумели стать совершенно необходимыми в Китае. В 1644 году отец Адам Шаль фон Белл, который приобрёл известность благодаря сочинениям по математике и астрономии, написанными на китайском языке, был назначен главой «двора астрономических наблюдений» в Пекине. Вскоре выяснилось, что «вследствие невежества придворных астрономов» календарь находился в «полном расстройстве».
После того как другой иезуит, отец Фердинанд Вербист, «исправил» календарь, император Канси повелел передать «двор астрономических наблюдений» в ведение иезуитов на вечные времена. Самого же Вербиста провозгласили «великим человеком» и, по китайскому обычаю, возвели во дворянство со всеми предками. В дальнейшем он построил пушечный завод в Пекине и повсюду сопровождал императора, даже на войне и дипломатических переговорах. Убедительное доказательство эффективности иезуитских практик в отношении работы с «высшими классами».
Ещё более радикально действовал отец Роберто де Нобили, проповедовавший в Южной Индии. Не отвлекаясь на мелочи, он работал непосредственно с брахманами (жрецами индуистского культа). Начал он с того, что изобразил из себя так называемого синиази, или «кающегося брахмана». В огненно-красного цвета шапке, красно-жёлтых одеждах и деревянных башмаках, с обритой наголо головой и огромными серьгами в ушах, выкрасив лоб жёлтой мазью из сандалового дерева, де Нобили поселился в землянке, где прожил в уединении целый год, питаясь овощами и водой. «Коллегам» из числа индуистов он представился «римским брахманом», поклявшись в древности своего учения и знатности своей лично. Вот уж действительно, иезуитский ход. В результате его торжественно приняли в касту брахманов под именем Татува Подапар Суами, что означает «обладатель 96 совершенств истинного мудреца».
В скором времени, «уступив настойчивым просьбам», новоиспеченный «брахман» открыл собственную школу, в которой его стараниями христианство приняло вид совершенно индуистский. Сам отец Роберто прекрасно говорил на местном наречии, писал труды на тамильском языке, составлял песнопения и «древние гимны» индуистским богам, внедрил множество языческих обычаев и, по сути, формализовал кастовые предрассудки индусов, которых сам же неукоснительно придерживался. Он никогда не соприкасался с париями, никогда не переступал порога жилища людей низших каст. Даже если ему нужно было причащать их, он протягивал гостию на конце маленькой палочки или приказывал принести её к их дому.
Такое чрезмерное внимание к индусским обычаям шокировало европейцев. Архиепископ Гоа вызвал его на свой суд, и когда тот явился на него в экстравагантных одеяниях «кающегося брахмана», негодование присутствующих было столь велико, что архиепископ счёл необходимым передать это дело на рассмотрение папскому престолу.
В Риме к таким «нововведениям» поначалу отнеслись весьма негативно, и Великий Инквизитор кардинал Беллармин, сам учёный-иезуит, категорически настаивал, чтобы курия выступила против де Нобили. Но 31 января 1623 года папа Григорий XV постановил прекратить производство по делу и разрешил «малабарские» обряды «до более обстоятельного расследования». Папа оказался дальновиднее своих подчинённых, и «Татува Подапар Суами» спокойно проповедовал вплоть до самой смерти в 1656 году. Он воспитал огромное количество последователей и обучил своему методу всех «братьев» Южной Индии.
Благодаря этому к 1676 году численность новообращенных католиков из числа индусов достигла 250 тысяч человек. Но самое главное — индийские брахманы, за которыми следовали огромные массы людей из низших каст, так или иначе оказались под влиянием «Общества Иисуса». Более того, можно сказать, что институт брахманов в его нынешнем виде был создан иезуитами.
Таким образом, иезуиты сумели если не полностью подчинить, то «переформатировать» под свои цели и задачи правящие элиты Индокитая, Китая и Ост-Индии. Искусно притворяясь «своими», принимая местные имена и обличье, соглашаясь с самыми дикими обычаями и верованиями, не останавливаясь ни перед каким искажением христианской доктрины, они становились «добрыми советниками» царей и императоров, подсказывая им решения и контролируя их выполнение. По сути, это была «мягкая», неявная колонизация данных территорий.
Триста лет прошло с тех пор, как хитроумные отцы-иезуиты отладили схему управления странами через насаждение «чужой» элиты, но работает она до сих пор. Иезуитский метод был по достоинству оценён самыми разными силами, что противоборствуют на мировой арене, и принят ими на вооружение. Например, уже в XX веке могущественные США для контроля над руководителями «коммунистического» Китая и «капиталистического» Тайваня использовали адептов методистской церкви. Название другое, но метод тот же самый.
Меняются правители, идеологии, общественно-политические формации, но иезуитская схема управления остаётся неизменной. И, обращая внимание на действия конкретных представителей элиты в конкретной стране, надо всегда помнить об этом. Уж больно хороша оказалась чеканная формулировка Игнатия де Лойолы, фанатика, подвижника и визионера:
«СТАТЬ ВСЕМ ДЛЯ ВСЕХ, ЧТОБЫ ПРИОБРЕСТИ ВСЕХ».
Иезуиты и иезуитская мораль
Иезуиты и иезуитская мораль. Истинная цель ее – всячески помочь человеческой свободе обойти требования нравственного закона. Отсюда, говоря о последнем, иезуитские моралисты не столько заботятся о выяснении его сущности, сколько решают странные в данном случае вопросы: о «средствах», при помощи которых можно было бы сузить степень обязательности этого закона для человека; о «способах», при посредстве которых человек, по нарушены велений нравственного закона, мог бы быть признан не подлежащим никаким взысканиям; наконец, о «мерах», которые всячески помогли бы человеку возможно легче и проще осуществлять нравственные заповеди. Что получается в конечном результате таких (беззастенчивых, притом) рассуждений – понятно.
Первейшее требование нравственного закона – то, что человек должен любить Господа Бога всем сердцем, всею душою и всем разумением (Mф.22:37). Дело ясно и не возбуждает никаких недоумений, но иезуиты находят возможным ставить вопросы: «В какой мере, насколько, когда, сколько раз в жизни, при каких именно обстоятельствах» обязан я любить Бога?» Эта заповедь, по учению иезуитов, не выше других, и исполнение ее не должно быть безограничительно. Она, притом, не требует от человека известной постоянной внутренней настроенности (достаточно по временам «вызывать» или «производить акт любви» к Богу – и только!). Самая степень любви этой окажется достаточною, если расположение человека к Богу будет сильнее, чем к какой бы то ни было твари. Но, если и данные условия покажутся человеку обременительными, иезуитская мораль всегда готова на дальнейшие уступки и послабления. А каковы они, ясно из заявлений некоторых моралистов, что «человек»-де «не обязан любить Бога ни в начале, ни в конце своей духовной жизни», – что вместо этой любви достаточны «таинства, индульгенции, чудотворные четки».
Иезуитское выяснение заповеди о любви человека к себе и ближним не менее характерно. Евангельское учение о самопожертвовании за ближнего, о любви человека к другому, равной любви первого к себе и проч. иезуитами устраняется, как требующее слишком многого. У них, напротив, на первом месте всюду ставится любовь человека к себе, а не к другим. Порядок здесь такой: а) сначала любовь человека к себе «в отношении к духовным благам», касающимся его собственного «спасения», б) потом – к ближним в отношении к тем же предметам, в) далее – к себе «в отношении к телесным его благам», г) к ближним в том же отношении, д) к себе «в отношении к внешним благам» и, наконец, е) к ближним в том же смысле. По ясному иезуитскому учению, «не должно, говоря вообще, жертвовать своею жизнью для спасения жизни ближнего; можно желать ближнему всякого внешнего зла, только в меру, – напр., болезни, чтобы он покаялся в своих грехах; можно желать смерти epecиapxy» и т. п. Любовь ко врагам, строго говоря, следует считать вычеркнутою из иезуитской морали: враг должен быть объектом «amoris communis» – любви общей и неопределенной и ни к чему в сущности не обязывающей; делать же врага обектом «amoris specialis» – любви «печальной, частной, в которой и заключается собственно вся суть, нет-де ни малейшей надобности. В тех же случаях, когда человек обязан, – далее и с иезуитской точки зрения – проявлять деятельную любовь к ближнему (подавать милостыню и проч.), для него иезуитами сделано все, чтобы так или иначе освободить его от этой обязанности вполне или в возможной мере. Кратко сказать: заповедь о любви к ближним сведена иезуитами в сущности почти к нулю, а вместо нее особенно подчеркнута заповедь о любви человека к себе, притом, в смысле дурного самолюбия.
Но даже и при Иезуитской точке зрения, дающей человеку возможность не церемониться с нравственным законом и его предписаниями, нельзя обойтись без греха. Что же тут делать? Иезуиты не оставляют грешника беспомощным и здесь, предлагая к его услугам следующие руководства.
1) Учение о «правдоподобном мнении» (opinio probabilis), которым «признается всякое мнение, основанное на доводах сколько-нибудь уважительных», т. е. «если мнение имеет за себя авторитет нескольких мужей благочестивых, мудрых и опытных, или даже одного такого мужа, то оно правдоподобно и на практике безопасно; иными словами: можно смело ему следовать, не рискуя впасть в грех», – можно, хотя бы этому мнению известного авторитетного мужа (конечно, иезуита) противоречили мнения остальных не менее солидных лиц (иезуитов же). Полный простор! Выбирайте любое, наиболее снисходительное, чтобы таким путем оправдать какой угодно грех. Иезуиты так и поступают, опираясь на явно нелепые «правдоподобные мнения». Признанное однажды правдоподобным, известное мнение остается таковым уже навсегда, хотя бы затем и была до очевидности доказана его полная несостоятельность. Даже и папское слово не всегда оказывалось в силах развенчать безнравственные «правдоподобные» (однако же) мнения. «Пробабилизм» иезуитский в конце концов ведет к уничтожению всяких границ между злом и добром.
2) Учете о «грехах». Общее положение: не грех – все, совершаемое невольно или по неведению (как бы ни понимались неведение и невольность, – безразлично с иезуитской точки зрения). Добровольное же и сознательное преступление требований нравственного закона – греховно. Но здесь следует различать между грехами вообще грехи так называемые «простительные» (peccata venialia). Это – такие грехи, которые, в силу некоторых обстоятельств не могут и даже не должны быть поставлены автору их в вину, так что последний не обязан даже и говорить о них своему духовнику: они сами собою прощаются ему. Если же их окажется слишком много, тогда требуется только, чтобы он поскорбел об одном из числа их, – и довольно! Скорбеть еще о других нет надобности, равно как нет надобности и давать себе обещание впредь не допускать их. Сколько бы ни имел человек этих простительных грехов, он имеет право, не исповедуясь предварительно пред духовником, приступать к таинству св. причащения, если только за ним не числятся другие, уже непростительные, проступки. Итак, простительный грех носит только имя греха. Отсюда иезуитами естественно прилагается старание к тому, чтобы возможно большее число грехов приурочить к разряду простительных. Сюда ими отнесена, прежде всего, целая область грехов человека, объектом которых является только сам же последний. Что же касается грехов, затрагивающих других людей, то и здесь «смертный» грех может быть низведен на степень «простительного», напр., кода ничтожна стоимость объекта, на какой ближайшим образом был грех направлен (воровство дешевой вещи), или когда, «согрешив» и затем «обсудив дело», человек «убедился, что он не впал бы в грех, если бы поступок его, с самого начала, представился ему в настоящем его виде», – или когда «обычное душевное настроение грешника таково, что он охотнее согласился бы умереть, чем преднамеренно впасть в смертный грех», и проч. Сам Иуда предатель, следуя иезуитским рецептам, мог бы перевести свой тягчайший грех против Учителя в разряд простительных!
3) Учение о «consensus conditionalis», об «aequivoca», о «restrictiones mentales», о «намерениях» и проч.
«Aequivoca» (выражения, имеющие не одно значение и потому представляющие обширное поле для различного их толкования и понимания) и «restrictiones mentales» (мысленные ограничения) имеют применение, когда человек входит в сношения и столкновения с окружающими его людьми. Эти приемы весьма плодотворны. Употребляя «двусмысленное» выражение, я легко могу сбить с толку судью, обмануть человека, которому высказываю этим выражением обещание, и проч. Пользуясь «мысленным ограничением», человек легко может оправдать допущенное им затем нарушение присяги и проч. Подобные приемы могут оправдать соблазнителя девушки, не желающего затем, несмотря на его уверения, жениться на ней; они могут оправдать и образ действий женщины, уверявшей дававшего ей подарки мужчину в полной преданности ему, но потом насмеявшейся над ним, и т. п. Даже позабывший воспользоваться данными орудиями – и тот, следуя иезуитским указаниям, может оправдаться пред своею совестью и людьми.
4) Учение о «взаимоотношении цели и средств». Известно приписываемое иезуитам положение: «Цель освящает средства». Говорят, что буквально этот принцип нигде не выставляется иезуитами. Это, быть может, справедливо; но, что смысл, им выражаемый, несомненно проповедуется иезуитскою моралью, это справедливо уже без всякого сомнения, если примем во внимание иезуитские выражения: «Так как цель дозволена, то и средства дозволяются»; «Кому дозволена цель, тому дозволены и средства» (Бузенбаум); «Качество поступка определяется конечною его целью» (Филлиуций); «О нравственности судят на основании цели» (Лемкуль); «Где позволена цель, – позволены и средства, сами по себе безразличные» (Гури) и т.п. Всюду иезуитами средства приносятся в жертву целям. Отсюда здесь извиняются или даже и оправдываются, напр., убийство (как средство, ведущее к хорошей цели, напр., богатству и возможности совершать дела милосердия и проч. Только признанием полного смысла за положением. что целью оправдываются средства, и можно объяснить сочиняемые иезуитскими моралистами понятия: напр., «благочестивое мошенничество», «лганье для доброй цели». Совершенно напрасно некоторые ученые берут в настоящем случае иезуитов под свою защиту и стараются более или менее оправдать их.
О других иезуитских приемах умалчиваем: одни из них сравнительно мало существенны или совсем несущественны, другие – такого рода, что о них можно говорить лишь на латинском языке (столь они неприличны), и проч.
Спастись человеку, следовательно, не трудно с иезуитской точки зрения. Понятие о грехе, как именно грехе, остается в сущности разве только в одном воображении человека. Но, не довольствуясь общими облегчениями, имеющими значение для всех вообще людей, Иезуитские моралисты предоставляют множество специальных льгот и тем или иным отдельным лицам: по преимуществу аристократам (как особенно полезным для них людям) или вообще привилегированным лицам (причина та же), купцам, слугам и всем, кому угодно (не исключая даже и продажных женщин). Монахи пользуются в настоящем случае у иезуитов особыми преимуществами.
И, – что особенно должно быть отмечено здесь, – подобные вышенамеченным взгляды высказываются иезуитскими моралистами не только древнего, но и нового времени (из первых могут быть названы: Азор, Санчез, Филлиуций, Суаред, Лайманн, Бузенбаум, Эскобар, Тамбуринп и др., а из вторых – в особенности Гури и Лемкуль).
Орден иезуитов. Общество Иисуса — и спецслужба Папы Римского
— Вы знаете, господа, меня форменным образом преследует один иезуит, переодетый простым слугой, строит всякие козни, пытается погубить… Типичная иезуитская рожа: бледная, вытянутая, словно хлебнул полведра уксуса, вид постный и весь какой-то ханжеский, словно его уже записали в святые…
— Он мне сразу показался подозрительным! — выпалил младший бальи. — В самом деле, вылитый иезуит…
Александр Бушков «Д`Артаньян — гвардеец кардинала»
Орден Иисуса — одна из самых загадочных и неоднозначных организаций в истории церкви. По уровню популярности она уступает разве что инквизиции. Слово «иезуит» стало синонимом лицемера и коварного интригана. Чем Общество Иисуса заслужило подобную репутацию? Насколько она справедлива? Чем ещё занимались иезуиты, помимо интриг и заговоров? Попытаемся разобраться.
Основание ордена
Два лика Игнатия де Лойолы: закованный в латы рыцарь до обретения веры…
Гюстав Лебон в своем труде «Психология народов и масс» удачно подметил, что по-настоящему харизматичный лидер должен быть сумасшедшим. Личность основателя ордена иезуитов служит прекрасным тому подтверждением. История ордена начинается с истории испанского аристократа Игнатия (Иньиго) де Лойолы, который в юности очень любил рыцарские романы и характером во многом напоминал Дон Кихота из знаменитой книги Сервантеса, написанной немного позже. Лойолу постоянно тянуло на рыцарские подвиги во имя прекрасной дамы.
В 1521 году Иньиго — уже не мальчик, но тридцатилетний мужчина — наконец-то попал при Памплоне в настоящий бой. Наваррцы приняли решение сдать город, но Иньиго был слишком самолюбив, охоч до подвигов и безумно храбр. Благодаря харизме и красноречию ему удалось убедить сослуживцев сражаться до конца. Впрочем, конец этот наступил достаточно быстро. В разгаре сражения Иньиго был ранен пушечным ядром, и после этого идею капитуляции уже никто не оспаривал.
Раненого идальго спасли, что по тем временам уже было чудом, но инвалидность навсегда перечеркнула для Иньиго военную карьеру. Несколько месяцев прикованный к постели, он хотел уйти в мир рыцарских романов, но из книг в отцовском замке были разве что жития святых и религиозные трактаты. У будущего основателя Общества Иисуса начались видения, с ним говорили ангелы и святые. Отчасти из-за сильного душевного потрясения, отчасти из-за информационного голода Лойола — будем откровенны в суждениях — тронулся умом на религиозной почве. Это ещё более удивительно ввиду того, что ранее Иньиго к Церкви был совершенно равнодушен.
…и святой учитель после обращения
И тогда Лойола решил, что раз уже никогда не станет земным рыцарем, то просто обязан стать рыцарем небесным. Он принял новое имя Игнатий, место сюзерена в его мечтах занял Бог, а место прекрасной дамы — Дева Мария. Вместо ратных подвигов Лойола совершал подвиги аскетизма — он голодал, проводил дни в молитвах и покаянии, раздавал имущество нищим. При этом честолюбие осталось при Лойоле: бывший рыцарь решил во что бы то ни стало добиться успеха на церковном поприще, раз уже поле брани для него стало недоступным.
Дальнейшие события в жизни Лойолы происходили по канонам классического жития. Обет целомудрия, трёхдневная исповедь в горном монастыре Монсеррат и, наконец, откровение на берегу реки Карденер. Годом позже, в 1523-м, Лойола совершает паломничество в Иерусалим, чтобы поступить там во францисканский монастырь. Но глава общины отказал инициативному Игнатию, явно жаждущему не смирения, а славы. Последний с некоторых пор воспринимал любое поражение как жизненный урок. Из отказа настоятеля он сделал вывод: нужно учиться и учить.
Знаменитый монастырь Монсеррат в Каталонии: здесь Лойола обрёл прощение после покаяния в военных грехах
Потерпев поражение в Иерусалиме, Лойола вернулся, чтобы учиться и проповедовать в своей стране. Он довольно быстро овладел латынью и поступил в университет Алькалы, при этом не прекращая проповедовать. Но и тут всё оказалось не так просто. Хотя в проповедях Лойолы не было ничего антикатолического, он постоянно подвергался гонениям со стороны официальной Церкви, поскольку рассуждать о религии и Боге позволялось лишь «аккредитованным» специалистам. Инквизиция отнеслась к Игнатию лояльно, запретив ему проповедовать под страхом изгнания — и не более того. Игнатий безропотно принял запрет и следующие шесть лет провёл за учёбой. Не растерявший своей харизмы Лойола сколотил из десятка студентов-теологов что-то вроде небольшой секты. Эти люди позже стали костяком ордена.
Постепенно из религиозного фанатика Лойола превращался в хитрого и умелого администратора. Образованный и идеологически подкованный, «рыцарь веры» возвратился к проповедям после снятия запрета — и на этот раз сумел доказать свою правоту, получив разрешение на проповедническую деятельность. Полный энтузиазма и рвения, Игнатий стал искать встречи с самим римским папой.
Это были тридцатые годы XVI века, в Европе бушевала Реформация. Всё больше простолюдинов, аристократов и даже священников становилось под знамена протестантизма. Католическая церковь искала любые способы исправить положение. В этой обстановке Лойола и преподнёс наместнику Святого Петра проект нового монашеского ордена, который мог бы стать мечом и щитом против Реформации. Увидев небывалую инициативность и преданность Лойолы, Павел III решил: а почему бы и нет? В 1540 году понтифик утвердил новый религиозный орден.
Принципы общества Иисуса
Папа Павел III, в миру Алессандро Фарнезе, даёт добро на основание Общества Иисуса
В чем особенности ордена иезуитов по сравнению с другими церковными организациями? Общество Иисуса было не совсем религиозным орденом. Иезуиты имели все права священников, но при этом минимум традиционных для них обязанностей. Зато от членов общества Иисуса требовалась железная, практически армейская дисциплина. Каждый желающий вступить в орден был обязан принести клятву беспрекословного подчинения римскому папе и вышестоящим членам ордена. Как выразился сам основатель, иезуит должен быть для своего начальника безвольным, как труп, который не противится, как его ни перекладывай. При этом иезуит не должен никому отчитываться, кроме своего начальника в ордене, и даже местные епископы ему не указ.
Титульный лист труда Маттиаса Таннера (1630–1693) Societas Jesu Apostolorum imitatrix, где рассказывается о благих деяниях великих иезуитов
Поначалу этот принцип соблюдался превосходно, но уже в середине XVII века дал слабину. По мере разрастания орден становился всё менее управляемым и всё сильнее зависел от местных правителей (и, конечно же, их денег). Во времена Тридцатилетней войны многие французские иезуиты поддержали не папу, а кардинала Ришелье. А ведь знаменитый интриган втянул Францию в войну на стороне протестантской коалиции, даром что сам носил рясу католического священника. Интересы родного государства возобладали над интересами далекого Рима. Воспетое Лойолой «повиновение трупа» осталось в прошлом — за умеренную плату иезуит готов был пересмотреть клятву верности.
Второе отличие Общества Иисуса от прочих религиозных орденов — весьма нетривиальный подход к определению греха. Иезуиты понимали, что сулить всем отступникам муки ада — уже не эффективная стратегия. А вот если дать любому грешнику шанс и не закрывать врата рая ни перед кем, то завоёвывать сторонников станет легче. Протестанты со своей пуританской моралью называют тебя грешником? Сулят жестокие кары и требуют унизительных покаяний? Не проблема, Общество Иисуса поможет найти дорогу в рай. Мы всегда найдём оправдание твоим поступкам и причину, почему твой грех — небольшой, а то и вовсе не грех.
Столь гибкие моральные принципы позднее стали объектом насмешек в антииезуитских памфлетах. Пародии маскировались под инструкции для иезуитских проповедников и учили, как лгать, выманивать у своей паствы деньги и при этом не попадаться. Этакие «вредные советы» для взрослых. Некоторые принимали эти пародии за настоящие иезуитские руководства, но вряд ли орден (безусловно, занимающийся и весьма тёмными делишками) выпустил бы столь компрометирующие документы. Самая известная подделка подобного рода — Monita Secreta, или «Тайные наставления».
Интересны так называемые «духовные упражнения», которые Игнатий Лойола рекомендовал практиковать вступающим в Общество Иисуса. Это были уже опробованные основателем ордена способы узреть Бога и ангелов. Резкая смена обстановки, голод (физический и информационный), перебои со сном, и всё это — в совокупности с попытками представить рай, поговорить со святыми и так далее. В наше время подобные методы используются для промывки мозгов в тоталитарных сектах — видимо, многие из лидеров сектантов читали книгу Лойолы о духовных упражнениях. Впрочем, методы эти применялись очень избирательно, ведь кем-кем, а безмозглыми фанатиками иезуиты не были.
Министерство пропаганды
Вряд ли Общество Иисуса изначально создавалось как личная разведка и диверсионная служба папы, хотя подобное мнение и бытует. Не стоит преувеличивать этот аспект деятельности иезуитов. Главной целью Общества была подготовка высококлассных католических проповедников — харизматичных, красноречивых и в совершенстве знающих теологию. Таких, чтобы ни один протестант в религиозном диспуте не победил католика (помимо конфликтов и преследований, между враждебными конфессиями происходили вполне цивилизованные переговоры и споры).
Святые из числа иезуитов на витраже в Ирландии: Франциск Ксавьер, Игнатий Лойола и Алоизий Гонзага
В первую очередь иезуит должен был уметь производить впечатление на королей, герцогов и графов, от которых зависели религиозная политика государства и доход ордена. Обратили в свою веру короля и нескольких могущественнейших людей королевства — и вот вам деньги, власть, влияние. Наделённые властью, как правило, образованы значительно лучше простых мещан, и поэтому самим иезуитам приходилось держать очень высокую планку. Аргумент «я прав, потому что мне явился Бог и всё рассказал» не действовал на государственную элиту, и потому проповеднику высокого класса полагалось быть умным, эрудированным собеседником. Для этого и понадобилась превосходная по тем временам система образования, которую удалось создать иезуитам.
Типичный проповедник Общества Иисуса не был похож на безумца с горящими глазами. Это был респектабельный и остроумный человек приятной наружности (так обычно выглядят профессиональные обманщики — что брачные аферисты, что адвокаты). Привлекательная внешность и красивый голос были среди первых критериев для отбора кандидатов в орден, не меньшую роль играла лояльность. Всему прочему иезуиты могли научить.
Арамис — самый известный вымышленный иезуит, причём весьма характерный. Иезуиты должны были излучать обаяние и положительные эмоции
Орден Иисуса открывал школы по всей Европе и через обучение пропагандировал свои ценности студентам. Многие (но не все) выпускники иезуитских колледжей изъявляли желание вступить в орден или принять католичество. Даже несмотря на столь явную вербовку, европейские государи не закрывали иезуитских школ. Иезуиты давали действительно прекрасное по тем временам образование, и это считалось более важным, чем идеологические разногласия. А главное — проповедники Общества Иисуса всячески подчёркивали своё миролюбие и отказ от любого насилия. Монарх-протестант не мог надеяться обратить всех своих подданных-католиков, но умиротворить их при помощи иезуитов, заставить отказаться от вооружённого бунта — вполне. Тем более на ранней стадии, во второй половине XVI века орден ещё не ассоциировался с коррупцией и «экспортом революции».
Папская спецслужба
Елизавета I — пожалуй, одна из немногих европейских монархов, кто не давал иезуитам ни спуску, ни поблажек. При Елизавете у Общества Иисуса не было в Англии почти никакого влияния
Католическая церковь располагала развитой системой разведки задолго до основания Общества Иисуса. Можно сказать, что сама церковь была разведывательной организацией: от священнослужителей разных рангов требовалось писать регулярные рапорты о важных событиях на подотчётной территории, будь то маленький провинциальный городок или целое государство.
Эффективная спецслужба в обязательном порядке требует государственной бюрократии. В Средние века, эпоху всеобщей разрухи, государственные аппараты феодальных королевств находились в зачаточном состоянии. Не то что образованных — даже просто грамотных людей хронически не хватало. Король мог лишь отдалённо представлять, что творится на дальних границах его владений. В то же время церковь обладала достаточно эффективной и дисциплинированной бюрократической системой с представительствами по всей Европе. Не в последнюю очередь поэтому Папа Римский постоянно навязывал свою волю королям и даже императорам. Но наступило Новое время, и Реформация наглядно показала, что церковь обленилась и разжирела. Создание Общества Иисуса было попыткой обновить разваливающуюся систему.
Хорошей разведывательной службе нужны не только тайные осведомители, но и легальное прикрытие. Разбросанные по всей Европе иезуитские колледжи прекрасно справлялись с этой ролью. В них можно было вербовать и тренировать будущих агентов. Как уже говорилось, не каждый выпускник коллегии после окончания обучения вступал в орден, — но сколько из них тайно работали на иезуитов? Через легальные представительства можно было переправлять людей и деньги. Роль иезуитских коллегий можно сравнить с ролью посольств в современном шпионаже.
Жуан III — один из самых религиозных правителей Португалии. Он пережил всех шестерых своих сыновей, и трон унаследовал его внук, сын принца Жуана Мануэля
Главными центрами шпионажа становились дворы европейских монархов. Иезуиты вербовали как аристократов, так и простых слуг, заставляя их действовать в своих интересах. Множество иезуитских агентов работало на сохранение и преумножение власти ордена, уничтожение или дискредитацию его противников. Если иезуиту удавалось стать духовником короля, например, Жуана III Португальского, другие члены ордена слетались ко двору, как осы на сладкое. Желая угодить монарху, многие аристократы тоже делали своими духовниками иезуитов. Кроме того, орден с юных лет воспитывал наследника престола, чтобы внушить будущему королю лояльность.
Подобным образом дело обстояло в Испании после смерти Филиппа IV. Сын Филиппа Карл был умственно отсталым, а королева-регент Марианна Австрийская была полностью зависима от иезуитов и назначала их на важные должности. Интересно, что в Испании врагом Общества Иисуса стали не еретики, а коллеги-католики в лице доминиканского ордена. «Псы господни» пришли в ярость от вторжения конкурентов на традиционно доминиканскую территорию.
Гай Фокс и его соратники по «Пороховому заговору» 1605 года. Сам неудавшийся переворот был следствием того, что Яков I, получивший трон после смерти Елизаветы, ещё больше закрутил гайки, не давая католикам спуску
Не везде удача так улыбалась Ордену Иисуса, как в Португалии. Если некий монарх не слишком благоволил к иезуитам, последние в обязательном порядке готовили заговор по свержению короля и замене его на более лояльного. В Англии во время правления Елизаветы иезуитские агенты занимались «чёрным пиаром» против королевы-еретички и собирали разведданные в пользу враждебной Испании. Многие историки видят тень Общества Иисуса за чередой католических заговоров, среди которых — знаменитое восстание Гая Фокса 1605 года. Орден стоял за многими покушениями на правителей, неугодных иезуитам и их оплоту, например, на голландского короля Вильгельма Оранского и французского монарха Генриха IV.
Планы Общества Иисуса распространялись и на Россию — иезуиты сотрудничали с царём-самозванцем Лжедмитрием I. Со своей стороны, самопровозглашённый государь Дмитрий обещал вернуть Россию в лоно католической церкви. Как известно, не получилось.
Лжедмитрий I за своё недолгое правление показал себя современным европейским монархом. Возможно, удержись он на российском престоле, снискал бы славу реформатора. Иезуиты при Лжедмитрии чувствовали себя очень вольготно
Иезуиты вне Европы
Так или иначе, целью Общества Иисуса было распространение истинной веры, тем более что это распространение шло рука об руку с прибыльным бизнесом. Иезуитские миссии действовали в Японии, Китае, Индии и Южной Америке. Миссионерская деятельность ордена была на удивление успешной благодаря иезуитскому подходу к обращению.
Посланцы иезуитов в Китае
Проповедники Общества Иисуса не пытались с нуля навязать туземцам чужую веру. Иезуиты тщательно изучали культуру, обычаи и религию страны, куда приехали, и адаптировали христианскую веру под местные особенности. Миссионеры искали в культурах общее, а не разное. Верховное языческое божество часто оказывалось христианским богом под другим именем, а прочие боги — его ангелами. Например, в Японии иезуиты объясняли, что Христос — одно из воплощений Будды Амиды, а Дева Мария — богиня милосердия Каннон. Также миссионеры искали общие мотивы в учении Христа и Конфуция.
В Индии представители ордена причисляли себя к варне брахманов, меняли темные католические робы на оранжевые буддийские и прекращали есть мясо. Ведь будет ли уважающий себя индус слушать жреца, который даже не вегетарианец? Обряды тоже по большей части оставались языческими. Лишь среди менее цивилизованных народов, например, американских индейцев, можно было проповедовать более или менее «чистое» христианство.
Иезуит Маттео Риччи и китайский христианин Сюй Гуанци
Грандиозный успех Общества Иисуса (в одной только Индии XVII века число христиан измерялось сотнями тысяч) был перечёркнут его же начальством. Удивившись докладам с внушительными цифрами обращённых, Папа Римский отправил в колонии ревизоров — тут явно что-то не чисто! И действительно, христианство, которое исповедовали японцы или индусы, мало походило на христианство Папы.
После того как руководство католической церкви потребовало отказаться от прогрессивных методов, количество обращённых резко пошло на спад. И ладно бы церковные сановники только души не спасли, так они ещё и подорвали прежде высокий авторитет европейских священников в глазах неевропейцев, что ощутимо вредило торговле. Интересно, что китайский император Канси даже пытался защищать иезуитов, просил их остаться и продолжать в том же духе, несмотря на приказ свыше. Это опять-таки было заслугой хорошего иезуитского образования, в котором нуждались знатные китайцы. Неиезуитских же миссионеров правитель Поднебесной с позором изгнал — что это за религия такая, в которой нет обряда почитания предков?
Южная Америка
Руины иезуитской редукции в Парагвае
В Южной Америке, где испанцы и португальцы не только торговали, но и властвовали, иезуитские миссионеры действовали по-другому. Орден создавал иезуитские редукции — мини-государства, в которых миссионеры были правителями, а индейцы — подданными. С одной стороны, туземцев использовали как дешёвую рабочую силу на плантациях, с другой — они получали сытую, безопасную жизнь без постоянных межплеменных войн и какое-никакое медицинское обслуживание. Особого недовольства иезуиты у индейцев не вызывали, ведь условия жизни в редукциях были относительно неплохими, к тому же власть миссионеров обычно опиралась на власть туземных вождей.
Наиболее известная иезуитская редукция возникла в Парагвае в 1608 году. Орден провел настоящий социалистический эксперимент: плановая экономика, рабочие места для каждого, перераспределение товаров в пользу бедных. Уже тогда вскрылись как достоинства, так и недостатки социализма: стабильность, никакой безработицы, никто не умирает с голода, но при этом туземцы работают вяло, без личной заинтересованности, не проявляя никакой инициативы.
Падение ордена
К XVIII веку власть Папы значительно ослабла, монархии же, наоборот, стали сильнее. Иезуиты к тому времени уже имели весьма скверную репутацию — все знали, что орден в прошлом стоял за многими заговорами и шпионил в пользу Испании. Терпеть на своей земле организацию, которая профессионально занимается шпионажем и переворотами? Добавим сюда очевидную коррумпированность иезуитов — в моду вошли памфлеты, высмеивающие «иезуитскую мораль». Сыграл роль и плохой имидж католической церкви в целом — на дворе стояла эпоха Просвещения! Интересно, что первые страны, которые запретили деятельность ордена на своей территории, были католическими — Испания, Португалия и Франция. Видя, что Общество Иисуса дискредитировало себя и теперь дискредитирует Церковь, папа Сикст XIV в 1773 году издал буллу о роспуске ордена.
В некоторых странах, в том числе и в России, Общество Иисуса продолжало действовать, несмотря на запрет папы: императрица Екатерина запретила публикацию буллы. Причина — всё то же качественное образование, которое давали в иезуитских колледжах.
Адольфо Николас (слева), генерал Общества Иисуса скончался в 2020 году, и его преемником стал Артуро Соза. Интересно, что всего двое из тридцати иезуитских генералов подавали в отставку, не дожидаясь естественной смерти, в том числе предшественник Николаса Петер Ханс Кольвенбах
Общество Иисуса возродилось в 1814 году. Но история возрождённого ордена скучна и пресна — только образовательная деятельность, никаких интриг и заговоров. Иначе вместо написания этой статьи её автор готовился бы к вступительному экзамену по теологии.
От былого могущества остались лишь конспирологические теории, любая из которых подойдет для приличного фантастического романа. Или для шпионского романа в антураже XVI-XVII веков, где действует могущественный и хорошо организованный церковный орден наподобие иезуитского (вместо уже наскучившей инквизиции): история гораздо интереснее любого вымысла.
Что почитать?
Генрих Бемер «История ордена иезуитов»
Теодор Гризингер «Иезуиты»
Ефим Черняк «Пять столетий тайной войны»
Что посмотреть?
«Миссия» (The Mission, Великобритания, 1986)