Тарковский сталкер о чем
anchiktigra
anchiktigraСЧАСТЬЕ ЕСТЬ! Философия. Мудрость. Книги.
Автор: Аня Скляр, кандидат философских наук, психолог.
Сталкер (1979). Режиссер Андрей Тарковский.
А потом, откуда мне знать, как назвать то… чего я хочу?
И откуда мне знать, что на самом-то деле я не хочу того, чего я хочу?
Или, скажем, что я действительно не хочу того, чего я не хочу?
В этой ленте, снятой по мотивам повести братьев Стругацких «Пикник на обочине», действие происходит в некой запретной Зоне, где, по слухам, существует комната, где исполняются самые заветные желания. К этой комнате отправляются модный Писатель и авторитетный Профессор — каждый по своим причинам, о которых предпочитают не говорить. А ведет их туда Сталкер — проводник по Зоне — то ли юродивый, то ли апостол новой веры…
В «Сталкере» Андрея Тарковского очень талантливо визуализированы философская и терапевтическая концепции психоанализа. Этот фильм тонизирует интеллект, заостряет чувства, будоражит нравственность. Обычно в жизни человеку приходится балансировать на грани желаемого и возможного, личного и социального, достойного и порочного. Требования культуры все дальше уводят человека от понимания своей глубинной, истинной, сущности. Сознание вытесняет бессознательные мотивы, поэтому человек все более ассоциирует себя со своими сознательными приоритетами. Путь по Зоне непредсказуем и опасен, как дебри бессознательного. Комната еще более пугающа, так как она может осуществить лишь самое искреннее и заветное желание. Будьте осторожны со своими желаниями, они имеют свойство исполняться.
Там, где снимался эпизод с заставой ООН, около котельной старой Таллинской электростанции, на трубе до сих пор осталась надпись «UN». В 2006 году на трубе была повешена памятная табличка на эстонском и английском языках о том, что в этом месте снимали фильм «Сталкер».
Фильм выходит за рамки бюджета из-за постоянных переделок, сценарий продолжает переписываться прямо по ходу съёмок, которые продвигаются тяжело и медленно. Тарковского совершенно не устраивают результаты, он жаловался Борису Стругацкому, что «всё не то и не так». Придирчивость режиссёра утомляла команду. Над одной только постановкой сцены, длящейся на экране несколько секунд, художники картины работали несколько дней. Тарковский добивался, чтобы на лужайке, которая попадёт в кадр, был только зелёный цвет. Вся трава неправильного оттенка скрупулёзно удалялась по одной травинке.
Съёмки завершились 19 декабря 1978 года. В итоге бюджет картины был перерасходован на 300 тысяч рублей и превысил миллион рублей.
Отдельные сцены были сняты недалеко от Ленинграда, павильонные съёмки в студии «Мосфильма». Финальные сцены, где Сталкер несёт на плечах свою дочь, а также виды индустриального пейзажа из открытой двери бара — снимали в Москве, в районе Загородного шоссе. На заднем плане видны трубы ТЭЦ-20.
В 1980 году Тарковский получил звание Народный артист РСФСР, но «Сталкер» стал его последней картиной, снятой в СССР, дальше он работал за границей. Ещё один всплеск интереса к фильму имел место сразу после Чернобыльской катастрофы и смерти Тарковского в 1986 году. Фильм часто называли роковым для его создателей. В начале 1990-х погибла в пожаре монтажёр картины Людмила Фейгинова. В том же пожаре сгорели черновые материалы первых вариантов картины. Многие из тех, кто работал над «Сталкером», рано ушли из жизни, в том числе Анатолий Солоницын (1982), сам Тарковский (1986), Николай Гринько (1989), Аркадий Стругацкий (1991) и Александр Кайдановский (1995).
Самое начало картины — путь на дрезине — снято как путешествие в иной, сюрреалистический мир. В Зоне все привычные ориентиры рушатся: то, что опасно в обычной жизни, тут — бессмысленная груда металлолома. Грозные «ловушки» Зоны в фильме не столько ловушки физические, сколько духовные и психологические.
Христианская символика и духовные мотивы, к которым неоднократно прибегал Тарковский, отчётливо проявляются и в сюжете «Сталкера». В сцене, происходящей после преодоления героями водопада, киноведы Джонсон и Петрие усмотрели явную отсылку к Евангелию от Луки, событиям в Эммаусе, где два апостола не узнали Иисуса, встретив его. Неоднократно герои или голос за кадром цитируют библейские тексты. В сцене длинного пролёта камеры над стоячей водой зритель может увидеть фрагмент Гентского алтаря Ван Эйка.
Впрочем, сам Тарковский не считал, что христианская тема и начало столь важны в фильме. С его точки зрения гораздо существеннее было столкновение рационального и иррационального, материального и духовного, которое явственно проявляется в конфликте Сталкера и двух его спутников.
Мне важно установить в этом фильме то специфически человеческое, нерастворимое, неразложимое, что кристаллизуется в душе каждого и составляет его ценность. Ведь при всём том, что внешне герои, казалось бы, терпят фиаско, на самом деле каждый из них обретает нечто неоценимо более важное: веру, ощущение в себе самого главного. Это главное живёт в каждом человеке.
Писатель: Вот я давеча говорил вам… Вранье все это. Плевал я на вдохновение. А потом, откуда мне знать, как назвать то… чего я хочу? И откуда мне знать, что на самом-то деле я не хочу того, чего я хочу? Или, скажем, что я действительно не хочу того, чего я не хочу? Это все какие-то неуловимые вещи: стоит их назвать, и их смысл исчезает, тает, растворяется… как медуза на солнце. Видели когда-нибудь? Сознание моё хочет победы вегетарианства во всем мире, а подсознание изнывает по куску сочного мяса. А чего же хочу я?
Писатель: Вот ещё… эксперимент. Эксперименты, факты, истина в последней инстанции. Да фактов вообще не бывает, а уж здесь и подавно. Здесь все кем-то выдумано. Все это чья-то идиотская выдумка. Неужели вы не чувствуете. А вам, конечно, до зарезу нужно знать, чья. Да почему? Что толку от ваших знаний? Чья совесть от них заболит? Моя? У меня нет совести. У меня есть только нервы. Обругает какая-нибудь сволочь — рана. Другая сволочь похвалит — ещё рана. Душу вложишь, сердце своё вложишь — сожрут и душу, и сердце. Мерзость вынешь из души — жрут мерзость. Они же все поголовно грамотные, у них у всех сенсорное голодание. И все они клубятся вокруг — журналисты, редакторы, критики, бабы какие-то непрерывные. И все требуют: «Давай! Давай. » Какой из меня, к черту, писатель, если я ненавижу писать. Если для меня это мука, болезненное, постыдное занятие, что-то вроде выдавливания геморроя. Ведь я раньше думал, что от моих книг кто-то становится лучше. Да не нужен я никому! Я сдохну, а через два дня меня забудут и начнут жрать кого-нибудь другого. Ведь я думал переделать их, а переделали-то меня! По своему образу и подобию. Раньше будущее было только продолжением настоящего, а все перемены маячили где-то там, за горизонтами. А теперь будущее слилось с настоящим. Разве они готовы к этому? Они ничего не желают знать! Они только жр-р-ут!
Сталкер: Вот вы говорили о смысле… нашего… жизни… бескорыстности искусства… Вот, скажем, музыка… Она и с действительностью-то менее всего связана, а если и связана, то безыдейно, механически, пустым звуком, без ассоциаций. И тем не менее музыка каким-то чудом проникает в самую душу! Что же резонирует в нас в ответ на приведённый к гармонии шум? И превращает его для нас в источник высокого наслаждения… И объединяет… И потрясает! Для чего все это нужно? И, главное, кому? Вы ответите: никому. И… И ни для чего, так. Бескорыстно. Да нет… вряд ли… Ведь всё, в конечном счете, имеет свой смысл… И смысл, и причину…
Сталкер: Когда человек родится, он слаб и гибок, когда умирает, он крепок и черств. Когда дерево растет, оно нежно и гибко, а когда оно сухо и жестко, оно умирает. Черствость и сила спутники смерти, гибкость и слабость выражают свежесть бытия. Поэтому что отвердело, то не победит.
В фильме цитируются:
В творчестве Андрея Тарковского становление притчи происходит в «Сталкере», сочетающем ясность и простоту формы, свойственные традиционной притче (не случайно использование в фильме элементов русской сказки), со сложностью и философской глубиной мысли. Внешний сюжет — это путешествие в Зону, в которой есть волшебная комната, где исполняются все желания (а поиски счастья — устойчивый мотив сказки). Причём может исполниться только то, что человек действительно желает в глубине души, порой даже не подозревая об этом. Но позже выясняется: сам Сталкер не знает, что происходит с его спутниками дальше, после посещения Зоны: обретают ли они искомое счастье и удовлетворение, исполняются ли их желания? И вообще существует ли волшебная комната на самом деле?
Фильм поражает удивительной силы красотой и покоем. А актерскую игру даже как-то неловко называть актерской и игрой — такая искренность встречается безумно редко, безумно.
Все остальное — иллюзия.
Жертвоприношение Андрея Тарковского:
Характерное признание сделал мне человек, впервые посмотревший «Сталкера» тринадцатилетним подростком: «У меня было ощущение, что в фильме заключена некая абсолютная истина, познавши которую люди несомненно стали бы счастливыми.
Понять заложенную на дне фильма «абсолютную истину», которую заподозрил тринадцатилетний мальчик, привычным способом и методом невозможно. Подобно дзэнскому коану фильм задает вопрос, ответ на который возможен лишь в другом измерении сознания. И вот к этому измерению фильм как бы подготавливает. Сталкер живет в мире, значимость которого невозможно объяснить или опровергнуть ни интеллектуально-логическими, ни психологическими доводами. Его страсть к рискованному продвижению к Комнате иррациональна. Фильм Тарковского в целом есть коан. Он содержит интригующую загадку, каждый раз увертывающуюся от ее разрешения. Но суть в том и состоит, что, войдя в интуитивно-мистические слои своего сознания, ты обнаруживаешь, что никакой загадки в фильме нет. Фильм был лишь толчком к переходу.
то значит «самое заветное, самое искреннее, самое выстраданное желание», которое якобы Комната исполняет? Этого глубиннейшего желания наше «дневное» сознание знать не может. Писатель абсолютно верно замечает, что «суть наша в нас сидит и нами управляет, однако мы ее не знаем». И, собственно, задача Сталкера, если он действительно сталкер, и заключается в том, чтобы выследить наконец свою собственную сущность. Покуда человек не стал своим собственным сталкером, он никуда не годится, он остается лишь полуфабрикатом человека. А на уровне сюжетики фильма это означает бессмыслицу путешествия к Комнате: зачем, если тебе не известна твоя суть, жажда твоего донного «я», твоего центра.
«Сталкер»: последний советский фильм Андрея Тарковского, ставший общепризнанным шедевром
В неназванной стране, в неназванном городе однажды возникает Зона – таинственное пространство, образовавшееся в результате то ли падения метеорита, то ли визита инопланетян. Ни первого, ни второго не обнаружено. В Зону посылают войска, и те не возвращаются. Туда уходят люди – и пропадают. Власти ограждают зловещее место полицейскими кордонами и принимаются охранять его как зеницу ока, но оказываются не в силах сдержать отчаянных авантюристов, из года в год посещающих Зону нелегально. Ведь там, по слухам, есть волшебная Комната, где исполняются самые заветные, самые сокровенные желания…
О последнем фильме Андрея Тарковского, снятом в СССР, написано множество глубоких аналитических трудов по обе стороны границы, а история многострадального производства проекта, в ходе которого картину пришлось практически полностью переснять и удалось закончить лишь с третьего (!) раза, и вовсе заслуживает полноценного документального романа с детективной интригой. Но сегодня не об этом.
«Сталкер» интересен прежде всего тем, что олицетворяет кинематографический стиль, вот уже несколько десятилетий служащий образцом гармоничного соединения выдающейся операторской, художнической, композиторской работы и, конечно, режиссуры. Фильм, вероятно, мог быть гораздо более зрелищным, если бы Тарковский не вырезал из сценария едва ли не всю научно-фантастическую основу, присущую литературному первоисточнику братьев Стругацких. Впрочем, и в таком виде, на каком экране ее ни посмотри, картина продолжает впечатлять.
Камера в «Сталкере» – особенно поначалу – перемещается в пространстве неохотно, но если уж приходит в движение, то совершает это потрясающе. Замысловатое мизансценирование, при котором актеры подчас надолго выходят из кадра и неожиданно возвращаются в него, когда о них уже успеваешь порядком забыть, вкупе с регулярным переводом внимания с дальнего плана на передний и обратно – знаковый прием изобразительного ряда «Сталкера». Незримое, но отчетливое ощущение чего-то магического, потустороннего, ирреального скрупулезно создается не только оператором Александром Княжинским: шикарная работа художественного цеха с фактурой (Тарковский здесь не только режиссер-постановщик, но и главный художник), а также саунд-дизайн Эдуарда Артемьева в совокупности образуют то, что в кино за неимением лучшего термина именуется атмосферой, духом сеттинга. Достаточно вспомнить открывающую сцену в баре или один из финальных кадров на фоне ТЭЦ. В этом же ряду выразительных средств – необычная цветокоррекция картины, принцип применения которой, впрочем, не вполне понятен: в цвете преимущественно показано сердце Зоны, в сепийном монохроме – все остальное, но это правило здесь вовсе не железное.
Пожалуй, главное испытание, уготованное зрителю «Сталкера», заключено в фирменных длиннотах Тарковского: гигантские по продолжительности пролеты, наезды и прочие способы привести изображение в движение, равно как и относительно статичные блоки (например, монотонный въезд в Зону на дрезине, длящийся почти 4 минуты), поражают своей нарочитой неспешностью. Далеко не каждый из разношерстного сонма подражавших Тарковскому отваживался впоследствии на подобную дерзость, призванную то ли усыпить зрителя, то ли привести его в раздражение. (Первый, кто сразу же приходит на ум из сравнившихся с мастером по этому показателю – автор 7-часового «Сатанинского танго» венгр Бела Тарр, завязавший с режиссурой 10 лет назад.)
Именно эта неторопливая медитативность, которую до сих пор то вменяют в вину Тарковскому, то оценивают как достоинство стиля режиссера, и делает фильм таким, каким мы его знаем. Не будь ее, картина, вероятно, превратилась бы в динамичный научно-фантастический роуд-муви, насыщенный острыми поворотами сюжета, а стала чем-то вроде большого сюрреалистического сновидения, переполненного причудливыми гипнотическими миражами, сопровождаемыми монологами и диалогами о смысле бытия.
Пространные философские дискуссии героев о природе искусства, назначении технологий, важности веры и многом другом – неотъемлемый атрибут «Сталкера», намеренно замедляющий действие, где путь в конечном счете оказывается важнее цели. Показательно, что у Тарковского в конфликте физиков и лириков болтливый Писатель на поверку оказывается не меньшим циником и скептиком, чем Профессор, а Сталкер, который в силу призвания должен быть натурой жесткой и решительной (проводник в смертельно опасную Зону как-никак), к финалу, напротив, обмякает и превращается в блаженного великомученика, разочаровавшегося в очерствевших людях. Значительная экранная трансформация персонажей, а с ней истинная природа Зоны и подлинная мотивация героя Александра Кайдановского занимают умы киноведов со всего мира по сей день и представляют в картине не меньшую художественную ценность, чем любые изыски визуального повествования. В этом магическом соединении изощренной кинематографической формы и проникнутого психологизмом содержания и состоит главный секрет и обаяние «Сталкера», ничуть не ослабевающее с годами.
Культовый фильм Андрея Тарковского – Сталкер
Осторожно! Вы входите в зону трансцендентного заражения!
Зона — это очень сложная система… ловушек, что ли… и все они смертельны! Не знаю, что здесь происходит в отсутствие человека, но стоит тут появиться людям, как все здесь приходит в движение.
Бывшие ловушки исчезают — появляются новые. Безопасные места становятся непроходимыми, и путь делается то простым и лёгким, то запутывается до невозможности!
Это — Зона. Может даже показаться, что она капризна, но в каждый момент она такова, какой мы её сами сделали… своим состоянием.
Не скрою, были случаи, когда людям приходилось возвращаться с полдороги, не солоно хлебавши. Были и такие, которые гибли у самого порога Комнаты. Но все, что здесь происходит, зависит не от Зоны, а от нас!
Сталкер о «Зоне»
Интересное описание, не правда ли? Очень похоже на описание нашего подсознания. Действительно, оно таит немалую опасность, оно наполнено ловушками (бессознательные фобии, неукротимые эмоции), и запутывает нашу жизнь до невозможности.
Бывают случаи, когда люди гибнут от работы подсознания – сходят с ума, заканчивают жизнь самоубийством. Возможно, наша душа тоже спрятана в его глубинах. Подобная трансцендентная аллегория сразу же приходит на ум, и не покидает весь фильм.
В центре картины – трое: Сталкер, Профессор и Писатель. Их имена не названы, и уже на этом этапе начинают закрадываться подозрения, что обезличены наши герои не случайно.
Главный же герой – Сталкер – является проводником в Зону, где, по легенде, расположена комната желаний. Профессор и Писатель нанимают Сталкера в угоду своим личным мотивам.
Один из сильнейших кадров фильма
Сюжет кинофильма менялся многократно. Как и сама картина переснималась целых 3 раза. В итоге из сценария был убран практически весь фантастический замысел братьев Стругацких. Кстати, для многих фанатов «Пикника на обочине» это стало причиной даже ненависти к фильму.
Сталкер стал блаженным проводником, а не рисковым человеком, который похищает артефакты. Провести кого-то в Зону – стало смыслом его жизни, его благородной миссией.
Андрей Тарковский буквально создал свою собственную Вселенную, которая по праву называется культовой, и является его величайшим вкладом в сокровищницу мирового кинематографа.
P.S. У фильма невероятно мощное радиоактивное поле, как и у самой Зоны.
Вы – почувствовали?
Дополнительные материалы
Андрей Тарковский
Что касается идеи «Сталкера», то её нельзя вербально сформулировать. Говорю тебе лично: это трагедия человека, который хочет верить, хочет заставить себя и других во что-то верить. Для этого он ходит в Зону. Понимаешь? В насквозь прагматическом мире он хочет заставить кого-то во что-то поверить, но у него ничего не получается. Он никому не нужен, и это место — Зона — тоже никому не нужно. То есть фильм о победе материализма…
Мне важно установить в этом фильме то специфически человеческое, нерастворимое, неразложимое, что кристаллизуется в душе каждого и составляет его ценность. Ведь при всём том, что внешне герои, казалось бы, терпят фиаско, на самом деле каждый из них обретает нечто неоценимо более важное: веру, ощущение в себе самого главного. Это главное живёт в каждом человеке.
Борис Стругацкий
Работать над сценарием «Сталкера» было невероятно трудно. Главная трудность заключалась в том, что Тарковский, будучи кинорежиссёром, да еще и гениальным кинорежиссёром вдобавок, видел реальный мир иначе, чем мы, строил свой воображаемый мир будущего фильма иначе, чем мы, и передать нам это своё, сугубо индивидуальное видение он, как правило, не мог, — такие вещи не поддаются вербальной обработке, не придуманы ещё слова для этого, да и невозможно, видимо, такие слова придумать, а может быть, придумывать их и не нужно.
Впрочем, всё это теория и философия, а на практике работа превращалась в бесконечные, изматывающие, приводящие иногда в бессильное отчаяние дискуссии, во время коих режиссёр, мучаясь, пытался объяснить, что же ему нужно от писателей, а писатели в муках пытались разобраться в этой мешанине жестов, слов, идей, образов и сформулировать для себя наконец, как же именно (обыкновенными русскими буквами, на чистом листе обыкновеннейшей бумаги) выразить то необыкновенное, единственно необходимое, совершенно непередаваемое, что стремится им, писателям, втолковать режиссёр.
Майя Туровская
Фильм суммирует всё накопленное режиссёром мастерство.
Мир «Сталкера» в своей обыденности, скудости, выморочности приведен к той степени единства и напряжённости, когда он почти перестает быть «внешним» миром и предстает как пейзаж души после исповеди.
Кажется даже, что комплекс постоянных тем и изобразительных мотивов, обуревавших режиссёра долгие годы, реализованный им до конца, исчерпанный и отданный экрану, из «Сталкера» вычтен. За этот счет «Сталкер» выглядит гораздо целостнее, более сжато и едино, чем было «Зеркало».
Актерский состав:
Безусловно, это именно тот фильм, когда ты наслаждаешься великолепной игрой всех без исключения, ведь достаточно было одной фальшивой нотки, чтобы вся волшебная аура исчезла.
Александр Кайдановский, один из самых вдохновенных блаженных на экране, мне запомнился особенно. Возможно, именно эта роль обессмертила его для будущих поколений. Многих уже с нами нет: ни Анатолия Солоницына, ни Николая Гринько, ни оператора Александра Княжинского, ни упомянутого Кайдановского, ни самого Андрея Тарковского. Но память о них живет и пройдет сквозь века, в том числе и благодаря этому фильму.
Фотографии со съемок
Постеры к фильму
Кто такой сталкер. Книга Стругацких, фильм Тарковского и игра S.T.A.L.K.E.R.
Благодаря повести, а затем фильму Андрея Тарковского «Сталкер» слово пошло в народ.
Кто такой сталкер в отношениях
«Пикник на обочине». Откуда взялись сталкеры
Слово « сталкер » ввели в оборот советские братья-фантасты Аркадий и Борис Стругацкие в повести «Пикник на обочине» в 1972 году (полный текст здесь). Неологизм родился под впечатлением от романа Редьярда Киплинга «Сталки и компания».
«Пикник на обочине». Обложка одного из переизданий
Чтобы не погибнуть в ловушках, сталкерам нужны знания, опыт и интуиция, граничащая со сверхъестественным чутьем.
А.Н. и Б.Н. Стругацкие. «Пикник на обочине»
У повести открытый финал. Шухарт добирается до цели и не знает, чего же он хочет на самом деле. Лишь в последнем предложении он формулирует свое желание перед Золотым шаром.
— Какой же был ответ на это желание?
При этом открытый финал «Пикника на обочине» по-своему оптимистичен: даже в жестоком и переломанном жизнью Рэдрике Шухарте, как выясняется, остались добро, человечность и надежда на счастье.
«Пикник на обочине» посвящен главным образом не инопланетным технологиям (по названию одного из артефактов их именуют «сучьими погремушками»). К концу повести читатель не узнает никаких подробностей о таинственных инопланетянах, не объясняется подлинное назначение артефактов, а загадка Зоны так и остается загадкой.
Фильм Тарковского «Сталкер»
Сценарий написали братья Стругацкие, однако «Сталкер» напоминает «Пикник на обочине» лишь в общих чертах.
По сюжету, в запретную аномальную Зону, появившуюся после падения метеорита, пробираются три безымянных человека. Это материалист Профессор, циничный Писатель и проводник Сталкер. Сталкер ведет их к Комнате, исполняющей самые сокровенные желания.
Кадр из фильма «Сталкер» (1979)
Роли Профессора и Писателя исполнили любимые Тарковским актеры Николай Гринько и Анатолий Солоницын. А вот на главную роль режиссер пригласил Александра Кайдановского, с которым прежде не работал.
Александр Кайдановский в роли Сталкера
Под влиянием Тарковского фантастические элементы практически исчезли из сценария, «Сталкер» стал фильмом-притчей. По выражению кинокритика Марии Туровской, это «напряженное духовное странствие, путь трех людей к познанию себя».
Развязка отличается от финала «Пикника на обочине». Герои добираются до Комнаты, но по разным причинам ни один из них не решается исполнить свое сокровенное желание.
При всем том, что внешне герои, казалось бы, терпят фиаско, на самом деле каждый из них обретает нечто неоценимо более важное: веру, ощущение в себе самого главного. Это главное живет в каждом человеке.
Андрей Тарковский о киноискусстве // «Мир и фильмы Андрея Тарковского», 1991
Андрей Тарковский на съемках фильма «Сталкер». Съемки проходили под Таллином
«Короче, Меченый… В благородство играть не буду». Компьютерные игры серии S.T.A.L.K.E.R.
Скриншот из игры «S.T.A.L.K.E.R.: Тень Чернобыля». Скриншот: AG.ru
Интернет-мемом стала реплика торговца хабаром Сидоровича из «Тени Чернобыля». В начале игры он дает задание главному герою по кличке Меченый:
«Короче, Меченый». Сцена из игры
Цитату хамоватого Сидоровича про благородство стали видоизменять и приспосабливать к другому контексту. Например:
«В благородство играть не буду». Мем по мотивам сцены с Сидоровичем
В игре «S.T.A.L.K.E.R.: Чистое небо» внешность протагониста, наемника по кличке Шрам, отсылает к образу Александра Кайдановского в «Сталкере».
Шрам из серии S.T.A.L.K.E.R. и актер Александр Кайдановский в фильме «Сталкер»
По мотивам игр выпущена серия фантастических книг.
Обложки книг серии «Сталкер». Фото: Ozon.ru