историк дмитриев за что сидит
«За этим приговором стоит месть» Срок историку Дмитриеву увеличили до 13 лет. Он открыл страшную тайну СССР и был обвинен в педофилии
Верховный суд Карелии во вторник, 29 сентября, изменил приговор обвиняемому в педофилии историку Юрию Дмитриеву, которого ранее приговорили к 3,5 года, и дал 64-летнему поисковику 13 лет колонии строгого режима. Он находится в СИЗО якобы за развращение собственной приемной дочери. Поводом стали снимки, которые нашли на компьютере Дмитриева, однако он сам, его защита и люди, вставшие на его сторону, заявляют, что с помощью фотографий он следил за здоровьем маленькой болеющей девочки, а преследование организовано из-за раскопок на печально известном расстрельном полигоне «Сандармох». Что думают о новом приговоре общественники, правозащитники, историки и журналисты — в материале «Ленты.ру».
«Слили фотографии его приемной дочери из дела»
То есть надо понимать, что происходит. Доступ к фотографиям есть только у силовиков. Этот слив обнаженных фотографий ребенка и передача на федеральном ТВ могут быть организованы только ими. И это делается после того, как аж два суда, вполне ручных, мы понимаем, не нашли оснований усмотреть в этих фотографиях криминал, и суд второй раз его фактически оправдал, дав 3,5 года по статье с минимальным сроком 12 лет. И в этой ситуации кто-то имеющий доступ к материалам дела решает (будучи, очевидно, лишен других инструментов воздействия) возбудить общественность посредством передачи в «Вестях». Понятно, чего стоит в этой ситуации так настойчиво вбрасываемый довод «грязный старик, сломавший жизнь ребенка». Тут явно кто-то другой совсем не стесняется использовать ребенка в своих целях.
И эта ситуация непонятная. Потому что этот слив и передача именно что не похожи на действие стороны, которая держит ситуацию в руках, а очень похожи на жест отчаяния. Все это очень напоминает борьбу двух группировок внутри силовиков — у одних есть ресурс заводить дела, сажать, инициировать кампании в СМИ, у других — закрывать дело и спускать его на тормозах. Что-то довольно важное происходит сейчас в деле Дмитриева».
«Не Юрий Дмитриев, а дело против него ломает дочери жизнь»
«Это решение было предсказуемым. Ранее правозащитницей Викторией Ивлевой была предпринята попытка перенести рассмотрение дела Юрия Дмитриева в другой регион. Было написано соответствующее обращение. Видимо, были источники, которые указывали, что готовится жесткое решение. Мы видим, что принято оно было госпожой [Анной] Рацъ — судьей [Верховного суда Карелии], которая уже отметилась вынесением варварских решений в отношении Дмитриева.
Фото: страница «Дело Дмитриева» на Facebook
Рассмотрение дела не было перенесено из-за болезни адвоката подсудимого, и он не был согласен на защитника по назначению. Это тоже важный признак. Скорее всего, спецслужбы, которые стоят за обвинением, решили действовать именно на республиканский суд.
Мы видели, что городской суд без этого давления по сути принял решение о политическом оправдании Дмитриева. Было назначено наказание меньше нижней границы санкции. Еще раз следует напомнить, что по фотографиям, которые использованы в качестве доказательств вины, были экспертные заключения не в пользу обвинения, а главное — слова самой падчерицы, что не Юрий Дмитриев, а дело против него ломает ей жизнь.
Фактически его сейчас приговорили к пожизненному заключению. За этим приговором стоит месть потомков палачей из НКВД,
старание остановить человека, который представлял доказательства их чудовищных преступлений. На это влияние спецслужб, кроме прочего, указывает ТВ-сюжет в «Дежурной части», который вышел за день до заседания и стал артподготовкой для вынесения обвинительного приговора. Но останавливать защитников Дмитриева это все не должно. Теперь необходимо обжаловать приговор в Верховном суде России».
«Это фактически смертный приговор»
Они остались недовольны, поскольку по политическим делам у нас фактически создается впечатление, что судом руководит Федеральная служба безопасности. Вот она им и поруководила. То есть пересмотрела дело и продиктовала суду новый вердикт, который их устраивает. Из трех с половиной лет уже отсиженных они превратились в 13 лет реального строгого режима.
С учетом его возраста и состояния здоровья — это фактически смертный приговор.
Однако шансы есть всегда. Но за них нужно бороться. Очень важно, чтобы общественное мнение активно это восприняло, потому что от позиции общественного мнения, от информационной, эмоциональной волны вокруг дела очень многое зависит».
Фото: страница «Дело Дмитриева» на Facebook
«А не заткнетесь совсем, то можем и пожизненное дать»
«Думаю, это своего рода такой циничный ответ на апелляцию и недавнее письмо интеллигенции, просившей передать дело Юрия Дмитриева в другой регион. В этом письме, обращенном к председателю Верховного суда Республики Карелия Анатолию Наквасу, в частности, говорилось:
Такой плевок нашего кривосудия в лицо всем, кто выступал в защиту неудобного системе Дмитриева — мол, раз вы не унимаетесь, то получите еще более суровый приговор. А не заткнетесь совсем, то можем и пожизненное дать.
На самом деле 13 лет колонии строгого режима по такой статье для 64-летнего историка, имеющего серьезные проблемы со здоровьем, это и есть самый настоящий смертный приговор. И он тем более ужасен, что Дмитриев не виновен».
Два года назад арестовали правозащитника Юрия Дмитриева. Хроника его уголовных дел
Кто такой Дмитриев
Юрий Дмитриев родился в Петрозаводске, рос в приемной семье, учился в медицинском училище, но не окончил его. В молодые годы он отбыл двухлетнее заключение за участие в драке. После этого он несколько раз менял не самые престижные работы, и скорее его можно было считать человеком, не нашедшим себя. В годы перестройки Дмитриев погрузился в бурлящую политическую жизнь, став помощником народного депутата Михаила Зенько (сам он входил в оппозиционное движение «Народный фронт Карелии»). Вскоре его как помощника депутата вызвали на случайно обнаруженное при земляных работах в воинском гарнизоне массовое захоронение — осмотр останков позволил понять, что здесь лежат жертвы расстрела.
Это событие стало для Дмитриева началом многолетней миссии. Он начал искать места массовых захоронений жертв коммунистического террора 1930-х годов. Личной заслугой Дмитриева стало обнаружение массовых захоронений репрессированных в Сандармохе (на площади в 10 га найдены останки более 9500 человек) и Красном бору. Дмитриев также занимался кропотливой работой по составлению поименных списков жертв расстрела (в Красном бору установлены имена более тысячи погибших) и обстоятельств их биографии.
Сейчас, благодаря трудам Дмитриева, безымянные могилы стали мемориальными комплексами, он автор нескольких книг о Большом терроре в Карелии и строительстве Беломоро-Балтийского канала. Дмитриев — единственный в России исследователь, который восстанавливает поименные списки захороненных в расстрельных ямах в годы сталинских репрессий.
Правозащитник занимает должность главы карельского отделения международного историко-просветительского общества «Мемориал», которое было создано еще в 1987 году. В 2013-м Минюст России выявил, что организацию финансируют из-за рубежа, и потребовал зарегистрировать ее в качестве иностранного агента.
«Мемориал» признал иностранное финансирование, но отказался признавать себя иностранным агентом. В дело вмешалась прокуратура, и потянулись годы судебных тяжб. В октябре 2016 года суд признал «Мемориал» иностранным агентом и в декабре, за неделю до задержания Дмитриева, оштрафовал организацию на 300 000 рублей за отказ регистрироваться. Минюст требовал, чтобы «Мемориал» вообще ликвидировали, но Верховный суд России иск ведомства отклонил.
Первые уголовные дела против Дмитриева
За несколько месяцев до ареста Дмитриев начал говорить близким о подозрениях, что за ним следят, а его телефон прослушивают. С учетом того, что сам Дмитриев был достаточно чудаковатым человеком, погруженным в судьбы мертвых (он любил рассказывать тем, кому доверяет, что может слышать души казненных, которые помогают ему в поисках), к этим подозрениям отнеслись достаточно спокойно. 29 ноября 2016 года к Дмитриеву домой пришел участковый и попросил на следующий день явиться в отделение «для выяснения формальностей о хранении им охотничьих ружей». Историк рассказал, что на следующий день пробыл в полиции четыре часа, а когда вернулся домой, заметил, что в квартире кто-то тайно побывал.
13 декабря в дом Дмитриева пришли полицейские и следователи, провели обыск и нашли в его домашнем компьютере папки, рассортированные по годам с 2012-го по 2015-й, в которых хранился архив фотографий приемной дочери Натальи (в 2016 году ей исполнилось 11 лет), где ребенок был сфотографирован голым в четырех ракурсах: спереди, сзади и с боков. Историка сначала задержали, а потом арестовали. Как выяснилось, поводом для уголовного преследования стал анонимный донос.
Юрий Дмитриев до ареста Фото: Tomas Kiszny / «Мемориал»
В защиту главы карельского «Мемориала»
Уголовное дело в отношении историка положило начало общественной кампании в его защиту. В «Мемориале» уверены, что дело сфабриковано. Председатель правления общества Арсений Рогинский заявлял, что кому-то в Карелии или даже в Москве невыгодна исследовательская деятельность Дмитриева.
«У нас история воспринимается как идеологическая подпорка режима. Поэтому честные историки воспринимаются как оппозиционеры режима. По мнению власти, историю надо излагать не по правде, а так, как “требуется”», — высказывался историк и член постоянной комиссии по исторической памяти Совета по правам человека (СПЧ) при президенте России Николай Сванидзе.
На сторону Дмитриева встали Союз журналистов Карелии, а также писатели Дмитрий Быков, Борис Акунин, Людмила Улицкая, Евгений Водолазкин, музыканты Леонид Федоров и Борис Гребенщиков, режиссер Андрей Звягинцев и другие общественные деятели. Имя историка произносят у Соловецкого камня в Москве в ряду других жертв политических репрессий.
Первый суд
Дмитриев провел в СИЗО год. Прокуратура просила для него девять лет колонии, однако в начале апреля судья все-таки оправдал историка по статьям: «Развратные действия в отношении несовершеннолетней» и «Использование несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов».
Юрий Дмитриев после продления ареста, 2017 Фото: Сергей Маркелов
Новый этап уголовного преследования
В июне Верховный суд Карелии отменил оправдательный приговор. Как выяснилось, приемная дочь Дмитриева рассказала психологу «новые подробности». Также за возобновление уголовных дел выступила ее бабушка. Мать приемной дочери Дмитриева, Натальи, в свое время была лишена родительских прав. Ее дети оказались в детском доме. Бабушка не возражала против направления Наташи в детский дом, оставив себе лишь одного внука, позже она попыталась забрать на воспитание еще одного, однако органы опеки ей отказали. Не исключено, что роль в этом сыграло ее сложное материальное положение.
После ареста Дмитриева Наташу отдали на воспитание бабушке. По мнению защиты историка, женщина находится под чьим-то давлением. На суде она заявляла, что Дмитриев опозорил ее семью, но на вопрос адвоката, что конкретно сделал краевед, ответила, что не знает. Сам Дмитриев жаловался, что его приемная дочь сейчас живет с родной бабушкой, а та внушает девочке, что историк плохой. Попытки Дмитриева поговорить с дочерью заканчиваются неудачно.
Сейчас Дмитриев вновь арестован. В отношении него возбудили новое уголовное дело — теперь за «действия сексуального характера» в отношении приемной дочери, и лишили его права опеки над ребенком.
Кто хочет «закрыть» Дмитриева
Более чем за полтора года, прошедшие с начала расследования дел Дмитриева, нигде не появлялось информации, кто конкретно и почему хочет посадить краеведа в тюрьму. Сам историк в своем интервью BBC после оправдательного приговора рассуждал о том, почему властям невыгодны его исследования.
«Сейчас вся наша официальная идеология направлена на то, чтобы как-то возвеличить культ Сталина, культ социализма. Я верю в то, что когда-нибудь эти сведения (о репрессированных) будут востребованы, как бы их сейчас государство ни прикрывало и ни закрывало. У меня такая есть теория, что если каждый из нас будет знать свою родословную до седьмого колена, вряд ли какие-то краснобаи по телевизору смогут увести нас ложными лозунгами», — сказал он.
На вопрос журналиста, что будет, если его все же посадят, Дмитриев ответил, что работы по поиску захоронений жертв сталинских репрессий продолжат его сподвижники.
В августе в Сандармохе работала экспедиция Российского военно-исторического общества (РВИО), члены которой заявили, что нашли там захоронения узников финских концентрационных лагерей и останки погибших солдат в боях против финских оккупантов в 1941–1944 годах.
В РВИО утверждают, что расстрелы репрессированных в Сандармохе не доказаны, а «Мемориал» — даже не научное сообщество.
Директор Медвежьегорского музея в Карелии Сергей Колтырин сначала подтвердил «Новой газете», что в Сандармохе финны могли расстреливать советских солдат, но потом опроверг свои слова.
«А что от меня зависит? Я всего лишь директор музея. Вы приехали — и уехали. А мне тут работать. Я боюсь за свой музей. Я боюсь судьбы Дмитриева», — сказал он.
Подготовили Станислав Кувалдин, Екатерина Тимофеева
«Я бил тревогу неоднократно» Юрий Дмитриев узнал правду об ужасах репрессий. Теперь его пытаются надолго посадить в тюрьму
Фото: Давид Френкель / «Коммерсантъ»
В Карелии в среду, 22 июля, суд начнет оглашение приговора первооткрывателю и исследователю Сандармоха — одного из крупнейших захоронений жертв сталинских репрессий. Дело Юрия Дмитриева — в ряду самых громких и скандальных разбирательств века. Несмотря на позорные обвинения в педофилии, Дмитриева считают узником совести. В его поддержку уже выступило множество известных людей. Его преследование связывают с попыткой переписать историю Сандармоха, местью спецслужб за уже проведенную работу и попыткой помешать его дальнейшей деятельности. История Юрия Дмитриева — в материале «Ленты.ру».
В 1997 году в Карелии, где-то посередине между Санкт-Петербургом и Архангельском, в сосновом бору возле заброшенного хутора были найдены человеческие кости. Останки были свалены в многочисленные братские могилы.
Вскоре историкам, проводившим раскопки, стало ясно, что здесь были захоронены сотни тел — жертвы расстрелов более чем полувековой давности. Позже они по архивным документам установят, что в лесу зарыты тысячи — православные и мусульмане, русские, украинцы, евреи, финны, карелы и многие другие.
На фотографии 1997 года мужчина с острыми чертами лица держит в руках два черепа, на которых видны пулевые отверстия. У одного — на виске, у другого — на макушке и ближе к затылку, как будто его застрелили, поставив на колени, либо добивали уже лежащим на земле.
Фото: Семен Майстерман / ТАСС
Человек на фото — историк и правозащитник Юрий Дмитриев, а место, где были найдены останки жертв массовых убийств, вскоре стало печально известным на весь мир как Сандармох — один из самых страшных символов большого террора сталинской власти.
Спустя два десятка лет Дмитриева по анонимному доносу обвинили в педофилии — преступлении против приемной дочери.
Юрий ушел в поиски с головой, семья жила на пенсию его родителей. Юрий написал об этом на титульном листе своей книги: «Моим отцу Алексею Филипповичу и матери Надежде Ивановне, которые четыре года кормили меня и моих детей».
Юрий был усыновлен.
Не историк
Юрию Дмитриеву 64 года. Он родился в Петрозаводске и после того, как попал в семью военного, провел детство в гарнизонах группировки советских войск в ГДР.
У молодого советского человека были проблемы с поисками себя: он поступил в Ленинградское медучилище на фельдшера, но учебу бросил. Без образования и жажды строить карьеру в тех сферах, где это было возможно в ту позднесоветскую пору людям на периферии, он трудился где придется — в банно-прачечном комбинате, в кочегарках, простым заводским рабочим. Загремел на два года в тюрьму за хулиганство.
Ему нравилось бродить по карельским лесам. Какое-то время он даже водил туда туристов.
В перестройку Дмитриева, как и многих, увлекла появившаяся в стране политика. Он стал членом неформальной политической организации «Народный фронт Карелии», общественным помощником народного депутата СССР Михаила Зенько. Его называли антисоветчиком.
А в 1988 году Юрий попал в карьер, где рабочие случайно обнаружили останки давно умершего человека (это был еще не Сандармох).
По воспоминаниям Дмитриева, следователь и районные чиновники почему-то тогда растерялись, и только он один предложил собрать кости и похоронить человека как следует. Здесь пригодились оставшиеся знания об анатомии и взаимном расположении костей. В затылочной части черепа Юрий обнаружил круглое отверстие и решил, что само оно появиться не могло — это дырка от пули.
Затем рабочие еще не раз приглашали Дмитриева на этот карьер. Он приезжал, собирал кости в мешки. Тогда ему еще не было интересно, кто эти люди, все ли они были убиты.
В заднике ботинка одного из убитых Юрий нашел клочок плохо сохранившейся газеты. Отнес его в прокуратуру, но там не захотели изучать вещдок. Тогда Дмитриев сделал это сам и установил, что это фрагмент номера газеты «Красная Карелия» от сентября 1937 года.
Дмитриев так и не выучился на историка, хотя так его называют. Его академией стали открывшиеся тогда архивы НКВД, где он нашел и протоколы расстрельных троек. Главным учителем и наставником Дмитриева был Иван Чухин, отставной полковник милиции, создавший карельское отделение общества «Мемориал» и возглавивший поиск мест массовых расстрелов заключенных в регионе.
Благодаря многолетнему труду не только в полях, но и в архивах Юрий завоевал доверие исследователей и звание правозащитника, так как занимался увековечиванием памяти о расстрелянных и обстоятельствах их гибели, руководил отделением карельского «Мемориала».
Сандармох
Юрий Дмитриев нашел Сандармох в 1997 году. Это было безымянное глухое местечко возле Медвежьей горы в Карелии. На то, что здесь могут быть массовые захоронения времен Большого террора 1937-1938 годов, указывали показания чекистов, участвовавших в этапировании и расстрелах и вслед за своими жертвами попавших в жернова репрессивной машины.
На первой мемориальной табличке было указано, что тут покоятся 1112 человек — пропавший без вести первый этап Соловецкого лагеря. Эти события описывали так:
Затем выяснилось, что в больших братских могилах лежат останки до 10 тысяч тел. Усилиями Дмитриева и его сподвижников были установлены имена более 6200 из них.
Фото: Семен Майстерман / ТАСС
Еще в 1999 году вышла первая книга историка-самоучки о Сандармохе, в котором закрепилось само это название: «Место расстрела — Сандармох». Так когда-то назывался тот самый заброшенный хутор. Вторая книга — «Место памяти Сандармох» — вышла в 2019 году. Дмитриев редактировал тексты о судьбах невинно репрессированных, находясь в СИЗО.
«Мой путь, моя дорога заключается в том, чтобы возвращать из небытия тех людей, кто сгинул по вине государства нашего родного, будучи несправедливо обвиненными, расстрелянными, зарытыми в лесах, как бездомные животные, — сказал он в своем (втором по счету) последнем слове в суде. — Нет ни холмика, никаких упоминаний, что здесь похоронены люди».
Сандармох с 2000 года является объектом культурного наследия России. Однако в какой-то момент правда о двух с половиной сотнях расстрельных ям, полных костей, стала для кого-то в стране неудобной. Стали появляться и распространяться теории, что полигон в лесу то ли финский, то ли (по крайней мере) советско-финский, но не советский. В сети можно найти массу заголовков в духе «Сандармох: американско-геббельсовская пропаганда «Мемориала»».
С 2016 года, в декабре которого Дмитриева арестовали, с подачи двух карельских историков стала развиваться идея, что в Сандармохе могут быть захоронены тела едва ли не 19 тысяч советских военнопленных, содержавшихся в финских концлагерях и строивших укрепления для финнов в Медвежьегорске в 1941-1944 годах — то есть жертв не сталинских, а финских массовых убийств.
Летом 2019 года Российское военно-историческое общество (РВИО), возглавляемое теперь уже бывшим министром культуры Владимиром Мединским, провело в Сандармохе раскопки. Экспедиция извлекла останки нескольких человек и, судя по всему, направила черепа со следами от выстрелов на баллистическую экспертизу, которая установила, что эти люди могли быть убиты финскими солдатами с помощью американских кольтов.
3 июля, за несколько недель до начала оглашения приговора по делу Дмитриева, федеральные каналы отрапортовали, что историки «поставили точку» в расследовании происхождения захоронений в урочище Сандармох, «места поклонения» жертвам сталинского террора. Люди Мединского утверждают, что цифры «Мемориала» завышены, и вместе с останками убитых советскими палачами лежат пленные красноармейцы, расстрелянные финнами уже во Вторую мировую. Вина, выходит, не настолько наша.
Дневник здоровья
Юрий Дмитриев и его дочь в суде в 2018 году
Фото: Игорь Подгорный / ТАСС
Фотографии Дмитриев не публиковал и не распространял. Их обнаружили в его компьютере, в папке под названием «Дневник здоровья».
В суде над историком президент Национального института сексологии Лев Щеглов заявил, что эти снимки нельзя считать порнографией, и охарактеризовал экспертизу, которую провели в ходе расследования, «почти юмористическим документом».
В частности, историка обвиняют в том, что он несколько раз дотрагивался до половых органов приемной дочери, когда ей было 8 лет.
По словам Дмитриева, он действительно несколько раз прикасался к трусикам девочки, чтобы проверить, сухие ли они. В то время она страдала энурезом, и это подтверждается выписным эпикризом из больницы.
В течение последних лет историк трижды проходил комиссионное обследование на девиации сексуального поведения, и все они дали отрицательный результат.
Между тем изучавшие тексты допросов потерпевшей лингвисты из Института русского языка РАН пришли к выводу о давлении на нее со стороны следователя.
Могилы и монастыри
Вместе с новыми обвинениями Дмитриеву официально запретили покидать Петрозаводск, обязали его дать подписку о невыезде.
Однако уже 27 июня Дмитриев поехал за город навести порядок на могиле знакомой в поселке Новая Вилга, а затем планировал побывать в Александро-Свирском монастыре в Ленинградской области, для чего взял с собой сменную одежду.
Эту поездку расценили как попытку побега (причем почему-то в далекую Польшу, а не находящуюся по соседству Финляндию), и Дмитриева заключили под стражу, где он находится до сих пор.
При чтении сведений из биографии историка складывается ощущение, что именно кладбища (места захоронений) и монастыри влекли его больше всего в жизни. Он высказывается и пишет как глубоко верующий православный человек, почти монах, которого мало что интересует в мирской жизни. Даже о своей исследовательской работе Дмитриев высказывается как о своеобразном послушании.
«Господь дал мне, может быть, такой крест, но Господь дал мне и такие знания», — сказал он на днях суду.
В этом обращении Дмитриев в подробностях рассказал о том, как крестил приемную дочь, в сексуальных посягательствах на которую его теперь обвиняют.
«Принимала крещение в Свято-Вознесенском храме на Секирной горе [на Соловках]. За 200 лет существования этого скита можно сосчитать на пальцах одной руки, сколько человек [в нем] было крещено», — сказал он, добавив, что падчерица — первая женщина, кому господь разрешил пройти этот ритуал именно там.
Вознесенский храм-маяк на Секирной горе, Свято-Вознесенский скит Соловецкого монастыря
Фото: Павел Львов / РИА Новости
Сразу после этих слов о дочери он говорит, что в 20-е и 30-е годы прошлого века в нескольких десятках метров от этого самого храма расстреливали и закапывали заключенных Соловецкого лагеря особого назначения, и это место захоронения было найдено именно им, Дмитриевым.
В мае 2020 года в следственном изоляторе Петрозаводска, где находится историк, был обнаружен коронавирус, но даже это, наряду с обращениями и поручительствами, поступавшими в поддержку Дмитриева, не стало основанием для изменения меры пресечения — он остался за решеткой.
«Правда лежит на поверхности»
Общественная кампания за освобождение Дмитриева началась еще в 2017 году. С требованием прекратить преследование историка прошли уже десятки, если не сотни митингов и одиночных пикетов.
Более 400 иностранных деятелей культуры и искусства, в числе которых нобелевский лауреат Джон Кутзее, подписали специальное обращение с требованием освободить его.
«Уголовное дело карельского историка однажды войдет в учебники как пример заказного процесса, сфабрикованного по заранее известному лекалу, — говорится в опубликованном «Новой газетой» 19 июля 2020 года открытом письме работникам суда, прокуратуры и следственных органов. — Правда лежит на поверхности: преследование Дмитриева, вторжение в его семью и попытки искалечить судьбы отца и дочери напрямую связаны с борьбой Юрия Алексеевича за историческую память и деятельностью по возвращению имен безвинно погибших в сталинских лагерях».
Под этим обращением подписались почти две сотни ведущих российских журналистов, политологов, деятелей культуры, историков. Они заверили, что предпринятые силовиками усилия «не остановят работу, начатую Дмитриевым и его коллегами».